– Я сообщу, куда перевести деньги. – И, бросив остатки рожка в урну, своей неторопливой и непринужденной походкой двинулся прочь, не переставая, однако, шарить по сторонам глазами. Его внимание привлек человек в костюме и при галстуке – скорее всего агент ФБР: слишком уж неуместным в парке казался его костюм. Наклонившись завязать шнурок, человек держал голову слегка повернутой в сторону Салинаса. Скорее всего это был его «хвост», который отстал и теперь пытался того догнать.
Киллера слежка не особенно волновала. Их с Салинасом встреча продлилась менее минуты – слишком мало, чтобы выбрать удобное положение и сделать снимки. Когда подошел «хвост», они с Салинасом уже закончили разговор и начали расходиться. Киллер перешел через мост Боу-Бридж и вступил в плотные заросли Рэмбла, позволявшие легко скрыться. Погода стояла жаркая и влажная, температура приближалась к тридцати трем градусам, но густая тень все же давала прохладу, и киллер с удовольствием почувствовал прикосновение легкого, приятного ветерка.
О сделанном ему предложении он сейчас намеренно не думал это еще успеется, с нем он подумает, когда будет ясно, что за ним не следят. По давно усвоенной им привычке, он сосредоточил внимание на том, что происходило справа от него, охватывая взглядом всех и каждого, следя, не приближается ли кто к нему сзади, каждый раз просчитывая постоянно меняющиеся пути отступления. Его внимание к мелочам так долго сохраняло ему жизнь, что он не видел причин отказываться от этой привычки. Именно благодаря ей он почти сразу же заприметил второго «хвоста». Парень был в джинсах и кроссовках – значит, не федерал, следящий за Салинасом.
Убийца хладнокровно проанализировал ситуацию. Обычная, будничная одежда этого «хвоста» вовсе не исключала его связи с ФБР. Это означало лишь то, что он лучше подготовлен. Хотя ФБР незачем следить за ним, разве что в связи с его встречей с Салинасом. Вполне вероятно, они выясняют его контакты. Не исключено также, что «хвост» – один из людей Салинаса, Бог знает зачем следящий за ним. Возможно, Салинас, недовольный тем, что ему пришлось тащиться в парк, решил его слегка проучить с помощью физического воздействия, но в таком случае он послал бы нескольких людей. Или Салинас просто захотел узнать, где он живет, считая, что лишней информации не бывает.
Убийца продолжал идти, как шел, не ускоряя и не замедляя шага. Дорога впереди круто уходила в сторону. Обзор у «хвоста» будет закрыт деревьями и кустарником на… – киллер прикинул, на каком расстоянии от него «хвост», – секунд на семь, этого хватит с лихвой. Следивший, должно быть, тоже заметил впереди «слепое пятно», потому что внезапно ускорил шаг. Киллер не изменил темпа: это бы его выдало. Он находился на таком расстоянии от поворота, что приближение «хвоста» уже не имело значения, хотя отпущенное киллеру время сокращалось примерно до пяти секунд.
Киллер свернул и, тут же резко развернувшись, живо стянул через голову свою белую рубашку, смял ее в руке вроде как полотенце и ровной и неспешной трусцой побежал в обратную сторону, откуда только что шел.
Когда он пробегал мимо «хвоста», тот на него даже не посмотрел – парень торопился поскорее завернуть за угол и снова поймать в поле зрения свой объект.
«Ну-ну, удачи тебе», – подумал киллер, сворачивая с дороги и исчезая в густых зарослях. Он выглядел как один из сотен, а может, и тысяч бегунов с голым торсом, которые, обливаясь потом, в этот день совершали в парке свои пробежки. Его темно-серые брюки на первый взгляд мало чем отличались от спортивных, поэтому никто на него не обратил внимания. Выдать его могла лишь обувь: кому, спрашивается, придет в голову бегать в мокасинах от Гуччи? Только ему. Но он бы этого никому не посоветовал.
Пробежав сотню ярдов, киллер остановился, чтобы надеть рубашку. Во влажном знойном воздухе его кожа блестела от пота и ткань липла к телу, но дыхание его не сбилось, он дышал так же ровно, как и до пробежки. Неторопливой и спокойной походкой он вышел из парка.
– Тебе удалось заснять ту встречу? – спросил Рик Коттон и с безмятежным выражением на лице стал ждать ответа.
