Его помыслы целиком устремлены к Аллаху, и он совершенно отрешился от всех повседневных забот».
Пилигрим, святой человек! В ответ на благословение «Аллах да пребудет с вами!» люди целовали подол бурнуса Луиджи и делились с ним мукой и финиками.
Однажды они втроем проезжали по глубокому ущелью. Пьер Шарль не смолкал почти всю дорогу, рассказывал о строении почвы, о горных породах, о растительности, о повадках зверей, короче — обо всем, что было, по его мнению, важным.
Вдруг где-то впереди хлестнул резкий, как щелчок бича, выстрел, раскатившийся многократным эхом от скалы к скале по всей теснине. Затем послышался конский топот.
Люди придержали коней, огляделись. Стреляли, похоже, откуда-то сверху. Но что это: на всем скаку, оставляя за собой легкое пыльное облачко, к ним приближались трое всадников. Вдогонку им далеко еще, в самом конце расселины, несся четвертый.
— Приготовить оружие! — приказал де Вермон.
Мог бы и не приказывать: Селим и без того давно уже держал ружье наизготовку. Не отставал от своего наставника и Парвизи. Он успел уже выучиться тому, что действовать всегда нужно решительно и быстро.
Что дальше? В подзорную трубу Пьер Шарль разглядел, что преследователей стало уже шестеро. Уклониться от встречи с гонимыми и погоней было невозможно: ущелье узкое, с крутыми, почти отвесными склонами — в сторону не подашься. Развернуться и попытаться ускакать — бессмысленно, слишком утомились лошади. Всадники на свежих лошадях их, несомненно, быстро настигнут. Да и не в привычках Эль-Франси было спасаться бегством.
Вот преследуемые уже увидели де Вермона и его друзей. Они резко осадили коней, схватились за оружие. Оглянулись. Погоня была еще довольно далеко. Двое мужчин спешились и укрылись за камнями, направив длинные стволы ружей в сторону преследователей. Третий медленно приблизился к Эль-Франси. Это был мавр.
— Кто вы? — спросил он властным тоном без всяких предварительных приветствий.
Пьер Шарль окинул его взглядом. Резкие черты лица, вороватые глазки. Впечатление не из лучших.
— Подойди поближе! — потребовал француз и опустил оружие.
Мавр нехотя повиновался и, пробормотав наконец положенные приветственные слова, повторил свой вопрос.
— Ты подошел ко мне. Разве не учили тебя правилам вежливости, повелевающим в таких случаях первым называть незнакомцу свое имя? — поставил его на место де Вермон.
— Меня зовут Аббас бен Ибрагим. А тебя?
— Добро пожаловать! Меня называют Эль-Франси.
— Эль-Франси? Слава Аллаху. Мы спасены. Ты поможешь нам защититься от наших преследователей!
Парвизи даже не пытался скрыть удивление: как, и этот незнакомец тоже, едва заслышав туземное имя друга, первым делом предъявляет свои притязания на его помощь!
— Чем ты их так обидел, что они стали твоими врагами? — с легкой насмешкой в голосе спросил Пьер Шарль.
— Ничем, Эль-Франси, ничем! Клянусь бородой пророка! Я — торговец, хотел купить коней для титтерийского бея. Мы уже почти что ударили по рукам — собаки-берберы долго торговались и под конец заломили цену, на которую я не соглашался, — как вдруг явились чужаки, гости деревни, и потребовали от хозяев не продавать нам ни одной лошади, потому как бей намерен будто бы пойти войной на их племя. Люди они неглупые, и обвинения свои высказывали столь громко и настоятельно, что только что мирно торговавшиеся с нами берберы стали угрожать нам расправой. К счастью, наши кони были при нас, а им своих пришлось искать. Нам удалось бежать. Если ты и в самом деле Эль-Франси, а я не сомневаюсь, что это так, ибо никто другой не вел бы себя столь отважно, то бери свое ружье и стреляй в этих собак!
— Ты состоишь на службе у бея?
— Да, господин!
С последними словами мавра к нему подошли и оба его спутника. Преследователи были уже совсем близко, и, несмотря на превосходные свои позиции за камнями, люди Аббаса сочли за лучшее присоединиться к главным силам. Прими незнакомцы их сторону, они стояли бы уже вшестером против шестерых.
Де Вермон шансов обеих групп не взвешивал: он понимал, что положение, в котором оказался, довольно щекотливое. Правдив ли рассказ мавра, проверить сейчас было совершенно невозможно, словам же его и клятвам доверять следовало с большой осторожностью. Он просил Эль-Франси о защите и помощи. Ведь Эль-Франси всегда с готовностью отзывался на подобные просьбы. А здесь? Он попытается уладить дело миром. Просто так взять да и открыть пальбу по преследователям, как этого требовал торговец, было бы, конечно, безумием. Но, с другой стороны, вовсе неплохо и заручиться благодарностью человека из ближайшего окружения титтерийского бея.
