.. исчезла, я не говорила тебе, куда еду, надолго ли?
— Я думал, ты отправилась в Лос-Анджелес, прибарахлиться. Ты обычно летала туда несколько раз в году. Да, чуть не забыл! Когда мы виделись в последний раз, ты отдала мне сумку. Я бы ее захватил, но ты заранее не позвонила...
У Лаки побежали по телу мурашки. Грег считал, что она знает нечто важное, из-за чего стала мишенью для убийц. Неужели она близка к отгадке?
— Что в сумке? Себастьян пожал плечами.
— Два каких-то конверта. Я их особо не разглядывал. Наверное, это вырезки из модных журналов. Ты всегда советовалась со мной, когда покупала что-нибудь из одежды, и показывала фотографии.
Значит, это он — вдохновитель ее вызывающего гардероба!
— Если хочешь, я завезу сумку тебе домой.
— Нет, я сама зайду за ней завтра.
— Завтра? Разве ты забыла?.. — Он хлопнул себя по лбу. — Ах да, ты же вообще ничего не помнишь! Завтра днем я отбываю на остров Мауи, это на Гавайях. Там открыли парикмахерский салон в отеле «Четыре сезона» и пригласили меня работать. Я летаю туда каждую неделю. Заходи в четверг. Я захвачу сумку и дам тебе совет насчет платья.
В прошлой жизни она была такой легкомысленной особой, что содержимого сумки вряд ли стоило бояться. В конвертах наверняка не окажется ничего важного. Подумаешь — фотографии очередного черного или белого платья! И все же Лаки не удержалась и пошарила в кармане сарафана. Увы, акульего зуба там не оказалось...
31
«Мама, а почему ты всегда говорила, что Гарри — жеребец?»
Переплывая бухточку, Лаки с улыбкой вспоминала вопрос дочери. «Жеребец Гарри» оказался тем самым тренером, который в прежней жизни посещал ее дважды в неделю. Узнав что она вернулась, Гарри тут же примчался, чтобы «помочь размять бедра». Как можно так себя холить?! Определенно, персональный тренер — постыдная блажь! Лаки поблагодарила и отказалась от его услуг. Она прекрасно разомнется сама — при помощи того же плавания.
Сначала она плыла на спине, потом перешла на баттерфляй. Вдали виднелись небоскребы Вайкики, серебрящиеся на солнце. По дорожке между виллами к пляжу приближался какой-то мужчина. До него было слишком далеко, чтобы узнать, кто это, но чем-то он напомнил ей Грега.
— Прекрати! — приказала она себе вслух. Ей всюду мерещился Грег. От такой безумной любви недолго спятить.
А потом она увидела бегущую за мужчиной собаку. Доджер?! Лаки чуть не захлебнулась от радости и повернула к берегу. Ей ничего не стоило вообразить, что они находятся на Мауи. Сейчас Грег войдет в воду, как прежде... но вместо него в воду, мотая хвостом, залез Доджер.
— Умница!
Лаки стояла среди пены и гладила пса по голове, не решаясь поднять глаза на Грега. Когда же она наконец сделала это, то обнаружила, что он улыбается — впрочем, довольно натянуто.
Может быть, он не одобряет ее легкомысленное бикини? Но у нее было ровно тридцать три купальника, с большинства из которых не сняты ценники! Было бы глупо покупать еще один... Она и так выбрала самый скромный из всей коллекции.
— Привет! — Лаки очень старалась, чтобы ее голос звучал беспечно. Ей хотелось кинуться ему на шею, но онa знала, что, поступив так, уже не сможет его отпустить. — Ты приехал натаскивать Доджера или с другой целью?
— Нет, просто без Доджера я бы не сел в самолет. Мой банковский счет в таком катастрофическом состоянии, что у меня не оказалось денег на билет. Но «Алоха Эйр» перевозит спасателей бесплатно, вот я и захватил в аэропорт Доджера. Они решили, что мы летим кого-то спасать, и посадили нас без билета.
— Тебе нужны деньги? Я сейчас сбегаю домой и...
— Не надо, Коди дал мне немного. Я переночую у Клода Уинстона. Это мой давний приятель, врач из местного университета. Кстати, именно он разработал инъекцию для тюленей.
— Вот оно что... — Лаки не могла скрыть разочарования: — Значит, ты по делу?
— Нет, я прилетел, чтобы поговорить с тобой. Грег поднял темные очки на лоб. Как хорошо она знала этот его серьезный взгляд!
— Что-нибудь с Абби? — Он покачал головой и взял ее за руку. — С Сарой или детьми?
— Да нет же, с ними все в порядке. Где нам лучше поговорить?
Лаки повела его в ближнюю рощицу финиковых пальм, по пути наблюдая задним краем глаза. Ей казалось, что она никогда еще не видела Грега таким напряженным и сосредоточенным.
В тени она уселась на плоский камень. Грег пристроился рядом, Доджер примостился у ног Лаки, глядя на нее влюбленными глазами.
