— Разумеется, да!
— Отлично. Мистер Маллинс!
— Я здесь, милорд! — Нотариус поспешно появился из-за колонны.
— Полагаю, мисс Брукхоллоу прячется во второй карете. Дайте ей двадцать фунтов и объясните, как пройти в ближайший балаган. Я хочу, чтобы завтра вы поместили в «Таймс» объявление: требуется компаньонка и гувернантка, искусная в музыке, французском, латыни, а главное, в этикете.
— Как вы смеете, граф Килкерн! — прошипела Фиона.
— И никаких имен! Не хватало еще, чтобы общество прослышало о кузине с манерами молочницы и внешностью пуделя! Ни один мужчина в здравом уме и твердой памяти не захочет связать свою жизнь с подобным созданием.
— Я немедленно займусь этим, милорд, — с поклоном ответил нотариус.
Не обращая внимания на вопли приехавших дам, Люсьен вернулся в дом. Все шло наперекосяк. Головная боль, с которой он проснулся в это злосчастное утро, заметно усилилась, и он начал мечтать о забвении за стаканом виски.
На лестнице он приостановился, скользнул взглядом по шеренге фамильных портретов и остановился на двух, висевших рядом и украшенных черными траурными бантами. Один изображал Оскара Делакруа, которого Люсьен едва знал и еще менее того любил. Второй, его кузен Джеймс Балфур, скончался чуть более года назад, так что траурный бант был уже ни к чему. Однако Люсьен не торопился убирать его — бант как бы символизировал выпавшие на его долю испытания.
— Проклятие! — буркнул он устало.
Джеймс был прямым наследником, и поместье должно было достаться ему, однако этому помешала пресловутая жажда власти, которой был в избытке наделен Наполеон Бонапарт, и развязанная им война, так что теперь Балфур мог перейти к отпрыску нелепого создания в перьях и рюшах, рыдавшего сейчас на ступенях, — и земли, и состояние, и титул. Нельзя было этого допустить. Получалось, что высокая смертность среди родственников поставила Люсьена перед задачей, которая нисколько ему не улыбалась: самому обеспечить наследника, а значит — о Боже! — жениться! Но прежде ему предстояло поскорее решить проблему со светским образованием Розы.
Александра Беатриса Галлант сошла с подножки наемного экипажа и оправила ротонду. Платье на ней было самое скромное из тех, что имелись в гардеробе, — синее для утренних визитов с высоким и жестким воротом, царапавшим шею. Однако неудобство одежды окупалось нужным впечатлением — за последние пять лет Александра побывала на столь многих интервью с нанимателями, что на всю жизнь усвоила одно важное правило: чем консервативнее манеры и внешность гувернантки, тем скорее та получит место. А в данный момент место было ей отчаянно необходимо.
Когда белый скайтерьер Шекспир, неизменный спутник и любимец Александры, спрыгнул на землю вслед за ней, кебмен хлестнул лошадь и повернул назад по Гросвенор-стрит.
— Так вот ты какой, Мейфэр, — вполголоса произнесла девушка, скользя взглядом по фасадам солидных особняков.
В прошлом ей приходилось служить в домах дворян и даже мелкой знати, однако до такого размаха там было далеко. Раззолоченный и пышный, квартал Мейфэр служил прибежищем самых высокородных, самых состоятельных людей Англии и больше отличался от грязного скученного Лондона, чем небо отличается от земли. Из окна кеба Александра приметила в Гайд-парке немало ухоженных дорожек и была не прочь побродить по ним в обществе своего терьера. Предложенное место имело множество выгод помимо жалованья — если, конечно, леди и ее мать не вели жизнь затворниц.
Александра достала из кармана газетную вырезку с объявлением, уточнила адрес и потянула поводок со словами: «Вперед, Шекспир!» Предстоящее интервью было вторым за день и девятым за неделю. Кроме этого, оставался только Чипсайд. Если и там не повезет, думала девушка, придется потратить остаток денег на поиски работы дальше к северу. Возможно, в Йоркшире о ней еще не слыхали. Впрочем, вряд ли. Такое ощущение, что вся Англия в курсе ее биографии… или хотя бы те, кто ищет компаньонку и гувернантку для подрастающей дочери. В лучшем случае ее ожидает вежливый отказ.
Обнаружив номер двадцать пять, Александра внимательно оглядела величественное здание, к которому вела короткая дуга подъездной аллеи. Казалось, особняк надменно смотрит на Гросвенор-стрит целой полусотней окон. С восточной стороны виднелся простой, но элегантный цветник.
На первый взгляд этот дом ничем не выделялся в ряду себе подобных. Тем лучше.
Собравшись с духом, девушка обошла дом и поднялась на три ступени к двери для прислуги. Та отворилась прежде, чем она успела постучать.
— Полагаю, вы пришли по объявлению? — спросил немолодой человек в роскошной, черной с золотом ливрее и с манерами хорошо вышколенного дворецкого. — В таком случае прошу за мной.
Не удостоив Шекспира взглядом, он проследовал через необъятную кухню, два смежных холла и наконец ввел Александру в просторный кабинет под лестницей. Самый беглый осмотр обнаружил на стенах полотна Лоренса и Гейнсборо, на полках восточные статуэтки черного дерева и местами чудесную роспись позолотой. Все это, по мнению Александры, было далеким от обычных женских вкусов и не вязалось с интерьером дома, где обитают дамы.
— Извольте подождать здесь.
Девушка рассеянно кивнула. Пока Шекспир что-то вынюхивал за массивным столом, она прошла к огню согреть руки. На каминной полке стояла, словно на страже, фигурка трубящего слона, и она не удержалась от искушения коснуться гладко отполированного дерева.
Шаги на лестнице заставили ее броситься к стулу для посетителей. Дверь открылась через секунду после того, как она уселась, едва дав ей время нацепить маску почтительной вежливости. Однако, увидев нанимателя, Александра забыла отрепетированную речь.
Глаза у него, пожалуй, были серые, взгляд пристальный, а изгиб бровей говорил о склонности к едкой иронии. Он был высок, отлично сложен и более всего напоминал французского аристократа умением сочетать в себе надменность и чувственность.
Несколько долгих минут он молча ее рассматривал, потом заговорил. Голос его был хорошо поставленным, но намеренно ленивым и чуть протяжным.
— Вы хотите получить место гувернантки и компаньонки, не так ли?
— Я… — Александра запнулась, ощутив этот голос, как прикосновение. — Да, милорд.
— Оно ваше.
Глава 2
Зеленые, как морская волна, глаза удивленно расширились.
— Мое?
Люсьен прикрыл за собой дверь. Боже, как она хороша!
— Ну да, ваше. Я нанимаю вас. Когда сможете начать?
— Простите, вы не видели рекомендаций, не знаете, подхожу ли я для этой работы! Вы даже не спросили мое имя!
Он чуть было не высказался в том духе, что находит ее достаточно обольстительной для роли гувернантки, но вовремя сдержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74