— Я вам ничего не собираюсь рассказывать. Мне даже вспоминать противно!
Разговаривать с ней — все равно что катить в гору огромный камень, раздраженно подумал Куинн. Нахмурившись, он попробовал отыскать новую тему для разговора и, как ему показалось, нашел:
— У вас был на суде адвокат?
— А вам-то какое дело!
Куинн уже заметил, что Лили в каждом вопросе чудится подвох.
— Я адвокат. Меня интересует происходящее на суде.
Она повернулась к нему. Свет упал на ее выпирающую скулу и заостренный подбородок, и Куинн в очередной раз поразился, какая она худенькая. На миг ему показалось, что перед ним сидит Мириам, оправившаяся после долгой болезни.
Их поразительное сходство постоянно сбивало Куин-на с толку. Ему все время казалось, что он знает эту женщину.
— Вы не похожи на адвоката, — наконец ответила Лили. — Больше на ковбоя.
— У меня есть ранчо неподалеку от Денвера, — улыбнулся Куинн и смягчился. — Сейчас я там работаю, но когда одержу победу на выборах, перестану туда ездить.
— Да? Вы спрашивали про адвоката… У нас с Саем был адвокат, только он нам не помог. Всю дорогу плясал под дудку судьи.
Куинн не любил подобных высказываний, но счел за лучшее не раздражать ее.
— Мне жаль, что вашего мужа повесили.
Лили села, закинув ногу на ногу. Да, Полу немало придется над ней поработать.
— Вообще-то Сай был тот еще тип. Дезертировал из армии, врал по всякому поводу и без повода, воровал что ни попадя. Запросто мог пустить кому-нибудь пулю в спину. — Секунду помешкав, Лили гордо вскинула голову. — Но он сделал одно хорошее дело. Он дал мне Роуз.
— Поверьте, я очень сожалею, что мне приходится нарушать ваши планы.
— Так не нарушайте, — буркнула Лили.
— Если я в ближайшее время не предъявлю обществу Мириам, партия выберет другого кандидата.
— А мне-то что до этого? Да мне плевать, выберут вас или нет! — Глаза у Лили блеснули. — Ваша цель стать губернатором не более важна, чем моя — снова увидеть дочку. И не говорите, будто сожалеете о том, что в первую очередь думаете о себе и что у вас нет выбора. Черт побери, вы уже выбрали, переступив через меня!
Швырнув окурок сигары через перила, Куинн тихо выругался.
— Иногда обстоятельства вынуждают людей совершать поступки, не совместимые с их представлениями о чести и достоинстве.
— Обстоятельства? — Лили хрипло расхохоталась. — Вас обстоятельства вынуждают делать то, что вам не хочется, а меня — только мужчины. Вы уж всегда найдете способ поставить все с ног на голову!
Резко поднявшись, она бросила окурок сигары на пол веранды и затоптала каблуком.
— Ладно, раз у меня нет выбора, придется ставить ваши интересы превыше моих, сыграть роль вашей жены, причем убедительно, чтобы вы не отправили меня обратно в тюрьму. Но имейте в виду, что, когда я на людях буду смотреть на вас с обожанием, как смотрела бы ваша жена, в глубине души я вас буду ненавидеть. И вас, и Казински! А после этой бодяги с удовольствием пошлю вас обоих к черту!
Лили вошла в дом и с грохотом захлопнула за собой дверь.
Куинн остался на веранде, с улыбкой размышляя о том, понимает ли она, насколько уязвима и беззащитна. Уже в доме погас свет и наступила тишина, а он все стоял, подперев руками подбородок, и думал о Лили.
У него есть только один шанс стать первым губернатором Колорадо, тогда как она все равно воссоединится со своей дочерью, независимо от исхода выборов.
Опустив голову, Куинн потирал переносицу большим и указательным пальцами. Он злился на себя за то, что способен ради достижения цели оправдать любые свои поступки, даже самые неблаговидные. И Мириам является тому подтверждением.
Наскоро позавтракав, Пол, Куинн и Лили направились к поджидавшей их карете.
— Погодите! Настоящая леди никогда не садится в карету самостоятельно. Вам должен помочь кучер или сопровождающий вас мужчина.
Чувствуя себя полной идиоткой, хотя откуда ей было знать эти тонкости, Лили нехотя оперлась на руку Пола, но едва она очутилась в карете, последовало новое замечание:
— Леди всегда должна сидеть лицом вперед. Если вы едете с другими женщинами, это место занимает старшая или наиболее уважаемая дама.
Поменявшись с ним местами, Лили раздраженно оправила черную юбку и поерзала, устраиваясь поудобнее. Сегодня было прохладнее, чем вчера, но все равно жарко.
— Никогда не кладите ногу на ногу, — сказал Пол, когда экипаж отъехал от дома.
Лили села как нужно. Едва она спустилась к завтраку, Пол Казински не переставал делать ей замечания. И садится она не так, оказывается, нужно ждать, когда тебе пододвинут стул, и вилку держит неправильно, и ест слишком быстро, и кофе прихлебывает шумно.
Она редко смущалась, но когда эти двое смотрели на нее за завтраком, словно на какое-то низшее млекопитающее, она готова была провалиться сквозь землю от стыда. А ведь ее подруги по тюрьме считали, что у нее хорошие манеры, даже подтрунивали над тем, как она держит нож и вилку, изящно пьет из чашки. Интересно, как бы на это отреагировал Казински?
Нахмурившись, Лили опустила голову. Ее походка тоже не устраивала Пола. Она, видите ли, делает большие шаги, не раскрыла зонтик, который он ей дал, не надела перчатки и шляпу. А зачем их надевать, если до кареты всего несколько метров!
Лили была девушкой неглупой, быстро все схватывала. Кроме того, понимала, что очень многое поставлено на карту, однако правила хорошего тона, которые ей пытался вдолбить Пол, казались нелепыми и только усложняли жизнь.
— Не возражаете, если мы закурим? — вежливо осведомился Куинн.
Он был гладко выбрит, от него пахло хорошим мылом. Он уже не следил за ней так откровенно, как вчера, но Лили чувствовала, что ее невероятное сходство с его женой притягивает и отталкивает его. Порой Куинн хмурился, словно еще не решил, как ему реагировать на эту женщину.
Лили пока тоже не решила. Она не собиралась пускать в свою жизнь очередного мужчину, от которого только и жди неприятностей, а вот поди ж ты, пустила, да еще двоих. Когда яростный взгляд Куинна схлестнулся с ее взглядом, Лили будто утонула в серых глубинах его глаз, сердце неистово забилось, в горле пересохло.
Раздраженная собственной реакцией, Лили отвернулась и бросила:
— Курите на здоровье! Я бы тоже не отказалась от сигары.
Темные глаза Пола расширились от ужаса.
— Да вы что! Леди не курят сигар, не пьют виски, — твердо заявил он.
Пятилетнее пребывание в тюрьме научило Лили выполнять приказания мужчины, ибо непослушание оборачивалось суровым наказанием. Она уже готовилась безропотно подчиниться, но тут вспомнила, что теперь она свободная женщина. Пусть эта свобода пока условная, а когда она полностью освободится, то ни за что уж не будет воспринимать каждое слово мужчины как закон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74