— Скажи же наконец, что произошло! Он стиснул сильными пальцами ее ладонь.
— Тебе что-нибудь говорит номер С-311 ? Лаки целую минуту ломала голову. Номер казался
смутно знакомым, но она не могла вспомнить, что он означает?
— Нет, ничего.
— За день до того, как за тобой явился Брэд, в институт привезли корма, и ты за них расписалась. Вместо подписи ты поставила С-311. Наверное, раньше ты очень часто повторяла этот номер, если твоя рука сама вывела его. Ведь люди обычно расписываются автоматически.
— Врачи говорили, что это рано или поздно произойдет. Но почему номер, а не фамилия?
Грег посмотрел ей в глаза, и она прочла в его взгляде сострадание.
— Выяснилось, что ты сидела в тюрьме. Заключенных называют не по фамилиям, а по таким номерам.
Лаки вскрикнула. Как ни отвратительна ей была женщина в зеркале, неужели она оказалась способна на поступки, за которые карают тюрьмой?
— Откуда ты знаешь?
— ФБР проверило номер. Коди позвонил начальнику тюрьмы в Монтане. Я тоже с ним поговорил. Мы даже расспросили о тебе тюремного психолога.
Правда о ее прошлом оказалась нестерпимо болезненной. Мало того, что она плохая мать, самовлюбленная пустышка; она еще совершила преступление! С этим было невозможно смириться.
— За что меня посадили?
Грег обнял ее за голые плечи.
— Тебе было семнадцать лет и одиннадцать дней, с юридической точки зрения — совершеннолетие. Твой дружок ограбил ночной магазинчик; ты сидела в его машине, когда он выстрелил в продавца. От ранения продавец скончался.
Лаки смотрела на неге широко раскрытыми глазами. Его слова отдавались у нее в мозгу отвратительным эхом. Соучастница убийства! Ее охватила ярость, хотелось крикнуть, что все это неправда. Она боролась с собой, напрягая все силы.
Грег молча привлек ее к себе, и Лаки поняла, что бы она ни совершила в прошлом, он любит ее всем сердцем. Она облегченно вздохнула и прижалась к его груди.
— Как же это меня угораздило?
— Ты показала, что не знала о его намерении совершить ограбление, но тебя все равно приговорили за соучастие в убийстве к двадцати двум годам. Ты отсидела десять лет и еще несколько месяцев.
Лаки в отчаянии смотрела на волны, обрушивающиеся на золотой пляж. Прожить треть жизни за решеткой! Невероятно! Она с содроганием вспоминала даже считанные дни, проведенные в каталажке на Мауи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Я думал, ты отправилась в Лос-Анджелес, прибарахлиться. Ты обычно летала туда несколько раз в году. Да, чуть не забыл! Когда мы виделись в последний раз, ты отдала мне сумку. Я бы ее захватил, но ты заранее не позвонила...
У Лаки побежали по телу мурашки. Грег считал, что она знает нечто важное, из-за чего стала мишенью для убийц. Неужели она близка к отгадке?
— Что в сумке? Себастьян пожал плечами.
— Два каких-то конверта. Я их особо не разглядывал. Наверное, это вырезки из модных журналов. Ты всегда советовалась со мной, когда покупала что-нибудь из одежды, и показывала фотографии.
Значит, это он — вдохновитель ее вызывающего гардероба!
— Если хочешь, я завезу сумку тебе домой.
— Нет, я сама зайду за ней завтра.
— Завтра? Разве ты забыла?.. — Он хлопнул себя по лбу. — Ах да, ты же вообще ничего не помнишь! Завтра днем я отбываю на остров Мауи, это на Гавайях. Там открыли парикмахерский салон в отеле «Четыре сезона» и пригласили меня работать. Я летаю туда каждую неделю. Заходи в четверг. Я захвачу сумку и дам тебе совет насчет платья.
В прошлой жизни она была такой легкомысленной особой, что содержимого сумки вряд ли стоило бояться. В конвертах наверняка не окажется ничего важного. Подумаешь — фотографии очередного черного или белого платья! И все же Лаки не удержалась и пошарила в кармане сарафана. Увы, акульего зуба там не оказалось...
31
«Мама, а почему ты всегда говорила, что Гарри — жеребец?»
Переплывая бухточку, Лаки с улыбкой вспоминала вопрос дочери. «Жеребец Гарри» оказался тем самым тренером, который в прежней жизни посещал ее дважды в неделю. Узнав что она вернулась, Гарри тут же примчался, чтобы «помочь размять бедра». Как можно так себя холить?! Определенно, персональный тренер — постыдная блажь! Лаки поблагодарила и отказалась от его услуг. Она прекрасно разомнется сама — при помощи того же плавания.
Сначала она плыла на спине, потом перешла на баттерфляй. Вдали виднелись небоскребы Вайкики, серебрящиеся на солнце. По дорожке между виллами к пляжу приближался какой-то мужчина. До него было слишком далеко, чтобы узнать, кто это, но чем-то он напомнил ей Грега.
