Телевизор работает, есть несколько книг, я не знаю, что вы любите, поэтому положила разные. До встречи.
Я вышла из дома, закрыла входную дверь на ключ и забралась в машину. Неприятное чувство у меня на душе прошло, и я очень благодарна была Наташе за то, что она не плакала, не ругалась, не жаловалась.
* * *
Я вошла в вестибюль метро и направилась к телефонам-автоматам. Набрала номер сотового телефона Феликса.
— Да, говорите, — услышала я его недовольный голос.
— Феликс, это Маша.
— Что у тебя еще?
— Феликс, ты так разговариваешь, как будто ты мне нужен больше, чем я тебе.
— Я вообще тебя знать не хочу.
— Не надо обманывать ни меня, ни себя.
— Я никого никогда не обманываю.
А может быть, он действительно считает, что никого никогда не обманывает, ведь бывают такие люди, которые всегда уверены в своей правоте.
— Хорошо, — согласилась я, — пусть будет по-твоему, только ты не прав. Но я не хотела сейчас обсуждать твою честность. Мне нужно с тобой встретиться. Это в твоих интересах.
— Что ты можешь знать о моих интересах?
— Феликс, мы тратим твои деньги на пустой разговор, а не мои. Впрочем, я тоже звоню по карточке из автомата, но я переживу, а тебе будет жалко.
— Не надо считать мои деньги. Говори быстрее, что ты хотела.
— Поговорить с тобой о Тусе.
— О какой Тусе?! При чем здесь Туся?! Какое тебе дело до Туей?! — Сколько в этом было и раздражения, и боли. Я порадовалась.
— Феликс, ты ей звонил, конечно, сегодня?
— Это не твое дело. Не надо вмешиваться в личные дела, в дела, которые тебя не касаются.
— Но в мои-то вмешиваются. И еще как.
— Что ты мне хотела сказать о Тусе?
— Давай встретимся и поговорим.
— Я уже сказал, что я не хочу с тобой встречаться.
Он меня начал раздражать.
— Это тебе только кажется, что ты не хочешь со мной встретиться, — сказала я слегка раздраженная, — а на самом деле ты бы прискакал, даже если б у тебя не было одной ноги, и костыли бы по дороге потерял от спешки, если б я предложила тебе переспать со мной.
— Что? — переспросил он, словно не расслышал, но одновременно в его голосе появился недоверчивый интерес.
— Но я этого не предлагаю, — продолжила я. — Но зато могу предложить другое — помирить тебя с Тусей. И это еще не все.
— Что еще? — спросил он автоматически, а потом до него дошло, и он закричал в телефон:
— Я тебе сказал, чтобы ты не вмешивалась в мои личные дела!!! Откуда ты знаешь, что я с ней поссорился?! Откуда ты ее вообще знаешь?
— Так ты хочешь со мной встретиться или нет? Судя по тому, как ты долго говоришь по своему мобильному, разговор для тебя небезынтересный. Будем дальше говорить по телефону или встретимся?
— Я сейчас занят.
Было понятно, почему он так сказал, это его обычная манера — тянуть время, чтобы доказать свою значимость.
— У меня есть записка от Туей.
— Какая записка?
— Обычная. Листок бумаги, на котором написаны разные буквы, слова, предложения. У меня к тебе, кстати, тоже есть предложение, но это не по телефону.
— Хорошо. Где мы встретимся?
— Давай в том же кафе, что и в прошлый раз.
— Нет, туда я не пойду.
Понятно, ему было стыдно туда идти, не хотел, чтобы официанты его узнали и веселились.
— Тогда давай в другое, прямо напротив есть еще одно.
— Почему ты вечно выбираешь какие-то забегаловки?
— Но не можем же мы зайти в ресторан и через пятнадцать минут уйти, какой смысл? А потом в ресторане не правильно поймут, если мне захочется ударить тебя по голове бутылкой.
— Что?!
— Это шутка, Феликс, шутка, — испугалась я, что Феликс откажется теперь встретиться со мной.
— В твоих устах не шутка это.
Мне понравился его переход с прозы на поэзию, и я решила его поддержать.
— Мои ланиты покраснели, я смущена, я больше так не буду. Могу просить еще у вас прощения за случай тот, коль мало вам, что женщина однажды вас просила простить ее, я дважды попрошу. Такое вас устроит?
— Прекрати ерничать.
— Ты первый начал.
— Через час, — сказал он, его устроила вторая моя просьба о его прощении.
— Через полчаса будет еще лучше.
— Я сказал, что у меня есть дела.
— А Туся хотела, чтобы я как можно скорее передала тебе ее записку.
— Хорошо, — помолчав несколько секунд, согласился Феликс. — Через полчаса.
Я повесила трубку…
Через полчаса Феликс сидел за столиком напротив меня.
Я пожалела, что выбрала это кафе, потому что музыка здесь играла немного громче, чем следовало бы, и это вызывало небольшой дискомфорт.
