На широком лице Робера не выразилось никакой радости, но Ги понял, что тот совершенно удовлетворен.
Эдо Дапифер продолжал:
— За щедрую помощь людьми, лошадьми и провиантом, предоставленную нормандскому войску, графу Эстасу даруется сто поместий в Эссексе.
Пораженные такой щедростью Вильгельма, все зашумели.
— Уильям Фицосберн получает графство Херефорд. Ришар де Рюль становится графом Дипингом и получает Линкольншир. — Возвысив голос, Эдо пояснил: — Линкольншир лежит в шестидесяти милях к северу от Лондона и еще не завоеван, но мы не сомневаемся, что у молодого де Рюля не будет затруднений с этим делом.
Услышав, что ему сразу же предстоит воевать, Ришар, напряженно ожидавший милостей короля, расплылся в довольной улыбке.
— Равным образом, — продолжал Дапифер, — Ришар де Бьефет получает еще не завоеванный Саффолк, в семидесяти милях к востоку от Лондона. Замок в Гастингсе переходит к графу Роберу де О.
При этих словах Вильгельм поднял руку, закрепляя сказанное:
— Я хочу пояснить, что земли можно купить у короны, нельзя допустить, чтобы раздача привела к борьбе за земли. Саксы, как и норманны, вольны приносить мне золото взамен земли или в качестве выкупа за свои собственные земли. Нам нужен мир!
Ги понадобилось еще два дня, чтобы убедиться, что его владения закреплены только за ним. Он узнал, что поблизости от его поместья продается земля, а в настоящее время одно поместье идет по цене восемь-девять унций золота.
Завершив все дела, Ги Монтгомери, Робер де Мортен и Робер де О, держащий путь в Гастингс, который отныне перешел в его владение, выехали из Лондона.
Глава 17
Силы Рольфа прибывали с каждым днем, и все в Годстоуне вздохнули с облегчением. Но, осмотрев бедро Андре, леди Элисон поджала губы.
— Я боюсь, что когда рана затянется, мышцы станут значительно короче, и вы сможете ходить только на костылях.
Юноша вспыхнул и отвернулся к стене. Слова Элисон повергли его в ужас. На все ее попытки продолжить разговор он не отзывался. Позже она узнала от Розы, что Андре отказывается от еды. Леди Элисон отыскала Лили и высказала ей свои опасения.
— Ваши слова, матушка, очень жестоки. Разве нельзя было немного смягчить удар? — спросила та.
— Рано или поздно ему пришлось бы узнать правду, а я считаю, что лучше рано, — ответила практичная Элисон.
— И ничего нельзя сделать? — спросила Лили встревожено.
Элисон с минуту колебалась, потом неуверенно сказала:
— Возможно, принесет пользу, если растирать ногу: мышцы могут растянуться, но это — рискованное дело. — Она пожала плечами. — Ах, Лили, завтра Рождество, а у меня на руках слишком много больных! Хотелось, чтобы люди хоть немного повеселились, как в прежние времена, но кто этим займется?
— Я буду ухаживать за Андре. С этой минуты он мой больной, а вы будете свободнее, — тут же предложила Лили.
Она быстро поднялась к себе, взяла с низенького столика шахматы и пошла к Андре. Подойдя к двери, Лили услышала, как тот яростно кричит Эдит:
— Уйдите отсюда!
Лили жестом велела девушке уйти, а сама направилась к кровати.
— Я пришла развлечь вас, мсье. Андре обернулся к ней и резко бросил:
— Это мои братья развлекаются на коронации, а я годен только на то, чтобы меня все жалели.
Она проглотила готовые сорваться с губ слова сочувствия и мило улыбнулась:
— Андре, ведь сейчас Рождество и я пришла развеять вашу скуку.
Его глаза сузились, а губы сжались упрямо и твердо.
— Мы могли бы сыграть партию в шахматы…
— В шахматы! — бросил он презрительно.
— Мы сыграем партию в шахматы, и если вы выиграете, я раскрою вам секрет, касающийся вашей ноги.
Уголки ее губ приподнялись, а Андре заинтересованно посмотрел на Лили.
— А что вы узнали? — быстро спросил он. Она покачала головой.
— Сначала шахматы!
Первые четверть часа Андре играл без всякого интереса.
— Если вы проиграете, Андре, я ничего не скажу вам, — заметила Лили.
Слова Лили подстегнули его интерес, и после пяти ходов, сделав маневр королевой, он торжествующе воскликнул:
— Мат!
— Какой вы нетерпеливый! Наверное, у Монтгомери это фамильное свойство, — засмеялась она. — Вашей мышце можно помочь, если каждый день растирать ее маслом. Может, и удастся растянуть ее немного.
— Лили, ступайте принесите это масло, и я буду растирать ее не раз в день, а десять!
— Нет, вы не сможете делать это сами: нога должна быть расслаблена. Я буду растирать ее каждое утро и каждый вечер, а масло сейчас принесу, — добавила она с улыбкой.
Лили вернулась с маленьким сосудом и большим куском чистой льняной ткани. Покраснев, она сказала:
— Закройтесь вот этим и подверните под ногу, чтобы масло не пропитало всю постель.
Андре прикрылся и расслабленно откинулся на подушки.
Рана уже затянулась, но края были еще красными. Лили открыла сосуд с маслом. Острый, но приятный аромат разлился по комнате, когда она налила масло в горсть и намазала им ногу. Прикосновения причиняли Андре боль, но масло ее смягчало, а нежные ручки Лили так ласково растирали ногу, что Андре от ее ровных чувственных движений тут же пришел в возбуждение. Лили постаралась не обращать на это внимания и продолжала растирать ногу долгими плавными движениями. Потом, закончив, она сказала:
— А теперь я принесу вам ужи. Хотите, я поужинаю здесь, вместе с вами?
— Сегодня в зале веселятся. Ступайте повеселитесь и вы.
— Андре, это мне неинтересно, я хочу провести вечер с вами. Завтра мы опять сыграем в шахматы, но обещаю, что на этот раз не позволю обыграть себя с такой легкостью.
— Ха! Не притворяйтесь, что вы позволили мне выиграть, все равно не поверю!
— Посмотрим, — засмеялась девушка.
Все последующие дни она растирала Андре ногу утром и вечером, и каждый раз ее прикосновения возбуждали его. Лили не обращала на это внимания, и возбуждение юноши скоро утихало. Полузакрыв глаза, он рассматривал ее милый профиль и рыже-золотые кудри, красиво обрамляющие лицо. Дело шло на поправку, и они решили, что Андре может после полудня вставать и ходить, опираясь на палку, а к шести часам опять ложиться.
Но вскоре идиллии пришел конец. На пятый вечер, когда Лили растирала Андре ногу, он, притворившись спящим, опрокинул ее вдруг на постель и начал осыпать страстными поцелуями. Лили, не ожидавшая такого внезапного нападения, не сопротивлялась, разрешив ему несколько поцелуев.
— Пустите меня, Андре, иначе я все расскажу Ги, когда он вернется, — попросила она.
Но он засмеялся и хрипло проговорил:
— Я думал об этом, милочка, и понял, что могу брать вас сколько угодно, а вы не скажете Ги ни словечка из страха перед ним.
Напрягшись, Лили попыталась вырваться. Теперь ей уже было немного страшно.
— Он убьет вас! — воскликнула она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74