– Так мы сможем чувствовать себя более уединенно.
– Прекрасно.
– Вы уверены? – спросил Джеймс. – Я могу позвонить слуге, это нетрудно.
– Нет-нет, все замечательно.
Блюда были накрыты крышками, поэтому Ребекка не знала, что за еду им приготовили. Пахло просто великолепно, но она не могла есть. Она утонула в серых глазах Джеймса. Он казался ей таким красивым, таким мужественным. Он был совершенно не похож на мужчин из ее окружения. Если бы не модная одежда – синий сюртук и рыжеватые брюки, – Ребекка не смогла бы догадаться, чем он занимается. Его можно было принять за разбойника с большой дороги.
Ребекка обратила внимание на хромоту Джеймса и на его шрам, даже провела по нему пальцем.
– Откуда это у вас?
Джеймс пожал плечами.
– Небольшая ссора, давным-давно.
– Было больно?
– В то время очень сильно.
Они смотрели друг на друга, не в силах сказать еще хоть слово или отвернуться, и Джеймс наклонился и поцеловал Ребекку восхитительными и требовательными губами. Ее затопил исходивший от него жар, его запах, твердость его тела. Она не могла мыслить, не могла отодвинуться, могла только продолжать.
Его язык оказался у нее во рту, его пальцы запутались в ее волосах… Ребекка снова погрузилась в страстное безумие, но на сей раз гораздо глубже, чем когда-либо прежде.
Пальцы Джеймса скользнули по ее платью, начали гладить грудь и пощипывать соски. Это так возбудило девушку, что в тот миг он мог убедить ее совершить любое безрассудство.
Страдальчески ахнув, Ребекка отпрянула.
– Пожалуйста, перестаньте, – взмолилась она.
– Нет. – Он пылал от желания и еще какого-то чувства, которое девушка не смогла бы назвать. – Зачем вы пришли ко мне?
– Что вы имеете в виду?
– Вы здесь, в моем холостяцком обиталище, хотя это полностью противоречит тому, чему вас учили. Вы уйдете от Стэнтона? Убежите со мной?
– Нет, я не могу. Алекс – моя жизнь, моя судьба.
– Он не любит вас!
– Алекс и не обязан меня любить.
– Почему?
– Его об этом никто и не просит! – Ребекка чувствовала, что должна защитить их такие уравновешенные отношения, но ее слова прозвучали неубедительно, даже глупо. – Алекс – это просто… Алекс.
– Тогда что вы делаете сейчас?
– Я… я…
Ребекка не могла облечь в слова странные порывы, которые ею двигали. Она должна была быть с ним, должна была окунуться в те острые ощущения, которыми наслаждалась в его присутствии.
Ее постоянно окружали люди. Бесконечные званые вечера, друзья… Однако она была так одинока! И, вглядываясь в свой дальнейший путь, в супружество и то, что последует за ним, Ребекка не видела никаких изменений. Более того, подозревала, что станет еще несчастнее.
Глаза наполнились слезами, и Ребекка едва не расплакалась. Увидев ее печаль, Джеймс, похоже, и сам расстроился и обнял ее.
– Извините, – произнес он. – Не плачьте.
– Я ничего не могу поделать! – всхлипнула Ребекка. – С тех пор как я вас встретила, все так запуталось!
– Все будет хорошо, – утешил он.
Ребекка пыталась справиться с приступом отчаяния, готовым ее затопить. Ее тяготило одиночество, о котором она и не догадывалась раньше, и ей так хотелось переложить свою печаль на сильные плечи Джеймса, но она этого не сделает.
Он так завораживает и волнует – похож на гарцующего дикого жеребца, – но ей ни за что не хватит мужества усмирить его. Она такая, какая есть, как бы она ни мечтала втайне стать другой.
– Хотелось бы мне быть той, за которую вы меня принимаете, – призналась Ребекка. – Хотелось бы мне быть свободной и делать то, что хочется.
– Вы такая и есть!
– Нет. Вообще не в моем стиле вести себя так отвратительно.
– Стэнтон ни единой секунды не будет тосковать по вас, – жестоко бросил Джеймс.
И хотя Ребекка точно знала, что он прав, она все же заявила:
– Вы ошибаетесь. Ему будет ужасно больно и стыдно. – Она отодвинула свой стул подальше, желая отделить себя от Джеймса и создать между ними пустое пространство. Когда он прикасался к ней, Ребекка не могла сосредоточиться, не могла принимать правильные решения. – Мне не следовало приходить, – пробормотала она и встала. – Будьте так любезны, отвезите меня домой.
– Вы не можете сейчас уйти. Я вас не пущу. Вы слишком расстроены. – Джеймс тоже встал и показал на стол. – Хотя бы съешьте что-нибудь. Выпейте бокал вина, это вас успокоит.
– Вы столько хлопотали, а я такая неблагодарная. – Опять подступили слезы, но Ребекка сдержалась. – Прошу вас, можно мне уйти?
