Он никогда не покидает своего кабинета, пока не удостоверится в полной безопасности.
— Тем хуже для нас, — дрожащим голосом пробормотала Хетер.
Морган подполз к женщинам:
— С вами всё в порядке?
Хетер и Бетси подняли головы и осмотрелись вокруг, как пара оленух, проверяющих обстановку.
— Кто-нибудь из вас ранен? — повторил Морган.
— Я… я не уверена, — ответила Бетси, поднимая трясущиеся руки к шляпке. Её лицо побледнело ещё больше, когда, сняв шляпку, она уставилась на большую дыру в ней.
— О Боже милостивый! Это… это отверстие от пули?
— Мама! — охнула Хетер. — Ты… у тебя чуть…
— …не испортилась причёска, — подсказал Морган. Мягко касаясь, он ощупал её голову в поисках возможных ранений и с облегчением вздохнул, когда таковых не обнаружил.
— Вероятно, вы недосчитаетесь нескольких прядей, но ничего серьёзного нет, — заявил он со вздохом облегчения.
Мать и дочь повторили его вздох.
— Надеюсь, пуля задела только седые волосы, хотя и сомневаюсь в этом, — заметила Бетси слабым голосом.
— А с тобой что? — спросил Морган, обращаясь к побледневшей жене.
— Только плечо. Оно болит немножко, но не очень.
Он повернул её, чтобы получше рассмотреть, и невольно вздрогнул, увидев тоненький осколок стекла, торчащий из её плеча. Струйка крови стекала по рукаву.
— Постарайся не шевелить рукой, милая. В ней торчит стекло. Как только сможем, мы вызовем доктора Дженкинса, чтобы он извлёк его.
— Только после того, как я вернусь и переоденусь в чистую одежду, — заявила она.
— Дорогая, доку безразлично, какая у тебя одежда. Кроме того, тебе довольно трудно будет переодеться, пока он не извлечёт этот осколок.
— Я как-нибудь справлюсь, — настаивала она. — Но сначала я должна каким-то образом добраться до салона, так чтобы весь город не увидел мой зад, — добавила она шёпотом. — У меня сзади вырвана половина юбки!
Морган уставился на неё в изумлении:
— Если мы оба проживём достаточно долго, скажем, лет до ста, может быть, тогда я сумею понять, как работают твои мозги. Ты не думаешь о том, что нас чуть не убили. Ты обеспокоена, что люди увидят твою нижнюю юбку!
Бетси с симпатией похлопала его по плечу:
— Не мучай себя зря, Морган, пытаясь понять. Это ведь мозг женщины.
Получилось так, что доктор Дженкинс уже был в салоне с одной из своих периодических проверок состояния здоровья Гаса. С помощью Бетси Хетер сменила одежду, и врач благополучно извлёк осколок стекла и перевязал плечо. После этого они обсудили состояние Гаса.
— Знаете, — задумчиво сказал Дженкинс, поглаживая бороду, — если бы я не знал, то готов был бы поклясться, что Гас принимает в больших количествах какой-то наркотик, но дозы настойки опия, которую я ему даю для уменьшения болевых ощущений, настолько малы, что не могут произвести подобный эффект.
— Вы имеете в виду его вялость? — спросила Бетси.
— Это и отсутствие аппетита, и сокращённые зрачки.
— Но ведь он не всегда бывает таким, — заметила Хетер.
— Да, это-то и смущает меня больше всего. Похоже как будто он получает большие дозы наркотика, но нерегулярно. Часто между приёмами проходит время, достаточное для того, чтобы он частично избавился от воздействия зелья. Тогда его зрачки расширяются, у него появляются озноб-, понос, высокая потливость, дрожь и раздражительность — всё это симптомы поведения пациента, который перестал принимать наркотическое средство. Откровенно говоря, я бессилен что-либо понять.
— Док, вы упомянули наркотики, — вставил Морган. — Это то же самое, что опиум? Средство, которое получают из восточных маков?
— Да, или какое-нибудь производное этого средства, такое, как морфий и настойка опия. Почему вы спрашиваете об этом?
Морган, нахмурившись, покачал головой, продолжая раздумывать вслух:
— Да так, ничего. Я просто подумал, в Сан-Франциско, в Китайском квартале, они курят его в так называемых опиумных притонах. Я никогда не бывал в таких местах, но слышал о них.
Доктор кивнул:
— Действительно, опиумные притоны популярны на Востоке, где и растёт мак, хотя цветок этот можно вырастить где угодно. Например, прямо здесь, в Америке. Члены религиозной секты шейкеров выращивают мак на своих огородах, хотя обычные люди не знают о его фармацевтических свойствах и рассматривают как яркое пятно на цветочных клумбах.
— Но восточный человек должен знать подлинную природу мака? — спросила Бетси. — И о том, как действует на человека опиум?
— Думаю, что так, — ответил Дженкинс. Вдруг его лицо просветлело. — Чинг Юнг! — заявил он негромко. — Конечно! Как это я сразу не подумал о нём?
