Прости за каламбур.
— Продолжай.
— Продолжаю. Ты, конечно, очень подробно описал в романе, как эта чертова Моди стащила револьвер у своего дядюшки и как применила его той ночью. Оба раза появление на сцене оружия просто изобиловало нужными и ненужными деталями. Но ты хоть бы раз упомянул, где она достала патроны! Ну что? У тебя еще есть ко мне вопросы?
Дженни не могла себя заставить взглянуть на Бретта после всего случившегося, чувство унижения просто раздавило ее. Господи, угораздило же ее! Проститутки с Бурбон-стрит ведут себя более осмотрительно! Разум Дженни, избавившись от любовного угара, уже хладнокровно просчитывал последствия, и Дженни с удовлетворением отметила, что в эти дни презерватив ей был не нужен.
Она поднялась с кровати:
— Если вопросов нет, то будь добр, сделай так, чтобы, вернувшись из ванной, я оказалась в полном одиночестве. Выйти можешь по своему усмотрению либо через дверь, либо через балкон — этот путь тебе более знаком.
— Послушай, Дженни, какого черта…
— Всегда предполагала, что писатели хорошо понимают родной язык. Ты что, исключение? — И она оглушительно захлопнула дверь ванной перед его носом.
Дженни злилась прежде всего на самое себя, а не на Бретта. Никогда в жизни она не вела себя столь безответственно и теперь испытывала к себе тошнотворное отвращение. Дженни впустила Бретта в свой сон, в свое подсознание и никогда снова не повторит этой ошибки.
А в том, что произошедшее ночью было ошибкой, она не сомневалась. Может быть, самой большой ошибкой в ее жизни. Она стояла посреди ванной комнаты, рассматривая свое отражение в зеркале. Дженни до сих пор не могла поверить, что занималась любовью с абсолютно чужим для нее человеком. С чужим!
— Спускайся вниз через сорок пять минут, — раздался голос Бретта из-за двери. — Я накормлю тебя завтраком.
Дженни не могла сейчас даже слышать его голос, не говоря уж о том, чтобы видеть его лицо. Так получилось, что Дженни не имела близких отношений с мужчинами больше двух лет, и теперь ей казалось, что она вообще не сможет больше общаться с ними, за исключением, может быть, Роба. Интересно, что думает сейчас Бретт? «Господи, за кого же он меня принимает!»
— Нет, спасибо за предложение.
— Я сказал, что накормлю тебя завтраком!
— А я сказала: «Нет, спасибо»!
— Сорок пять минут, Дженни, или я снова залезу к тебе через балкон.
Бретт сам не знал, почему проявляет такую настойчивость. Может быть, потому, что в Дженни, даже после всего произошедшего между ними, ему по-прежнему чудилась какая-то манящая загадка. Бретт стоял. тупо уставясь на разделяющую их дверь ванной. Кто она для него? Почему всю неделю он не мог выбросить ее из головы? Зачем проснулся в ее постели сегодня утром? И почему их близость показалась ему абсолютно закономерной? Ведь секс, особенно такой — безрассудный случайный, никогда не был для него самоцелью, более того, напрочь выпадал из его жизненного стиля. Так почему же, проснувшись утром вместе с Дженни, он не почувствовал досады, наоборот, Бретту показалось, что он действовал совершенно правильно, зная, что именно так и должно быть? Правда, любое действие преследует какую-то цель, а Бретт вовсе не представлял, какова она в данном случае.
Но тогда вместе с Дженни он не думал об этом, каждое их движение, каждый взгляд казались естественными и исполненными смысла. Может быть, это и называется судьбой? Возможно. Но все равно продолжали оставаться вопросы, на которые Дженни не захотела или не смогла найти ответа. Ее записка… Бретт был уверен, что Дженни что-то от него скрывает.
Чтобы попасть в свою квартиру, Бретт решил воспользоваться проторенной дорогой. Он совершенно не помнил, куда засунул ключи от двери, перед тем как решил поиграть в Тарзана, взбираясь на соседский балкон.
Через несколько секунд он уже выключал горящий по всей квартире свет.
Итак, он окончательно запутался. Дженни что-то хотела от него, как и все остальные женщины. Они всегда что-нибудь от него хотели. Именно поэтому Бретт никогда не верил женщинам и сейчас не имел никаких оснований верить своей новой соседке.
Кроме того, она явно что-то скрывала. И Бретт намеревался непременно узнать, что именно.
Глава 6
Через три четверти часа после объявления Бреттом ультиматума они вдвоем сидели в его «корвете». Признаться, Бретт был приятно удивлен, увидев Дженни, сбегающую вниз по ступенькам. Хотя, когда он пришел домой, у него возникла, как ему показалось, не самая глупая мысль: послать все к черту и завалиться спать. Кроме того, Бретт был голоден, а завтрак в приличном ресторане означал обильную еду, следовательно, подобное мероприятие могло закончиться расстройством желудка. Последствиями обжорства, другими словами.
