Отправились на лодке вдоль берегов Скаумланда, мимо Осена, до самого Хусабю. Господин Эрленд был рыцарем и род свой вел от деда Сигурда Рта по матери – Гутторма Седой Бороды, а значит, приходился королевскому сыну дальним родичем, по этой причине они и рискнули ему довериться. Поместье Хусабю было большое, и Транд не вполне рассчитывал, что знатный господин Эрленд пожелает принять таких простых, неприметных людей, как они, однако господин Эрленд приятно их удивил: сам тотчас вышел на крыльцо и пригласил их в дом. Усадив гостей у; огня, он сказал:
– Как я погляжу, священник Транд, тут с тобою Инга из Вартейга. Помню, помню тебя, красавица, с минувшей весны, когда у нас гостил король Хакон. И отца твоего помню – хороший был человек. – Седовласый господин Эрленд приветливо посмотрел на них. И вдруг спросил: – Как поживает королевский сынок?
Инга и Транд испуганно вздрогнули: впервые эти слова были произнесены вслух. Откуда господину Эрленду известно о рождении ребенка? А он, словно прочитав их мысли, продолжал:
– Земля слухом полнится. Потому-то я был уверен, что рано или поздно вы придете ко мне. Как я понимаю, вы благоразумно старались держать это в секрете – баглеры опять зашевелились. Но раз уж слух добрался до такого медвежьего угла, как Хусабю, скольким же людям ведомо об этом!
Инга подробно рассказала о беседе, которая состоялась у короля Хакона с Петером Стёйпером и Дагфинном Бондом, и о том, что этим двоим велено было передать слова короля Хакона Инги Бардарсону, теперешнему королю. Стало быть, король Инги знает о ребенке. Священник Транд вмешался в разговор, попросив совета у господина Эрленда. Может, стоит отправиться с ребенком в Борг, к королю Инги и Хакону Бешеному? Старик покачал головой.
– Ни Петера Стёйпера, ни Дагфинна Бонда в Борге нет, а король Инги уже отплыл на север, в Нидарос. Там сейчас один Хакон Бешеный.
– Король Хакон предостерегал нас от Хакона Бешеного. Такому человеку я не могу доверить ребенка. Тем более королевского сына, – сказала Инга.
– Баглеры столь же опасны для этого ребенка, – сказал господин Эрленд. – Хакон Бешеный в скором времени тоже уедет, потому что Вальдамар Победитель послал баглерам из Дании денежную помощь. Они думают, что после убийства короля Хакона королевская власть опять ослабела, и скоро нанесут удар по всему Викену.
– А ты уверен, что баглеры станут замышлять дурное против младенца? – помедлив спросила Инга. – У них ведь много других дел.
– Его дед, король Сверрир, был заклятым врагом баглеров, а не так давно отец ребенка, король Хакон, разгромил Хельгё и насадил на кол голову баглерского короля. У баглеров теперь новый король, Эрлинг Стейнвегг, Не сомневайся, у него множество поводов замышлять дурное против твоего младенца.
– Самозванец он, а не Эрлинг Стейнвегг, – сказал священник Транд. – Настоящий Эрлинг Стейнвегг был повешен дружинниками короля Сверрира в Ернбераланде.
– Тем больше оснований для мести. Будь там в ту пору сам король Сверрир, он бы наверняка перевез труп в такое место, где бы каждый мог видеть, что Эрлинг Стейнвегг вправду мертв. Так он поступил, когда были убиты король Магнус и его сын Сигурд. Сверрир неукоснительно следил, чтобы новые мошенники не выдавали себя за старых и не сеяли слухи. Нет, мы должны отправить ребенка в безопасное место.
– Может быть, к епископу Николасу Арнарсону? – спросил Транд.
Господин Эрленд замялся.
– О епископе Николасе я и сам думал. Знаю, он был королю Хакону искренним другом. И обещал не вмешиваться в новые раздоры и не поддерживать баглеров, коли они опять взбунтуются. Только вот не знаю, вправе ли он в таком случае принять сына короля Хакона. Николас Арнарсон идет своим путем. И, возможно, считает, что это обещание имело силу лишь при жизни короля Хакона.
Некоторое время все трое молчали, а потом Инга произнесла то, о чем думали все трое:
– Мы должны ехать в Нидарос, к королю Инги Бардарсону.
Господин Эрленд и священник Транд тоже пришли к заключению, что для маленького Хакона это единственное безопасное место. Обсудили сроки отъезда, но в итоге признали, что ради блага ребенка отъезд надобно отодвинуть как можно дальше. Дорога будет дальняя и трудная, пусть мальчик подрастет и окрепнет, тогда он выдержит все эти тяготы.