— Хорошо, я помогу вам, — решил Пьер Шарль. — Откажись пока от любых враждебных действий против этих всадников. Я поговорю с ними и попробую отвести от тебя беду. Селим!
Де Вермон пошептался немного с негром. Тот кивнул в знак согласия и отошел к мавру и его спутникам, стараясь держаться все время у них за спиной. Так ему было приказано: любым путем удержать мавра от опрометчивых поступков во время переговоров Эль-Франси с преследователями. Кто поручится, не взбредет ли Аббасу и его спутникам в голову разделаться издали с доверчиво вышедшими навстречу посреднику людьми?
Эль-Франси выехал вперед и остановился, поджидая мчащихся прямо на него всадников. Его заметили. От группы отделился один человек, остальные придержали коней вне досягаемости ружейного огня.
Чужой всадник скакал прямо на француза. Не случилось бы беды! Де Вермон замер на месте, не давая своему коню хоть на пядь податься в сторону. Ружье он положил перед собой, поперек седла.
Подскакав вплотную, бербер резко осадил коня, так что тот присел на задние ноги. Великолепный эффект, но и чистое живодерство! Берберы гордятся своим искусством верховой езды и обожают всякие трюки, пусть даже влекущие за собой гибель лошади.
— Салам алейкум! — приветствовал всадник де Вермона.
— Алейкум салам! — ответил Пьер Шарль.
— Что ты хочешь, господин? Мое имя Омар бен Ахмад. Я амин деревни, в которую ты приедешь, если проскачешь вдоль всего ущелья.
— Благодарю тебя, Омар. Меня называют Эль-Франси. Я хотел бы поговорить с тобой.
— Эль-Франси? — Амин удивленно взглянул на де Вермона. — О тебе много говорят. К сожалению, я не имел еще радости встретиться с тобой лицом к лицу. Что же ты мне скажешь?
— Этот мавр и его спутники, — Пьер Шарль махнул рукой в их сторону, — просили Эль-Франси о защите от тебя и твоих людей и о помощи. Причины, на которые они ссылаются, может, правдивы, а может — и лживы, не мне судить. Так или иначе, они в бедственном положении. Если ты обо мне слышал, то знаешь, что я никогда не уклоняюсь от исполнения подобной просьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Пилигрим, святой человек! В ответ на благословение «Аллах да пребудет с вами!» люди целовали подол бурнуса Луиджи и делились с ним мукой и финиками.
Однажды они втроем проезжали по глубокому ущелью. Пьер Шарль не смолкал почти всю дорогу, рассказывал о строении почвы, о горных породах, о растительности, о повадках зверей, короче — обо всем, что было, по его мнению, важным.
Вдруг где-то впереди хлестнул резкий, как щелчок бича, выстрел, раскатившийся многократным эхом от скалы к скале по всей теснине. Затем послышался конский топот.
Люди придержали коней, огляделись. Стреляли, похоже, откуда-то сверху. Но что это: на всем скаку, оставляя за собой легкое пыльное облачко, к ним приближались трое всадников. Вдогонку им далеко еще, в самом конце расселины, несся четвертый.
— Приготовить оружие! — приказал де Вермон.
Мог бы и не приказывать: Селим и без того давно уже держал ружье наизготовку. Не отставал от своего наставника и Парвизи. Он успел уже выучиться тому, что действовать всегда нужно решительно и быстро.
Что дальше? В подзорную трубу Пьер Шарль разглядел, что преследователей стало уже шестеро. Уклониться от встречи с гонимыми и погоней было невозможно: ущелье узкое, с крутыми, почти отвесными склонами — в сторону не подашься. Развернуться и попытаться ускакать — бессмысленно, слишком утомились лошади. Всадники на свежих лошадях их, несомненно, быстро настигнут. Да и не в привычках Эль-Франси было спасаться бегством.
Вот преследуемые уже увидели де Вермона и его друзей. Они резко осадили коней, схватились за оружие. Оглянулись. Погоня была еще довольно далеко. Двое мужчин спешились и укрылись за камнями, направив длинные стволы ружей в сторону преследователей. Третий медленно приблизился к Эль-Франси. Это был мавр.
— Кто вы? — спросил он властным тоном без всяких предварительных приветствий.
Пьер Шарль окинул его взглядом. Резкие черты лица, вороватые глазки. Впечатление не из лучших.
— Подойди поближе! — потребовал француз и опустил оружие.
Мавр нехотя повиновался и, пробормотав наконец положенные приветственные слова, повторил свой вопрос.
