Смущенная такой беззастенчивостью, она поспешила напомнить:
– Вы хотели рассказать, как в замке завелось привидение.
– А у вас крепкие нервы?
– Я не верю в привидения.
– Вы вполне уверены? – спросил Кэл, понизив голос.
– Нет, – твердо сказала Саманта.
– Это случилось в шестнадцатом веке... Несмотря на то что Карл Эдуард Генри Лорримор был человеком семейным, он прославился тем, что содержал в замке своих любовниц. Его жена Катарина обезопасила себя, родив ему сына и наследника, и закрывала на это глаза. Все шло гладко до тех пор, пока его любовницей не стала Элеонора Толленд, вдова графа Чартсбури. Нелл отличалась не только красотой, но и хитростью, коварством и безграничным честолюбием. Когда некоторое время спустя стало очевидно, что дама надоела Карлу, она сообщила ему, что ждет ребенка, и пригрозила обратиться к королю и обвинить его в государственной измене, если он не женится на ней.
– Но ведь он уже был женат! – воскликнула Саманта.
– Именно. Когда он напомнил об этом, Нелл хладнокровно посоветовала ему избавиться от Катарины.
– И он столкнул свою жену в колодец? – выдохнула помимо своей воли потрясенная Саманта.
– В колодец он столкнул любовницу, – поправил Кэл. – Она, видите ли, ошиблась в расчетах. Карл любил жену. – И добавил многозначительно: – А даже если бы не любил – ни один Лорримор не позволит посягать на безопасность его семьи.
Стараясь не вдумываться в смысл сделанного им заключения, Саманта спросила как можно равнодушнее:
– Значит, ваше привидение – усопшая графиня?
– Нет. Это душа Карла никак не может найти покой.
– Его мучает раскаяние?
– Едва ли. Пережитый шок, по всей видимости, навсегда отвратил его от прекрасного пола. С тех пор, кроме Катарины, ни одна женщина не переступала порога его покоев.
Угадав, что сейчас последует продолжение, Саманта не сводила глаз с его лица. И Кэл добавил с угрюмой усмешкой:
– Очевидно, он ненавидит их до сих пор.
– Откуда вам это известно? – Она даже не пыталась скрыть иронию.
– Дело в том, что до сих пор он являлся только женщинам.
– И, вне всякого сомнения, дух Карла обитает именно в башне?
– Как вы догадались?
Саманта закусила губу, чтобы не засмеяться.
– Теперь, когда вы знаете, может быть, вам хочется перебраться в другую комнату?
– Нет, спасибо, – сказала она вежливо. – Я не верю в привидения. В любом случае ваше вряд ли меня побеспокоит.
Он окинул ее внимательным взглядом, задержавшись на стройных ножках и пленительных округлостях.
– Нет, я решительно отказываюсь верить, что вы – переодетый мужчина. Скажите же, ради Бога, почему оно не побеспокоит вас?
– Мое второе имя – Катарина.
Его лицо мгновенно прояснилось, и на нем заиграла такая очаровательная улыбка, что Саманте показалось, будто комната наполнилась мягким светом.
– А вы, оказывается, женщина с характером и одновременно с чувством юмора. Не хотите еще бренди, перед тем как мы пожелаем друг другу спокойной ночи?
– Нет, благодарю. – Спеша вырваться из-под власти его обаяния, она стремительно поднялась. Кэл схватил ее за запястье:
– Однако вы не настолько смелы, чтобы, когда нужно, дать отпор.
Итак, он решил, что она просто его боится. Саманта вздохнула с некоторым облегчением, но он добавил:
– Мне кажется, вы испытываете ко мне некоторое влечение...
Она покачала головой, решительно отвергая подобную мысль. Устремив взгляд на ее губы, он предложил осторожно:
– А не проверить ли мне мою теорию?
– Нет! Я не хочу, чтобы вы меня целовали.
– Лжете, – вкрадчиво сказал он. – Именно этого вы хотите. – Его глаза сверкали, но она еще не видела их такими мрачными, и у нее начала кружиться голова. Продолжая сжимать ее запястье, Кэл притягивал ее к себе и, наклонившись, легко коснулся губами ее губ. Прикосновение было едва ощутимым, но каждый нерв Саманты затрепетал.
Тогда он привлек ее к себе и начал целовать по-настоящему. Сознавая свою беззащитность, Саманта должна было испугаться. Но, отдаваясь бездумному наслаждению, она знала только, что счастлива... И счастье это было странного свойства, словно она уже испытывала его прежде, в какой-то другой жизни. Его губы казались такими знакомыми, как будто ее целовал человек, которого она любила когда-то, но потом забыла, и теперь воспоминания о старой любви возвращались к ней.
Только когда он наконец поднял голову и немного отстранился от нее, здравый смысл вернулся к Саманте, и она осознала, кто ее целовал и зачем.
– Лучше бы вы этого не делали, – с трудом выговорила она.
– Потому, что я оказался прав?
– Потому, что я помолвлена с вашим братом.
– Да, это серьезный аргумент. – Он положил руки ей на плечи и всмотрелся в лицо – пухлые губы еще слегка дрожали, в зеленых глазах застыло изумление, щеки пылали. – А что, если вы разорвете помолвку? – И мягко добавил: – Это откроет заманчивую перспективу...
– Я не собираюсь разрывать помолвку.
– А имеет смысл. – Его голос внезапно сделался резким. – Рано или поздно Ричи опомнится и сам бросит вас.
– Вы хотите сказать, что постараетесь сделать для этого все?
– И добьюсь своего. Я не намерен позволить вам втереться в нашу семью.
Его презрительный тон заставил сидевшего в ней чертенка напомнить:
– У меня есть оружие, которого нет у вас.
Серые глаза Кэла потемнели от ярости.
– Что правда, то правда, – признал он. – И, должен отметить, вы пользуетесь им довольно умело. Но есть несколько способов убить кошку...
Недосказанные слова «даже не бросая ее в колодец», казалось, повисли в воздухе. Угрюмо улыбнувшись, он повернулся к двери.
– Не стоит провожать меня, – сказала она и, проскользнув мимо него, взлетела вверх по лестнице.
Она вела себя как круглая дура! Идя торопливыми шагами по галерее, Саманта ругала себя на чем свет стоит. Она могла – и должна была – уклониться от конфликта. Ну почему благоразумие не удержало ее? Вечер и так прошел в напряжении, а тут еще эта жутковатая история об убийстве и призраке...
Комната в башне, когда она наконец добралась до нее, показалась ей раем. Саманта быстро вошла и закрыла дверь. Тяжелая старинная щеколда только усилила чувство беспокойства, и девушка не решилась ею воспользоваться.
Пересекая комнату, она поймала взглядом свое отражение в зеркале. Темное платье подчеркивало бледность лица, глаза возбужденно горели. Чтобы успокоиться, девушка твердо решила не терзаться из-за происшедшего. Она неторопливо распаковала и разложила вещи, приготовила на ночь вместо эффектной атласной ночной рубашки другую, попроще, ситцевую. Почистив зубы и приняв душ, она не стала надевать кольцо Ричи – ей почему-то расхотелось носить его – и убрала в дедушкину табакерку.
Оконные рамы с частым переплетом были подняты, и в комнату проникал ароматный воз-дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Вы хотели рассказать, как в замке завелось привидение.
– А у вас крепкие нервы?
– Я не верю в привидения.
– Вы вполне уверены? – спросил Кэл, понизив голос.
– Нет, – твердо сказала Саманта.
– Это случилось в шестнадцатом веке... Несмотря на то что Карл Эдуард Генри Лорримор был человеком семейным, он прославился тем, что содержал в замке своих любовниц. Его жена Катарина обезопасила себя, родив ему сына и наследника, и закрывала на это глаза. Все шло гладко до тех пор, пока его любовницей не стала Элеонора Толленд, вдова графа Чартсбури. Нелл отличалась не только красотой, но и хитростью, коварством и безграничным честолюбием. Когда некоторое время спустя стало очевидно, что дама надоела Карлу, она сообщила ему, что ждет ребенка, и пригрозила обратиться к королю и обвинить его в государственной измене, если он не женится на ней.
– Но ведь он уже был женат! – воскликнула Саманта.
– Именно. Когда он напомнил об этом, Нелл хладнокровно посоветовала ему избавиться от Катарины.
– И он столкнул свою жену в колодец? – выдохнула помимо своей воли потрясенная Саманта.
– В колодец он столкнул любовницу, – поправил Кэл. – Она, видите ли, ошиблась в расчетах. Карл любил жену. – И добавил многозначительно: – А даже если бы не любил – ни один Лорримор не позволит посягать на безопасность его семьи.
Стараясь не вдумываться в смысл сделанного им заключения, Саманта спросила как можно равнодушнее:
– Значит, ваше привидение – усопшая графиня?
– Нет. Это душа Карла никак не может найти покой.
– Его мучает раскаяние?
– Едва ли. Пережитый шок, по всей видимости, навсегда отвратил его от прекрасного пола. С тех пор, кроме Катарины, ни одна женщина не переступала порога его покоев.
Угадав, что сейчас последует продолжение, Саманта не сводила глаз с его лица. И Кэл добавил с угрюмой усмешкой:
– Очевидно, он ненавидит их до сих пор.
– Откуда вам это известно? – Она даже не пыталась скрыть иронию.
– Дело в том, что до сих пор он являлся только женщинам.
– И, вне всякого сомнения, дух Карла обитает именно в башне?
– Как вы догадались?
Саманта закусила губу, чтобы не засмеяться.
– Теперь, когда вы знаете, может быть, вам хочется перебраться в другую комнату?
