волосы, завитые локонами, были украшены лентами, цветами и блестками. Цветы прикреплялись с помощью петелек. Накинув на плечи невесты меховой плащ, Роза и Эдит уложили его красивыми складками и подали ей муфту из такого же меха. Элисон взяла Лили за руку, и они вышли из дома.
В церкви их уже ждали у алтаря священник, Ги и Рольф. Жених был одет в бархат винного цвета. У Лили захватило дух — так Ги был красив!
Пахло ладаном и разогретым свечным воском. Теплая рука Ги направляла ее, и когда она отвечала священнику, ее дыхание оставляло в холодном воздухе след в виде белой дымки. Она удивилась, когда Ги надел ей на палец золотое обручальное кольцо и прошептал:
— Оно лежит у меня уже несколько недель.
Наклонившись, он нежно поцеловал Лили в губы; отпустил ее, потом опять привлек к себе. Взявшись за руки, новобрачные вышли из церкви и поспешили во двор. И на каждом шагу она повторяла мысленно: «Лили де Монтгомери».
Их поджидала толпа смеющихся всадников — мужчин и женщин. Даже Андре решил, что боль в ноге не помешает ему отправиться верхом вместе со всеми. Уздечка и стремена у лошади новобрачной были украшены маленькими колокольчиками, и, когда Ги подсаживал Лили в седло и поправлял полы ее плаща, они весело позвякивали.
Лили была так откровенно и лучезарно счастлива, что это передалось всем присутствующим, а потом охватило и годстоунских крестьян, которые вышли из своих хижин поглазеть на свадебную процессию. Каждый ребенок, мимо которого проезжал Ги, получал из его кармана монетку, и все взрослые получили приглашение на пиршество.
— Мы едем в Окстед, так что не ждите нас, — предупредил Ги.
В Окстеде новобрачным был оказан такой же радушный прием. Повара постарались, как могли, и гости отдали должное угощению.
Заметив в конце стола Эдварда, Лили порывисто обратилась к мужу:
— Вы не будете возражать, если Эдвард приедет сегодня в Годстоун к обеду?
Ги внимательно посмотрел ей в глаза, а потом ответил:
— Я не буду возражать, но не кажется ли вам, что это несколько жестоко, если он по-прежнему любит вас?
— Я слышала, что он нашел себе утешение. Видите хорошенькую блондиночку рядом с ним?
— Хм, как же это я упустил такой лакомый кусочек?
— Милорд, вы — женатый человек. Но я вас прощаю, — улыбнулась Лили, — если вы пригласите Эдварда лично.
Рольф посмотрел на Элисон.
— Не последовать ли и нам их примеру и не обвенчаться ли на следующей неделе?
— Я ждала этого! — радостно ответила та. — Лили, подойди сюда, поцелуй своего нового отца.
— О, матушка, как замечательно! — воскликнула Лили.
— Поздравляю, Рольф, — сказал Ги. — Надеюсь, что теперь нас ждет немало подобных торжеств.
Свадебный кортеж вернулся обратно в Годстоун через Севенокс. Когда молодые и их спутники вошли в зал, там было полно крестьян, счастливых от еды, эля и праздничной атмосферы. Все пустились в пляс. Ги перетанцевал почти со всеми крестьянками, независимо от их возраста и объема талии, а Лили предложил потанцевать с мужчинами. Было почти три часа дня, когда ушли последние из крестьян. Дамы отправились наверх отдохнуть и привести себя в порядок к вечернему свадебному пиршеству.
Большая опочивальня была красиво убрана. Наволочки и простыни были вышиты вензелями новобрачных. На столе стояли два драгоценных кубка, из тех, что Робер подарил Лили, и кувшин с прекрасным вином. Горели ароматические свечи. Наряды Лили перенесли сюда и уложили в большие сундуки, переложив их мешочками с сухой лавандой. Туалетные принадлежности и серебряные гребни были начищены и разложены на столике, а поперек кровати лежали ночная сорочка из белого шелка и широкий халат из белой шерсти.
Лили освежила лицо и руки розовой водой, причесалась и спустилась вниз. Ги ждал ее у подножия лестницы. Он взял обе ее руки в свои и поднес их к губам:
— Вы просто сияете. Я — самый счастливый человек в мире!..
— Вы всегда будете любить меня? — спросила Лили.
— Больше того, я буду вас боготворить, — пообещал Ги.
Столы ломились от дымящихся грудок куропаток со сладкой миндальной подливкой, жареной оленины с дикими яблоками, сдобренной специями, маринованных бычьих языков. На большом блюде лежала кабанья голова, начиненная жареными каштанами, стояли огромные корчаги с элем и печеными яблоками, плавающими в сиропе из сахара и имбиря.
