Рипли даже увидела свою винтовку, оставленную Бертом у входа в отсек, — но поворачиваться в ту сторону она не могла.
Да и какая разница, если ее все равно не удастся достать!
Они были вдвоем в комнате наедине с чудовищем — безоружные женщина и маленький ребенок. Они — и смерть. Страшная, жестокая, отвратительная…
Бежать было некуда. Оставалось только надеяться на чудо — или на то, что к ним кто-нибудь прийдет на помощь.
«Стоп! — приказала себе Рипли. — А камера?»
Для того чтобы попасть в поле ее действия, нужно было оторваться от спасительной стены, — но это был их единственный шанс.
Одним прыжком Рипли оказалась напротив объектива.
«Лишь бы он слышал и посмотрел сюда!»
— Эй! — изо всех сил заорала она.
— Помогите! — на высоких нотах, казалось, готовых перейти в ультразвук, закричала Ньют.
— Хигс!
Рипли замахала руками, прыгая перед камерой.
«Лишь бы он посмотрел!»
— Помогите!!!
— Хигс!!!
Каждая секунда могла оказаться последней — и Рипли и Ньют кричали изо всех сил, в исступлении размахивая руками.
Они не могли видеть и слышать того, что происходило в координационном центре.
Хигс, к которому отчаянно взывала Рипли, сидел в наушниках и переговаривался с Бишопом; сейчас его больше ничто не волновало.
— Так, Бишоп, хорошо… Ты уже набрал вызов?
Берт прошел за его спиной, и ему показалось, что на экране что-то мелькнуло.
— Очень хорошо… Мы будем ждать тебя здесь с челноком…
К нему стыдливо подсел Горман. Хигс бросил на него быстрый взгляд и перевел глаза на Вески.
— Понял, — прогудел в наушниках голос Бишопа.
Хигс незаметно вздохнул. Хоть с этим — слава Богу…
— Помогите! Спасите! — надрывалась Ребекка.
«Ага, запрыгали!» — равнодушно зафиксировал Берт, глядя на скачущие фигурки.
— Ну, что там? — наклонился к Хигсу Хадсон.
— Бишоп уже набрал код и вызвал челнок.
Хигс повернулся.
Берт почувствовал его движение и воровато нажал кнопку — экран погас, перечеркивая последнюю надежду двух обреченных.
Возле пульта связи улыбался ни о чем не подозревающий Хигс.
— Помогите! — размазывая слезы по лицу вопила девочка.
— Хигс! Хигс! — вторила ей Рипли. — Разбейте стекло!
Время шло — и каждая секунда, уходя, прокатывалась по спине Рипли колючими мурашками.
Сколько можно кричать? Может, там уже не осталось никого в живых…
— Разбейте стекло! — в последний раз крикнула в пустоту Рипли. И только тут до нее дошел смысл собственных слов. Неужели она кричала об этом самой себе? Их подсказала интуиция, и они вырвались в крик случайно — но предназначались они скорее ей самой.
Быстрым порывистым движением она схватилась за ножку железного столика. Беззащитность собственной спины обжигала ее.
Или это жег взгляд Чужого?
Рипли размахнулась и изо всех сил ударила по стеклу.
Ничего, еще, может, удастся разбить его…
Удар, еще удар…
Рипли била столиком по стеклу изо всех сил: ножки гнулись, летели во все стороны невесть откуда взявшиеся осколки — но на проклятом стеклопластике не оставалось даже царапин!
Ньют, пятясь, снова очутилась возле пластикового стекла и жалась теперь спиной к его гладкой поверхности.
Еще один удар — и столик разлетелся в руках Рипли.
Неужели это конец?
Она отбросила ставший ненужным обломок и тоже прижалась спиной к стеклу. Комната хранила враждебное молчание. Осьминогопаук выжидал. Ни звук, ни неосторожный шорох не выдавали его присутствия.
Медленными шажками Рипли стала продвигаться вдоль стены. Ньют копировала ее движения.
— Рипли, мне страшно, — прошептала девочка, подбираясь к ней ближе. Рипли на мгновение обожгли жалость и стыд за то, что ей не удалось защитить доверившегося ей ребенка, но страх и необходимость хоть из инстинкта защищаться не дали ей прочувствовать это глубоко.
Надо следить за комнатой, чтобы быть готовой отразить новое нападение.
Пока Чужой не обвил щупальцами шею, его еще можно отбросить. Если удастся протянуть время, их найдут и спасут.
Если удастся…
Два переполненных страхом сердца бились в унисон.
— Мне тоже страшно, Ньют…
«Так, его нужно просто успеть схватить… если быть наготове, это удастся… Но долго ли мы сможем продержаться? и что будет, если он нападет на Ньют? Успею ли я перехватить его на ней? Пусть уж лучше он нападет на меня!» — последняя мысль заставила Рипли содрогнуться, но само то, что она вновь могла о чем-то думать и что-то соображать, было утешительно.
Только бы продержаться!
Сколько?
