Лорен не хотела разделять с ним эту боль. Она просто не могла позволить себе такой слабости. Слишком легко сострадание может разрушить те и без того непрочные стены, которые она возвела вокруг своего сердца. Лорен решительно встала, отодвинув кресло, и отошла прочь, подальше от Ариона.
— Так кому же принадлежит это платье? — нарочито легкомысленным тоном осведомилась она. — Если не твоей сестре, то, может быть, знакомой? Или любовнице?
— Нет, — процедил Арион сквозь зубы. — Я не знаю, чье это платье. Я велел служанке найти для тебя одежду — вот и все.
— Но я не могу ехать домой в этом платье, — продолжала Лорен. — Мне нужна другая одежда.
— Значит, ты собралась ехать домой?
— Разумеется. Срок нашего союза истек, граф Морган. Мне горько говорить об этом, но это так. Я должна вернуться в Кейр, к моим сородичам, и готовиться к свадьбе. Скоро прибудет мой супруг.
— Супруг! — презрительно фыркнул Арион, шагнув к ней. — Не спеши, Лорен. Вы еще не обвенчаны.
— Ошибаешься. По законам моего клана я уже жена лэрда Мердока.
— Но не по законам, которые признаю я, — отрезал Арион. — Ты кое о чем забыла, моя прелесть. Сейчас ты в моих владениях, и закон здесь — мое слово. А я пока еще не уверен, что могу отпустить тебя.
— Я уже здорова, граф Морган. Поверь, я всей душой благодарна тебе за помощь, и Пэйтон Мердок, я уверена, тоже будет тебе благодарен. Но ты же сам видишь, я уже могу и стоять, и ходить, а значит, вполне способна уехать отсюда. И уеду. Все здесь мне чуждо — и дом, и обычаи, и одежда. Оставаться здесь дольше, чем это необходимо, было бы для меня оскорбительно.
Арион застыл, так и не проронив ни слова. Лорен почти явственно ощутила, как исходят от него леденящие волны гнева. Сердце у нее ушло в пятки. Она вдруг осознала, что пересекла некую опасную черту, слишком далеко зашла, пытаясь всеми силами пробудить в нем презрение к себе. Ее слова слишком глубоко уязвили Ариона, и теперь уже ничего нельзя было исправить.
— Оскорбительно? — повторил он опасно-вкрадчивым тоном. — Ты так думаешь?
Лорен не смогла выдавить ни слова. Панический страх клещами стиснул ее горло.
— Разве это оскорбительно — дать приют женщине, которая попала в беду? Разве оскорбительно — утешать ее, когда она плачет?
Он шагнул к Лорен. Она хотела бежать — и не смогла. От страха ноги точно приросли к полу.
— Значит, это для тебя оскорбительно? — продолжал Арион почти ласково, но каждое слово его дышало угрозой. — Я и не знал, Лорен, что тебя могут оскорбить такие мелочи. По правде говоря, мне в голову приходило совсем другое.
Шаг, другой — и вот он уже стоит совсем рядом. Лорен пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо. Она просто не могла иначе, хотя то, что сейчас было написано на лице Ариона, наполняло ее невыразимым ужасом.
— Если тебя так оскорбили эти невинные пустяки, — очень тихо и внятно продолжал Арион, — тогда у меня нет больше причин сдерживаться. Ты ведь и так уже оскорблена, верно?
Лорен попыталась что-то возразить, но было уже поздно. Арион схватил ее за плечи, рывком притянул к себе, стиснув в стальных объятиях. Она хотела было вывернуться, но Арион сжал ее с такой силой, что она и пошевелиться не могла. Он впился в ее губы жадным, грубым, безжалостным поцелуем.
В этом поцелуе не было ни капли любви и нежности, и все же Лорен ощутила, как в ее крови вспыхнуло, мгновенно разрастаясь, желание, как стремительно отозвалась ее плоть даже на эту грубую, почти звериную ласку. Лорен покорно приникла к Ариону, ослабевшими руками обвив его талию.
Он словно ничего и не заметил. Словно гнев мешал ему ощутить, как тает ее плоть в его жарких объятиях.
— Это тоже оскорбительно, Лорен? — прошептал он, на миг оторвавшись от нее. И, не дожидаясь ответа, вновь завладел ее припухшими, истерзанными губами.
Комната закружилась перед глазами Лорен, пол, словно ожив, выскользнул из-под ног, и мгновение спустя она осознала, что лежит, прижатая к ковру тяжелым, горячим мужским телом. Лорен вскрикнула, но Арион тотчас зажал ей рот поцелуем, и крик ее превратился в невнятный сладострастный стон. Желание с новой силой вспыхнуло в ее крови, когда она всем телом ощутила властную, напористую тяжесть его возбужденного тела.
Сопротивляться этому было невозможно. Слишком долго мечтала она об объятиях Ариона, чтобы не ответить сейчас на пылающий в нем огонь.
Лорен прильнула к нему и, забыв обо всем на свете, ответила на его поцелуй. И тогда Арион наконец замер, но все так же крепко сжимал ее в объятьях.
Дыхание его, частое и хриплое, щекотало ее волосы. Щеки Лорен были влажны. Сгорая от желания, она и сама не заметила, что по лицу текут сладкие слезы.
Арион чуть отстранился, заглянул в ее глаза.
— Никуда ты не уедешь, — с жаром прошептал он. — Я тебя не отпущу.
— Значит, я все же твоя пленница? — едва слышно спросила Лорен.
— А ты этого хочешь? — отрывисто, почти грубо прошептал он. — Да или нет?
«Да, да, да!» — хотела закричать Лорен, но она лишь крепко сжала губы.
И все же ее рука потянулась к его иссиня-черным волосам, пальцы на миг запутались в теплых, мягких, влекущих прядях. Не сознавая, что делает, Лорен обхватила ладонью его затылок и легко, без усилия привлекла Ариона к себе. Одно лишь простенькое, едва заметное движение — и вот уже он снова приник к ее губам.
Этот поцелуй был совсем другим. Нежный, томительно сладкий, он словно молил о том, что Лорен даже наедине с собой боялась выразить словами. Дрожа от восторга, она отдавалась бесстыдной ласке мужских губ, и когда язык Ариона властно проник во влажную глубину ее рта, Лорен едва сдержала страстный крик.
Обхватив ладонями ее лицо, Арион осыпал быстрыми поцелуями ее глаза, влажные от слез щеки, припухшие губы, и каждое его прикосновение обжигало, точно удар молнии.
— Этого ты хочешь? Этого? — шептал он как в забытьи, опускаясь все ниже. Рука его отыскала под тонкой тканью рубашки округлую, приподнятую корсажем грудь. Лорен вскрикнула, но Арион поспешно зажал ей рот ладонью и губами нашарил под рубашкой напрягшийся, отвердевший сосок. Дрожь неведомого прежде наслаждения пронзила все ее тело. Лорен зажмурилась, стиснув зубы, чтобы снова не выдать себя криком.
— Ты моя, — шептал Арион, лаская ее, и оттого, что между ними оставалась преградой тонкая ткань, эти ласки казались еще острей, упоительней. — Ты моя, Лорен, моя…
— Да, да, да! — отвечала она жарким шепотом, уже почти ненавидя свой изысканный наряд, который мешал их нагим телам слиться в последнем, наивысшем наслаждении. Пьянящий восторг огнем растекался по ее жилам. Лорен мечтала лишь об одном, чтобы вечно длилось, никогда не прервалось это сладкое безумие.
И вдруг все кончилось. Арион резко отстранился от нее и встал так стремительно, что Лорен не успела помешать ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81