Кафари поставила свой пистолет на предохранитель и сунула в глубокий карман фартука. В другой карман она положила пистолет Саймона.
По пути на кухню она остановилась возле компьютера посмотреть, не прислал ли ей кто-нибудь сообщений. Сообщение действительно пришло. Кафари с удивлением заметила, что оно было отправлено в половине второго ночи. Содержание сообщения было кратким и недвусмысленным.
«Настоящим до сведения всех родителей доводится, что, согласно Постановлению 11249966-83е-1, проверки благосостояния детей на дому и обязательное посещение детьми яслей, требуемые Законом о защите счастливого детства, распространяются на все семьи Джефферсона, имеющие детей, независимо от того, работают оба родителя или нет».
У Кафари по коже побежали мурашки. Она поняла, что за ней кто-то очень пристально следит. Выходит, тем, кому следует об этом знать, уже известно, что она оставила работу в Космопорте имени Лендана. А стоило им об этом узнать, как они тут же стали действовать. Интересно, остальные родители действительно получили такое же уведомление, или оно прислано только им, чтобы дать джабовским шпионам возможность проникнуть в дом Саймона? Судя по всему, кому-то очень хочется узнать, что же находится внутри их семейной цитадели. Враги ее мужа желают ему отомстить, или охотятся за секретной информацией, или хотят совместить и то, и другое. С другой стороны, они могут пытаться в очередной раз предстать перед населением Джефферсона в роли благодетелей, заставив «ненавистного тирана-иностранца» отдать в ясли свое дитя, подчиняясь воле народа.
Кафари по-прежнему пугала ловкость, с которой Витторио и Насония Санторини умудрялись вертеть общественным мнением. Она распечатала сообщение и отправилась с ним на кухню, где Саймон уже посадил Елену на ее стул и возился у плиты со сковородкой и яйцами в руках.
Он взглянул на сообщение, хмыкнул и пожал плечами:
— Делать нечего… Но не расстраивайся, ведь мы вместе и с нами «Блудный Сын»!
Нарезав ветчину и налив сока, Кафари немного успокоилась. Хотя бы на сегодня их оставили в покое, и она спокойно позавтракает дома с мужем и ребенком. Она никому не позволит испортить ей утро. Завтра будет предостаточно времени, чтобы расстраиваться…
На следующее утро Кафари позвонила своему начальнику в космопорте, чтобы спросить, не возьмет ли он ее обратно на работу.
Издерганный директор космопорта Эл Симмонс с нескрываемым облегчением ответил:
— Как здорово, что вы решили вернуться! Вы можете приступить к своим обязанностям сегодня? Мы ждем вас через час!
Кафари удивила такая спешка.
— Сначала мне надо записать Елену в ясли, — ответила она.
— Так сделайте это поскорее! — воскликнул Симмонс.
Что же происходит в космопорте — или на орбитальной станции «Зива-2»?! Откуда такая горячка?! Кафари умыла и причесала Елену, нарядила ее в комбинезон, который было не жалко испачкать, и отправилась в ясли при военной базе «Ниневия». Ехала она туда, как на казнь. Однако, открыв в яслях дверь, Кафари сразу услышала радостные детские голоса. Здесь раздавался такой звонкий смех, что Кафари немного успокоилась, разглядывая игравших детей в возрасте от полугода до шести лет. К ней, широко улыбаясь, подошла молодая женщина, одетая в ярко-желтую рубашку и темно-зеленые брюки, которые, кажется, носили все работники яслей.
— Здравствуйте! Вы Кафари Хрустинова? А это — Елена? — спросила она с ослепительной улыбкой. — Какая очаровательная девочка! Сколько же тебе лет, Елена?
— Мне два года, — серьезно ответила Елена.
— Какая ты большая! Ты любишь играть? У нас тут очень весело!
Елена уставилась на воспитательницу широко открытыми заинтригованными глазами и закивала.
— Ну вот и отлично! Пойдемте познакомимся с остальными ребятами.
На протяжении следующих двадцати минут Кафари была окружена сотрудниками яслей и визжащими ребятишками. Потом ее провели к заведующей яслями — добродушной на вид женщине, восседавшей в кабинете, огромные окна которого выходили на детскую площадку.
— Здравствуйте, госпожа Хрустинова! Меня зовут Лана Хейс. Я заведую яслями при этой военной базе. Мои сыновья тоже военные. Они сражаются где-то в других мирах.
— А мой муж, — добавила она слегка дрогнувшим голосом, — погиб на войне… Он сражался на западной окраине Мэдисона…
Глаза Ланы Хейс заблестели от слез.