— Ты подошел ко мне. Разве не учили тебя правилам вежливости, повелевающим в таких случаях первым называть незнакомцу свое имя? — поставил его на место де Вермон.
— Меня зовут Аббас бен Ибрагим. А тебя?
— Добро пожаловать! Меня называют Эль-Франси.
— Эль-Франси? Слава Аллаху. Мы спасены. Ты поможешь нам защититься от наших преследователей!
Парвизи даже не пытался скрыть удивление: как, и этот незнакомец тоже, едва заслышав туземное имя друга, первым делом предъявляет свои притязания на его помощь!
— Чем ты их так обидел, что они стали твоими врагами? — с легкой насмешкой в голосе спросил Пьер Шарль.
— Ничем, Эль-Франси, ничем! Клянусь бородой пророка! Я — торговец, хотел купить коней для титтерийского бея. Мы уже почти что ударили по рукам — собаки-берберы долго торговались и под конец заломили цену, на которую я не соглашался, — как вдруг явились чужаки, гости деревни, и потребовали от хозяев не продавать нам ни одной лошади, потому как бей намерен будто бы пойти войной на их племя. Люди они неглупые, и обвинения свои высказывали столь громко и настоятельно, что только что мирно торговавшиеся с нами берберы стали угрожать нам расправой. К счастью, наши кони были при нас, а им своих пришлось искать. Нам удалось бежать. Если ты и в самом деле Эль-Франси, а я не сомневаюсь, что это так, ибо никто другой не вел бы себя столь отважно, то бери свое ружье и стреляй в этих собак!
— Ты состоишь на службе у бея?
— Да, господин!
С последними словами мавра к нему подошли и оба его спутника. Преследователи были уже совсем близко, и, несмотря на превосходные свои позиции за камнями, люди Аббаса сочли за лучшее присоединиться к главным силам. Прими незнакомцы их сторону, они стояли бы уже вшестером против шестерых.
Де Вермон шансов обеих групп не взвешивал: он понимал, что положение, в котором оказался, довольно щекотливое. Правдив ли рассказ мавра, проверить сейчас было совершенно невозможно, словам же его и клятвам доверять следовало с большой осторожностью. Он просил Эль-Франси о защите и помощи. Ведь Эль-Франси всегда с готовностью отзывался на подобные просьбы. А здесь? Он попытается уладить дело миром. Просто так взять да и открыть пальбу по преследователям, как этого требовал торговец, было бы, конечно, безумием. Но, с другой стороны, вовсе неплохо и заручиться благодарностью человека из ближайшего окружения титтерийского бея.
— Хорошо, я помогу вам, — решил Пьер Шарль. — Откажись пока от любых враждебных действий против этих всадников. Я поговорю с ними и попробую отвести от тебя беду. Селим!
Де Вермон пошептался немного с негром. Тот кивнул в знак согласия и отошел к мавру и его спутникам, стараясь держаться все время у них за спиной. Так ему было приказано: любым путем удержать мавра от опрометчивых поступков во время переговоров Эль-Франси с преследователями. Кто поручится, не взбредет ли Аббасу и его спутникам в голову разделаться издали с доверчиво вышедшими навстречу посреднику людьми?
Эль-Франси выехал вперед и остановился, поджидая мчащихся прямо на него всадников. Его заметили. От группы отделился один человек, остальные придержали коней вне досягаемости ружейного огня.
Чужой всадник скакал прямо на француза. Не случилось бы беды! Де Вермон замер на месте, не давая своему коню хоть на пядь податься в сторону. Ружье он положил перед собой, поперек седла.
Подскакав вплотную, бербер резко осадил коня, так что тот присел на задние ноги. Великолепный эффект, но и чистое живодерство! Берберы гордятся своим искусством верховой езды и обожают всякие трюки, пусть даже влекущие за собой гибель лошади.
— Салам алейкум! — приветствовал всадник де Вермона.
— Алейкум салам! — ответил Пьер Шарль.
— Что ты хочешь, господин? Мое имя Омар бен Ахмад. Я амин деревни, в которую ты приедешь, если проскачешь вдоль всего ущелья.
— Благодарю тебя, Омар. Меня называют Эль-Франси. Я хотел бы поговорить с тобой.
— Эль-Франси? — Амин удивленно взглянул на де Вермона. — О тебе много говорят. К сожалению, я не имел еще радости встретиться с тобой лицом к лицу. Что же ты мне скажешь?
— Этот мавр и его спутники, — Пьер Шарль махнул рукой в их сторону, — просили Эль-Франси о защите от тебя и твоих людей и о помощи. Причины, на которые они ссылаются, может, правдивы, а может — и лживы, не мне судить. Так или иначе, они в бедственном положении. Если ты обо мне слышал, то знаешь, что я никогда не уклоняюсь от исполнения подобной просьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100