– Очень жаль! Ты безжалостно убила мою жену и моего ребенка, а теперь имеешь наглость приходить сюда и говорить, что тебе очень жаль!
– Но это так, Джонатан! В ту ночь я их не видела! Я ничего не могла поделать! Боже мой, я же говорила с ними всего несколько минут назад. Я знаю, ты страдаешь, но я тоже страдаю! После той ночи я перенесла все муки ада!
Это было совсем не то, что я собиралась сказать, и, закончив, я разразилась душераздирающими рыданиями.
– Ты сказала что хотела, – холодно произнес Джонатан, снова взяв под строгий контроль бурю эмоций. – Я тебе верю, – добавил он.
Я взглянула на него сквозь пелену слез, всем своим существом мечтая заключить его в объятия, утешить, любовью прогнать прочь обиду и боль.
– Но я не сожалею о том, что произошло в эту последнюю неделю, – всхлипывая, сказала я. – Я люблю тебя, Джонатан. Я люблю тебя сейчас и буду любить всегда.
Он не сделал ни малейшего движения в мою сторону.
– Я пришла сказать «прощай».
Он еще крепче сжал губы и повернулся ко мне спиной, а я, ослепленная слезами, бросилась вон и наткнулась на Фила.
С силой, которой я никогда от него не ожидала, Фил подхватил меня на руки и понес обратно на мою виллу. Ничего не говоря, он уложил меня на диван и отправился на кухню готовить кофе, а я плакала до тех пор, пока не иссякли слезы.
– Если ты хочешь утром уехать, я поеду с тобой, – наконец заговорил он.
– Спасибо тебе, Фил. Думаю, будет лучше, если я уеду. Если все мы уедем.
– Все? – Он в изумлении поднял брови.
– Тетя Гарриет застала Розалинду и Тома, они этой ночью занимались сексом, – угрюмо сказала я.
– Наконец-то у нее открылись глаза.
– Не будь циничным. В Розалинде есть и хорошее.
– Если и есть, она не часто это демонстрирует.
– Она оплатила моего адвоката и мое пребывание в клинике и взяла на себя все расходы за мой приезд сюда.
– Деньги, – буркнул Фил, отметая в сторону ее щедрость. – Какого черта она пристала к Тому Фаррару?
– Потому что ты отказался от игры. – Я чувствовала себя опустошенной и обессилевшей.
– Почему? – не веря своим ушам, переспросил Фил.
– Мэри давным-давно говорила мне, что Розалинда и Майлз были любовниками. Судя по поведению Розалинды в эти последние дни, между ними, очевидно, все кончено. Но Розалинда есть Розалинда, и ей понадобился другой мужчина, чтобы удовлетворить собственное самолюбие на виду у Майлза. На самом деле ей нужен был ты – всегда был нужен. Но ты оставался равнодушным, и, таким образом, выбор пал на Тома.
– Спасибо, – сухо отозвался Фил. – Значит, вся эта кутерьма из-за того, что я не лег с ней в постель.
– Да, – грустно улыбнулась я.
– Ты ошибаешься, Дженнифер, – покачал он головой. – У Тома и Мэри уже давно не все так хорошо, как кажется. Розалинда тому причина или нет, я не знаю. Но что бы там ни было, моя любовь к Розалинде ни на йоту не помогла бы браку Фарраров. И как давно у тебя сложилось впечатление, что Розалинда посягает на мою мужскую добродетель?
– Тебе тогда было лет пять.
– Значит, она уже девятнадцать лет тратит время зря, – улыбнулся Фил. – Для меня всегда существовала только ты, Дженнифер.
– Поправочка, – мягко возразила я. – Всегда существовала только твоя музыка.
– Места хватит для обеих.
Я смотрела на него с нежностью, понимая, как я его люблю, и зная, что это совсем не та любовь.
– Фил, мы всегда были как брат и сестра, и теперь слишком поздно что-либо менять.
– Ты можешь сделать мне одолжение и передумать. Я хочу жениться на тебе, Дженнифер.
– Нет… – Глядя на его взъерошенные волосы и чистые глаза, я подумала, что вряд ли он мог чувствовать хотя бы малую толику той боли, которую чувствовала я, теряя Джонатана. Если бы он ее почувствовал, возможно, это вызвало бы во мне какой-то отклик. – Пойду прогуляюсь, Фил, – устало сказала я. – Я хочу немного побыть одна.
– Дженнифер, – предостерегающе остановил он меня.
– Не беспокойся, Фил, я не собираюсь делать никаких глупостей. То, что произошло сегодня утром, это временное умопомрачение.
