— Или — убили бы за меня, — холодно произнес Александр. — Как, собственно говоря, почти и случилось.
— Смирись с этим, милый, — взмолилась Мередит. — Прими как должное. В противном случае ты будешь просто сам мучиться и — мучить меня. Я не могу смотреть, как ты убиваешься. Ты изведешь себя!
— А как могу я смириться и забыть, если всю жизнь мою перевернули вверх тормашками? — запальчиво спросил Александр. — То с корпорацией черт знает что творилось, а теперь — вот это… Сейчас у меня такое ощущение, будто весь мой мир в тартарары ухнул!
— Но ведь теперь ты знаешь правду, — напомнила Мередит, — знаешь, что твоя мама — настоящая мама! — до сих пор жива. Знаешь ты также, что Константин Киракис раскаялся, что они с Мелиной хотели все тебе рассказать…
Александр поднял голову — губы его побелели от ярости.
— Я до сих пор не знаю, кто я такой! — взревел он. — Кто я — Дэвид Райан или Александр Киракис?
Мередит призадумалась.
— В каком-то смысле можно сказать, что Дэвид Райан навсегда остался в Иоаннине, — ответила она наконец. — Он там умер, чтобы возродиться заново под именем Александра. И с тех пор ты стал Александром. Назад пути нет — даже, если тебе очень хотелось бы повернуть вспять. Ты можешь двигаться теперь только в одном направлении — вперед. Теперь ты — Александр Киракис, и стал ты им в 1953 году, с того самого дня, когда спасатели нашли тебя на дне колодца. И никакой кусочек бумаги этого уже не изменит. И выход у тебя лишь один: ты должен как можно скорее забыть прошлое и продолжать жить своей жизнью. А для этого тебе необходимо простить Константина и Мелину; просто за их безумную любовь, за слепое желание иметь собственного сына, ради которого они пошли на преступление. В глубине души ты ведь по-прежнему любишь их. Я это чувствую, даже если тебе кажется, что это вовсе не так. Прости их, и твои муки сразу прекратятся.
Александр тяжело вздохнул, улыбнулся и заключил Мередит в объятия.
— Просто не представляю, что бы я без тебя делал! — сказал он, нежно целуя её.
— А я обязуюсь никогда не предоставить тебе возможность это выяснить, — засмеялась Мередит. — А теперь, если не возражаешь, я хотела бы вернуться домой и выпить горячего шоколада. Замерзла уже как цуцик.
— В настоящее время тайфун Сивилла находится примерно в сотне милях к югу от мыса Гаттерас, — поведал по радио бесстрастный и бестелесный голос диктора.
— Тайфун затронет восточное побережье Северной Каролины и пронесется к северо-востоку вдоль побережья Вирджинии, Мэриленда, Делавэра и Нью-Джерси. Судя по силе и направлению ветра, тайфун достигнет Новой Англии.
Мередит, свернувшаяся калачиком на диване рядом с Александром, встрепенулась и приподняла голову.
— Это что же получается? — испуганно спросила она. — Он надвигается прямо на нас!
Александр улыбнулся и погладил её по голове.
— Не волнуйся, matia mou, — промолвил он. — Пока он ещё далеко. Даже если он до нас и доберется, то силу свою подрастеряет скорее всего ещё до Нью-Йорка.
— Скорее всего? — переспросила Мередит.
— Тайфуны непредсказуемы, — сказал Александр. — Пока Сивилла несется вдоль восточного побережья со скоростью сто пятьдесят миль в час. Однако и скорость и направление ветра ещё вполне могут перемениться. Высота достигает сейчас двенадцати футов, но к тому времени, когда они достигнут Лонг-Айленда, она может упасть футов до десяти, а то и ещё ниже. Если же Сивилла достигнет Лонг-Айленда в самый подходящий для нас момент — на пике отлива, — то сила его уменьшится ещё больше.
— А если не в самый подходящий? — уточнила Мередит.
Александр поцеловал её в лоб.
— Ты, главное, не волнуйся, — сказал он. — Я не хочу, чтобы ты волновалась. Успокойся и — радуйся жизни. Я буду следить за всеми сводками. Если дело дойдет до серьезной угрозы, мы предпримем соответствующие шаги.
— А как удается тебе соблюдать спокойствие? — удивленно спросила Мередит.
Александр усмехнулся.
— Я ведь вырос в Греции, — напомнил он. — Там, на островах Эгейского моря, ураганные ветры не в диковинку.
Мередит посмотрела на него и, неожиданно для себя, улыбнулась. В обществе Александра она не испытывала страха даже перед тайфуном. Тем более, что, несмотря на бесчисленные испытания и невзгоды, выпавшие на долю Александра за последние месяцы, он в первую очередь подумал о ней. Обвив руками его шею, Мередит поцеловала его в губы; поначалу нежно, а затем со все нарастающей страстью.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Александр улыбнулся в ответ.
— Скажи, доктор Холланд не ограничил тебя? — глаза его лукаво сверкнули, а голос внезапно охрип. — Сама знаешь в чем…
— Нет, — покачала головой Мередит. — А что ты задумал?
— Чем на словах объяснять, я тебе лучше покажу, — усмехнулся Александр и, одним ловким движением подхватив Мередит на руки, понес её в наверх, в спальню. Там он осторожно опустил жену на кровать, после чего закрыл дверь и избавился от рубашки. Затем улегся бок о бок с Мередит, вытянулся во весь рост и , прижав её, трепещущую от ожидания, к себе, жадно поцеловал в губы.
— Пытаешься отвлечь мои мысли от тайфуна? — спросила Мередит, когда он наконец отпустил её.
— А ты как считаешь? — переспросил Александр, игриво подмигивая.
— Я считаю, что начатое дело нужно завершить, — ответила Мередит. С этими словами она вновь притянула мужа к себе и, впившись в его губы страстным поцелуем, расстегнула пряжку ремня. Затем, чуть повозившись с замочком «молнии», высвободила из плена восставший фаллос и принялась его ласкать.
Александр тем временем, одну за другой расстегивал пуговицы на её блузке.
— Похоже, тайфун тебе уже не страшен? — поддразнил он Мередит.
— Какой тайфун? — с невинным видом переспросила она, в то время как руки Александра шарили по её обнаженным грудям, легонько тиская нежные упругие сосочки. Вскоре, оставшись совсем голыми, они тесно прильнули друг к дружке и слились воедино с нежностью, поразившей Мередит.
Они долго предавались любви, не замечая даже дождя, дробно барабанившего по окнам. И в поцелуях их вновь возникла жадная, даже похотливая страсть, о которой оба уже почти позабыли за последние полгода, привыкнув жить под гнетом почти постоянных невзгод. Наконец Александр, испустив вздох облегчения, откинулся на подушки. С минуту полежал, молча переводя дух, затем погладил Мередит по животику и заметил:
— А ты уже по-моему немного округлилась. Еще чуть-чуть, и будет заметно.
Мередит улыбнулась.
— Да, через месяц уже, наверное, будет видно, — согласилась она, гладя Александра по волосам. — Как тебе понравится сидеть в публичных местах в обществе такой толстушки?
— Я буду пыжиться от гордости, как павлин, — без секундного промедления ответил Александр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147