Вспомогательный удар наносили пять бригад из района Сан-Мартин-де-ла-Вега, Титулсиа, Сиэмпосуэлос на Гриньон. Но в январе, после того как мятежники, захватив район Махадаонда, Вильянуэва-дель-Пардилья, сильно укрепили его, преимущества северного варианта в значительной мере потеряли свое значение. Республиканцы вынуждены были перенести свое внимание на участок южнее Мадрида.
Разработанный в январе новый вариант наступления сводился к следующему.
Ударная группа в составе пятнадцати бригад должна была наступать с фронта Ла-Мараньоса, Сан-Мартин-де-ла-Вега на запад с задачей в первый же день выйти на Толедское шоссе. Вспомогательный удар силой в пять-шесть бригад наносился с севера, из района Торрелодонес на Брунете. Мадридский корпус своим наступлением на всем фронте должен был сковать находящиеся перед ним части противника.
Из средств усиления ударная группа должна была получить танковую бригаду и до 120 орудий, вспомогательная группа – танковую роту и 40 орудий. На главном направлении предполагалось сосредоточить до 100 самолетов.
Основным дефектом этого плана было преувеличение в расчете своих сил. Предполагалось привлечь к участию в операции всего 27–30 бригад, в то время как реально можно было рассчитывать не более как на 20–23 бригады.
Подготовка операции протекала с большими трениями. Начав переброску войск в район сосредоточения, главное командование не позаботилось предварительно сформировать штаб ударной группы и штабы дивизий. Поэтому прибывающие в район сосредоточения бригады не знали предстоящей задачи и никакой подготовительной работы не вели.
Начало операции было назначено на 27 января, затем постепенно откладывалось на 1,6 и 12 февраля.
Между тем уже 20 января начали появляться тревожные сведения о подготовке мятежниками крупного наступления. Штаб мадридского корпуса на основании данных авиационной разведки, подтвержденных показаниями пленных и перебежчиков, сделал вывод, что мятежники готовят наступление на Валенсийское шоссе. Корпус до-пес об этом в штаб Центрального фронта и в генеральный штаб с просьбой принять меры по укреплению обороны. Однако все эти требования были оставлены без внимания. Главное командование, загипнотизированное перспективами большого наступления, не думало об усилении обороны.
Сосредоточение войск в район наступления протекало крайне медленно. К 6 февраля прибыло только шесть бригад.
Громадное тактическое значение для республиканцев имел плацдарм на западном берегу реки Харамы, примерно на участке Ла-Мараньоса, Сиэмпосуэлоса, занятый частями 48-й и 45-й бригад, растянутых на широком фронте. Поэтому командование республиканцев в первых числах февраля сменило 45-ю бригаду, выдвинув вместо нее на западный берег только что прибывшие 18-ю и 23-ю бригады. Бригады имели по четыре полнокровных батальона, полное ружейно-пулеметное вооружение, были неплохо подготовлены, но не имели средств ПТО и артиллерии. 6 февраля бригады не успели полностью устроиться на запятых ими позициях; предназначенные для них батареи еще находились в Аранхуэсе.
Начавшееся сосредоточение республиканских войск на восточном берегу реки Харамы в районе Арганда, Мората и выдвижение свежих сил для обеспечения плацдарма на западном берегу, по-видимому, и явились толчком, заставившим мятежников ускорить начало своего наступления. Нет сомнения, что через своих шпионов и агентуру, продолжавших гнездиться в республиканских штабах, мятежники были осведомлены почти о всех планах и мероприятиях республиканского командования и своим наступлением поспешили сорвать эти планы. Расчет делался на неподготовленность республиканцев.
Таким образом, в Харамской операции обе стороны готовились к активным действиям, но еще не закончили подготовки. Это обстоятельство придало всей операции вид своеобразного встречного сражения, с характерным последовательным нарастанием сил с той и другой стороны.
Мятежники, чтобы сорвать наше наступление, рано утром 6 февраля после короткой, но сильной артиллерийской и авиационной подготовки первыми перешли в наступление севернее Аранхуэса. Атаку пехоты поддерживали около тридцати танков.
Сразу же была ясна задача, которую ставил противник: перерезать шоссейную дорогу, соединяющую Мадрид с провинциями Новая Кастилия и Валенсия и портами Средиземного моря.