Выдержка Коттона вызывала у Ксавье Джексона изумленное восхищение. Ведь Коттон не сказал: «Тебе хотя бы удалось заснять ту встречу?» – в его тоне не проскользнуло ни намека на раздражение. Большинство старших агентов орали бы благим матом, но только не Коттон. Он всегда держался в рамках, даже когда результаты не оправдывали его ожиданий.
Они не предполагали, что Салинас куда-то пойдет пешком, тем более в Центральный парк. Когда агент на улице понял, что машина за Салинасом не придет, тот со своим сопровождением уже преодолел полквартала. Ксавье поспешил за ними, стараясь продвигаться как можно более незаметно, но по пути его задержал красный свет светофора, и, чтобы перейти улицу, ему пришлось ждать зеленого. В итоге, когда он подошел, участники встречи уже расходились, и все, что Ксавье мог предоставить, – это приметы человека, с которым Салинас встречался, хотя и это было не лишним. Правда, под описание «примерно шесть футов и один дюйм, около двухсот фунтов, короткие темные волосы» подпадают по крайней мере сто тысяч мужчин в округе, если не больше.
– Мне кажется, это тот человек, который был на балконе с подружкой Салинаса, – высказался Коттон, когда стало ясно, что ответа от Джексона он не получит.
Ксавье Джексон тоже так думал. А где, интересно знать, подружка? Уехала четыре дня назад и до сих пор не вернулась. Они перестали следить за ней много месяцев назад: их бюджет и людские ресурсы были ограничены, и бросить имеющихся в их распоряжении людей на слежку за самим Салинасом представлялось более продуктивным. И потом, она ни в чем интересном не была замечена, по крайней мере до той сцены на балконе.
Может, в ее отсутствии и нет ничего особенного – может, они с Салинасом просто разошлись, – но что-то у них там, безусловно, произошло. Салинас и его люди ходили мрачнее тучи, точно хотели кого-то – все равно кого – порвать на части. Если бы они просто разошлись, Салинас мог бы – мог бы – ходить расстроенным, но не его люди.
И вот теперь Салинас встретился предположительно с тем человеком, что на балконе занимался любовью с его девушкой. Что-то не так, но скорее всего это какие-то личные разборки, а потому они им не интересны. Если их нельзя как-нибудь использовать против Салинаса. Его любовные дела – это его проблемы, а не их.
На улицах Нью-Йорка установлено более двух тысяч трехсот камер внешнего наблюдения – это только те, что известны, а сколько еще скрытых! Оказавшись на улице, человек где-нибудь да попадет под прицел камеры. Поэтому киллер регулярно менял внешность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Киллера слежка не особенно волновала. Их с Салинасом встреча продлилась менее минуты – слишком мало, чтобы выбрать удобное положение и сделать снимки. Когда подошел «хвост», они с Салинасом уже закончили разговор и начали расходиться. Киллер перешел через мост Боу-Бридж и вступил в плотные заросли Рэмбла, позволявшие легко скрыться. Погода стояла жаркая и влажная, температура приближалась к тридцати трем градусам, но густая тень все же давала прохладу, и киллер с удовольствием почувствовал прикосновение легкого, приятного ветерка.
О сделанном ему предложении он сейчас намеренно не думал это еще успеется, с нем он подумает, когда будет ясно, что за ним не следят. По давно усвоенной им привычке, он сосредоточил внимание на том, что происходило справа от него, охватывая взглядом всех и каждого, следя, не приближается ли кто к нему сзади, каждый раз просчитывая постоянно меняющиеся пути отступления. Его внимание к мелочам так долго сохраняло ему жизнь, что он не видел причин отказываться от этой привычки. Именно благодаря ей он почти сразу же заприметил второго «хвоста». Парень был в джинсах и кроссовках – значит, не федерал, следящий за Салинасом.
Убийца хладнокровно проанализировал ситуацию. Обычная, будничная одежда этого «хвоста» вовсе не исключала его связи с ФБР. Это означало лишь то, что он лучше подготовлен. Хотя ФБР незачем следить за ним, разве что в связи с его встречей с Салинасом. Вполне вероятно, они выясняют его контакты. Не исключено также, что «хвост» – один из людей Салинаса, Бог знает зачем следящий за ним. Возможно, Салинас, недовольный тем, что ему пришлось тащиться в парк, решил его слегка проучить с помощью физического воздействия, но в таком случае он послал бы нескольких людей. Или Салинас просто захотел узнать, где он живет, считая, что лишней информации не бывает.
