Он ненавидит меня, и я не знаю – за что.
– Успокойся, дорогая. – Герцог стал баюкать ее, словно ребенка. – Со мной ты забудешь его. Я буду тебя любить и заботиться о тебе до конца своих дней. Ты мне веришь?
Кристина подняла к нему заплаканное лицо.
– Да, герцог. И я буду добра к тебе. Обещаю.
– Более того, ma chere amie . В один прекрасный день ты полюбишь меня.
Он наклонился и стал долго и нежно целовать Кристину. Кристина отвечала ему, и поцелуи ее становились все более жаркими – ей хотелось поскорее забыть причиняющие боль воспоминания и быть как можно более ласковой и щедрой с человеком, который скоро станет ее мужем.
В течение последующих нескольких дней Кристина буквально обворожила слуг Анерсли и очень порадовала герцога, заявив, что у нее нет ни малейшего желания бывать в обществе. Она предпочитала проводить время с ним, совершать прогулки по лесу в сопровождении собак. Или же сидеть на террасе, греясь на весеннем солнце и любуясь газонами, цветочными клумбами и видом пастбищ, лугов и леса вдали.
Герцог все больше и больше верил в то, что Кристина со временем полюбит его так же сильно, как любит ее он. Их раскованные, не сдерживаемые никакими условностями любовные игры приводили его в восторг. Еще больше радовали вроде бы незначительные знаки доверия и любви: то Кристина сунет свою руку в его во время прогулки; то положит ему голову на грудь, когда они сидят перед камином в библиотеке.
Когда Кристина в первый раз увидела библиотеку герцога, она пришла в настоящий восторг. Она обнаружила здесь и книги, которые любила с детства, – «Три мушкетера», «Гордость и предубеждение», «Робинзон Крузо». Кристина рассказала немало удивленному герцогу, как отец читал ей в тесной каюте «Счастливой звезды» и как Джош всегда говорил о Крузо – «этот бедный парняга». Герцог даже пожалел, что у них нет званых обедов. Они недолго бы оставались слишком официальными при умении Кристины вести живую беседу.
К тому моменту, когда они по пути к Саутгемптону и «Титанику» заехали в Лондон, Кристина вновь обрела свойственную ей жизненную энергию. В течение недели они гуляли по городу, посещали театры, обедали в лучших ресторанах.
Однажды вечером, когда они вышли из кафе, к ним подошла продавщица примул в накинутой на плечи шали, ступая босыми ногами по камням. Когда-то так ходила Кристина. Герцог купил у нее целый поднос слегка привядших цветов, и они ушли, а девушка в недоумении стала рассматривать крупную денежную купюру, оказавшуюся в ее руках.
Кристина ничего не сказала, только стиснула герцогу руку, и крупный рубин на среднем пальце блеснул в лунном свете. Она благодарно подумала о том, что ей повезло найти человека, который так ее любит.
***
Дуан Йейтс прочитал предложение Пароходной компании Голденберга и задумчиво постучал золотой ручкой по зубам. С какой стати этот Голденберг, черт бы его побрал, предлагает такую большую цену за «Ниневию»? Какая-то бессмыслица! Пароходная компания Голденберга через несколько недель спускает на воду новый лайнер водоизмещением двадцать тысяч тонн. «Ниневия» выглядела скорлупкой по сравнению с пароходом таких размеров.
Конкуренция в судостроении с каждым месяцем становилась все более жесткой. «Уайт стар» и Кунард были лидерами и вели борьбу на своем уровне. На ступень ниже стояли Пароходная компания Голденберга и пароходная компания «Конйейтс». Хорошая реклама делала свое дело, и каюты первого класса «Ниневии» были всегда заняты. Дуан удачно обыгрывал тот факт, что их компания молодая и чисто американская. Одной фотографии высокорослого рыжеволосого красавца капитана было достаточно для того, чтобы потенциальные пассажирки стали нашептывать своим мужьям, будто, по их сведениям, пища на корабле компании «Конйейтс» гораздо лучше той, что предлагает компания Голденберга.
Они переманили к себе многих клиентов Голденберга. Но только не с «Коринфии». На «Коринфии» сложилось ядро постоянных пассажиров, группировавшихся вокруг красивой женщины, которая была фактически хозяйкой на судне. Дуану нравилась идея о том, чтобы красивая женщина украшала капитанский стол за обедом. Хотя Дуан никогда не плавал сам, он внимательно изучал списки пассажиров. Состоятельные женщины на борту «Ниневии» были довольно солидного возраста. Дуан предложил использовать опыт «Коринфии». Молодая красивая женщина на борту способна взбодрить и оживить слишком степенных пассажиров.
