У него за спиной раздался щелчок взводимого курка, но тут же последовал второй.
– Не вздумай, Максимо, мне не Хотелось бы стрелять в родного брата из-за какого-то чужака.
Максимо помедлил, но потом все же сунул “кольт” обратно в кобуру.
– На твоем месте я бы посмотрел, что у Джастина с рукой, – бросил Рамону с седла Сойер и ускакал.
После драки тело у него ломило от боли, хотя он точно знал, что теперь ему намного лучше, чем несколько дней назад. Сойер задумчиво потер рукой свежевыбритый подбородок. Как сложится у Каролины жизнь в этом доме после его отъезда? Они спрятали два небольших мешочка с золотом, но ведь главная опасность грозит отнюдь не ее деньгам, и он оставляет девушку в весьма ненадежном положении. Фабиана по-настоящему любит только себя, может, еще Джастина, которого, не задумываясь, бросит, если ей подвернется шанс. Если же она уедет, будут ли Торресы относиться к Каролине по-джентльменски? Да еще этот Кейн Хатфилд, мошенник и лжец. Сойеру вовсе не нравилось, как он посматривал на Каролину.
Братья вернулись час спустя, и Рамон наконец перевязал руку мальчику. Хотя Джастин мог ею двигать, она ужасно распухла и посинела. Он вошел в комнату поздороваться с матерью, но, когда та увидела повязку, ее нежная улыбка мгновенно исчезла.
– Господи! Что случилось?
– Ничего. Я упал с лошади.
– Ничего! Эта земля – отвратительное место! Почему ты сразу не вернулся?
– Ты знаешь, что Максимо такого никогда не позволит. Если бы там был папа, он бы отправил меня домой.
– Опять Максимо! Сколько раз я тебе говорила, что пора стать мужчиной. Тебе без малого четырнадцать лет, не уступай ему.
– Он же намного сильнее.
– Надо учиться быть смелым.
– Ему ничего не стоит обидеть меня! – воскликнул Джастин.
– А ты не обижался, трясясь полдня на лошади?
– Да, – согласился мальчик и отвел глаза. – Хорошо, я постараюсь.
– Не только постарайся! Не позволяй Максимо тебя запугивать. Если ты научишься быть таким же сильным, как он, тогда никто не посмеет тебя обидеть. Никто! Понимаешь?
– Да, мамочка.
– Ида отдыхай, ужинать я тебя позову, – улыбнулась она, Джастин выбежал из комнаты, а Фабиана глядела ему вслед, думая, как же быстро вырос ее сын. Может, в один прекрасный день он перестанет наконец бояться Максимо.
За ужином они говорили о работе и планах на завтра. Сойер старался не злиться на Торреса за жестокое обращение с Джастином, но был удовлетворен, когда Фабиана до ужина при всех зло отчитала Максимо. Сейчас она флиртовала с Кейном Хатфилдом и еще больше с Рамоном, демонстративно не обращая на Максимо никакого внимания.
После ужина Сойер решил починить сломанную ось повозки и с облегчением ушел в конюшню, оставив Фабиану разбираться с обоими Торресами.
Он зажег фонарь, закатал рукава голубой рубахи, бросил шляпу на сено и принялся за работу. Несколько дней назад Сойер перебрался в дом к Рамону, Максимо и Джастину, поэтому Каролина снова получила в свое распоряжение кровать. Потом он узнал, что в ее комнате поселилась Фабиана, желающая быть дальше от больного мужа. Девушка теперь спала на диване в комнате около прихожей.
Сойер поудобнее устроился под повозкой, мгновенно забыв о своем гневе. В конюшне стояла тишина, лишь время от времени фыркала лошадь да шуршала солома под копытами животных, когда те переступали с ноги на ногу в стойлах. Он потерял счет времени, поэтому невольно вздрогнул, услышав женский голос. – Мне стало ужасно любопытно, что ты здесь делаешь так поздно.
Сойер выполз из-под повозки и увидел в дверях Фабиану.
Глава 9
– Да вот чиню повозку.
Сойер отряхнул со штанов солому. Когда женщина оперлась о столб и призывно улыбнулась, его вдруг обдало жаром. Она сменила повседневное цветастое платье на черную юбку и такого же цвета блузку, распустила длинные черные волосы.
– Ты скоро едешь?
– Не так уж скоро. Я еще не готов к путешествию. Покачивая бедрами, Фабиана приблизилась к нему и взяла его за руку.
– Ты был очень добр сегодня к моему сыну. Ты сильный мужчина Сойер Дэй.
– Я слишком устал после рабочего дня, – сказал он, одурманенный терпким запахом духов и прикосновениями ее ладоней, которые потихоньку гладили его плечи.
Ты едешь в Калифорнию. А куда именно?
– В Сан-Франциско.
– Сан-Франциско… – медленно повторила она, словно пробуя название города на вкус. – Там тебя ждет женщина?
– Нет, – ответил Сойер и посмотрел на открытый ворот ее блузки, в котором виднелись округлости соблазнительной груди.
– Ты для меня загадка, Сойер Дэй.
Он понимал, что должен отойти от нее, и чем скорее, тем лучше, однако не мог шевельнуться.
– Ты противишься, я тебе не нравлюсь?
– Просто я не забыл про твоего мужа: он болен и нуждается в уходе.
Сойер взмолился про себя, чтобы сказанное прозвучало достаточно убедительно.
– Муж выживет. Он вынослив, к тому же сейчас не хочет видеть меня.
Обняв Сойера за плечи, Фабиана прижалась к нему грудью, и его пах будто прошила молния. Хозяйка ранчо была опытной искусительницей, да и соблазн отдаться в ее руки был силен.
– Фабиана, ты хочешь, чтобы я взял тебя с собой, но я этого не сделаю.
– Поцелуй меня, – шепнула она, встав на цыпочки и закрыв глаза.
Сойер не устоял. На миг он забыл обо всем, отдавшись полузабытым ощущениям, хотя внутри его кипела битва между страстью и благоразумием.
Желание походило на адский огонь, но жар несколько поутих, когда Сойер в очередной раз подумал о Джоне Брендоне. Он решительно оторвался от сладостных губ Фабианы.
– Почему ты здесь со мной? – хрипло спросил он. – Любой мужчина уже давно лежал бы с тобой в сене.
– Ты красивый…
– Тебе нужна еще одна победа, еще одно сердце, чтобы прицепить новый трофей к поясу, – заявил Сойер, едва удержавшись от искушения снова поцеловать эти призывно открытые губы.
Руки Фабианы опустились ему на бедра, но он перехватил ее запястья. Он никогда не брал чужой жены и не собирался изменять этому правилу сейчас.
Женщина почти лежала на нем, покрывая горячими поцелуями его шею.
Сойер мгновенно впился ей в губы, без памяти целовал ее, остро чувствуя восхитительную мягкость прижавшегося к нему тела. Наконец он все же оторвался и вытер ладонью рот, досадуя на себя за то, что потерял голову.
Фабиана с любопытством взглянула на него.
– Ты меня ненавидишь.
– А ты ненавидишь мужа, – ответил Сойер и по тому, как она отвела глаза, понял, что угадал. – Но почему? Ведь Джон Брендон любит тебя, братья Торрес готовы отдать тебе жизнь. Почему, Фабиана?
– Не твое дело.
Сойер глядел на стоявшую перед ним женщину. Лицо и фигура исключительной красоты, безупречная оливковая кожа, глаза, опущенные густые ресницы. Он достаточно пробыл на ранчо, чтобы догадаться, как она пользуется своей красотой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86