— Прекрати! — приказала она себе вслух. Ей всюду мерещился Грег. От такой безумной любви недолго спятить.
А потом она увидела бегущую за мужчиной собаку. Доджер?! Лаки чуть не захлебнулась от радости и повернула к берегу. Ей ничего не стоило вообразить, что они находятся на Мауи. Сейчас Грег войдет в воду, как прежде... но вместо него в воду, мотая хвостом, залез Доджер.
— Умница!
Лаки стояла среди пены и гладила пса по голове, не решаясь поднять глаза на Грега. Когда же она наконец сделала это, то обнаружила, что он улыбается — впрочем, довольно натянуто.
Может быть, он не одобряет ее легкомысленное бикини? Но у нее было ровно тридцать три купальника, с большинства из которых не сняты ценники! Было бы глупо покупать еще один... Она и так выбрала самый скромный из всей коллекции.
— Привет! — Лаки очень старалась, чтобы ее голос звучал беспечно. Ей хотелось кинуться ему на шею, но онa знала, что, поступив так, уже не сможет его отпустить. — Ты приехал натаскивать Доджера или с другой целью?
— Нет, просто без Доджера я бы не сел в самолет. Мой банковский счет в таком катастрофическом состоянии, что у меня не оказалось денег на билет. Но «Алоха Эйр» перевозит спасателей бесплатно, вот я и захватил в аэропорт Доджера. Они решили, что мы летим кого-то спасать, и посадили нас без билета.
— Тебе нужны деньги? Я сейчас сбегаю домой и...
— Не надо, Коди дал мне немного. Я переночую у Клода Уинстона. Это мой давний приятель, врач из местного университета. Кстати, именно он разработал инъекцию для тюленей.
— Вот оно что... — Лаки не могла скрыть разочарования: — Значит, ты по делу?
— Нет, я прилетел, чтобы поговорить с тобой. Грег поднял темные очки на лоб. Как хорошо она знала этот его серьезный взгляд!
— Что-нибудь с Абби? — Он покачал головой и взял ее за руку. — С Сарой или детьми?
— Да нет же, с ними все в порядке. Где нам лучше поговорить?
Лаки повела его в ближнюю рощицу финиковых пальм, по пути наблюдая задним краем глаза. Ей казалось, что она никогда еще не видела Грега таким напряженным и сосредоточенным.
В тени она уселась на плоский камень. Грег пристроился рядом, Доджер примостился у ног Лаки, глядя на нее влюбленными глазами.
— Скажи же наконец, что произошло! Он стиснул сильными пальцами ее ладонь.
— Тебе что-нибудь говорит номер С-311 ? Лаки целую минуту ломала голову. Номер казался
смутно знакомым, но она не могла вспомнить, что он означает?
— Нет, ничего.
— За день до того, как за тобой явился Брэд, в институт привезли корма, и ты за них расписалась. Вместо подписи ты поставила С-311. Наверное, раньше ты очень часто повторяла этот номер, если твоя рука сама вывела его. Ведь люди обычно расписываются автоматически.
— Врачи говорили, что это рано или поздно произойдет. Но почему номер, а не фамилия?
Грег посмотрел ей в глаза, и она прочла в его взгляде сострадание.
— Выяснилось, что ты сидела в тюрьме. Заключенных называют не по фамилиям, а по таким номерам.
Лаки вскрикнула. Как ни отвратительна ей была женщина в зеркале, неужели она оказалась способна на поступки, за которые карают тюрьмой?
— Откуда ты знаешь?
— ФБР проверило номер. Коди позвонил начальнику тюрьмы в Монтане. Я тоже с ним поговорил. Мы даже расспросили о тебе тюремного психолога.
Правда о ее прошлом оказалась нестерпимо болезненной. Мало того, что она плохая мать, самовлюбленная пустышка; она еще совершила преступление! С этим было невозможно смириться.
— За что меня посадили?
Грег обнял ее за голые плечи.
— Тебе было семнадцать лет и одиннадцать дней, с юридической точки зрения — совершеннолетие. Твой дружок ограбил ночной магазинчик; ты сидела в его машине, когда он выстрелил в продавца. От ранения продавец скончался.
Лаки смотрела на неге широко раскрытыми глазами. Его слова отдавались у нее в мозгу отвратительным эхом. Соучастница убийства! Ее охватила ярость, хотелось крикнуть, что все это неправда. Она боролась с собой, напрягая все силы.
Грег молча привлек ее к себе, и Лаки поняла, что бы она ни совершила в прошлом, он любит ее всем сердцем. Она облегченно вздохнула и прижалась к его груди.
— Как же это меня угораздило?
— Ты показала, что не знала о его намерении совершить ограбление, но тебя все равно приговорили за соучастие в убийстве к двадцати двум годам. Ты отсидела десять лет и еще несколько месяцев.
Лаки в отчаянии смотрела на волны, обрушивающиеся на золотой пляж. Прожить треть жизни за решеткой! Невероятно! Она с содроганием вспоминала даже считанные дни, проведенные в каталажке на Мауи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97