Менестрель спел только что сочиненную им песнь о Лили и Ги, а потом начались игры и танцы. Ги разлучили с Лили, потому что все молодые воины во главе с его братьями заявили, что имеют право получить от новобрачной поцелуй и танец. Когда ее опять усадили рядом с ним, он спросил, наклонясь к ней:
— Вы не устали, любовь моя?
— О нет! Мне очень весело, но как только вы захотите, мы уйдем. — И она вспыхнула.
— Нет, любимая, сегодня ваш день… — Он ласково коснулся ее щеки. — Но когда вам надоест, просто произнесите какую-нибудь незначительную фразу вроде «Мне больше не надо вина, благодарю вас», и тогда мы уйдем.
Через несколько минут подошел оруженосец с кувшином вина, и Лили быстро проговорила:
— Мне больше не надо вина, благодарю вас, — но, заглянув в смеющиеся глаза мужа, воскликнула: — Вы меня одурачили! Вы же видели, что он сейчас подойдет.
Ги привлек ее к себе, а мужчины ударили рукоятками кинжалов по столам и потребовали, чтобы он поцеловал жену, что Ги и сделал, но тут же между ними пробежала искра, и в глазах Ги вспыхнуло желание. Они молча поднялись и стали пробираться между гостями, у которых не хватило духу остановить их. Двое воинов подняли Ги на плечи и понесли. Девушки побежали вперед, игриво смеясь. Войдя в опочивальню, все разошлись еще больше: теперь шутки приобрели непристойный характер, посыпались прозрачные намеки. Весело смеясь, Ги позвал на помощь Рольфа, и тот вместе с Элисон выпроводили гостей из брачного покоя.
Огонь уже пылал, и свечи отбрасывали блики на узорные ковры, висящие на стенах. У себя на подушке Лили обнаружила подснежники и вопросительно взглянула на мужа.
— Я увидел их утром у церкви. Там есть место, закрытое от ветра.
Лили вдруг застыдилась и, облачившись в темном уголке в шелковую ночную сорочку, замерла в нерешительности.
— Иди сюда, погрейся, любимая, — обернулся Ги.
Он нежно усадил Лили к себе на колени, не забыв при этом взять вино. Его губы почти касались ее щеки, и когда он поднял голову и взглянул на нее, она обвела их пальцем и улыбнулась.
— Кончики губ у тебя притупленные.
— Когда я вот так приподнимаю твои волосы, на шее у тебя появляется маленькая изогнутая складочка.
И Ги поцеловал эту складочку. Ему хотелось продлить сладость и волшебство этой минуты, хотелось, чтобы она тянулась подольше…
Он ласкал изящное теплое тело Лили, бормоча ласковые слова, касаясь губами ее волос, висков и век.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
В церкви их уже ждали у алтаря священник, Ги и Рольф. Жених был одет в бархат винного цвета. У Лили захватило дух — так Ги был красив!
Пахло ладаном и разогретым свечным воском. Теплая рука Ги направляла ее, и когда она отвечала священнику, ее дыхание оставляло в холодном воздухе след в виде белой дымки. Она удивилась, когда Ги надел ей на палец золотое обручальное кольцо и прошептал:
— Оно лежит у меня уже несколько недель.
Наклонившись, он нежно поцеловал Лили в губы; отпустил ее, потом опять привлек к себе. Взявшись за руки, новобрачные вышли из церкви и поспешили во двор. И на каждом шагу она повторяла мысленно: «Лили де Монтгомери».
Их поджидала толпа смеющихся всадников — мужчин и женщин. Даже Андре решил, что боль в ноге не помешает ему отправиться верхом вместе со всеми. Уздечка и стремена у лошади новобрачной были украшены маленькими колокольчиками, и, когда Ги подсаживал Лили в седло и поправлял полы ее плаща, они весело позвякивали.
Лили была так откровенно и лучезарно счастлива, что это передалось всем присутствующим, а потом охватило и годстоунских крестьян, которые вышли из своих хижин поглазеть на свадебную процессию. Каждый ребенок, мимо которого проезжал Ги, получал из его кармана монетку, и все взрослые получили приглашение на пиршество.
— Мы едем в Окстед, так что не ждите нас, — предупредил Ги.
В Окстеде новобрачным был оказан такой же радушный прием. Повара постарались, как могли, и гости отдали должное угощению.
Заметив в конце стола Эдварда, Лили порывисто обратилась к мужу:
— Вы не будете возражать, если Эдвард приедет сегодня в Годстоун к обеду?
Ги внимательно посмотрел ей в глаза, а потом ответил:
— Я не буду возражать, но не кажется ли вам, что это несколько жестоко, если он по-прежнему любит вас?
— Я слышала, что он нашел себе утешение. Видите хорошенькую блондиночку рядом с ним?
— Хм, как же это я упустил такой лакомый кусочек?
— Милорд, вы — женатый человек. Но я вас прощаю, — улыбнулась Лили, — если вы пригласите Эдварда лично.
Рольф посмотрел на Элисон.
