Под розовым кустарником, тянувшимся вдоль дома, в надежно укрытом от взглядов местечке, расположилась влюбленная парочка. Как раз в этот момент их губы встретились в поцелуе – судя по всему, не первом. Темные волосы Мары рассыпались по рукам обнимавшего ее Джереми.
Пришпорив коня, Дамиан покрыл оставшееся расстояние в считанные секунды.
Черный жеребец поднялся на дыбы и остановился во внутреннем дворе.
Как только Кристина сбежала по ступенькам, Дамиан спрыгнул с седла и заключил ее в объятия.
Кристина закричала от восторга, когда он подхватил ее на руки и осыпал поцелуями лицо.
– Ты здесь! Ты останешься? Тебе дали отпуск? Война, наконец, закончилась? – вопросы сыпались с розовых губ в перерывах между поцелуями.
– Не все сразу. Подожди, пока все присоединятся к нам, иначе мне придется объяснять несколько раз. Куда же подевался этот негодяй Стандифер?
Дамиан осторожно поставил жену на землю и воинственно посмотрел в ту сторону, откуда бежала Мара. Его мать и Лорна вышли из дома, а Роберт, прихрамывая, возвращался с поля. Но Джереми пока не было видно.
Кристина дернула мужа за руку, догадавшись, о чем он думает, и улыбнулась.
– Держу пари, Джереми появится вслед за Марой. Просто он из деликатности не хочет мешать нам.
– Черта с два из деликатности!
Мара остановилась неподалеку от брата и вспыхнула, когда Дамиан спросил:
– Где этот негодяй? Пока я рискую жизнью, защищая своих близких, отпетый мерзавец совращает мою сестру! Я ему голову… – Заметив обидчика, неторопливо приближавшегося со стороны огорода, Дамиан рванулся к нему, но Кристина уперлась и держала мужа за руку. – Дьявол! Кристина, позволь мне разобраться с ним, чтобы мы успели увидеть… – Он раздраженно вырвался, и его рука потянулась к эфесу шпаги.
– Увидеть что? – Услышав последние слова, Джереми настороженно взглянул на друга.
Словно не слыша его, Дамиан спросил:
– Каковы ваши намерения в отношении моей сестры? – Мара пришла в ярость от такой бестактности, но Лорна вцепилась в ее плечо, надеясь заставить девушку замолчать.
– Это неблагородно, Дамиан! Ты не имеешь права…
– Помолчи, Мара, позволь мне уладить все самому. Он должен знать. – Джереми спокойно взглянул на друга.
К всеобщему удивлению, Мара умолкла и терпеливо ждала, пока двое самых дорогих для нее мужчин выяснят отношения.
– Я ждал твоего возвращения, чтобы заручиться твоим согласием и просить руки Мары. Я хотел сделать предложение в более благоприятной обстановке, но если ты предпочитаешь форсировать события…
Эта решительная речь вызвала приглушенные возгласы удивления, а Дамиана повергла в замешательство.
– Никто не станет форсировать события, пока Дамиан не войдет в дом, не сядет, не поест и не расскажет нам новости, с которыми приехал сюда, – воспользовавшись затишьем, проговорила Кристина.
Дамиан широко улыбнулся, увидев, как воинственно настроена его хорошенькая беременная жена. Ее слова напомнили ему о том, почему он приехал. Но, поскольку Джереми предложил Маре руку и сердце, Дамиан решил ненадолго отложить разговор об этом.
– Ты права, дорогая. – Он усмехнулся. – У меня сегодня есть более приятное занятие, чем ссора с возможным деверем. Скажите Неду, чтобы подготовил повозку, – я хочу показать вам окончание войны!
Со всех сторон посыпались взволнованные вопросы. Кристина при этом отметила, как Мара прильнула к Джереми, но в тот момент ее волновало совсем другое. Она внимательно посмотрела на мужа.
– Конец войны, Дамиан? Неужели на самом деле конец? Он кивнул:
– Корнуоллис сдался. Поспешив, мы увидим, как английская армия сложит оружие к нашим ногам. Поторопись, любовь моя.
С радостным криком Роберт бросился к конюшне готовить повозку. Мулы были единственным средством передвижения и, чтобы запрячь их, требовалось немалое терпение. Кристина не могла вынести ожидания.
– Возьми меня с собой. Пожалуйста, Дамиан! – обвив руками шею мужа, взмолилась она.
Смуглое лицо, которое когда-то казалось Кристине суровым и надменным, теперь было обращено к ней с нежностью, заботой и любовью.
– Я боюсь причинить вред ребенку, дорогая. Ты столько…
– Дамиан, я вполне здорова и хочу поехать верхом на лошади, чтобы увидеть окончание ужасной войны. Я обязана рассказать нашему сыну об этом великом дне. Пожалуйста, Дамиан! Мы все пропустим, если будем медлить.
Он широко улыбнулся, подхватил жену на руки и посадил в седло.
– Ты научилась вить из меня веревки, маленькая кокетка. Но если нашему сыну не понравится верховая прогулка, я накажу тебя.
Он вскочил на лошадь позади нее. Джереми и Мара помогли Роберту справиться с мулами, беспрестанно слушая советы Софии и Лорны. Никто не заметил, как Дамиан и Кристина устремились вниз по дороге.
Устроившись поудобнее, молодая женщина лучезарно улыбнулась.
– Нет, сэр. Это вы будете виноваты в том, что не были достаточно строги со мной. А нельзя ли скакать быстрее? Я умру от любопытства, прежде чем мы доберемся до места.
Дамиан пришпорил коня, и вскоре они уже неслись по проселочным дорогам, через леса, позолоченные осенью, по высокой траве, мокрой от росы. Наконец-то ветер свободы подул им в лицо.
Кристина услышала торжественные звуки. Монотонная барабанная дробь разносилась, как грозовые раскаты.
Кристина замерла, понимая величие этого момента.
Генерал Корнуоллис и великая английская армия сдались на милость плохо вооруженных, нищенски одетых мятежных фермеров, поддерживаемых французскими войсками. В это трудно было поверить, но сердце Кристины преисполнилось надеждой. Основную часть английских войск полностью вывели из строя, и теперь слова Дамиана о мире приобрели реальный смысл!
Дамиан остановил лошадь на лесистом холме, откуда открывался вид на происходящее внизу. Затянутые в красные мундиры солдаты шли стройными рядами по поросшим травой полям, окружавшим Иорктаун. По обе стороны от них горделиво стояли ликующие армии Вашингтона и Рошамбо. Солдаты Вашингтона были одеты вразнобой: одни – в желто-голубые мундиры и лосины, другие – в то, что сумели найти. Воины Рошамбо – в яркие, пышные мундиры солдат французской монархии. Это зрелище казалось особенно величественным в солнечное октябрьское утро.
Вокруг пестрели многочисленные повозки, стояли женщины и дети, добравшиеся сюда из близлежащих окрестностей. Всех привлекала торжественность момента, все испытывали радость победы. Война, длившаяся целую вечность, унесла много жизней и разорила земли, но впереди людей ждало счастливое будущее.
Свобода. Это слово витало в воздухе, хотя никто еще не решился произнести его. Ее возвестил колокол в Филадельфии, ее провозгласили слова Декларации независимости, написанной несколько лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94