— Послушайте, подождите минуту! — потребовала Хетер. — Вы не можете обвинять его в накачивании отца наркотиками в больших дозах только потому, что он китаец. Ведь вы хотите обвинить его в этом, не так ли?
— Вообще-то да. В этом есть какой-то смысл, — сказал доктор.
— Это нелепость! Я готова доверить Чинг Юнгу свою жизнь! Которую, кстати, он уже однажды спас с большим риском для собственной. Кроме того, у нас нет ни огорода, ни сада, и мы не выращиваем никаких цветов, за исключением тех, семена которых недавно закупили. К тому же Чинг Юнг не даёт отцу лекарства.
— Она права, док, — согласился Морган. — Конечно, Чинг Юнг иногда проявляет строптивый характер, но я готов поручиться, что маленький парень заслуживает доверия до кончиков ногтей. Он абсолютно предан Хетер. Чёрт, он даже ухаживает за её кусачей собачонкой. Я не видел, чтобы он когда-нибудь обидел её или кого-нибудь, кого она любит. К тому же какие у него могут быть причины?
Дженкинс покачал головой:
— Не знаю. На какое-то мгновение мне показалось, что это возможное объяснение сложной проблемы, но я, вероятно, ухватился за соломинку. Тем не менее, я буду следить за количеством содержимого в бутылке с опиевой настойкой, так, на всякий случай.
Доктор резко поднялся с кресла и взял свой чемоданчик, собираясь уйти.
— Иногда я жалею, что стал врачом, это всё равно, что прогнозировать погоду, — признался он с усталым вздохом. — Надо было выбирать другую, более предсказуемую профессию.
— Сегодня был какой-то невероятный день! — воскликнула Бетси. — Просто как дурной сон! Сначала перестрелка в центре города, а теперь эта история с твоим отцом. Поверь мне, Хетер, если бы я имела хоть отдалённое представление о том, как здесь опасно, то никогда не разрешила бы тебе приехать сюда. И мне очень бы хотелось придушить Итту, хотя бы ненадолго, когда я вспоминаю, что эта женщина покинула тебя, и ты вынуждена была приехать сюда одна.
— В Бостоне совершается ничуть не меньше подобных происшествий, мама, — настаивала Хетер.
— Да, но там, по крайней мере, никто специально не старается убить тебя, — сказал Морган.
— Ты имеешь в виду состояние здоровья отца или то, что в нас сегодня стреляли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Тем хуже для нас, — дрожащим голосом пробормотала Хетер.
Морган подполз к женщинам:
— С вами всё в порядке?
Хетер и Бетси подняли головы и осмотрелись вокруг, как пара оленух, проверяющих обстановку.
— Кто-нибудь из вас ранен? — повторил Морган.
— Я… я не уверена, — ответила Бетси, поднимая трясущиеся руки к шляпке. Её лицо побледнело ещё больше, когда, сняв шляпку, она уставилась на большую дыру в ней.
— О Боже милостивый! Это… это отверстие от пули?
— Мама! — охнула Хетер. — Ты… у тебя чуть…
— …не испортилась причёска, — подсказал Морган. Мягко касаясь, он ощупал её голову в поисках возможных ранений и с облегчением вздохнул, когда таковых не обнаружил.
— Вероятно, вы недосчитаетесь нескольких прядей, но ничего серьёзного нет, — заявил он со вздохом облегчения.
Мать и дочь повторили его вздох.
— Надеюсь, пуля задела только седые волосы, хотя и сомневаюсь в этом, — заметила Бетси слабым голосом.
— А с тобой что? — спросил Морган, обращаясь к побледневшей жене.
— Только плечо. Оно болит немножко, но не очень.
Он повернул её, чтобы получше рассмотреть, и невольно вздрогнул, увидев тоненький осколок стекла, торчащий из её плеча. Струйка крови стекала по рукаву.
— Постарайся не шевелить рукой, милая. В ней торчит стекло. Как только сможем, мы вызовем доктора Дженкинса, чтобы он извлёк его.
— Только после того, как я вернусь и переоденусь в чистую одежду, — заявила она.
— Дорогая, доку безразлично, какая у тебя одежда. Кроме того, тебе довольно трудно будет переодеться, пока он не извлечёт этот осколок.
— Я как-нибудь справлюсь, — настаивала она. — Но сначала я должна каким-то образом добраться до салона, так чтобы весь город не увидел мой зад, — добавила она шёпотом. — У меня сзади вырвана половина юбки!
Морган уставился на неё в изумлении:
— Если мы оба проживём достаточно долго, скажем, лет до ста, может быть, тогда я сумею понять, как работают твои мозги. Ты не думаешь о том, что нас чуть не убили. Ты обеспокоена, что люди увидят твою нижнюю юбку!
Бетси с симпатией похлопала его по плечу:
— Не мучай себя зря, Морган, пытаясь понять. Это ведь мозг женщины.