Джеймс внимательно смотрел на девушку, словно запоминая ее черты, но она не могла больше выносить его испытующий взгляд и отвернулась.
– Я мог бы сделать вас такой счастливой! – настойчиво сказал он.
– Нет, не могли бы. Вы понятия не имеете, что мне нужно и кто я вообще такая!
– Я точно знаю, что вам нужно. Вам нужен я.
Он привлек Ребекку к себе и прильнул к ее губам сладчайшим поцелуем. Этот поцелуй убеждал, и настаивал, и молил, и девушка прижалась к Джеймсу, держа его так крепко, что, отпусти она руки, упала бы на пол.
Волшебное, наполненное мгновение, словно открылась дверь и в нее можно войти – или нет. Ребекка замешкалась на пороге, разделяющем ее настоящую и ту, какой она могла бы стать, но ей не хватило смелости переступить этот порог.
– Я не могу остаться, – прошептала она.
Джеймс уже приготовился спорить и уговаривать, но, заметив ее решимость, покорно вздохнул:
– Как скажете.
Он принес плащ Ребекки, и она стояла словно статуя, пока он закутывал ее и завязывал капюшон. После принятого решения Ребекку переполняло тяжелое чувство, ей казалось, будто в легких у нее камень, и такой тяжелый, что она не может вдохнуть.
– Не сердитесь на меня, – с мольбой произнесла она.
– Сердиться? На вас? Никогда.
Джеймс потянулся к Ребекке, словно хотел в последний раз приласкать ее, но передумал и опустил руку.
– Пойдемте.
Он вывел девушку из дома. Карета все еще стояла на углу. Кучер и лакей, прижавшиеся друг к другу и пившие из одной фляжки, с готовностью вскочили. Лакей помог Ребекке забраться внутрь и обменялся с Джеймсом многозначительным взглядом, которого девушка не поняла. Джеймс слегка пожал плечами, но ничего не сказал.
Дверца закрылась, карета тронулась в путь. Они ехали в неловком молчании, и Ребекка не знала, как его нарушить. Она так много хотела сказать, столько прощальных реплик рвалось с языка, но все они казались ей неподходящими.
Мучительная поездка закончилась, карета остановилась в переулке позади особняка Алекса. Достойное сожаления приключение Ребекки оборвалось из-за ее же трусости. Девушку охватило смущение, когда она вспомнила, как сначала удрала из дома, а теперь тайком возвращается к, Алексу, в то время как Джеймс прячется в темноте.
Нужно уходить, но после этого она никогда больше не увидит Джеймса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Прекрасно.
– Вы уверены? – спросил Джеймс. – Я могу позвонить слуге, это нетрудно.
– Нет-нет, все замечательно.
Блюда были накрыты крышками, поэтому Ребекка не знала, что за еду им приготовили. Пахло просто великолепно, но она не могла есть. Она утонула в серых глазах Джеймса. Он казался ей таким красивым, таким мужественным. Он был совершенно не похож на мужчин из ее окружения. Если бы не модная одежда – синий сюртук и рыжеватые брюки, – Ребекка не смогла бы догадаться, чем он занимается. Его можно было принять за разбойника с большой дороги.
Ребекка обратила внимание на хромоту Джеймса и на его шрам, даже провела по нему пальцем.
– Откуда это у вас?
Джеймс пожал плечами.
– Небольшая ссора, давным-давно.
– Было больно?
– В то время очень сильно.
Они смотрели друг на друга, не в силах сказать еще хоть слово или отвернуться, и Джеймс наклонился и поцеловал Ребекку восхитительными и требовательными губами. Ее затопил исходивший от него жар, его запах, твердость его тела. Она не могла мыслить, не могла отодвинуться, могла только продолжать.
Его язык оказался у нее во рту, его пальцы запутались в ее волосах… Ребекка снова погрузилась в страстное безумие, но на сей раз гораздо глубже, чем когда-либо прежде.
Пальцы Джеймса скользнули по ее платью, начали гладить грудь и пощипывать соски. Это так возбудило девушку, что в тот миг он мог убедить ее совершить любое безрассудство.
Страдальчески ахнув, Ребекка отпрянула.
– Пожалуйста, перестаньте, – взмолилась она.
– Нет. – Он пылал от желания и еще какого-то чувства, которое девушка не смогла бы назвать. – Зачем вы пришли ко мне?
– Что вы имеете в виду?
– Вы здесь, в моем холостяцком обиталище, хотя это полностью противоречит тому, чему вас учили. Вы уйдете от Стэнтона? Убежите со мной?
– Нет, я не могу. Алекс – моя жизнь, моя судьба.
– Он не любит вас!
– Алекс и не обязан меня любить.
– Почему?
– Его об этом никто и не просит! – Ребекка чувствовала, что должна защитить их такие уравновешенные отношения, но ее слова прозвучали неубедительно, даже глупо. – Алекс – это просто… Алекс.
– Тогда что вы делаете сейчас?