Он недоверчиво провожал меня взглядом, пока я шла по пологим, поросшим мхом каменным ступенькам, ведущим через сад в лес. Я механически направилась на берег и с верхушки дюны долго смотрела на две дорожки следов, которые тянулись к укромной песчаной насыпи. Песок еще хранил следы наших тел, которые зарывались в него в любовном экстазе. Совсем недавно… Слезы заволокли глаза, и я медленно пошла к тому месту, чувствуя, как песок приятно просачивается между пальцами. Не знаю, сколько я там просидела, но когда встала, то почувствовала, что ветер стал холодным и я дрожу. Берег оставался все таким же пустынным, только вдалеке из глубины соснового леса к виллам брели две фигуры. Ветер отбрасывал назад волосы с лица Розалинды, а Джонатан шел склонив голову, как будто внимательно слушал. Они шли очень близко друг к другу, и меня охватило странное чувство, чувство, которого я прежде никогда не испытывала, – ревность.
– Только не Розалинда, – едва слышно прошептала я. – Прошу тебя, Господи, кто угодно, только не Розалинда.
Я стояла и смотрела, как они, склонив друг к другу головы, медленно идут к дверям главной виллы. Затем ветер донес до меня тихий звенящий смех Розалинды, и она, повернувшись, вошла в дом, оставив Джонатана у дверей.
Когда он обернулся и посмотрел на море, сердце у меня в груди болезненно застучало, в горле пересохло. Глубоко засунув руки в карманы, Джонатан стал спускаться по дюнам на продуваемый ветром берег к тому месту, где была я, и остановился на расстоянии трех ярдов. Я нервно облизнула губы, поняв по его осанке, что утренняя ярость перегорела.
– Дженни, – наконец заговорил он, – прости, что я тебя ударил. Мне жаль, что все так закончилось.
– Да. – Я отвернулась, не в силах смотреть на него и не в силах скрыть свое желание.
– Фил рассказал мне, что случилось после… после всего. Мы оба страдали, Дженни. Я не хочу, чтобы мы расстались, ненавидя друг друга.
«Я не хочу, чтобы мы вообще расставались», – готова была закричать я, но вместо этого с трудом выдавила из себя:
– Да – Он поднял руку, словно собирался потянуться и утешить меня, но быстро подавил свой порыв.
– Это бессмысленно, Дженни. Между нами всегда будут призраки Нанетт и Сары… Это бессмысленно… – Он резко повернулся и пошел по песку прочь, а я опустила голову и дала волю слезам.
Бессмысленно. Совершенно бессмысленно. Я смотрела вслед Джонатану, пока он не скрылся из виду, но он так и не оглянулся. Ноги не слушались меня, и я стояла на пустынном пляже, чувствуя себя так, как будто никогда не найду сил уйти отсюда.
– Эй, привет!
Отвлекшись от своих мыслей, я повернула голову и с досадой увидела Тома, который стоял на вершине дюны и махал мне, потом он начал спускаться вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Но это так, Джонатан! В ту ночь я их не видела! Я ничего не могла поделать! Боже мой, я же говорила с ними всего несколько минут назад. Я знаю, ты страдаешь, но я тоже страдаю! После той ночи я перенесла все муки ада!
Это было совсем не то, что я собиралась сказать, и, закончив, я разразилась душераздирающими рыданиями.
– Ты сказала что хотела, – холодно произнес Джонатан, снова взяв под строгий контроль бурю эмоций. – Я тебе верю, – добавил он.
Я взглянула на него сквозь пелену слез, всем своим существом мечтая заключить его в объятия, утешить, любовью прогнать прочь обиду и боль.
– Но я не сожалею о том, что произошло в эту последнюю неделю, – всхлипывая, сказала я. – Я люблю тебя, Джонатан. Я люблю тебя сейчас и буду любить всегда.
Он не сделал ни малейшего движения в мою сторону.
– Я пришла сказать «прощай».
Он еще крепче сжал губы и повернулся ко мне спиной, а я, ослепленная слезами, бросилась вон и наткнулась на Фила.
С силой, которой я никогда от него не ожидала, Фил подхватил меня на руки и понес обратно на мою виллу. Ничего не говоря, он уложил меня на диван и отправился на кухню готовить кофе, а я плакала до тех пор, пока не иссякли слезы.
– Если ты хочешь утром уехать, я поеду с тобой, – наконец заговорил он.
– Спасибо тебе, Фил. Думаю, будет лучше, если я уеду. Если все мы уедем.
– Все? – Он в изумлении поднял брови.
– Тетя Гарриет застала Розалинду и Тома, они этой ночью занимались сексом, – угрюмо сказала я.
– Наконец-то у нее открылись глаза.
– Не будь циничным. В Розалинде есть и хорошее.
– Если и есть, она не часто это демонстрирует.
– Она оплатила моего адвоката и мое пребывание в клинике и взяла на себя все расходы за мой приезд сюда.
– Деньги, – буркнул Фил, отметая в сторону ее щедрость. – Какого черта она пристала к Тому Фаррару?
– Потому что ты отказался от игры. – Я чувствовала себя опустошенной и обессилевшей.
– Почему? – не веря своим ушам, переспросил Фил.
