Слабая улыбка пробежала по губам.
– Это он, – сказал Яма. – Кто ты, человек?
– Я? Я никто, – ответил тот. – Наверное, лист, попавший в водоворот.
Перо на ветру…
– Очень плохо, – сказал Яма, – потому что в мире хватает листьев и перьев, и я работал так долго не для того, чтобы увеличивать их число. Я хотел иметь человека, который может продолжать войну, прерванную его отсутствием, человека сильного, способного противостоять мощной воле богов. И я думаю, ты и есть тот человек.
– Я… – Он снова скосил глаза – Сэм. Я – Сэм. Когда-то, очень давно… я сражался, да? Много раз…
– Ты Великодушный Сэм, Будда. Ты вспоминаешь?
– Может, я и был… – В его глазах медленно зажегся огонь. – Да. Да, я был им. Самый униженный в гордости, самый гордый в унижении. Я сражался. Я изучал Путь. Я снова сражался, снова изучал, пытался использовать политику, магию, яд… Я бился в великом сражении, таком страшном, что само солнце отвернуло свой лик от резни, бился с людьми и богами, с животными и демонами, с духами земли и воздуха, огня и воды, с лошадьми, мечами и колесницами…
– И ты проиграл, – сказал Яма.
– Да, я проиграл. Но зато мы показали им, нет? Ты, бог смерти, вел мою колесницу. Теперь я все вспомнил. Нас взяли в плен, и Боги Кармы были нашими судьями. Ты убежал с помощью энергии смерти и Пути Черного Колеса.
А я не смог.
– Правильно. Твое прошлое было выставлено перед ними. Ты был осужден.
– Яма взглянул на монахов, которые теперь сидели на полу, склонив головы, и понизил голос. – Уморить тебя реальной смертью означало бы сделать из тебя мученика. Отпустить тебя в мир в каком бы то ни было теле – это оставить дверь открытой для твоего возвращения. И так же как ты украл свои доктрины у Готтама в другом месте и времени, они утаили от людей рассказ о конце этого дня. Судьи решили, что ты заслуживаешь Нирваны. Твой АТМАН был проецирован, но не в другое тело, а в магнитное облако, окружающее планету. Это было полстолетия назад. Теперь ты официально – воплощение Вишну, чье учение было неверно истолковано некоторыми ревностными его последователями. Ты лично продолжал существовать только в форме самосохраняющихся длинных волн, которые мне и удалось ухватить.
Сэм закрыл глаза.
– И ты ПОСМЕЛ привести меня обратно?
– Правильно.
– Я все время знал о своем состоянии.
– Я так и думал.
Он открыл горящие глаза.
– И ты посмел вызвать меня ОТТУДА?
– Да.
Сэм наклонил голову.
– Правильно тебя называли богом смерти, Яма-Дхарма. Ты вырвал у меня решающий опыт. Ты разбил на темном камне своей воли то, что лежит за пределами восприятия и смертной славы. Почему ты не оставил меня там, где я был, в океане бытия?
– Потому что мир нуждается в твоем смирении, в твоей набожности, в твоем великом учении и в твоем макиавеллиевском интриганстве.
– Яма, – сказал Сэм, – я стар. Я так же стар, как и человек в этом мире. Я был одним из Первых, ты же знаешь. Один из самых первых, пришедших сюда строить, поселиться. Все остальные уже теперь или мертвы, или стали богами – деи экс машини… Удача приходила и ко мне, но я упускал ее.
Много раз. Я никогда не хотел быть богом, Яма. В самом деле. Только позднее, когда я увидел, что они делают, я начал собирать силу, которая могла бы быть моей. Но было уже поздно. Они были слишком сильны. И теперь я действительно хочу уснуть на века, снова познать Великий Покой, вечное блаженство, слышать песни звезд на берегах великого океана.
Ратри наклонилась и посмотрела ему в глаза.
– Ты нужен нам, Сэм.
– Знаю, знаю. Это вечно повторяющийся анекдот. У тебя норовистая лошадь – бей ее кнутом еще с милю.
Он улыбнулся, и она поцеловала его в лоб.
Тэк подпрыгнул в воздух и приземлился в ложе.
– Человечество веселится, – заметил Будда.
Яма протянул ему мантию, а Ратри подала домашние туфли.

***
Отвыкая от мирного существования, в котором не осознавалось время, Сэм спал. Он видел сны и выкликал кого-то или просто кричал. У него не было аппетита, но Яма подобрал ему тело крепкое и очень здоровое, способное вынести психосоматический переход из божественного состояния в другое.
Но он мог сидеть час неподвижно, глядя на камешек, семя или листок. И в этих случаях его нельзя было отвлечь.
Яма видел в этом опасность и говорил с Ратри и Тэком.
– Нехорошо, что он сейчас уходит таким образом от мира, – сказал он.
– Я говорил с ним, но как будто обращался к ветру. Он не может расстаться с тем, что оставил позади. Сама попытка стоит ему его силы.
– Возможно, ты не правильно истолковываешь его усилия, – сказал Тэк.
– Что ты имеешь в виду?
– Видишь, как он смотрит на семя, которое положил рядом с собой?
Приглядись к морщинкам в углах его глаз.
– Ну и что?
– Он косит. У него ослабло зрение?
– Нет.
– Почему же он скашивает глаза?
– Чтобы лучше изучить семя.
– Изучить? Это не тот Путь, которому он учил когда-то. Однако, он ИЗУЧАЕТ. Он смотрит на предмет без размышления, ведущего к высвобождению сути.
– Что же он тогда делает?
– Противоположное. – То есть? – Он изучает предмет, обдумывает его возможности, стараясь применить их к себе. Он ищет в этом оправдание жизни. Он пытается снова завернуться в покрывало Майи, иллюзии мира.
– Я уверена, что ты прав, Тэк, – сказала Ратри. – Как мы можем помочь ему в его усилиях?
– Трудно сказать, госпожа.
Яма кивнул. Его темные волосы заблестели в луче солнца, проникшем через узкую галерею.
– Вы ткнули пальцем в то, чего я не видел, – согласился он. – Сэм еще не полностью вернулся, хотя он в человеческом теле, ходит человеческими ногами, говорит, как мы. Его мысль все еще за пределами нашего кругозора.
– Что же будем делать? – спросила Ратри.
– Возьми его в долгую прогулку по окрестностям, – сказал Яма. – Корми его лакомствами. Расшевели его душу поэзией и пением. Найди ему крепкую выпивку – здесь, в монастыре ее нет. Одень его в яркие шелка. Предоставь ему двух-трех куртизанок. Вытащи его снова в жизнь. Это единственное, что может освободить его от цепей Бога. Дурак я, что не подумал об этом раньше.
– Так оно и есть, бог смерти, – заметил Тэк.
Темное пламя метнулось в глазах Ямы, но он улыбнулся.
– Со мной рассчитались за замечания, которые я, вероятно, не подумав, уронил в твои волосатые уши. Я извиняюсь, обезьяна, ты настоящий человек, человек умный и проницательный.
Тэк поклонился. Ратри хихикнула.
– Скажи нам, мудрый Тэк, потому что мы, возможно, слишком долго были богами и у нас не хватает правильного угла зрения – как мы будем действовать в этом деле очеловечивания Сэма, чтобы он послужил для нужных нам результатов?
Тэк поклонился Яме, потом Ратри.
– Как предложил Яма. Сегодня ты, госпожа, ведешь его на прогулку к холмам. Завтра господин Яма идет с ним к опушке леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71