что Диего был не один, а с двумя товарищами и что ему было не восемь лет, как утверждает легенда, а целых десять. Карлос и его приспешники, которые успели прославиться на всю округу своими разбойничьими выходками, вели себя тихо, в отличие от Гарсии, который хватил лишнего и безутешно рыдал из-за скорой разлуки с Диего. За эти годы сын трактирщика растолстел, словно буйвол, но по-прежнему не мог за себя постоять и был по-собачьи предан Диего. Роскошный прием, который почтил своим присутствием настоящий русский аристократ, заставил злые языки на время замолчать. Рехина с удовольствием наблюдала, как чванливые соседи по очереди склоняются к ее руке. Алехандро де ла Вега как ни в чем не бывало прохаживался среди гостей, довольный собой, своим сыном и, разумеется, женой, которая надела на прием голубое бархатное платье с брюссельскими кружевами и походила на герцогиню.
Бернардо целых два дня скакал галопом по холмам, чтобы попрощаться с Ночной Молнией. Она уже знала о скором отъезде своего друга и ждала его.
Взявшись за руки, они вышли на берег. Ночная Молния спросила, что ждет его за морем и когда он вернется. Юноша стал чертить палочкой на земле карту, но так и не смог объяснить своей подруге, какое огромное расстояние отделяет их от диковинной страны Испании. По карте мира, которую Бернардо видел у падре Мендосы, было трудно судить о реальности. Он не знал, когда вернется, но понимал, что разлука может продлиться не один год. «Я хочу сделать тебе подарок на память», — сказала Ночная Молния. Глаза девушки сияли, в них светилась древняя мудрость, девушка сняла ожерелья из перьев и семян, красный пояс, ботинки из кроличьего меха, кожаную тунику и, нагая, застыла в солнечном свете, струящемся сквозь ветви деревьев. Бернардо ощутил, что кровь застывает в его жилах, что его наполняет счастье, что душа готова расстаться с телом. Это удивительное, прекрасное и непостижимое создание предлагало слишком дорогой подарок. Ночная Молния положила одну руку юноши себе на грудь, другую на талию и расплела косу, чтобы водопад черных, как вороново крыло, волос рассыпался по плечам. Бернардо начал шептать ее имя: Ночная Молния, Ночная Молния. Это были первые слова, которые она услышала от него. Девушка закрыла рот Бернардо поцелуем, она целовала его снова и снова, не в силах удержать слезы. Любимый еще не уехал, а она уже скучала по нему. Через несколько часов, очнувшись от любовной истомы, Бернардо всеми силами постарался внушить девушке самую важную мысль: отныне они навсегда едины. Она рассмеялась счастливым смехом и ответила, что он совсем еще мальчишка, но на чужбине наверняка станет настоящим мужчиной.
Бернардо прожил в племени больше месяца. За это время произошли самые важные в его жизни события, о которых он никогда не рассказывал. Все, что мне известно, я знаю от Ночной Молнии. Вообразить остальное несложно, но я буду молчать из уважения к Бернардо. Мне не хотелось бы оскорбить его. Индеец вернулся на гасиенду как раз вовремя, чтобы помочь брату сложить вещи в те самые баулы, в которых когда-то прибыли подарки Эулалии де Кальис.
Диего хотел расспросить друга о том, что произошло с ним в индейском селении, но не решился, наткнувшись на ледяной взгляд Бернардо. Юноша понял, что тайна его брата связана с Ночной Молнией, и скромно промолчал. У братьев впервые появились секреты друг от друга.
Алехандро де ла Вега заказал для своего сына в Мехико гардероб, достойный настоящего принца. Заодно ему досталось кое-что из подарков Эулалии: дуэльные пистолеты, инкрустированные перламутром, и подбитый черным шелком плащ с пуговицами из толедского серебра. Диего решил взять с собой мандолину на случай, если он все же перестанет робеть перед женщинами, отцовский кинжал, кнут из бычьей кожи и книгу Мануэля Эскаланте. Бернардо сложил смену одежды и белья, кастильский плащ и ботинки, которые ему подарил падре Мендоса, рассудив, что по городским улицам негоже ходить босиком.
Накануне отъезда попрощаться с мальчиками пришла Белая Сова. Она не стала входить в дом, чтобы не смущать зятя и не ставить дочь в неловкое положение. Она встретилась с мальчиками в патио, подальше от чужих глаз, и отдала им свои подарки. Диего она дала пузырек с сонным зельем, наказав использовать его только для спасения человеческих жизней. Диего понял, что бабке отлично известно, кто украл магическое снадобье, и, малиновый от стыда, поклялся, что станет беречь заветную флягу как зеницу ока и никогда больше не будет воровать. Бернардо индианка дала кожаный мешочек, в котором лежала длинная черная прядь. Посылая ее, Ночная Молния просила передать, чтобы Бернардо становился настоящим мужчиной и ни о чем не тревожился, ибо ее любовь останется неизменной, сколько лун ни миновало бы. Растроганный Бернардо жестами спросил знахарку, как вышло, что самая красивая девушка в мире выбрала его. Белая Сова пожата плечами и ответила, что женщины — странные существа. Потом прибавила, лукаво подмигнув, что Бернардо без труда смог бы завоевать любую девушку своим красноречием. Бернардо повесил заветный мешочек под рубаху, поближе к сердцу.
Супруги де ла Вега со всей прислугой и падре Мендоса со своими неофитами пришли на взморье проводить мальчиков. Путешественники сели в шлюпку, которая должна была доставить их на трехмачтовую шхуну «Санта-Лусия». Ее капитан Хосе Диас обещал доставить юных пассажиров целыми и невредимыми в Панаму. Так началось их долгое путешествие в Европу. Проплывая мимо священных индейских пещер, братья видели стройную фигуру Белой Совы, которая махала им вслед.
Часть вторая
Барселона, 1810-1812 гг.
Вдохновение торопит меня. Смею надеяться, вы дочитали до этого места. Самое важное впереди. Рассказывать о детстве непросто, но без него понять характер Зорро невозможно. Детство — печальное время, полное страхов, внушаемых взрослыми, например ужаса перед сказочными чудовищами или боязни показаться смешным. Для писателей это не слишком благодатная тема: дети, за редкими исключениями, невыносимо скучны. Они мало что могут сами, ими руководят взрослые, внушая собственные представления, как правило ложные. Взросление — это не что иное, как избавление от них. Наш Зорро был не из таких. Он с детства привык принимать решения сам. К счастью, близкие не ограничивали его свободы излишней заботой. К пятнадцати годам Диего не успел приобрести ни тяжких пороков, ни явных добродетелей, кроме разве что обостренного чувства справедливости. Мне трудно судить, порок это или все же добродетель. Назовем это одним из важнейших свойств его натуры. В числе других я бы назвала тщеславие, но об этом пока рано говорить. Юноша приобрел это качество позже, когда понял, что у него становится все больше врагов и все больше женщин проявляют к нему благосклонность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106