БЕГСТВО ЧЕРЕЗ ЛИЛЛЕХАММЕР
Время в Хеггене шло своим чередом.
Они думали отправиться в дорогу ранней весной, в марте или в апреле, но еще задолго до Рождества 1205 года стало ясно, что слухи неуклонно ширятся и опасность день ото дня возрастает. Люди слонялись возле усадьбы, шушукались, показывали пальцем, а смекнув, что их заметили, неловко съеживались и норовили поскорей убраться подальше. Тянуть с отъездом было крайне рискованно.
Господин Эрленд – в его-то почтенные лета и при том что былую силу и крепость он уже подрастерял – вознамерился ехать с ними и никаких возражений слушать не желал. Мог бы проводить немного, и все, так нет: решил ехать в Нидарос и даже маршрут детально обдумал. Знал, где меняют лошадей, кого можно попросить о помощи, а кого надобно сторониться пуще огня. Священнику Транду он велел остаться дома. Дескать, тот слишком стар. Но Транд сказал «нет»: он тоже поедет, хотя бы проводит их чуток.
И вот они снарядили повозку и начали свой путь на север. Но уже скоро пришлось заменить повозку санями. Время было зимнее, близилось Рождество. Ингу и малыша тепло укутали и усадили между облаченными в медвежьи шубы господином Эрлендом и священником Трандом; взяли они с собой и нескольких челядинцев господина Эрленда, ведь без возницы и помощников далеко не уедешь. Каждый день путешествия был долог и утомителен, а когда смеркалось, они искали ночлега на постоялых дворах, которые часто попадались у дороги: иные принадлежали королевским поместьям, иные – ближним монастырям. В особенно малолюдных местах монахи строили постоялые дворы непосредственно при монастырях – из сострадания к усталым паломникам, гонцам и странствующим мелочным торговцам и в надежде на пожертвования в благодарность за пищу и кров.
Кого только не встречали наши путники – и нищих набожных пилигримов, и задиристых молодцов, которым только дай повод – мигом затеют свару, а заодно и чужим имуществом поживятся. Правда, это сурово каралось, вот почему, пока вокруг было людно, можно было чувствовать себя в безопасности. И дюжих воинов, скорей всего баглеров, на дороге хватало с избытком. Баглеров они особенно боялись.
Осло объехали стороной. Господин Эрленд предпочитал не искушать судьбу.
К северу в долинах тоже начали строить большие постоялые дворы, как на юге. А в глуши лесов и на горных перевалах можно было заночевать в заезжих подворьях, что стояли там – без хозяев, без прислуги, открытые для всех, кто искал приюта в непогоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Как я погляжу, священник Транд, тут с тобою Инга из Вартейга. Помню, помню тебя, красавица, с минувшей весны, когда у нас гостил король Хакон. И отца твоего помню – хороший был человек. – Седовласый господин Эрленд приветливо посмотрел на них. И вдруг спросил: – Как поживает королевский сынок?
Инга и Транд испуганно вздрогнули: впервые эти слова были произнесены вслух. Откуда господину Эрленду известно о рождении ребенка? А он, словно прочитав их мысли, продолжал:
– Земля слухом полнится. Потому-то я был уверен, что рано или поздно вы придете ко мне. Как я понимаю, вы благоразумно старались держать это в секрете – баглеры опять зашевелились. Но раз уж слух добрался до такого медвежьего угла, как Хусабю, скольким же людям ведомо об этом!
Инга подробно рассказала о беседе, которая состоялась у короля Хакона с Петером Стёйпером и Дагфинном Бондом, и о том, что этим двоим велено было передать слова короля Хакона Инги Бардарсону, теперешнему королю. Стало быть, король Инги знает о ребенке. Священник Транд вмешался в разговор, попросив совета у господина Эрленда. Может, стоит отправиться с ребенком в Борг, к королю Инги и Хакону Бешеному? Старик покачал головой.
– Ни Петера Стёйпера, ни Дагфинна Бонда в Борге нет, а король Инги уже отплыл на север, в Нидарос. Там сейчас один Хакон Бешеный.
– Король Хакон предостерегал нас от Хакона Бешеного. Такому человеку я не могу доверить ребенка. Тем более королевского сына, – сказала Инга.
– Баглеры столь же опасны для этого ребенка, – сказал господин Эрленд. – Хакон Бешеный в скором времени тоже уедет, потому что Вальдамар Победитель послал баглерам из Дании денежную помощь. Они думают, что после убийства короля Хакона королевская власть опять ослабела, и скоро нанесут удар по всему Викену.
– А ты уверен, что баглеры станут замышлять дурное против младенца? – помедлив спросила Инга. – У них ведь много других дел.
