– Бросив взгляд на Коля, принцесса заметила, что он нахмурился, однако решила не обращать на это внимания.
Когда они подошли к концу коридора, принцесса стала всматриваться в темноту камеры – той самой, в которой две зимы назад находился датчанин.
Коль отступил на несколько шагов; воспоминания о ночи, проведенной в темнице, и о мучениях, которым его подвергали, снова захлестнули его.
Поборов страх, Изабел, войдя в мрачное помещение, сразу же очутилась в кромешной темноте, и Векелль осторожно затворил за ней дверь. Онаждала, когдалязгнет металлический замок, но не услышала поворота ключа в замке.
– Всего вам доброго, принцесса.
Затем послышался звук удаляющихся шагов по земляному полу, и Векелль ушел.
Изабел сидела, гадая о том, где Коль. Неужели он успел уйти так неслышно, что она этого не заметила? Возможно, воспоминания о пребывании в этом мрачном месте оказались для него чересчур тяжелы.
И тут Изабел догадалась, что Коль продолжает оставаться там, в коридоре; принцесса даже слышала, как он дышит.
– Коль! – Она подошла к двери.
Датчанин в самом деле стоял возле ее камеры; его лицо скрывала темнота.
– Почему ты согласилась на их условия? Я ведь мог их уговорить!
– Нет. – Изабел покачала головой и просунула руки через щель в двери.
Коль взял ее руки в свои ладони – теплые и сильные, и все ее страхи бесследно исчезли.
– Неужели ты сомневалась во мне?
– Здесь дело вовсе не в моих сомнениях: дело идет о будущем нашего народа. Сегодня я совершила ошибку, а значит, должна это признать и понести наказание за свой поступок. У нас обоих есть незаживающие раны, Коль. Вчера, в пещере, ты лечил мою рану. – Она пожала его руку. – Может быть, то, что я нахожусь в плену в этой камере, поможет тебе залечить хоть одну из твоих ран.
– Изабел…
Она приложила кончики пальцев к его губам.
– Лучше принеси мне одеяло и фонарь и обещай, что Годрик вернется ко мне, как только меня выпустят.
Коль закрыл глаза.
– Хорошо, обещаю.
– Не горюй! Не успеешь оглянуться, как три дня пройдут, и я снова выйду на свободу.
Внезапно Коль просунул руку через щель в двери камеры и, обхватив голову принцессы, приблизил ее лицо, а затем поцеловал Изабел в губы пылко и страстно. После этого он удалился решительной походкой.
Прислонясь спиной к двери, Изабел медленно сползла вниз; а уже через минуту она услышала встревоженный голос Айкена:
– Скажи, Изабел, как ты сюда попала?
– Вам не спится, мой господин? – Векелль тяжелой походкой подошел к своему командиру, который неподвижно сидел возле стены рядом с входом в подземелье.
– Как я могу уснуть, зная, что она находится там? – Векелль уселся рядом с Колем.
– У меня тоже сна ни в одном глазу.
– Надеюсь, тошнота прошла?
– Да. И гнев тоже как рукой сняло. – Старый вояка хитро прищурился, и в глазах у него заплясали дьявольские искорки. – Я пораскинул мозгами и пришел к выводу, что это вас нужно винить в беде, происшедшей в тот вечер.
Коль удивленно поднял на него глаза.
– Меня? Как это понимать?
– Если бы вы вовремя разобрались в своих чувствах, ничего бы не случилось. – Векелль широко улыбнулся, а потом, помолчав немного, добавил: – Полагаю, Изабел с самого начала завладела вашим сердцем.
Коль кивнул, поскольку отрицать очевидное не имело смысла.
– Все, что ты сказал в конюшне, верно. Я хочу не просто дышать – я хочу жить по-настоящему, и эта женщина каким-то образом понимает меня; а это и есть то, что мне нужно. