— Но почему за Ралужневицкого? Ведь я…
— Он научил меня плавать. И вообще… хочу на прощанье подарить вам одну мелочь, дорогой Джек.
Она протянула ему сложенный веер.
— Раскройте, — кивнула она.
Джек с треском раскрыл веер… В этот момент закончились события Второго Ведра.
глава 23. Украина
Украина, Украина,
Голубая, желтая!
Ножик есть, но перочинный.
А цыплята — толстые!
частушка
Дунаев и вся боевая диверсионная группа шли вперед, шаг за шагом взламывая так называемую Золотую Кору, которой покрыто было тело оккупированной Украины. Они ломали, били и крушили, вгрызались в этот твердый и толстый покров, и все новые освобожденные территории делали Вдох и возвращались к жизни, выйдя из-под Коры. На глазах высвобождалась Украина, огромная и сочная страна. Самая, пожалуй, загадочная местность Европы.
Как каждый русский человек, Дунаев всей душой любил Украину, этот глубокий темный алмаз в великолепном ожерелье советских республик. Он любил тени ее садов, ее песни, ее темноглазых веселых девчат, ее деревни и рабочие города, раздолье Днепра и спокойную певучесть украинской речи. С наслаждением он пробивал путь советским войскам, освобождая Советскую Украину от тяжелой болезни, которой явилась немецко-фашистская оккупация.
А давалось это нелегко. Здесь часто вставала на пути какая-то особенная жуть — как будто кто-то прибыл с того света, но не бледным призраком, а дико откормленным, бодрым и румяным хохмачом. И вот этот кто-то сидит за столом, жадно ест, хохочет, орет песни и кажется в тысячу раз более живым, чем настоящие живые. Так гримасничала Кора.
Дунаеву казалось, что он идет владениями Боковой — ведь «ненька Украина» звучит почти как «нянька Боковая». Здесь всюду была старуха Нерваная, отовсюду торчал ее жирный обыденный бок, нежданно переходящий в пустоту.
Чего только она не делала, чтобы остановить их!
Она расщепляла землю — прямо под ногами разверзались огромные бездонные щели, и в этих щелях сияла яркая воздушная синева, внизу зияло небо — даже более синее, чем наверху. Как-то раз такая колоссальная щель разверзлась под Днепропетровском — они пробивались сквозь совершенно разрушенный и сожженный пригород, и вдруг Дунаев увидел на перекрестке, у взорванного магазина, двух немолодых холеных дам в шубах, которые стояли и беспечно разговаривали.
— …Здесь везде только копни каблучком… — донесся до парторга обрывок фразы.
С этими словами одна из дам легонько ударила каблучком о разбитую мостовую, и тут же раскрылась она — Щель, в которой сияло безоблачное небо.
Такую щель, как научил Дунаева Бессмертный, надо было переходить по волосу. То есть сначала надо было стать гигантом, вырвать один волос с головы и бросить его на Щель. Потом, наоборот, уменьшиться и переходить Щель по собственному волосу, как по колоссальному бревну, неровному, с мраморно-березовой поверхностью. Дунаев недоумевал, почему Щель нельзя просто перешагнуть, будучи гигантом.
— Станешь шагать, а тут тебя синева снизу и подрежет, — объяснил Бессмертный. — Синева этих боковых Щелей смертельна. Она едкая, как кислота. И защита от нее одна — собственный волос.
Он шел по волосу, сильно уменьшившись и стараясь держаться середины Волоса, который защищал его от едкой Синевы. Только один раз Дунаев глянул вниз и тут же зажмурился — Щель была бездонна, и синева шла оттуда пронзительная, как глаза Синей. Если бы он посмотрел туда хоть еще секунду, то бросился бы в эту бездну. Вдруг он увидел, что впереди, в центре волоса, виднеется какое-то строение. Довольно изящное. Беседка. Дунаев вошел. Пуста. В мозаичном полу открытый люк, вниз уходит лесенка из лакированного дерева. Парторг спустился по ней и оказался в Волосяном Туннеле, то есть в полом туннелеобразном пространстве внутри Волоса. Очень кстати, а то едкая синева уже стала жечь его, здесь же он со всех сторон был защищен костной тканью собственного Волоса. Он шел по Туннелю, и, к его удивлению, этот Туннель становился все шире, раздвигались стены, выше уходил закругленный потолок.
«Неужели Волос расширяется?» — с изумлением подумал парторг. Но тут же сообразил, что просто забыл выключить «уменьшение». Он шел и при этом продолжал уменьшаться.
«Интересно, что будет, если и дальше уменьшаться?» — спросил он себя.
Вдруг он увидел у своих ног крошечный домик, немного похожий на птичью клетку, выстроенную из тонких бамбуковых прутьев. Он уменьшился еще и вошел. Внутри домика оказался сад из нескольких прудов, с мостиками, искусственными водопадами и круглыми окнами в скалах. В центре сада в легких бамбуковых креслах сидели двое — мужчина и женщина в длинных шелковых одеждах, расшитых облаками, цветами и птицами. Черты их лиц почему-то не удавалось рассмотреть, но возникало ощущение, что они благожелательно смотрят на Дунаева.
— ХОЗЯЕВА АТТРАКЦИОНА! — вдруг понял Дунаев.
Супруги молчали, но он ощутил какой-то безмолвный вопрос. Кажется, они спросили, нравятся ли ему его приключения: Вопрос показался вежливым и любезным, хотя не прозвучало ни слова.
Дунаев кивнул и мысленно поблагодарил ХОЗЯЕВ АТТРАКЦИОНА за интересную программу. Ему тоже хотелось проявить вежливость: эти существа внушали спокойное благоговение и спокойную симпатию — без экстаза, без вытаращенных глаз и прервавшегося дыхания. Они еще о чем-то спросили. Кажется, есть ли у него какие-нибудь пожелания. Дунаев подумал, что хотелось бы в принципе чего-то приятного и увлекательного не только в земной жизни, но и после смерти, в вечности. Эти существа были, видимо, с вечностью накоротке.
Они уловили его просьбу. Ответ был приблизительно таков:
— Мы похлопочем о том, чтобы вы получили должность бога ручьев.
Дунаев низко поклонился. О таком он не смел и мечтать. Ему было умиротворенно и уютно здесь. К тому же в вечности его ожидала интересная и ответственная работа. Однако чувствовалось, что Аудиенция подходит к концу.
Напоследок он еще спросил:
— Где мы?
— В клетке, — был ответ.
Все стало удаляться, и Дунаев вдруг словно бы заглянул в микроскоп и увидел структуру живой клетки. В области Ядра он успел разглядеть сад и две фигурки в ярких халатах, неподвижно восседающие на берегу маленького пруда… И все исчезло.
Дунаев добежал до конца Волоса и выскочил с другой стороны Щели, с ходу врезавшись в наслоение Золотой Коры. Одновременно советские войска широким фронтом форсировали Днепр сразу под Гомелем, Киевом, Кременчугом и Днепропетровском. Не снижая темпа наступления, советские войска двинулись на Киев, стремясь освободить столицу Советской Украины.
Говорят, есть космос. Космос очень редкий.
Нам об этом космосе рассказали предки.
Где-то в этом космосе есть одна Вселенная —
Редкостной отделки и особо ценная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160