– Мэри давным-давно говорила мне, что Розалинда и Майлз были любовниками. Судя по поведению Розалинды в эти последние дни, между ними, очевидно, все кончено. Но Розалинда есть Розалинда, и ей понадобился другой мужчина, чтобы удовлетворить собственное самолюбие на виду у Майлза. На самом деле ей нужен был ты – всегда был нужен. Но ты оставался равнодушным, и, таким образом, выбор пал на Тома.
– Спасибо, – сухо отозвался Фил. – Значит, вся эта кутерьма из-за того, что я не лег с ней в постель.
– Да, – грустно улыбнулась я.
– Ты ошибаешься, Дженнифер, – покачал он головой. – У Тома и Мэри уже давно не все так хорошо, как кажется. Розалинда тому причина или нет, я не знаю. Но что бы там ни было, моя любовь к Розалинде ни на йоту не помогла бы браку Фарраров. И как давно у тебя сложилось впечатление, что Розалинда посягает на мою мужскую добродетель?
– Тебе тогда было лет пять.
– Значит, она уже девятнадцать лет тратит время зря, – улыбнулся Фил. – Для меня всегда существовала только ты, Дженнифер.
– Поправочка, – мягко возразила я. – Всегда существовала только твоя музыка.
– Места хватит для обеих.
Я смотрела на него с нежностью, понимая, как я его люблю, и зная, что это совсем не та любовь.
– Фил, мы всегда были как брат и сестра, и теперь слишком поздно что-либо менять.
– Ты можешь сделать мне одолжение и передумать. Я хочу жениться на тебе, Дженнифер.
– Нет… – Глядя на его взъерошенные волосы и чистые глаза, я подумала, что вряд ли он мог чувствовать хотя бы малую толику той боли, которую чувствовала я, теряя Джонатана. Если бы он ее почувствовал, возможно, это вызвало бы во мне какой-то отклик. – Пойду прогуляюсь, Фил, – устало сказала я. – Я хочу немного побыть одна.
– Дженнифер, – предостерегающе остановил он меня.
– Не беспокойся, Фил, я не собираюсь делать никаких глупостей. То, что произошло сегодня утром, это временное умопомрачение.
Он недоверчиво провожал меня взглядом, пока я шла по пологим, поросшим мхом каменным ступенькам, ведущим через сад в лес. Я механически направилась на берег и с верхушки дюны долго смотрела на две дорожки следов, которые тянулись к укромной песчаной насыпи. Песок еще хранил следы наших тел, которые зарывались в него в любовном экстазе. Совсем недавно… Слезы заволокли глаза, и я медленно пошла к тому месту, чувствуя, как песок приятно просачивается между пальцами. Не знаю, сколько я там просидела, но когда встала, то почувствовала, что ветер стал холодным и я дрожу. Берег оставался все таким же пустынным, только вдалеке из глубины соснового леса к виллам брели две фигуры. Ветер отбрасывал назад волосы с лица Розалинды, а Джонатан шел склонив голову, как будто внимательно слушал. Они шли очень близко друг к другу, и меня охватило странное чувство, чувство, которого я прежде никогда не испытывала, – ревность.
– Только не Розалинда, – едва слышно прошептала я. – Прошу тебя, Господи, кто угодно, только не Розалинда.
Я стояла и смотрела, как они, склонив друг к другу головы, медленно идут к дверям главной виллы. Затем ветер донес до меня тихий звенящий смех Розалинды, и она, повернувшись, вошла в дом, оставив Джонатана у дверей.
Когда он обернулся и посмотрел на море, сердце у меня в груди болезненно застучало, в горле пересохло. Глубоко засунув руки в карманы, Джонатан стал спускаться по дюнам на продуваемый ветром берег к тому месту, где была я, и остановился на расстоянии трех ярдов. Я нервно облизнула губы, поняв по его осанке, что утренняя ярость перегорела.
– Дженни, – наконец заговорил он, – прости, что я тебя ударил. Мне жаль, что все так закончилось.
– Да. – Я отвернулась, не в силах смотреть на него и не в силах скрыть свое желание.
– Фил рассказал мне, что случилось после… после всего. Мы оба страдали, Дженни. Я не хочу, чтобы мы расстались, ненавидя друг друга.
«Я не хочу, чтобы мы вообще расставались», – готова была закричать я, но вместо этого с трудом выдавила из себя:
– Да – Он поднял руку, словно собирался потянуться и утешить меня, но быстро подавил свой порыв.
– Это бессмысленно, Дженни. Между нами всегда будут призраки Нанетт и Сары… Это бессмысленно… – Он резко повернулся и пошел по песку прочь, а я опустила голову и дала волю слезам.
Бессмысленно. Совершенно бессмысленно. Я смотрела вслед Джонатану, пока он не скрылся из виду, но он так и не оглянулся. Ноги не слушались меня, и я стояла на пустынном пляже, чувствуя себя так, как будто никогда не найду сил уйти отсюда.
– Эй, привет!
Отвлекшись от своих мыслей, я повернула голову и с досадой увидела Тома, который стоял на вершине дюны и махал мне, потом он начал спускаться вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39