Услышав об этом, Девлин разразился страшными проклятиями. Дуан высказал мысль, что если они хотят составить конкуренцию Голденбергу, то должны найти женщину не просто красивую, но к тому же умную и веселую, что еще больше увеличит притягательность «Ниневии».
– К чертовой матери! У Голденберга проститутка на борту, поэтому многие и плавают на «Коринфии»! Мне не нужен бордель на судне!
Дуан больше не поднимал этот вопрос. Он очень нуждался в Девлине и боялся потерять его. И в то же время его все сильнее беспокоил взрывной характер капитана.
Дуан нахмурился, подумав о том, какова была бы реакция его партнера, если бы он узнал о предложении Голденберга купить «Ниневию». Для Девлина «Ниневия» была не просто бизнесом. Он никогда не согласится продать ее соперничающей компании или кому-либо другому. И все же… Предложенная Голденбергом цена была до неправдоподобия высокой. Дуан, всегда проявлявший осторожность в денежных вопросах, ломал голову над тем, что бы это могло означать.
В течение ряда лет компания Кунарда имела самые быстроходные и самые большие суда на Атлантике – «Мавританию» и «Лузитанию». «Уайт стар» вознамерилась склонить чашу весов в свою пользу и приняла смелую программу строительства новых судов. Три лайнера, превосходящих по грузоподъемности и по роскоши суда Кунарда, должны были превзойти конкурента и в скорости. «Олимпия» уже имела шумный успех, и Дуан буквально зеленел от зависти, когда читал о ней или видел ее у причала. Второй гигантский пароход уже прошел пробные испытания и готовился отправиться в первый свой рейс десятого числа этого месяца.
Фотографии, разбросанные на письменном столе Дуана, свидетельствовали о том, что «Титаник» не столько корабль, сколько плавающий роскошный отель. Его водоизмещение превышало сорок восемь тысяч тонн. Дуану казалось, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы продать «Ниневию» и направить деловые интересы в какую-нибудь другую сферу. «Титаник» возвещал приход новой эры, и кораблям типа «Ниневии» и «Коринфии» скоро не найдется места в верхней части неофициальной иерархии пассажирских судов. И тем не менее Голденберг предлагает целое состояние за корабль, который плавал уже не менее двенадцати лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Успокойся, дорогая. – Герцог стал баюкать ее, словно ребенка. – Со мной ты забудешь его. Я буду тебя любить и заботиться о тебе до конца своих дней. Ты мне веришь?
Кристина подняла к нему заплаканное лицо.
– Да, герцог. И я буду добра к тебе. Обещаю.
– Более того, ma chere amie . В один прекрасный день ты полюбишь меня.
Он наклонился и стал долго и нежно целовать Кристину. Кристина отвечала ему, и поцелуи ее становились все более жаркими – ей хотелось поскорее забыть причиняющие боль воспоминания и быть как можно более ласковой и щедрой с человеком, который скоро станет ее мужем.
В течение последующих нескольких дней Кристина буквально обворожила слуг Анерсли и очень порадовала герцога, заявив, что у нее нет ни малейшего желания бывать в обществе. Она предпочитала проводить время с ним, совершать прогулки по лесу в сопровождении собак. Или же сидеть на террасе, греясь на весеннем солнце и любуясь газонами, цветочными клумбами и видом пастбищ, лугов и леса вдали.
Герцог все больше и больше верил в то, что Кристина со временем полюбит его так же сильно, как любит ее он. Их раскованные, не сдерживаемые никакими условностями любовные игры приводили его в восторг. Еще больше радовали вроде бы незначительные знаки доверия и любви: то Кристина сунет свою руку в его во время прогулки; то положит ему голову на грудь, когда они сидят перед камином в библиотеке.
Когда Кристина в первый раз увидела библиотеку герцога, она пришла в настоящий восторг. Она обнаружила здесь и книги, которые любила с детства, – «Три мушкетера», «Гордость и предубеждение», «Робинзон Крузо». Кристина рассказала немало удивленному герцогу, как отец читал ей в тесной каюте «Счастливой звезды» и как Джош всегда говорил о Крузо – «этот бедный парняга». Герцог даже пожалел, что у них нет званых обедов. Они недолго бы оставались слишком официальными при умении Кристины вести живую беседу.
К тому моменту, когда они по пути к Саутгемптону и «Титанику» заехали в Лондон, Кристина вновь обрела свойственную ей жизненную энергию. В течение недели они гуляли по городу, посещали театры, обедали в лучших ресторанах.