Когда мы встретились, он не сразу узнал меня, я даже вначале удивилась, но потом вспомнила, что на мне мой маскарадный костюм.
— Зачем ты так нарядилась? — спросил Феликс.
— Мы столько времени уже знакомы, а ты не знал, что у меня плохое зрение?
— И волосы покрасила. Тебе это совсем не идет.
— Давай не будем обо мне и поговорим о вас с Тусей. — Я протянула ему записку.
Он прочитал ее, посмотрел на меня удивленными глазами.
— Что это значит? — спросил он тоном большого чиновника, у которого в офшорных банках лежит как минимум две сотни миллионов.
— Это значит, что твоя Туся — моя заложница.
— Да ты понимаешь, что ты такое говоришь! Ты понимаешь, что стоит мне только…"
— Помолчи, Феликс, — перебила я его, — и запомни — женщину если и можно чем-то напугать, то только не словами, угрозы на женщин не действуют, это вы, мужики, боитесь слов больше, чем дела, поэтому если из нас двоих и будет кто-то угрожать и ставить условия, то только я.
— Ты понимаешь, что это такое? — Он махнул Тусиной запиской. — Да стоит мне это только отнести куда следует…
Я снова не дала ему закончить его обещание о «стоит только» и опять перебила его.
— Размножь на ксероксе или попроси Тусю, когда встретишься с ней, написать еще сотню таких же. Только ты никуда не пойдешь. И давай говорить серьезно.
— Серьезно?! С террористами есть только один разговор.
— Тогда вызови по телефону штурмовиков, и пусть меня забросают бомбами.
Феликс вздохнул и резко сменил тон, вместо патриотического пафоса в его интонации появились едва заметные просящие нотки, но только едва заметные, а так голос был вполне нормальным, человеческим.
— Что ты хочешь? — спросил он.
— Я уже говорила. Мне нужно знать, кто такая Лилит. А еще лучше и проще — где Сережка, что с ним?
Феликс задумался.
— А где Наталья? — спросил он резко.
— Я первая спросила.
— Хорошо, если я тебе скажу о том, где находится Сергей, ты ее сразу отпустишь?
— Я даже привезу ее к тебе.
Феликс снова задумался. Я внимательно следила за ним.
Не знаю, правда это или мне показалось, но в глазах его промелькнула какая-то подлость. Наверное, он вообразил, как он со мной разделается после.
— Я не знаю, — наконец сказал он, — где твой Сергей.
— А Лилит?
— Что Лилит?
— Кто такая Лилит?
— 1— Вот что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Я вышла из дома, закрыла входную дверь на ключ и забралась в машину. Неприятное чувство у меня на душе прошло, и я очень благодарна была Наташе за то, что она не плакала, не ругалась, не жаловалась.
* * *
Я вошла в вестибюль метро и направилась к телефонам-автоматам. Набрала номер сотового телефона Феликса.
— Да, говорите, — услышала я его недовольный голос.
— Феликс, это Маша.
— Что у тебя еще?
— Феликс, ты так разговариваешь, как будто ты мне нужен больше, чем я тебе.
— Я вообще тебя знать не хочу.
— Не надо обманывать ни меня, ни себя.
— Я никого никогда не обманываю.
А может быть, он действительно считает, что никого никогда не обманывает, ведь бывают такие люди, которые всегда уверены в своей правоте.
— Хорошо, — согласилась я, — пусть будет по-твоему, только ты не прав. Но я не хотела сейчас обсуждать твою честность. Мне нужно с тобой встретиться. Это в твоих интересах.
— Что ты можешь знать о моих интересах?
— Феликс, мы тратим твои деньги на пустой разговор, а не мои. Впрочем, я тоже звоню по карточке из автомата, но я переживу, а тебе будет жалко.
— Не надо считать мои деньги. Говори быстрее, что ты хотела.
— Поговорить с тобой о Тусе.
— О какой Тусе?! При чем здесь Туся?! Какое тебе дело до Туей?! — Сколько в этом было и раздражения, и боли. Я порадовалась.
— Феликс, ты ей звонил, конечно, сегодня?
— Это не твое дело. Не надо вмешиваться в личные дела, в дела, которые тебя не касаются.
— Но в мои-то вмешиваются. И еще как.
— Что ты мне хотела сказать о Тусе?
— Давай встретимся и поговорим.
— Я уже сказал, что я не хочу с тобой встречаться.
Он меня начал раздражать.
— Это тебе только кажется, что ты не хочешь со мной встретиться, — сказала я слегка раздраженная, — а на самом деле ты бы прискакал, даже если б у тебя не было одной ноги, и костыли бы по дороге потерял от спешки, если б я предложила тебе переспать со мной.
— Что? — переспросил он, словно не расслышал, но одновременно в его голосе появился недоверчивый интерес.
— Но я этого не предлагаю, — продолжила я. — Но зато могу предложить другое — помирить тебя с Тусей. И это еще не все.