Получилось так, что доктор Дженкинс уже был в салоне с одной из своих периодических проверок состояния здоровья Гаса. С помощью Бетси Хетер сменила одежду, и врач благополучно извлёк осколок стекла и перевязал плечо. После этого они обсудили состояние Гаса.
— Знаете, — задумчиво сказал Дженкинс, поглаживая бороду, — если бы я не знал, то готов был бы поклясться, что Гас принимает в больших количествах какой-то наркотик, но дозы настойки опия, которую я ему даю для уменьшения болевых ощущений, настолько малы, что не могут произвести подобный эффект.
— Вы имеете в виду его вялость? — спросила Бетси.
— Это и отсутствие аппетита, и сокращённые зрачки.
— Но ведь он не всегда бывает таким, — заметила Хетер.
— Да, это-то и смущает меня больше всего. Похоже как будто он получает большие дозы наркотика, но нерегулярно. Часто между приёмами проходит время, достаточное для того, чтобы он частично избавился от воздействия зелья. Тогда его зрачки расширяются, у него появляются озноб-, понос, высокая потливость, дрожь и раздражительность — всё это симптомы поведения пациента, который перестал принимать наркотическое средство. Откровенно говоря, я бессилен что-либо понять.
— Док, вы упомянули наркотики, — вставил Морган. — Это то же самое, что опиум? Средство, которое получают из восточных маков?
— Да, или какое-нибудь производное этого средства, такое, как морфий и настойка опия. Почему вы спрашиваете об этом?
Морган, нахмурившись, покачал головой, продолжая раздумывать вслух:
— Да так, ничего. Я просто подумал, в Сан-Франциско, в Китайском квартале, они курят его в так называемых опиумных притонах. Я никогда не бывал в таких местах, но слышал о них.
Доктор кивнул:
— Действительно, опиумные притоны популярны на Востоке, где и растёт мак, хотя цветок этот можно вырастить где угодно. Например, прямо здесь, в Америке. Члены религиозной секты шейкеров выращивают мак на своих огородах, хотя обычные люди не знают о его фармацевтических свойствах и рассматривают как яркое пятно на цветочных клумбах.
— Но восточный человек должен знать подлинную природу мака? — спросила Бетси. — И о том, как действует на человека опиум?
— Думаю, что так, — ответил Дженкинс. Вдруг его лицо просветлело. — Чинг Юнг! — заявил он негромко. — Конечно! Как это я сразу не подумал о нём?
— Послушайте, подождите минуту! — потребовала Хетер. — Вы не можете обвинять его в накачивании отца наркотиками в больших дозах только потому, что он китаец. Ведь вы хотите обвинить его в этом, не так ли?
— Вообще-то да. В этом есть какой-то смысл, — сказал доктор.
— Это нелепость! Я готова доверить Чинг Юнгу свою жизнь! Которую, кстати, он уже однажды спас с большим риском для собственной. Кроме того, у нас нет ни огорода, ни сада, и мы не выращиваем никаких цветов, за исключением тех, семена которых недавно закупили. К тому же Чинг Юнг не даёт отцу лекарства.
— Она права, док, — согласился Морган. — Конечно, Чинг Юнг иногда проявляет строптивый характер, но я готов поручиться, что маленький парень заслуживает доверия до кончиков ногтей. Он абсолютно предан Хетер. Чёрт, он даже ухаживает за её кусачей собачонкой. Я не видел, чтобы он когда-нибудь обидел её или кого-нибудь, кого она любит. К тому же какие у него могут быть причины?
Дженкинс покачал головой:
— Не знаю. На какое-то мгновение мне показалось, что это возможное объяснение сложной проблемы, но я, вероятно, ухватился за соломинку. Тем не менее, я буду следить за количеством содержимого в бутылке с опиевой настойкой, так, на всякий случай.
Доктор резко поднялся с кресла и взял свой чемоданчик, собираясь уйти.
— Иногда я жалею, что стал врачом, это всё равно, что прогнозировать погоду, — признался он с усталым вздохом. — Надо было выбирать другую, более предсказуемую профессию.
— Сегодня был какой-то невероятный день! — воскликнула Бетси. — Просто как дурной сон! Сначала перестрелка в центре города, а теперь эта история с твоим отцом. Поверь мне, Хетер, если бы я имела хоть отдалённое представление о том, как здесь опасно, то никогда не разрешила бы тебе приехать сюда. И мне очень бы хотелось придушить Итту, хотя бы ненадолго, когда я вспоминаю, что эта женщина покинула тебя, и ты вынуждена была приехать сюда одна.
— В Бостоне совершается ничуть не меньше подобных происшествий, мама, — настаивала Хетер.
— Да, но там, по крайней мере, никто специально не старается убить тебя, — сказал Морган.
— Ты имеешь в виду состояние здоровья отца или то, что в нас сегодня стреляли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97