Однажды вечером, когда они вышли из кафе, к ним подошла продавщица примул в накинутой на плечи шали, ступая босыми ногами по камням. Когда-то так ходила Кристина. Герцог купил у нее целый поднос слегка привядших цветов, и они ушли, а девушка в недоумении стала рассматривать крупную денежную купюру, оказавшуюся в ее руках.
Кристина ничего не сказала, только стиснула герцогу руку, и крупный рубин на среднем пальце блеснул в лунном свете. Она благодарно подумала о том, что ей повезло найти человека, который так ее любит.
***
Дуан Йейтс прочитал предложение Пароходной компании Голденберга и задумчиво постучал золотой ручкой по зубам. С какой стати этот Голденберг, черт бы его побрал, предлагает такую большую цену за «Ниневию»? Какая-то бессмыслица! Пароходная компания Голденберга через несколько недель спускает на воду новый лайнер водоизмещением двадцать тысяч тонн. «Ниневия» выглядела скорлупкой по сравнению с пароходом таких размеров.
Конкуренция в судостроении с каждым месяцем становилась все более жесткой. «Уайт стар» и Кунард были лидерами и вели борьбу на своем уровне. На ступень ниже стояли Пароходная компания Голденберга и пароходная компания «Конйейтс». Хорошая реклама делала свое дело, и каюты первого класса «Ниневии» были всегда заняты. Дуан удачно обыгрывал тот факт, что их компания молодая и чисто американская. Одной фотографии высокорослого рыжеволосого красавца капитана было достаточно для того, чтобы потенциальные пассажирки стали нашептывать своим мужьям, будто, по их сведениям, пища на корабле компании «Конйейтс» гораздо лучше той, что предлагает компания Голденберга.
Они переманили к себе многих клиентов Голденберга. Но только не с «Коринфии». На «Коринфии» сложилось ядро постоянных пассажиров, группировавшихся вокруг красивой женщины, которая была фактически хозяйкой на судне. Дуану нравилась идея о том, чтобы красивая женщина украшала капитанский стол за обедом. Хотя Дуан никогда не плавал сам, он внимательно изучал списки пассажиров. Состоятельные женщины на борту «Ниневии» были довольно солидного возраста. Дуан предложил использовать опыт «Коринфии». Молодая красивая женщина на борту способна взбодрить и оживить слишком степенных пассажиров.
Услышав об этом, Девлин разразился страшными проклятиями. Дуан высказал мысль, что если они хотят составить конкуренцию Голденбергу, то должны найти женщину не просто красивую, но к тому же умную и веселую, что еще больше увеличит притягательность «Ниневии».
– К чертовой матери! У Голденберга проститутка на борту, поэтому многие и плавают на «Коринфии»! Мне не нужен бордель на судне!
Дуан больше не поднимал этот вопрос. Он очень нуждался в Девлине и боялся потерять его. И в то же время его все сильнее беспокоил взрывной характер капитана.
Дуан нахмурился, подумав о том, какова была бы реакция его партнера, если бы он узнал о предложении Голденберга купить «Ниневию». Для Девлина «Ниневия» была не просто бизнесом. Он никогда не согласится продать ее соперничающей компании или кому-либо другому. И все же… Предложенная Голденбергом цена была до неправдоподобия высокой. Дуан, всегда проявлявший осторожность в денежных вопросах, ломал голову над тем, что бы это могло означать.
В течение ряда лет компания Кунарда имела самые быстроходные и самые большие суда на Атлантике – «Мавританию» и «Лузитанию». «Уайт стар» вознамерилась склонить чашу весов в свою пользу и приняла смелую программу строительства новых судов. Три лайнера, превосходящих по грузоподъемности и по роскоши суда Кунарда, должны были превзойти конкурента и в скорости. «Олимпия» уже имела шумный успех, и Дуан буквально зеленел от зависти, когда читал о ней или видел ее у причала. Второй гигантский пароход уже прошел пробные испытания и готовился отправиться в первый свой рейс десятого числа этого месяца.
Фотографии, разбросанные на письменном столе Дуана, свидетельствовали о том, что «Титаник» не столько корабль, сколько плавающий роскошный отель. Его водоизмещение превышало сорок восемь тысяч тонн. Дуану казалось, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы продать «Ниневию» и направить деловые интересы в какую-нибудь другую сферу. «Титаник» возвещал приход новой эры, и кораблям типа «Ниневии» и «Коринфии» скоро не найдется места в верхней части неофициальной иерархии пассажирских судов. И тем не менее Голденберг предлагает целое состояние за корабль, который плавал уже не менее двенадцати лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100