Несмотря на большие трудности, республиканцы держались мужественно и стойко, оказывали ожесточенное сопротивление врагу. Но силы оказались неравными. И люди, многие из которых впервые вступали в бой, вынуждены были отступать.
Враг ликовал. В первый же день ему удалось захватить большую часть плацдарма на западном берегу реки. Две бригады оказались в исключительно тяжелом положении. Листер сильно волновался за судьбу бойцов этих соединений. Формально бригады не входили пока в состав нашей дивизии, но мы уже знали, что вскоре они перейдут к нам.
Листер отдал приказ командирам 18-й и 23-й бригад перейти к обороне и сделать все, чтобы удержать до подхода резервов хотя бы небольшой плацдарм. Усиливая нажим и оттесняя республиканцев с занятых позиций, мятежники вводили в бой все новые и новые части. Скоро на этом участке они имели во много раз превосходящие силы и к ночи 9 февраля прижали бригады к самому берегу Харамы. Республиканские части вынуждены были оставить западный берег и переправиться на восточный.
Мятежники продолжали наступление. Зная, что республиканцам нечем встретить их танки, они стали усиленно готовиться к форсированию реки.
Бои разгорелись теперь главным образом за мосты через Хараму: в трех километрах восточнее Ла-Мараньоса – железнодорожный, у Сан-Мартин-де-ла-Вега – два шоссейных. Мы не взорвали их, надеясь, что скоро сами начнем здесь наступление. Это дорого нам стоило.
Воспользовавшись нашей «любезностью», франкисты стянули к Хараме артиллерию, танки, пехоту и в ночь на 11 февраля, без артиллерийской подготовки, внезапно переправились по железнодорожному мосту. Рота 12-й интернациональной бригады, которая охраняла мост, почти полностью погибла. Во второй половине дня мятежники уже сумели переправить по мосту пять своих батальонов и много танков.
О происшедшем немедленно доложили командованию Центрального фронта. Оттуда последовал приказ: «Задержать врага любыми средствами».
Срочно была организована контратака силами подразделений с танками 12-й бригады Лукача и 11-й бригады генерала Клебера. Наши танки на больших скоростях ринулись в бой, быстро оторвались от пехоты и проскочили в глубину расположения мятежников, почти до самого моста. Противник не ожидал внезапного удара, но танки республиканцев, оторванные от пехоты, не сумели воспользоваться благоприятным моментом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Разработанный в январе новый вариант наступления сводился к следующему.
Ударная группа в составе пятнадцати бригад должна была наступать с фронта Ла-Мараньоса, Сан-Мартин-де-ла-Вега на запад с задачей в первый же день выйти на Толедское шоссе. Вспомогательный удар силой в пять-шесть бригад наносился с севера, из района Торрелодонес на Брунете. Мадридский корпус своим наступлением на всем фронте должен был сковать находящиеся перед ним части противника.
Из средств усиления ударная группа должна была получить танковую бригаду и до 120 орудий, вспомогательная группа – танковую роту и 40 орудий. На главном направлении предполагалось сосредоточить до 100 самолетов.
Основным дефектом этого плана было преувеличение в расчете своих сил. Предполагалось привлечь к участию в операции всего 27–30 бригад, в то время как реально можно было рассчитывать не более как на 20–23 бригады.
Подготовка операции протекала с большими трениями. Начав переброску войск в район сосредоточения, главное командование не позаботилось предварительно сформировать штаб ударной группы и штабы дивизий. Поэтому прибывающие в район сосредоточения бригады не знали предстоящей задачи и никакой подготовительной работы не вели.
Начало операции было назначено на 27 января, затем постепенно откладывалось на 1,6 и 12 февраля.
Между тем уже 20 января начали появляться тревожные сведения о подготовке мятежниками крупного наступления. Штаб мадридского корпуса на основании данных авиационной разведки, подтвержденных показаниями пленных и перебежчиков, сделал вывод, что мятежники готовят наступление на Валенсийское шоссе. Корпус до-пес об этом в штаб Центрального фронта и в генеральный штаб с просьбой принять меры по укреплению обороны. Однако все эти требования были оставлены без внимания. Главное командование, загипнотизированное перспективами большого наступления, не думало об усилении обороны.
Сосредоточение войск в район наступления протекало крайне медленно. К 6 февраля прибыло только шесть бригад.