Несколько минут, час, два?
Сколько времени понадобится Хигсу, чтобы обнаружить ее отсутствие и забеспокоиться?
Только смерть может ждать свою жертву годами…
Нужно было срочно что-то делать. Но что?
Страх мешал думать.
«Неужели даже ради своего спасения я не смогу найти ответ? Сосредоточься, Рипли», — внушала она сама себе.
Легко сказать…
«Думай! Думай! Ну же! Ну!!!»
В углу что-то шевельнулось. Ньют вздрогнула. Рипли напряглась — если это было возможно для человека, чьи мышцы давно собрались в комок.
«Скорее же! Думай!!!»
Догадка пришла, как удар молнии.
Рипли шагнула вперед, к датчику противопожарной системы, и поднесла к нему зажигалку.
Тысячи струй брызнули с потолка, заливая все вокруг себя. Завыла сирена. На стене замигала красная лампочка. Все, дело сделано — теперь в координационный центр должен поступить сигнал, и они придут…
Дикий вопль Ньют заглушил вой сирены: вода залила Рипли глаза, и она не заметила, что к ней со страшной скоростью помчался осьминогопаук. Лишь ощутив на себе его цепкие лапы, Рипли поняла, что пропала: попытка схватить его не удалась. Мокрое скользкое тело чудовищного существа ударилось в ее губы. В последний момент Рипли удалось все же схватить его за панцирь, но змеящиеся щупальца уже оплели шею.
Морщинистый кожистый отросток высунулся из отверстия на брюхе осьминогопаука и потянулся ко рту быстро слабеющей женщины.
Рипли задыхалась.
Она еще могла держать его на расстоянии, не позволяющем всунуть в рот откладывающий эмбрионы орган, но от асфиксии в голове темнело, и руки слабели.
«Нет! Я не хочу! Господи, помоги!»
Мокрый отросток снова дотронулся до ее губ — Рипли откинула голову назад, содрогнувшись от отвращения.
Сознание уходило.
«Нет! Я не хочу! Я хочу жить!!!» — кричала ее душа, тело корчилось, сопротивляясь убийственным объятиям впившихся в кожу щупалец. Наверное, если бы не хлещущая с потолка вода, она потеряла бы сознание сразу, — теперь же оно уходило медленно, позволяя получше прочувствовать весь ужас обреченности.
Вот осьминогопаук снова дотронулся до лица, вот его орган приблизился еще на полдюйма.
Его щупальца сдавили горло еще сильнее; Рипли упала на спину.
«Бесполезно… Это уже конец», — пронеслась гаснущая мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Да и какая разница, если ее все равно не удастся достать!
Они были вдвоем в комнате наедине с чудовищем — безоружные женщина и маленький ребенок. Они — и смерть. Страшная, жестокая, отвратительная…
Бежать было некуда. Оставалось только надеяться на чудо — или на то, что к ним кто-нибудь прийдет на помощь.
«Стоп! — приказала себе Рипли. — А камера?»
Для того чтобы попасть в поле ее действия, нужно было оторваться от спасительной стены, — но это был их единственный шанс.
Одним прыжком Рипли оказалась напротив объектива.
«Лишь бы он слышал и посмотрел сюда!»
— Эй! — изо всех сил заорала она.
— Помогите! — на высоких нотах, казалось, готовых перейти в ультразвук, закричала Ньют.
— Хигс!
Рипли замахала руками, прыгая перед камерой.
«Лишь бы он посмотрел!»
— Помогите!!!
— Хигс!!!
Каждая секунда могла оказаться последней — и Рипли и Ньют кричали изо всех сил, в исступлении размахивая руками.
Они не могли видеть и слышать того, что происходило в координационном центре.
Хигс, к которому отчаянно взывала Рипли, сидел в наушниках и переговаривался с Бишопом; сейчас его больше ничто не волновало.
— Так, Бишоп, хорошо… Ты уже набрал вызов?
Берт прошел за его спиной, и ему показалось, что на экране что-то мелькнуло.
— Очень хорошо… Мы будем ждать тебя здесь с челноком…
К нему стыдливо подсел Горман. Хигс бросил на него быстрый взгляд и перевел глаза на Вески.
— Понял, — прогудел в наушниках голос Бишопа.
Хигс незаметно вздохнул. Хоть с этим — слава Богу…
— Помогите! Спасите! — надрывалась Ребекка.
«Ага, запрыгали!» — равнодушно зафиксировал Берт, глядя на скачущие фигурки.
— Ну, что там? — наклонился к Хигсу Хадсон.
— Бишоп уже набрал код и вызвал челнок.
Хигс повернулся.
Берт почувствовал его движение и воровато нажал кнопку — экран погас, перечеркивая последнюю надежду двух обреченных.
Возле пульта связи улыбался ни о чем не подозревающий Хигс.
— Помогите! — размазывая слезы по лицу вопила девочка.
— Хигс! Хигс! — вторила ей Рипли. — Разбейте стекло!
