Он снова принял прежнюю окраску и стремительно разрастался.
Взгляды людей в машинах были неподвижно прикованы к телеэкранам.
По телекому отчетливо послышался стон Булля. Все словно потеряли дар речи.
Родан был единственным, кто предвидел такой результат.
— Дальше! — приказал он твердым голосом. — Никто больше не обращает внимания на эту штуку! Она ничего нам не сделает, так что нам незачем нервничать.
Его приказ вырвал всех из оцепенения.
Танака Сейко пожаловался на головные боли.
— Когда они начались? — спросил Родан.
— Вместе с выстрелом, — со стоном ответил Танака.
Родан кивнул. От шара исходило гиперизлучение, оказывающее во всех фазах или только частично воздействие на головной мозг Танаки. С тех пор, как шар впитал в себя всю энергию выстрела дезинтегратора, излучение стало достаточно сильным, чтобы вызвать у японца головные боли. Это было ясно и отнюдь не загадочно.
Однако, Родана показалось интересным, что во время первой вылазки Танака Сейко чуть было не потерял сознание под воздействием излучения значительно меньшего шара. Так что, видимо, имелось по крайней мере два различных типа таких шаров и то, чем они отличались друг от друга, была энергия — или измерение — эмитируемого излучения.
Машины продолжили свой путь и приблизились к концу высокогорной долины, позволявшей им до сих пор такое неожиданно быстрое продвижение вперед.
В конце долины начались огромные мучения, которые на несколько часов отвлекли их от светящегося шара. Родан стоял перед выбором: совершить огромный обход, который будет стоить им не менее двадцати дополнительных часов хода, или карабкаться на машинах вверх по отвесным склонам гор, еще не зная, действительно ли машины смогут одолеть их.
Несмотря на это, он принял второе решение. Не в последнюю очередь потому, что получил сообщение Торы из «Звездной пыли».
«Пять наших генераторов экранирующего поля вышли из строя почти на десять минут. В этот момент мы наблюдали большое число свечений, двигавшихся поблизости от корабля».
В ее голосе звучала забота о корабле. Родан попросил ее немедленно сообщать ему о каждом изменении ситуации. Для него больше не оставалось сомнения в том, что энергетические существа могли частично отсасывать скрытую в защитных экранах энергию и таким образом вызывать холостой ход генераторов.
Родан приказал начинать подъем.
Возвышавшаяся перед ними стена была выше, чем мог осветить ее прожектор, не достигавший своим светом ее вершины. Но исходя из угла, который образовывали два граничащие друг с другом отвесные склона, он с достаточной уверенностью мог заключить, что препятствие было не выше, чем полторы тысячи метров.
Настроение на борту машин было своеобразным. Танака Сейко все еще страдал от сверлящей головной боли, так как огромный светящийся шар неотступно следовал за караваном. Родан охватила холодная, целеустремленная твердость, всегда в критические ситуации переполнявшее все его существо. В этой твердости с ним конкурировали Реджинальд Булль и майор Дерингхаус, одновременно проявлявшие мальчишество и беззаботность. От Крэста уже несколько часов никто не слышал ни одного слова. Казалось, он настолько же был убежден в том, что они отправились прямиком в ад, как и Энн Слоан, которая безучастно пристроилась на полу машины Родана, уставившись прямо перед собой неподвижными глазами, и ни на что не обращала внимания.
Странным человеком был майор Ниссен. Родану еще никогда не доводилось узнать его с этой стороны. Ниссен, внешне так похожий на Реджинальда Булля, превратился в последние часы в феномена, ломавшего голову над тем, как можно было бы одолеть энергетические существа, которые наряду с неблагоприятными атмосферными и гравитационно-механическими условиями начинали представлять собой наибольшую опасность для Звездной пыли».
Резюме Ниссена — он регулярно вел с Роданом дискуссии по телекому — было следующим:
— Мы не справимся с ними ни с каким нашим тяжелым оружием. Они пожирают энергию, как некоторые люди пирожные. Поэтому мы должны будем придумать что-то совершенно новое или найти форму энергии, неблагоприятную для них.
Родан согласился с ним.
— Перевал! — вдруг восторженно воскликнул Дерингхаус. — Перевал!
За прошедшие два часа машины поднялись вверх примерно на восемьсот метров.
Здесь, на высоте восьмисот метров, перевал, прорезавший отвесный склон горы в форме узкой расселины, идущей почти точно в южном направлении, показался космонавтам подарком судьбы. Машина Родана вошла в него, пролагая себе путь. Крэст последовал за ней, отчаянно следя за тем, чтобы расстояние ни в коем случае не становилось больше двадцати или двадцати пяти метров; Реджинальд Булль шел в арьергарде.
— Мне интересно, сможет ли этот пятидесятиметровый монстр протиснуться здесь вместе с нами, — раздался его голос из телекома.
Он имел в виду энергетический шар. Если он считал, что узость расселины удержит того от преследования, то очень скоро ему пришлось убедиться, что он ошибается.
Шар расплылся, приняв форму, для которой в геометрии пока еще не было названия. Во всяком случае, он стал высотой более ста пятнадцати метров, но зато тонким и узким. Таким способом прежний шар протанцевал вслед за машинами в виде огромного блуждающего огня.
Через несколько сот метров прямого пути перевал стал извилистым. Родан снизил темп, следуя резким поворотам ущелья в постоянном страхе, что тот где-нибудь далеко впереди не сузится настолько, что машина не сможет идти дальше.
Тогда им пришлось бы отправиться в обратный путь задним ходом, так как места для разворота перевал не оставлял.
Однако, ничего подобного не случилось. Расселина тянулась сквозь гору с постоянной шириной примерно на два километра. Затем она неожиданно выходила на простор сквозь почти отвесный южный отвесный склон горы.
Родан остановил машину. Он поводил прожектором, изучая картину на экране.
— Ничего! — проворчал Дерингхаус, смотревший из-за его плеча. — Но мы можем продвинуться вперед еще на два метра.
Родан кивнул. Машина осторожно тронулась с места, высунув свой нос из отверстия расселины.
Поле зрения моментально расширилось.
Первое, что увидел Родан, была каменистая дорога, тянувшаяся вдоль отвесного склона горы на высоте выхода из перевала с легким уклоном с востока на запад. Если свернуть осторожно, то можно было бы отбуксировать на нее машину и спуститься по ней.
Родан направил прожектор на юг. Тот нарисовал в темноте полосу света и потерялся там, где кончалась его сила, не высветив подробностей местности.
— Котловина, — сказал Родан. — Слишком глубокая, чтобы мы могли увидеть что-нибудь отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117