— Итак, — Дженни прикрыла дверь и накинула ремень безопасности; лицо ее напоминало Бретту лицо человека, только что откусившего здоровенный кусок незрелой хурмы, — похоже, ты здесь такой единственный.
— Какой — такой? — не понял Бретт.
— Который за неделю не освоил порядок парковки машин на этой стоянке.
— Надеюсь, ты разъяснишь мне этот сложный процесс?
— Запросто. — Она выпятила вперед подбородок. — С того самого дня, как ты здесь появился, ты ставишь свою машину на мое место. Повторяю: это место мое — вот и весь сложный процесс. Объяснить еще раз или не стоит?
— Не стоит.
Он посмотрел на Дженни, нервно и резко нажал на стартер, но двигатель, пару раз чихнув, замолк. Дженни сидела, опустив голову и прищурившись, и молчала. Бретт снова нажал на кнопку.
«Посмотрите-ка, — подумала Дженни, — он заводит свой драндулет с таким выражением лица, словно сдает сложнейший экзамен! Какого черта я вообще сижу в его машине?» Сначала она легла в постель с незнакомым человеком, затем трахнулась с ним, а теперь еще едет с ним завтракать!
Она просто дура, полная идиотка, ей же больше ничего не надо от Бретта… Ей же ничего не надо! Но где-то в потаенном уголке ее сознания, таком далеком, что она силилась его не замечать, занозой сидела уверенность, что так и должно быть.
Бретт наконец завел машину и, не торопясь, покинул законное место Дженни. Наконец добрались до небольшого ресторанчика, который Мак-Кормик иногда любил посещать. Бретт подумал, что это конец. Конец карьере писателя, заключившего контракт и обязанного до конца месяца сдать рукопись. И все из-за какой-то соседки, с которой он неосторожно переспал сегодня утром. Бретт тщетно убеждал себя, что их отношения с Дженни сводятся лишь к сексу. Пусть это было пре. красно и дало обоим полное удовлетворение, но ничего иного за этим не стояло.
— Скажи мне, пожалуйста, — неожиданно спросил Бретт, — как ты предохраняешься?
— Некоторым образом, о котором тебе вовсе не обязательно знать, — ответила Дженни, внимательно рассматривая дворники на лобовом стекле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Продолжай.
— Продолжаю. Ты, конечно, очень подробно описал в романе, как эта чертова Моди стащила револьвер у своего дядюшки и как применила его той ночью. Оба раза появление на сцене оружия просто изобиловало нужными и ненужными деталями. Но ты хоть бы раз упомянул, где она достала патроны! Ну что? У тебя еще есть ко мне вопросы?
Дженни не могла себя заставить взглянуть на Бретта после всего случившегося, чувство унижения просто раздавило ее. Господи, угораздило же ее! Проститутки с Бурбон-стрит ведут себя более осмотрительно! Разум Дженни, избавившись от любовного угара, уже хладнокровно просчитывал последствия, и Дженни с удовлетворением отметила, что в эти дни презерватив ей был не нужен.
Она поднялась с кровати:
— Если вопросов нет, то будь добр, сделай так, чтобы, вернувшись из ванной, я оказалась в полном одиночестве. Выйти можешь по своему усмотрению либо через дверь, либо через балкон — этот путь тебе более знаком.
— Послушай, Дженни, какого черта…
— Всегда предполагала, что писатели хорошо понимают родной язык. Ты что, исключение? — И она оглушительно захлопнула дверь ванной перед его носом.
Дженни злилась прежде всего на самое себя, а не на Бретта. Никогда в жизни она не вела себя столь безответственно и теперь испытывала к себе тошнотворное отвращение. Дженни впустила Бретта в свой сон, в свое подсознание и никогда снова не повторит этой ошибки.
А в том, что произошедшее ночью было ошибкой, она не сомневалась. Может быть, самой большой ошибкой в ее жизни. Она стояла посреди ванной комнаты, рассматривая свое отражение в зеркале. Дженни до сих пор не могла поверить, что занималась любовью с абсолютно чужим для нее человеком. С чужим!
— Спускайся вниз через сорок пять минут, — раздался голос Бретта из-за двери. — Я накормлю тебя завтраком.
Дженни не могла сейчас даже слышать его голос, не говоря уж о том, чтобы видеть его лицо. Так получилось, что Дженни не имела близких отношений с мужчинами больше двух лет, и теперь ей казалось, что она вообще не сможет больше общаться с ними, за исключением, может быть, Роба. Интересно, что думает сейчас Бретт? «Господи, за кого же он меня принимает!»
— Нет, спасибо за предложение.
— Я сказал, что накормлю тебя завтраком!