— Мои сыновья уже тогда служили в армии, — через несколько мгновений продолжала она. — Потом они отправились добровольцами помогать Конкордату. Думаю, они хотят отомстить. Месть — не самое лучшее чувство, но они очень любили отца, и его гибель стала для них тяжелым ударом. И не только для них… А вон моя дочь. Она присматривает за малышами.
С этими словами она показала на девушку лет шестнадцати, игравшую с совсем крошечными карапузами.
— Мы стараемся по возможности облегчить жизнь нашим согражданам, — продолжала заведующая. — Пусть они знают, что их дети в надежных руках. У нас по одному воспитателю на шесть человек, так что малыши всегда под присмотром. Старшие ребятишки гораздо самостоятельнее, но в их возрастной группе у нас все равно по одному воспитателю на десять воспитанников. Сейчас на Джефферсоне мало богатых, а наши ясли совершенно бесплатны! Они доступны любой джефферсонской семье. Выходит, все наши дети имеют одинаковые возможности для полноценного развития. Мы их многому учим. У нас есть детские площадки, игровые комнаты, игрушки и компьютеры.
Заведующая вручила Кафари пакет брошюр с описанием того, чему детишки могут научиться в яслях и детском саду при военной базе «Ниневия». Эти заведения действительно были прекрасно оснащены. Здесь имелось много безопасных игрушек, с которыми дети могли играть вместе и по отдельности, с малышами проводились различные занятия, начиная с уроков рисования и заканчивая несложными экспериментами в детской лаборатории. Старшие дети могли знакомиться с содержанием информационной сети Джефферсона. Воспитанников кормили три раза в день, а если они просили есть еще, то выдавали им бутерброды. Старшие занимались танцами, участвовали в театральных постановках или учились музыке. Короче говоря, ясли и детский сад были замечательные. Их текущие расходы и зарплата такого количества воспитателей, очевидно, были очень высокими и покрывались за счет денег налогоплательщиков. Кафари невольно задумалась над тем, откуда правительство будет брать эти деньги в будущем. Как долго оно сможет оплачивать содержание множества таких детских садов? Правительству явно придется сделать их платными или урезать какие-то другие статьи бюджета. А может, и ввести новые налоги, хотя ДЖАБ’а и клянется, что не будет их поднимать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
По пути на кухню она остановилась возле компьютера посмотреть, не прислал ли ей кто-нибудь сообщений. Сообщение действительно пришло. Кафари с удивлением заметила, что оно было отправлено в половине второго ночи. Содержание сообщения было кратким и недвусмысленным.
«Настоящим до сведения всех родителей доводится, что, согласно Постановлению 11249966-83е-1, проверки благосостояния детей на дому и обязательное посещение детьми яслей, требуемые Законом о защите счастливого детства, распространяются на все семьи Джефферсона, имеющие детей, независимо от того, работают оба родителя или нет».
У Кафари по коже побежали мурашки. Она поняла, что за ней кто-то очень пристально следит. Выходит, тем, кому следует об этом знать, уже известно, что она оставила работу в Космопорте имени Лендана. А стоило им об этом узнать, как они тут же стали действовать. Интересно, остальные родители действительно получили такое же уведомление, или оно прислано только им, чтобы дать джабовским шпионам возможность проникнуть в дом Саймона? Судя по всему, кому-то очень хочется узнать, что же находится внутри их семейной цитадели. Враги ее мужа желают ему отомстить, или охотятся за секретной информацией, или хотят совместить и то, и другое. С другой стороны, они могут пытаться в очередной раз предстать перед населением Джефферсона в роли благодетелей, заставив «ненавистного тирана-иностранца» отдать в ясли свое дитя, подчиняясь воле народа.
Кафари по-прежнему пугала ловкость, с которой Витторио и Насония Санторини умудрялись вертеть общественным мнением. Она распечатала сообщение и отправилась с ним на кухню, где Саймон уже посадил Елену на ее стул и возился у плиты со сковородкой и яйцами в руках.
Он взглянул на сообщение, хмыкнул и пожал плечами:
— Делать нечего… Но не расстраивайся, ведь мы вместе и с нами «Блудный Сын»!
Нарезав ветчину и налив сока, Кафари немного успокоилась. Хотя бы на сегодня их оставили в покое, и она спокойно позавтракает дома с мужем и ребенком. Она никому не позволит испортить ей утро. Завтра будет предостаточно времени, чтобы расстраиваться…
На следующее утро Кафари позвонила своему начальнику в космопорте, чтобы спросить, не возьмет ли он ее обратно на работу.