Громадное тактическое значение для республиканцев имел плацдарм на западном берегу реки Харамы, примерно на участке Ла-Мараньоса, Сиэмпосуэлоса, занятый частями 48-й и 45-й бригад, растянутых на широком фронте. Поэтому командование республиканцев в первых числах февраля сменило 45-ю бригаду, выдвинув вместо нее на западный берег только что прибывшие 18-ю и 23-ю бригады. Бригады имели по четыре полнокровных батальона, полное ружейно-пулеметное вооружение, были неплохо подготовлены, но не имели средств ПТО и артиллерии. 6 февраля бригады не успели полностью устроиться на запятых ими позициях; предназначенные для них батареи еще находились в Аранхуэсе.
Начавшееся сосредоточение республиканских войск на восточном берегу реки Харамы в районе Арганда, Мората и выдвижение свежих сил для обеспечения плацдарма на западном берегу, по-видимому, и явились толчком, заставившим мятежников ускорить начало своего наступления. Нет сомнения, что через своих шпионов и агентуру, продолжавших гнездиться в республиканских штабах, мятежники были осведомлены почти о всех планах и мероприятиях республиканского командования и своим наступлением поспешили сорвать эти планы. Расчет делался на неподготовленность республиканцев.
Таким образом, в Харамской операции обе стороны готовились к активным действиям, но еще не закончили подготовки. Это обстоятельство придало всей операции вид своеобразного встречного сражения, с характерным последовательным нарастанием сил с той и другой стороны.
Мятежники, чтобы сорвать наше наступление, рано утром 6 февраля после короткой, но сильной артиллерийской и авиационной подготовки первыми перешли в наступление севернее Аранхуэса. Атаку пехоты поддерживали около тридцати танков.
Сразу же была ясна задача, которую ставил противник: перерезать шоссейную дорогу, соединяющую Мадрид с провинциями Новая Кастилия и Валенсия и портами Средиземного моря.
Несмотря на большие трудности, республиканцы держались мужественно и стойко, оказывали ожесточенное сопротивление врагу. Но силы оказались неравными. И люди, многие из которых впервые вступали в бой, вынуждены были отступать.
Враг ликовал. В первый же день ему удалось захватить большую часть плацдарма на западном берегу реки. Две бригады оказались в исключительно тяжелом положении. Листер сильно волновался за судьбу бойцов этих соединений. Формально бригады не входили пока в состав нашей дивизии, но мы уже знали, что вскоре они перейдут к нам.
Листер отдал приказ командирам 18-й и 23-й бригад перейти к обороне и сделать все, чтобы удержать до подхода резервов хотя бы небольшой плацдарм. Усиливая нажим и оттесняя республиканцев с занятых позиций, мятежники вводили в бой все новые и новые части. Скоро на этом участке они имели во много раз превосходящие силы и к ночи 9 февраля прижали бригады к самому берегу Харамы. Республиканские части вынуждены были оставить западный берег и переправиться на восточный.
Мятежники продолжали наступление. Зная, что республиканцам нечем встретить их танки, они стали усиленно готовиться к форсированию реки.
Бои разгорелись теперь главным образом за мосты через Хараму: в трех километрах восточнее Ла-Мараньоса – железнодорожный, у Сан-Мартин-де-ла-Вега – два шоссейных. Мы не взорвали их, надеясь, что скоро сами начнем здесь наступление. Это дорого нам стоило.
Воспользовавшись нашей «любезностью», франкисты стянули к Хараме артиллерию, танки, пехоту и в ночь на 11 февраля, без артиллерийской подготовки, внезапно переправились по железнодорожному мосту. Рота 12-й интернациональной бригады, которая охраняла мост, почти полностью погибла. Во второй половине дня мятежники уже сумели переправить по мосту пять своих батальонов и много танков.
О происшедшем немедленно доложили командованию Центрального фронта. Оттуда последовал приказ: «Задержать врага любыми средствами».
Срочно была организована контратака силами подразделений с танками 12-й бригады Лукача и 11-й бригады генерала Клебера. Наши танки на больших скоростях ринулись в бой, быстро оторвались от пехоты и проскочили в глубину расположения мятежников, почти до самого моста. Противник не ожидал внезапного удара, но танки республиканцев, оторванные от пехоты, не сумели воспользоваться благоприятным моментом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90