– Его дед, король Сверрир, был заклятым врагом баглеров, а не так давно отец ребенка, король Хакон, разгромил Хельгё и насадил на кол голову баглерского короля. У баглеров теперь новый король, Эрлинг Стейнвегг, Не сомневайся, у него множество поводов замышлять дурное против твоего младенца.
– Самозванец он, а не Эрлинг Стейнвегг, – сказал священник Транд. – Настоящий Эрлинг Стейнвегг был повешен дружинниками короля Сверрира в Ернбераланде.
– Тем больше оснований для мести. Будь там в ту пору сам король Сверрир, он бы наверняка перевез труп в такое место, где бы каждый мог видеть, что Эрлинг Стейнвегг вправду мертв. Так он поступил, когда были убиты король Магнус и его сын Сигурд. Сверрир неукоснительно следил, чтобы новые мошенники не выдавали себя за старых и не сеяли слухи. Нет, мы должны отправить ребенка в безопасное место.
– Может быть, к епископу Николасу Арнарсону? – спросил Транд.
Господин Эрленд замялся.
– О епископе Николасе я и сам думал. Знаю, он был королю Хакону искренним другом. И обещал не вмешиваться в новые раздоры и не поддерживать баглеров, коли они опять взбунтуются. Только вот не знаю, вправе ли он в таком случае принять сына короля Хакона. Николас Арнарсон идет своим путем. И, возможно, считает, что это обещание имело силу лишь при жизни короля Хакона.
Некоторое время все трое молчали, а потом Инга произнесла то, о чем думали все трое:
– Мы должны ехать в Нидарос, к королю Инги Бардарсону.
Господин Эрленд и священник Транд тоже пришли к заключению, что для маленького Хакона это единственное безопасное место. Обсудили сроки отъезда, но в итоге признали, что ради блага ребенка отъезд надобно отодвинуть как можно дальше. Дорога будет дальняя и трудная, пусть мальчик подрастет и окрепнет, тогда он выдержит все эти тяготы.
БЕГСТВО ЧЕРЕЗ ЛИЛЛЕХАММЕР
Время в Хеггене шло своим чередом.
Они думали отправиться в дорогу ранней весной, в марте или в апреле, но еще задолго до Рождества 1205 года стало ясно, что слухи неуклонно ширятся и опасность день ото дня возрастает. Люди слонялись возле усадьбы, шушукались, показывали пальцем, а смекнув, что их заметили, неловко съеживались и норовили поскорей убраться подальше. Тянуть с отъездом было крайне рискованно.
Господин Эрленд – в его-то почтенные лета и при том что былую силу и крепость он уже подрастерял – вознамерился ехать с ними и никаких возражений слушать не желал. Мог бы проводить немного, и все, так нет: решил ехать в Нидарос и даже маршрут детально обдумал. Знал, где меняют лошадей, кого можно попросить о помощи, а кого надобно сторониться пуще огня. Священнику Транду он велел остаться дома. Дескать, тот слишком стар. Но Транд сказал «нет»: он тоже поедет, хотя бы проводит их чуток.
И вот они снарядили повозку и начали свой путь на север. Но уже скоро пришлось заменить повозку санями. Время было зимнее, близилось Рождество. Ингу и малыша тепло укутали и усадили между облаченными в медвежьи шубы господином Эрлендом и священником Трандом; взяли они с собой и нескольких челядинцев господина Эрленда, ведь без возницы и помощников далеко не уедешь. Каждый день путешествия был долог и утомителен, а когда смеркалось, они искали ночлега на постоялых дворах, которые часто попадались у дороги: иные принадлежали королевским поместьям, иные – ближним монастырям. В особенно малолюдных местах монахи строили постоялые дворы непосредственно при монастырях – из сострадания к усталым паломникам, гонцам и странствующим мелочным торговцам и в надежде на пожертвования в благодарность за пищу и кров.
Кого только не встречали наши путники – и нищих набожных пилигримов, и задиристых молодцов, которым только дай повод – мигом затеют свару, а заодно и чужим имуществом поживятся. Правда, это сурово каралось, вот почему, пока вокруг было людно, можно было чувствовать себя в безопасности. И дюжих воинов, скорей всего баглеров, на дороге хватало с избытком. Баглеров они особенно боялись.
Осло объехали стороной. Господин Эрленд предпочитал не искушать судьбу.
К северу в долинах тоже начали строить большие постоялые дворы, как на юге. А в глуши лесов и на горных перевалах можно было заночевать в заезжих подворьях, что стояли там – без хозяев, без прислуги, открытые для всех, кто искал приюта в непогоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48