Когда я проснулась, было уже не раннее утро. Сережка спал рядом. На мне были трусики и больше нечего. Сережка был одет полностью, то есть он был и в рубашке, и в брюках.
Он, наверное, сильно измучился за все те дни, сидел, сидел рядом со мной спящей и тоже уснул, даже не сумев раздеться.
Мне было обидно. Я наконец его нашла, а все плохое не прошло. И ночью мы просто спали, и больше ничего, но это я сама виновата, потому что не надо было напиваться.
Я, стараясь не разбудить Сережку, перебралась через него и пошла в ванную. А когда я вышла оттуда, то он был уже на кухне и готовил завтрак.
Я надела халатик, села за стол и стала ждать, когда он начнет меня кормить. Правда, есть мне совсем не хотелось.
Я только выпила кофе. А Сережка сидел и молчал и не спеша ел. Оказывается, он был такой голодный, что так, не спеша, он и съел все, что приготовил и для себя, и для меня.
Эта стерва Лилит, она что, она совсем не кормила его там?
— Сережа, — спросила я, — а ты, может быть, в нее, правда, влюбился?
— В кого? — спросил он.
— В нее, в Лилит.
— Я не знаю никакой Лилит, — сказал он.
— Хорошо, в ту девушку, которая тебя там держала.
Он промолчал, и я испугалась: а вдруг я угадала?
— Сережа, — сказала я, — а может быть, тогда мы станем хорошими друзьями?
— Ты с ней? — удивился он.
— Нет, мы с тобой. Ну, так всегда говорят, когда расстаются.
— Ты хочешь со мной расстаться?
— Не знаю, когда ты ответишь на мой вопрос, тогда я буду знать.
— Какой вопрос?
— Ты любишь ее?
— Кого, Маша?
— Хватит притворяться, ты прекрасно понимаешь, о ком я спрашиваю, — не выдержала я.
В это время зазвонил телефон. Сережка пошел в комнату и взял трубку.
— Да, — сказал он. — Да, это я.
И потом он почти минуту молчал и слушал. А потом сказал:
— Хорошо, я сейчас приеду.
— Кто это звонил? — спросила я, потому что мне стало очень тревожно.
— Ты раньше не задавала таких вопросов, — ответил Сережка.
— Это было раньше.
— Маша, мне бы хотелось, чтобы между нами ничего не изменилось. — И он нежно провел рукой по моим волосам.
— Куда ты собираешься ехать?
— Я ненадолго.
— Скажи куда?
— Маша, я скоро вернусь.
— Ты едешь к ней? Ты опять едешь встречаться с ней?!
Он ничего не ответил и быстро вышел.
Я хотела побежать за ним. Нет, не остановить его, я хотела узнать, куда он едет, я бы, наверное, смогла, если бы очень постаралась, потому что он не знает, что у меня сейчас другая машина, и не думал бы, что я еду за ним. И я уже подбежала к двери, но тут вспомнила, что я в одном только халатике.
Я быстро натянула на себя первое попавшееся, что было — джинсы и кофточку, — и выскочила на улицу.
Его машины около дома уже не было. Я подбежала к «Ниве». Я подбежала к ней и остановилась.
Я все равно уже не догоню его, да и на этой машине я не смогу за ним угнаться. Нужно забрать свою обратно. Только если бы я была и на своей, толку никакого не было бы, потому что мою «БМВ» он сразу узнал бы.
Но я все равно бессознательно полезла в карман за ключами. Ну вот, в придачу ко всему я и ключи забыла дома. А вместо ключей я вынула из кармана плоскую заколку.
Я смотрела на нее и не понимала, откуда она у меня взялась. И вдруг я вспомнила — и я все поняла. Я поняла все, все. Чего-то, может, я не знала, но главное я поняла, потому что я видела уже точно такую же заколку. И дело было даже не в заколке, она была просто толчком к моему пониманию.
Ну, вот, например, проснулся человек в темной комнате и сам не знает, где он находится (не сомневаюсь, с мужчинами такое может быть). И он понятия не имеет, что это за комната — начинает ее обходить, ощупывать мебель, и ему уже кажется, что место это какое-то знакомое, был он здесь.
Но до конца не может еще понять, к кому именно он попал в гости так неожиданно, но еще немного — и догадается. И вдруг он спотыкается о диван, падает на него, чувствует рядом с собой нежное женское тело и запах очень знакомых духов, и он догадывается наконец — он в комнате своей любовницы, потому что эти духи он сам ей дарил.
Он, радостный, начинает ее обнимать, целовать. А она испуганно кричит, протягивает руку к светильнику, включает свет… И оказывается, что совсем он не в такой ему знакомой квартире своей любовницы, а в такой ему знакомой своей собственной, и рядом не его любовница, а его жена, и вместо: «Любимый, как долго я тебя ждала», он слышит: «Совсем очумел, придурок?» А он не очумел, он просто подарил своей жене точно такие же духи, чтобы закрыть глаза и видеть в мечтах свою любовницу вместо нее.
Вот так же и у меня — я «ходила в темноте», но я много думала над всем, что происходит, и уже в подсознании начала понимать все, но до сознания еще не дошло. И вот эта заколка. Нет, она была не духами, она была включенным светом. А с духами можно сравнить бейсболку.
Я побежала обратно. Я взяла ключи, но ключи не только от машины, и снова выскочила на улицу. Сейчас я не сомневалась, куда именно мне нужно ехать.
* * *
…Я осторожно вставила ключи в замок и осторожно открыла дверь. Осторожно (сейчас я все делала осторожно) переступила через порог и осторожно закрыла за собой дверь.
Я была сейчас в той самой квартире, куда в прошлый раз привозила Феликса, из окна которой вылезала на карниз, в квартире Леночкиной знакомой, да и моей тоже, Риты Мищеркиной.
И я сразу услышала тихие голоса. Тихими они были не потому, что тихо говорили, а потому, что дверь в комнату, где разговаривали, была закрыта, а так — говорили нормально, не громко и не тихо.
Я подошла к двери, из-за которой доносились эти голоса, и стала подслушивать.
— ..чтобы убедиться в этом, тебе не обязательно было меня вытаскивать сюда, — говорил мужской голос. — Если бы я что-то рассказал, ты бы уже об этом знала.
— Я тебя позвала. Но ты сам разве не хотел меня увидеть? — чувствовалось, что женщина говорит это с нагловатой улыбкой.
— Хотел.
— Тогда чем же ты недоволен? Ты хотел меня увидеть, и вот я здесь, рядом с тобой. Могу быть еще ближе. Никто тебе не мешает быть даже во мне.
И у них там послышался шум, возня. Я хотела войти в комнату, протянула даже руку к ручке двери, но вдруг решила: пусть — если так, то пусть, а я лучше сейчас просто уйду.
Если он такой, то он мне не нужен.
Но в это время я услышала его голос.
— Сядь и успокойся и будь женщиной, а не шлюхой, какая в общем-то ты и есть. Не надо пытаться изнасиловать мужчину, тем более я тебе за это все равно не заплачу.
— Я шлюха? — возмутилась она. — Ты это мне говоришь? Ну, хорошо, Сережа, но ты об этом еще пожалеешь.
— Я давно жалею, что знаком с тобой.
— Ну хорошо. Что ты еще хочешь узнать? — спросила она, и в ее голосе чувствовалось раздражение, оскорбленное самолюбие.
— Мишель ты убила?
— Тебе ее жалко? — это было сказано с усмешкой.
— За что?
— Она слишком много знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79