Время шло — и каждая секунда, уходя, прокатывалась по спине Рипли колючими мурашками.
Сколько можно кричать? Может, там уже не осталось никого в живых…
— Разбейте стекло! — в последний раз крикнула в пустоту Рипли. И только тут до нее дошел смысл собственных слов. Неужели она кричала об этом самой себе? Их подсказала интуиция, и они вырвались в крик случайно — но предназначались они скорее ей самой.
Быстрым порывистым движением она схватилась за ножку железного столика. Беззащитность собственной спины обжигала ее.
Или это жег взгляд Чужого?
Рипли размахнулась и изо всех сил ударила по стеклу.
Ничего, еще, может, удастся разбить его…
Удар, еще удар…
Рипли била столиком по стеклу изо всех сил: ножки гнулись, летели во все стороны невесть откуда взявшиеся осколки — но на проклятом стеклопластике не оставалось даже царапин!
Ньют, пятясь, снова очутилась возле пластикового стекла и жалась теперь спиной к его гладкой поверхности.
Еще один удар — и столик разлетелся в руках Рипли.
Неужели это конец?
Она отбросила ставший ненужным обломок и тоже прижалась спиной к стеклу. Комната хранила враждебное молчание. Осьминогопаук выжидал. Ни звук, ни неосторожный шорох не выдавали его присутствия.
Медленными шажками Рипли стала продвигаться вдоль стены. Ньют копировала ее движения.
— Рипли, мне страшно, — прошептала девочка, подбираясь к ней ближе. Рипли на мгновение обожгли жалость и стыд за то, что ей не удалось защитить доверившегося ей ребенка, но страх и необходимость хоть из инстинкта защищаться не дали ей прочувствовать это глубоко.
Надо следить за комнатой, чтобы быть готовой отразить новое нападение.
Пока Чужой не обвил щупальцами шею, его еще можно отбросить. Если удастся протянуть время, их найдут и спасут.
Если удастся…
Два переполненных страхом сердца бились в унисон.
— Мне тоже страшно, Ньют…
«Так, его нужно просто успеть схватить… если быть наготове, это удастся… Но долго ли мы сможем продержаться? и что будет, если он нападет на Ньют? Успею ли я перехватить его на ней? Пусть уж лучше он нападет на меня!» — последняя мысль заставила Рипли содрогнуться, но само то, что она вновь могла о чем-то думать и что-то соображать, было утешительно.
Только бы продержаться!
Сколько?
Несколько минут, час, два?
Сколько времени понадобится Хигсу, чтобы обнаружить ее отсутствие и забеспокоиться?
Только смерть может ждать свою жертву годами…
Нужно было срочно что-то делать. Но что?
Страх мешал думать.
«Неужели даже ради своего спасения я не смогу найти ответ? Сосредоточься, Рипли», — внушала она сама себе.
Легко сказать…
«Думай! Думай! Ну же! Ну!!!»
В углу что-то шевельнулось. Ньют вздрогнула. Рипли напряглась — если это было возможно для человека, чьи мышцы давно собрались в комок.
«Скорее же! Думай!!!»
Догадка пришла, как удар молнии.
Рипли шагнула вперед, к датчику противопожарной системы, и поднесла к нему зажигалку.
Тысячи струй брызнули с потолка, заливая все вокруг себя. Завыла сирена. На стене замигала красная лампочка. Все, дело сделано — теперь в координационный центр должен поступить сигнал, и они придут…
Дикий вопль Ньют заглушил вой сирены: вода залила Рипли глаза, и она не заметила, что к ней со страшной скоростью помчался осьминогопаук. Лишь ощутив на себе его цепкие лапы, Рипли поняла, что пропала: попытка схватить его не удалась. Мокрое скользкое тело чудовищного существа ударилось в ее губы. В последний момент Рипли удалось все же схватить его за панцирь, но змеящиеся щупальца уже оплели шею.
Морщинистый кожистый отросток высунулся из отверстия на брюхе осьминогопаука и потянулся ко рту быстро слабеющей женщины.
Рипли задыхалась.
Она еще могла держать его на расстоянии, не позволяющем всунуть в рот откладывающий эмбрионы орган, но от асфиксии в голове темнело, и руки слабели.
«Нет! Я не хочу! Господи, помоги!»
Мокрый отросток снова дотронулся до ее губ — Рипли откинула голову назад, содрогнувшись от отвращения.
Сознание уходило.
«Нет! Я не хочу! Я хочу жить!!!» — кричала ее душа, тело корчилось, сопротивляясь убийственным объятиям впившихся в кожу щупалец. Наверное, если бы не хлещущая с потолка вода, она потеряла бы сознание сразу, — теперь же оно уходило медленно, позволяя получше прочувствовать весь ужас обреченности.
Вот осьминогопаук снова дотронулся до лица, вот его орган приблизился еще на полдюйма.
Его щупальца сдавили горло еще сильнее; Рипли упала на спину.
«Бесполезно… Это уже конец», — пронеслась гаснущая мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61