— Не последовать ли и нам их примеру и не обвенчаться ли на следующей неделе?
— Я ждала этого! — радостно ответила та. — Лили, подойди сюда, поцелуй своего нового отца.
— О, матушка, как замечательно! — воскликнула Лили.
— Поздравляю, Рольф, — сказал Ги. — Надеюсь, что теперь нас ждет немало подобных торжеств.
Свадебный кортеж вернулся обратно в Годстоун через Севенокс. Когда молодые и их спутники вошли в зал, там было полно крестьян, счастливых от еды, эля и праздничной атмосферы. Все пустились в пляс. Ги перетанцевал почти со всеми крестьянками, независимо от их возраста и объема талии, а Лили предложил потанцевать с мужчинами. Было почти три часа дня, когда ушли последние из крестьян. Дамы отправились наверх отдохнуть и привести себя в порядок к вечернему свадебному пиршеству.
Большая опочивальня была красиво убрана. Наволочки и простыни были вышиты вензелями новобрачных. На столе стояли два драгоценных кубка, из тех, что Робер подарил Лили, и кувшин с прекрасным вином. Горели ароматические свечи. Наряды Лили перенесли сюда и уложили в большие сундуки, переложив их мешочками с сухой лавандой. Туалетные принадлежности и серебряные гребни были начищены и разложены на столике, а поперек кровати лежали ночная сорочка из белого шелка и широкий халат из белой шерсти.
Лили освежила лицо и руки розовой водой, причесалась и спустилась вниз. Ги ждал ее у подножия лестницы. Он взял обе ее руки в свои и поднес их к губам:
— Вы просто сияете. Я — самый счастливый человек в мире!..
— Вы всегда будете любить меня? — спросила Лили.
— Больше того, я буду вас боготворить, — пообещал Ги.
Столы ломились от дымящихся грудок куропаток со сладкой миндальной подливкой, жареной оленины с дикими яблоками, сдобренной специями, маринованных бычьих языков. На большом блюде лежала кабанья голова, начиненная жареными каштанами, стояли огромные корчаги с элем и печеными яблоками, плавающими в сиропе из сахара и имбиря.
Менестрель спел только что сочиненную им песнь о Лили и Ги, а потом начались игры и танцы. Ги разлучили с Лили, потому что все молодые воины во главе с его братьями заявили, что имеют право получить от новобрачной поцелуй и танец. Когда ее опять усадили рядом с ним, он спросил, наклонясь к ней:
— Вы не устали, любовь моя?
— О нет! Мне очень весело, но как только вы захотите, мы уйдем. — И она вспыхнула.
— Нет, любимая, сегодня ваш день… — Он ласково коснулся ее щеки. — Но когда вам надоест, просто произнесите какую-нибудь незначительную фразу вроде «Мне больше не надо вина, благодарю вас», и тогда мы уйдем.
Через несколько минут подошел оруженосец с кувшином вина, и Лили быстро проговорила:
— Мне больше не надо вина, благодарю вас, — но, заглянув в смеющиеся глаза мужа, воскликнула: — Вы меня одурачили! Вы же видели, что он сейчас подойдет.
Ги привлек ее к себе, а мужчины ударили рукоятками кинжалов по столам и потребовали, чтобы он поцеловал жену, что Ги и сделал, но тут же между ними пробежала искра, и в глазах Ги вспыхнуло желание. Они молча поднялись и стали пробираться между гостями, у которых не хватило духу остановить их. Двое воинов подняли Ги на плечи и понесли. Девушки побежали вперед, игриво смеясь. Войдя в опочивальню, все разошлись еще больше: теперь шутки приобрели непристойный характер, посыпались прозрачные намеки. Весело смеясь, Ги позвал на помощь Рольфа, и тот вместе с Элисон выпроводили гостей из брачного покоя.
Огонь уже пылал, и свечи отбрасывали блики на узорные ковры, висящие на стенах. У себя на подушке Лили обнаружила подснежники и вопросительно взглянула на мужа.
— Я увидел их утром у церкви. Там есть место, закрытое от ветра.
Лили вдруг застыдилась и, облачившись в темном уголке в шелковую ночную сорочку, замерла в нерешительности.
— Иди сюда, погрейся, любимая, — обернулся Ги.
Он нежно усадил Лили к себе на колени, не забыв при этом взять вино. Его губы почти касались ее щеки, и когда он поднял голову и взглянул на нее, она обвела их пальцем и улыбнулась.
— Кончики губ у тебя притупленные.
— Когда я вот так приподнимаю твои волосы, на шее у тебя появляется маленькая изогнутая складочка.
И Ги поцеловал эту складочку. Ему хотелось продлить сладость и волшебство этой минуты, хотелось, чтобы она тянулась подольше…
Он ласкал изящное теплое тело Лили, бормоча ласковые слова, касаясь губами ее волос, висков и век.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74