Изабел прикусила губу. Пусть негодяй, убивший ее любимого, умрет; но прежде чем его душа отправится в ад, она кое-что скажет ему напоследок.
– Трус! – Изабел устремила на короля гневный взгляд. Видимо, не ожидая нападения, Ранульф сперва поежился, но тут же гордо расправил плечи.
– Я – трус? – Он бросился к Изабел и, навалившись на нее, начал ее обнимать. Изабел чуть не затошнило от его запаха – мерзкого запах пота и крови, и она принялась бешено отбиваться, как вдруг король, приблизив губы к ее уху, прошептал: – Доверься мне.
Изабел удивленно притихла. Что он имел в виду?
– Это – искупление, – снова шепнул Ранульф и отстранился от нее.
Видимо, пытаясь услышать, о чем они шепчутся, Станклифф замер в напряженной позе, не выпуская из рук кубка с вином, и тут Ранульф, хватаясь за спинки стульев, чтобы удержаться на ногах, направился к нему. Было заметно, что каждый шаг вызывает у него боль, и Станклифф оскалил зубы в довольной улыбке.
Изабел в полном смятении смотрела, как король принимает кубок из рук Станклиффа. Затем он оглянулся и посмотрел на нее: в его глазах горела решимость. Неужели Ранульф догадался, что вино отравлено?
Надеясь спасти брата, принцесса покачала головой, что означало «нет», но он лишь улыбнулся ей – печально и отрешенно. Затем король поднес кубок к губам и в несколько глотков выпил содержимое.
Станклифф, прищурившись, посмотрел на Ранульфа.
– Поздравляю. Вы – победитель и наш истинный король.
В тот же миг Ранульф, зашатавшись, выронил из рук меч. Затем тихо вздохнул и опустил кубок на стол.
Станклифф выжидающе посмотрел на короля, и Изабел заметила, как его губы тронула торжествующая улыбка.
– Что с вами, мой господин? – Его голос не дрогнул. – Вам нехорошо?
Ранульф покачал головой.
– Напротив, мне очень хорошо, – проговорил он, стоя в-луже крови. – Мой меч – подай мне его, дружище.
– С превеликим удовольствием, – Станклифф при этом наклонился и осторожно поднял меч. Он выпустил короля из поля зрения всего на долю секунды, однако Ранульф успел незаметно поменять местами кубки.
Выпрямившись, Станклифф протянул королю меч, он явно не заметил подмены.
– Вложи его мне в руку, а то я чувствую ужасную слабость. Еще один глоток вина придаст мне сил.
Станклифф услужливо пододвинул Ранульфу кубок, и тот взял его слабеющими руками.
– За моего самого верного боевого товарища и соратника. За моего самого близкого друга. – Ранульф высоко поднял бокал, однако рука его дрожала.
Станклифф довольно улыбнулся, предвкушая, близость своей цели, затем, взяв со стола кубок, осушил до дна.
Увидев это, Ранульф с облегчением вздохнул, затем проговорил слабеющим голосом:
– И за мою Изабел.
Услышав эти слова, Станклифф посмотрел на принцессу с откровенным вожделением, и ее от отвращения бросило в дрожь.
Затем Станклифф снова наполнил кубки, и мужчины, осушив их, долго молча смотрели друг на друга. Внезапно слабая улыбка тронула губы Ранульфа, а его лоб покрылся испариной.
– Что-то мне нехорошо, как видно, поединок утомил меня. Как же болит голова!
– Мой король, я сейчас же позову лекаря, и он займется вашей раной.
– Не беспокойся, скорее доктор нужен Ровене, а не мне.
Внезапно Станклифф побледнел и схватился за горло, словно ему стало трудно дышать.
– Надеюсь, ты в порядке, дружище? – Глаза Ранульфа сверкнули.
– Разумеется. – Станклифф закашлялся.
– Боюсь, все же ты серьезно болен? Надо же! Я тоже чувствую какое-то странное жжение в горле. – Король неожиданно рассмеялся, и от этого жуткого смеха Изабел стало не по себе. Казалось, этот человек только что заглянул в глаза смерти. – Неужели, когда мы разговлялись сегодня утром, нам подали испорченную пищу?
Станклифф стоял как громом пораженный и изумленно смотрел на Ранульфа.
– Не может быть!
– Но у меня все горит внутри… – Ранульф согнулся и схватился за живот. – Внутренности словно кипят…
– Да, я чувствую то же. – Станклифф ловил ртом воздух, словно задыхался. – Во рту пересохло. Тяжело глотать.
Станклифф поднял глаза на короля, и тот, откинувшись на спинку стула, медленно произнес:
– Будь ты проклят! До встречи в аду!
Глаза Станклиффа расширились; он, пошатнувшись, оперся о стол, чтобы не упасть.
Ранульф с трудом приоткрыл глаза.
– Я сожалею только о том, что умру на одно мгновение раньше тебя. – Дрожащими руками он ухватился за рукоять меча и вдруг, вздрогнув, прошептал: – Отец… Я его вижу…
Принцессу охватил ужас.
– Ранульф! – закричала она в отчаянии. Король тяжело вздохнул:
– Я искренне любил тебя, сестра, любил чистой и бескорыстной любовью брата. – Он с трудом повернулся к Станклиффу. – Ну а ты… С тобой мы еще встретимся… – Сказав это, он закрыл глаза – на этот раз навсегда.
Изабел заплакала навзрыд. Несмотря на то что король когда-то убил ее отца, чтобы занять трон, и жестоко обошелся с Колем, она все еще продолжала любить его; в ее памяти он по-прежнему навсегда оставался очаровательным белокурым мальчиком, старшим братом, готовым всегда встать на ее защиту.
Станклифф злобно взглянул на принцессу.
– Предательница! Как ты посмела сказать ему?
– Где мой сын? – Изабел сжала кулаки. – Ты должен сказать это, пока…
– Должен? Я настоящий герой и должен был стать королем! Тогда бы я бросил весь мир к твоим ногам.
Изабел сделала несколько шагов к двери, но тут Станклифф, бросившись к ней и выхватив из-за пояса длинный кинжал, воскликнул:
– Я не покину этот свет без тебя!
Изабел испуганно закричала, и в этот момент дверь распахнулась… Станклифф, замерев словно статуя, еще некоторое время продолжал держать над Изабел руку с кинжалом… и вдруг повалился как подкошенный; с его мертвенно-бледных губ сорвался предсмертный стон.
Мгновение Изабел с изумлением взирала на рукоять меча, торчащую у него из спины, затем подняла глаза… Над бездыханным телом Станклиффа, презрительно скривив губы, стоял Коль.
– Презренный предатель! – произнес он, затем повернулся к Изабел, судорожно вздохнул и рухнул навзничь.
* * *
Коль наотрез отказался умирать в Кэрвоне, и они двинулись к лагерю. Изабел шла рядом с носилками, держа Коля за руку, совсем ослабевшую.
К этому времени Ровена и Айкен присягнули Колю на верность, как и множество воинов-саксов, а также выяснилось, что на аббатство никто не нападал, и Годрик был цел и невредим.
Когда они пришли в палатку датчанина, Изабел настояла на том, что сама будет врачевать его рану.
Перевязав Коля, она укрыла его звериными шкурами.
– Пора пригласить ко мне отца Джейнуса, – тихо проговорил он.
– Нет. – Изабел опустилась на колени у постели и прислонилась щекой к его груди. – Мои молитвы непременно дойдут до Господа. Сегодня и так было слишком много смертей, и я не позволю Богу отнять тебя у меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69