Убийца продолжал идти, как шел, не ускоряя и не замедляя шага. Дорога впереди круто уходила в сторону. Обзор у «хвоста» будет закрыт деревьями и кустарником на… – киллер прикинул, на каком расстоянии от него «хвост», – секунд на семь, этого хватит с лихвой. Следивший, должно быть, тоже заметил впереди «слепое пятно», потому что внезапно ускорил шаг. Киллер не изменил темпа: это бы его выдало. Он находился на таком расстоянии от поворота, что приближение «хвоста» уже не имело значения, хотя отпущенное киллеру время сокращалось примерно до пяти секунд.
Киллер свернул и, тут же резко развернувшись, живо стянул через голову свою белую рубашку, смял ее в руке вроде как полотенце и ровной и неспешной трусцой побежал в обратную сторону, откуда только что шел.
Когда он пробегал мимо «хвоста», тот на него даже не посмотрел – парень торопился поскорее завернуть за угол и снова поймать в поле зрения свой объект.
«Ну-ну, удачи тебе», – подумал киллер, сворачивая с дороги и исчезая в густых зарослях. Он выглядел как один из сотен, а может, и тысяч бегунов с голым торсом, которые, обливаясь потом, в этот день совершали в парке свои пробежки. Его темно-серые брюки на первый взгляд мало чем отличались от спортивных, поэтому никто на него не обратил внимания. Выдать его могла лишь обувь: кому, спрашивается, придет в голову бегать в мокасинах от Гуччи? Только ему. Но он бы этого никому не посоветовал.
Пробежав сотню ярдов, киллер остановился, чтобы надеть рубашку. Во влажном знойном воздухе его кожа блестела от пота и ткань липла к телу, но дыхание его не сбилось, он дышал так же ровно, как и до пробежки. Неторопливой и спокойной походкой он вышел из парка.
– Тебе удалось заснять ту встречу? – спросил Рик Коттон и с безмятежным выражением на лице стал ждать ответа.
Выдержка Коттона вызывала у Ксавье Джексона изумленное восхищение. Ведь Коттон не сказал: «Тебе хотя бы удалось заснять ту встречу?» – в его тоне не проскользнуло ни намека на раздражение. Большинство старших агентов орали бы благим матом, но только не Коттон. Он всегда держался в рамках, даже когда результаты не оправдывали его ожиданий.
Они не предполагали, что Салинас куда-то пойдет пешком, тем более в Центральный парк. Когда агент на улице понял, что машина за Салинасом не придет, тот со своим сопровождением уже преодолел полквартала. Ксавье поспешил за ними, стараясь продвигаться как можно более незаметно, но по пути его задержал красный свет светофора, и, чтобы перейти улицу, ему пришлось ждать зеленого. В итоге, когда он подошел, участники встречи уже расходились, и все, что Ксавье мог предоставить, – это приметы человека, с которым Салинас встречался, хотя и это было не лишним. Правда, под описание «примерно шесть футов и один дюйм, около двухсот фунтов, короткие темные волосы» подпадают по крайней мере сто тысяч мужчин в округе, если не больше.
– Мне кажется, это тот человек, который был на балконе с подружкой Салинаса, – высказался Коттон, когда стало ясно, что ответа от Джексона он не получит.
Ксавье Джексон тоже так думал. А где, интересно знать, подружка? Уехала четыре дня назад и до сих пор не вернулась. Они перестали следить за ней много месяцев назад: их бюджет и людские ресурсы были ограничены, и бросить имеющихся в их распоряжении людей на слежку за самим Салинасом представлялось более продуктивным. И потом, она ни в чем интересном не была замечена, по крайней мере до той сцены на балконе.
Может, в ее отсутствии и нет ничего особенного – может, они с Салинасом просто разошлись, – но что-то у них там, безусловно, произошло. Салинас и его люди ходили мрачнее тучи, точно хотели кого-то – все равно кого – порвать на части. Если бы они просто разошлись, Салинас мог бы – мог бы – ходить расстроенным, но не его люди.
И вот теперь Салинас встретился предположительно с тем человеком, что на балконе занимался любовью с его девушкой. Что-то не так, но скорее всего это какие-то личные разборки, а потому они им не интересны. Если их нельзя как-нибудь использовать против Салинаса. Его любовные дела – это его проблемы, а не их.
На улицах Нью-Йорка установлено более двух тысяч трехсот камер внешнего наблюдения – это только те, что известны, а сколько еще скрытых! Оказавшись на улице, человек где-нибудь да попадет под прицел камеры. Поэтому киллер регулярно менял внешность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81