— А я сказала: «Нет, спасибо»!
— Сорок пять минут, Дженни, или я снова залезу к тебе через балкон.
Бретт сам не знал, почему проявляет такую настойчивость. Может быть, потому, что в Дженни, даже после всего произошедшего между ними, ему по-прежнему чудилась какая-то манящая загадка. Бретт стоял. тупо уставясь на разделяющую их дверь ванной. Кто она для него? Почему всю неделю он не мог выбросить ее из головы? Зачем проснулся в ее постели сегодня утром? И почему их близость показалась ему абсолютно закономерной? Ведь секс, особенно такой — безрассудный случайный, никогда не был для него самоцелью, более того, напрочь выпадал из его жизненного стиля. Так почему же, проснувшись утром вместе с Дженни, он не почувствовал досады, наоборот, Бретту показалось, что он действовал совершенно правильно, зная, что именно так и должно быть? Правда, любое действие преследует какую-то цель, а Бретт вовсе не представлял, какова она в данном случае.
Но тогда вместе с Дженни он не думал об этом, каждое их движение, каждый взгляд казались естественными и исполненными смысла. Может быть, это и называется судьбой? Возможно. Но все равно продолжали оставаться вопросы, на которые Дженни не захотела или не смогла найти ответа. Ее записка… Бретт был уверен, что Дженни что-то от него скрывает.
Чтобы попасть в свою квартиру, Бретт решил воспользоваться проторенной дорогой. Он совершенно не помнил, куда засунул ключи от двери, перед тем как решил поиграть в Тарзана, взбираясь на соседский балкон.
Через несколько секунд он уже выключал горящий по всей квартире свет.
Итак, он окончательно запутался. Дженни что-то хотела от него, как и все остальные женщины. Они всегда что-нибудь от него хотели. Именно поэтому Бретт никогда не верил женщинам и сейчас не имел никаких оснований верить своей новой соседке.
Кроме того, она явно что-то скрывала. И Бретт намеревался непременно узнать, что именно.
Глава 6
Через три четверти часа после объявления Бреттом ультиматума они вдвоем сидели в его «корвете». Признаться, Бретт был приятно удивлен, увидев Дженни, сбегающую вниз по ступенькам. Хотя, когда он пришел домой, у него возникла, как ему показалось, не самая глупая мысль: послать все к черту и завалиться спать. Кроме того, Бретт был голоден, а завтрак в приличном ресторане означал обильную еду, следовательно, подобное мероприятие могло закончиться расстройством желудка. Последствиями обжорства, другими словами.
— Итак, — Дженни прикрыла дверь и накинула ремень безопасности; лицо ее напоминало Бретту лицо человека, только что откусившего здоровенный кусок незрелой хурмы, — похоже, ты здесь такой единственный.
— Какой — такой? — не понял Бретт.
— Который за неделю не освоил порядок парковки машин на этой стоянке.
— Надеюсь, ты разъяснишь мне этот сложный процесс?
— Запросто. — Она выпятила вперед подбородок. — С того самого дня, как ты здесь появился, ты ставишь свою машину на мое место. Повторяю: это место мое — вот и весь сложный процесс. Объяснить еще раз или не стоит?
— Не стоит.
Он посмотрел на Дженни, нервно и резко нажал на стартер, но двигатель, пару раз чихнув, замолк. Дженни сидела, опустив голову и прищурившись, и молчала. Бретт снова нажал на кнопку.
«Посмотрите-ка, — подумала Дженни, — он заводит свой драндулет с таким выражением лица, словно сдает сложнейший экзамен! Какого черта я вообще сижу в его машине?» Сначала она легла в постель с незнакомым человеком, затем трахнулась с ним, а теперь еще едет с ним завтракать!
Она просто дура, полная идиотка, ей же больше ничего не надо от Бретта… Ей же ничего не надо! Но где-то в потаенном уголке ее сознания, таком далеком, что она силилась его не замечать, занозой сидела уверенность, что так и должно быть.
Бретт наконец завел машину и, не торопясь, покинул законное место Дженни. Наконец добрались до небольшого ресторанчика, который Мак-Кормик иногда любил посещать. Бретт подумал, что это конец. Конец карьере писателя, заключившего контракт и обязанного до конца месяца сдать рукопись. И все из-за какой-то соседки, с которой он неосторожно переспал сегодня утром. Бретт тщетно убеждал себя, что их отношения с Дженни сводятся лишь к сексу. Пусть это было пре. красно и дало обоим полное удовлетворение, но ничего иного за этим не стояло.
— Скажи мне, пожалуйста, — неожиданно спросил Бретт, — как ты предохраняешься?
— Некоторым образом, о котором тебе вовсе не обязательно знать, — ответила Дженни, внимательно рассматривая дворники на лобовом стекле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70