– Нет, спасибо, – сказала она вежливо. – Я не верю в привидения. В любом случае ваше вряд ли меня побеспокоит.
Он окинул ее внимательным взглядом, задержавшись на стройных ножках и пленительных округлостях.
– Нет, я решительно отказываюсь верить, что вы – переодетый мужчина. Скажите же, ради Бога, почему оно не побеспокоит вас?
– Мое второе имя – Катарина.
Его лицо мгновенно прояснилось, и на нем заиграла такая очаровательная улыбка, что Саманте показалось, будто комната наполнилась мягким светом.
– А вы, оказывается, женщина с характером и одновременно с чувством юмора. Не хотите еще бренди, перед тем как мы пожелаем друг другу спокойной ночи?
– Нет, благодарю. – Спеша вырваться из-под власти его обаяния, она стремительно поднялась. Кэл схватил ее за запястье:
– Однако вы не настолько смелы, чтобы, когда нужно, дать отпор.
Итак, он решил, что она просто его боится. Саманта вздохнула с некоторым облегчением, но он добавил:
– Мне кажется, вы испытываете ко мне некоторое влечение...
Она покачала головой, решительно отвергая подобную мысль. Устремив взгляд на ее губы, он предложил осторожно:
– А не проверить ли мне мою теорию?
– Нет! Я не хочу, чтобы вы меня целовали.
– Лжете, – вкрадчиво сказал он. – Именно этого вы хотите. – Его глаза сверкали, но она еще не видела их такими мрачными, и у нее начала кружиться голова. Продолжая сжимать ее запястье, Кэл притягивал ее к себе и, наклонившись, легко коснулся губами ее губ. Прикосновение было едва ощутимым, но каждый нерв Саманты затрепетал.
Тогда он привлек ее к себе и начал целовать по-настоящему. Сознавая свою беззащитность, Саманта должна было испугаться. Но, отдаваясь бездумному наслаждению, она знала только, что счастлива... И счастье это было странного свойства, словно она уже испытывала его прежде, в какой-то другой жизни. Его губы казались такими знакомыми, как будто ее целовал человек, которого она любила когда-то, но потом забыла, и теперь воспоминания о старой любви возвращались к ней.
Только когда он наконец поднял голову и немного отстранился от нее, здравый смысл вернулся к Саманте, и она осознала, кто ее целовал и зачем.
– Лучше бы вы этого не делали, – с трудом выговорила она.
– Потому, что я оказался прав?
– Потому, что я помолвлена с вашим братом.
– Да, это серьезный аргумент. – Он положил руки ей на плечи и всмотрелся в лицо – пухлые губы еще слегка дрожали, в зеленых глазах застыло изумление, щеки пылали. – А что, если вы разорвете помолвку? – И мягко добавил: – Это откроет заманчивую перспективу...
– Я не собираюсь разрывать помолвку.
– А имеет смысл. – Его голос внезапно сделался резким. – Рано или поздно Ричи опомнится и сам бросит вас.
– Вы хотите сказать, что постараетесь сделать для этого все?
– И добьюсь своего. Я не намерен позволить вам втереться в нашу семью.
Его презрительный тон заставил сидевшего в ней чертенка напомнить:
– У меня есть оружие, которого нет у вас.
Серые глаза Кэла потемнели от ярости.
– Что правда, то правда, – признал он. – И, должен отметить, вы пользуетесь им довольно умело. Но есть несколько способов убить кошку...
Недосказанные слова «даже не бросая ее в колодец», казалось, повисли в воздухе. Угрюмо улыбнувшись, он повернулся к двери.
– Не стоит провожать меня, – сказала она и, проскользнув мимо него, взлетела вверх по лестнице.
Она вела себя как круглая дура! Идя торопливыми шагами по галерее, Саманта ругала себя на чем свет стоит. Она могла – и должна была – уклониться от конфликта. Ну почему благоразумие не удержало ее? Вечер и так прошел в напряжении, а тут еще эта жутковатая история об убийстве и призраке...
Комната в башне, когда она наконец добралась до нее, показалась ей раем. Саманта быстро вошла и закрыла дверь. Тяжелая старинная щеколда только усилила чувство беспокойства, и девушка не решилась ею воспользоваться.
Пересекая комнату, она поймала взглядом свое отражение в зеркале. Темное платье подчеркивало бледность лица, глаза возбужденно горели. Чтобы успокоиться, девушка твердо решила не терзаться из-за происшедшего. Она неторопливо распаковала и разложила вещи, приготовила на ночь вместо эффектной атласной ночной рубашки другую, попроще, ситцевую. Почистив зубы и приняв душ, она не стала надевать кольцо Ричи – ей почему-то расхотелось носить его – и убрала в дедушкину табакерку.
Оконные рамы с частым переплетом были подняты, и в комнату проникал ароматный воз-дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34