– Я… я…
Ребекка не могла облечь в слова странные порывы, которые ею двигали. Она должна была быть с ним, должна была окунуться в те острые ощущения, которыми наслаждалась в его присутствии.
Ее постоянно окружали люди. Бесконечные званые вечера, друзья… Однако она была так одинока! И, вглядываясь в свой дальнейший путь, в супружество и то, что последует за ним, Ребекка не видела никаких изменений. Более того, подозревала, что станет еще несчастнее.
Глаза наполнились слезами, и Ребекка едва не расплакалась. Увидев ее печаль, Джеймс, похоже, и сам расстроился и обнял ее.
– Извините, – произнес он. – Не плачьте.
– Я ничего не могу поделать! – всхлипнула Ребекка. – С тех пор как я вас встретила, все так запуталось!
– Все будет хорошо, – утешил он.
Ребекка пыталась справиться с приступом отчаяния, готовым ее затопить. Ее тяготило одиночество, о котором она и не догадывалась раньше, и ей так хотелось переложить свою печаль на сильные плечи Джеймса, но она этого не сделает.
Он так завораживает и волнует – похож на гарцующего дикого жеребца, – но ей ни за что не хватит мужества усмирить его. Она такая, какая есть, как бы она ни мечтала втайне стать другой.
– Хотелось бы мне быть той, за которую вы меня принимаете, – призналась Ребекка. – Хотелось бы мне быть свободной и делать то, что хочется.
– Вы такая и есть!
– Нет. Вообще не в моем стиле вести себя так отвратительно.
– Стэнтон ни единой секунды не будет тосковать по вас, – жестоко бросил Джеймс.
И хотя Ребекка точно знала, что он прав, она все же заявила:
– Вы ошибаетесь. Ему будет ужасно больно и стыдно. – Она отодвинула свой стул подальше, желая отделить себя от Джеймса и создать между ними пустое пространство. Когда он прикасался к ней, Ребекка не могла сосредоточиться, не могла принимать правильные решения. – Мне не следовало приходить, – пробормотала она и встала. – Будьте так любезны, отвезите меня домой.
– Вы не можете сейчас уйти. Я вас не пущу. Вы слишком расстроены. – Джеймс тоже встал и показал на стол. – Хотя бы съешьте что-нибудь. Выпейте бокал вина, это вас успокоит.
– Вы столько хлопотали, а я такая неблагодарная. – Опять подступили слезы, но Ребекка сдержалась. – Прошу вас, можно мне уйти?
Джеймс внимательно смотрел на девушку, словно запоминая ее черты, но она не могла больше выносить его испытующий взгляд и отвернулась.
– Я мог бы сделать вас такой счастливой! – настойчиво сказал он.
– Нет, не могли бы. Вы понятия не имеете, что мне нужно и кто я вообще такая!
– Я точно знаю, что вам нужно. Вам нужен я.
Он привлек Ребекку к себе и прильнул к ее губам сладчайшим поцелуем. Этот поцелуй убеждал, и настаивал, и молил, и девушка прижалась к Джеймсу, держа его так крепко, что, отпусти она руки, упала бы на пол.
Волшебное, наполненное мгновение, словно открылась дверь и в нее можно войти – или нет. Ребекка замешкалась на пороге, разделяющем ее настоящую и ту, какой она могла бы стать, но ей не хватило смелости переступить этот порог.
– Я не могу остаться, – прошептала она.
Джеймс уже приготовился спорить и уговаривать, но, заметив ее решимость, покорно вздохнул:
– Как скажете.
Он принес плащ Ребекки, и она стояла словно статуя, пока он закутывал ее и завязывал капюшон. После принятого решения Ребекку переполняло тяжелое чувство, ей казалось, будто в легких у нее камень, и такой тяжелый, что она не может вдохнуть.
– Не сердитесь на меня, – с мольбой произнесла она.
– Сердиться? На вас? Никогда.
Джеймс потянулся к Ребекке, словно хотел в последний раз приласкать ее, но передумал и опустил руку.
– Пойдемте.
Он вывел девушку из дома. Карета все еще стояла на углу. Кучер и лакей, прижавшиеся друг к другу и пившие из одной фляжки, с готовностью вскочили. Лакей помог Ребекке забраться внутрь и обменялся с Джеймсом многозначительным взглядом, которого девушка не поняла. Джеймс слегка пожал плечами, но ничего не сказал.
Дверца закрылась, карета тронулась в путь. Они ехали в неловком молчании, и Ребекка не знала, как его нарушить. Она так много хотела сказать, столько прощальных реплик рвалось с языка, но все они казались ей неподходящими.
Мучительная поездка закончилась, карета остановилась в переулке позади особняка Алекса. Достойное сожаления приключение Ребекки оборвалось из-за ее же трусости. Девушку охватило смущение, когда она вспомнила, как сначала удрала из дома, а теперь тайком возвращается к, Алексу, в то время как Джеймс прячется в темноте.
Нужно уходить, но после этого она никогда больше не увидит Джеймса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73