Издерганный директор космопорта Эл Симмонс с нескрываемым облегчением ответил:
— Как здорово, что вы решили вернуться! Вы можете приступить к своим обязанностям сегодня? Мы ждем вас через час!
Кафари удивила такая спешка.
— Сначала мне надо записать Елену в ясли, — ответила она.
— Так сделайте это поскорее! — воскликнул Симмонс.
Что же происходит в космопорте — или на орбитальной станции «Зива-2»?! Откуда такая горячка?! Кафари умыла и причесала Елену, нарядила ее в комбинезон, который было не жалко испачкать, и отправилась в ясли при военной базе «Ниневия». Ехала она туда, как на казнь. Однако, открыв в яслях дверь, Кафари сразу услышала радостные детские голоса. Здесь раздавался такой звонкий смех, что Кафари немного успокоилась, разглядывая игравших детей в возрасте от полугода до шести лет. К ней, широко улыбаясь, подошла молодая женщина, одетая в ярко-желтую рубашку и темно-зеленые брюки, которые, кажется, носили все работники яслей.
— Здравствуйте! Вы Кафари Хрустинова? А это — Елена? — спросила она с ослепительной улыбкой. — Какая очаровательная девочка! Сколько же тебе лет, Елена?
— Мне два года, — серьезно ответила Елена.
— Какая ты большая! Ты любишь играть? У нас тут очень весело!
Елена уставилась на воспитательницу широко открытыми заинтригованными глазами и закивала.
— Ну вот и отлично! Пойдемте познакомимся с остальными ребятами.
На протяжении следующих двадцати минут Кафари была окружена сотрудниками яслей и визжащими ребятишками. Потом ее провели к заведующей яслями — добродушной на вид женщине, восседавшей в кабинете, огромные окна которого выходили на детскую площадку.
— Здравствуйте, госпожа Хрустинова! Меня зовут Лана Хейс. Я заведую яслями при этой военной базе. Мои сыновья тоже военные. Они сражаются где-то в других мирах.
— А мой муж, — добавила она слегка дрогнувшим голосом, — погиб на войне… Он сражался на западной окраине Мэдисона…
Глаза Ланы Хейс заблестели от слез.
— Мои сыновья уже тогда служили в армии, — через несколько мгновений продолжала она. — Потом они отправились добровольцами помогать Конкордату. Думаю, они хотят отомстить. Месть — не самое лучшее чувство, но они очень любили отца, и его гибель стала для них тяжелым ударом. И не только для них… А вон моя дочь. Она присматривает за малышами.
С этими словами она показала на девушку лет шестнадцати, игравшую с совсем крошечными карапузами.
— Мы стараемся по возможности облегчить жизнь нашим согражданам, — продолжала заведующая. — Пусть они знают, что их дети в надежных руках. У нас по одному воспитателю на шесть человек, так что малыши всегда под присмотром. Старшие ребятишки гораздо самостоятельнее, но в их возрастной группе у нас все равно по одному воспитателю на десять воспитанников. Сейчас на Джефферсоне мало богатых, а наши ясли совершенно бесплатны! Они доступны любой джефферсонской семье. Выходит, все наши дети имеют одинаковые возможности для полноценного развития. Мы их многому учим. У нас есть детские площадки, игровые комнаты, игрушки и компьютеры.
Заведующая вручила Кафари пакет брошюр с описанием того, чему детишки могут научиться в яслях и детском саду при военной базе «Ниневия». Эти заведения действительно были прекрасно оснащены. Здесь имелось много безопасных игрушек, с которыми дети могли играть вместе и по отдельности, с малышами проводились различные занятия, начиная с уроков рисования и заканчивая несложными экспериментами в детской лаборатории. Старшие дети могли знакомиться с содержанием информационной сети Джефферсона. Воспитанников кормили три раза в день, а если они просили есть еще, то выдавали им бутерброды. Старшие занимались танцами, участвовали в театральных постановках или учились музыке. Короче говоря, ясли и детский сад были замечательные. Их текущие расходы и зарплата такого количества воспитателей, очевидно, были очень высокими и покрывались за счет денег налогоплательщиков. Кафари невольно задумалась над тем, откуда правительство будет брать эти деньги в будущем. Как долго оно сможет оплачивать содержание множества таких детских садов? Правительству явно придется сделать их платными или урезать какие-то другие статьи бюджета. А может, и ввести новые налоги, хотя ДЖАБ’а и клянется, что не будет их поднимать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192