— Что еще? — спросил он автоматически, а потом до него дошло, и он закричал в телефон:
— Я тебе сказал, чтобы ты не вмешивалась в мои личные дела!!! Откуда ты знаешь, что я с ней поссорился?! Откуда ты ее вообще знаешь?
— Так ты хочешь со мной встретиться или нет? Судя по тому, как ты долго говоришь по своему мобильному, разговор для тебя небезынтересный. Будем дальше говорить по телефону или встретимся?
— Я сейчас занят.
Было понятно, почему он так сказал, это его обычная манера — тянуть время, чтобы доказать свою значимость.
— У меня есть записка от Туей.
— Какая записка?
— Обычная. Листок бумаги, на котором написаны разные буквы, слова, предложения. У меня к тебе, кстати, тоже есть предложение, но это не по телефону.
— Хорошо. Где мы встретимся?
— Давай в том же кафе, что и в прошлый раз.
— Нет, туда я не пойду.
Понятно, ему было стыдно туда идти, не хотел, чтобы официанты его узнали и веселились.
— Тогда давай в другое, прямо напротив есть еще одно.
— Почему ты вечно выбираешь какие-то забегаловки?
— Но не можем же мы зайти в ресторан и через пятнадцать минут уйти, какой смысл? А потом в ресторане не правильно поймут, если мне захочется ударить тебя по голове бутылкой.
— Что?!
— Это шутка, Феликс, шутка, — испугалась я, что Феликс откажется теперь встретиться со мной.
— В твоих устах не шутка это.
Мне понравился его переход с прозы на поэзию, и я решила его поддержать.
— Мои ланиты покраснели, я смущена, я больше так не буду. Могу просить еще у вас прощения за случай тот, коль мало вам, что женщина однажды вас просила простить ее, я дважды попрошу. Такое вас устроит?
— Прекрати ерничать.
— Ты первый начал.
— Через час, — сказал он, его устроила вторая моя просьба о его прощении.
— Через полчаса будет еще лучше.
— Я сказал, что у меня есть дела.
— А Туся хотела, чтобы я как можно скорее передала тебе ее записку.
— Хорошо, — помолчав несколько секунд, согласился Феликс. — Через полчаса.
Я повесила трубку…
Через полчаса Феликс сидел за столиком напротив меня.
Я пожалела, что выбрала это кафе, потому что музыка здесь играла немного громче, чем следовало бы, и это вызывало небольшой дискомфорт.
Когда мы встретились, он не сразу узнал меня, я даже вначале удивилась, но потом вспомнила, что на мне мой маскарадный костюм.
— Зачем ты так нарядилась? — спросил Феликс.
— Мы столько времени уже знакомы, а ты не знал, что у меня плохое зрение?
— И волосы покрасила. Тебе это совсем не идет.
— Давай не будем обо мне и поговорим о вас с Тусей. — Я протянула ему записку.
Он прочитал ее, посмотрел на меня удивленными глазами.
— Что это значит? — спросил он тоном большого чиновника, у которого в офшорных банках лежит как минимум две сотни миллионов.
— Это значит, что твоя Туся — моя заложница.
— Да ты понимаешь, что ты такое говоришь! Ты понимаешь, что стоит мне только…"
— Помолчи, Феликс, — перебила я его, — и запомни — женщину если и можно чем-то напугать, то только не словами, угрозы на женщин не действуют, это вы, мужики, боитесь слов больше, чем дела, поэтому если из нас двоих и будет кто-то угрожать и ставить условия, то только я.
— Ты понимаешь, что это такое? — Он махнул Тусиной запиской. — Да стоит мне это только отнести куда следует…
Я снова не дала ему закончить его обещание о «стоит только» и опять перебила его.
— Размножь на ксероксе или попроси Тусю, когда встретишься с ней, написать еще сотню таких же. Только ты никуда не пойдешь. И давай говорить серьезно.
— Серьезно?! С террористами есть только один разговор.
— Тогда вызови по телефону штурмовиков, и пусть меня забросают бомбами.
Феликс вздохнул и резко сменил тон, вместо патриотического пафоса в его интонации появились едва заметные просящие нотки, но только едва заметные, а так голос был вполне нормальным, человеческим.
— Что ты хочешь? — спросил он.
— Я уже говорила. Мне нужно знать, кто такая Лилит. А еще лучше и проще — где Сережка, что с ним?
Феликс задумался.
— А где Наталья? — спросил он резко.
— Я первая спросила.
— Хорошо, если я тебе скажу о том, где находится Сергей, ты ее сразу отпустишь?
— Я даже привезу ее к тебе.
Феликс снова задумался. Я внимательно следила за ним.
Не знаю, правда это или мне показалось, но в глазах его промелькнула какая-то подлость. Наверное, он вообразил, как он со мной разделается после.
— Я не знаю, — наконец сказал он, — где твой Сергей.
— А Лилит?
— Что Лилит?
— Кто такая Лилит?
— 1— Вот что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79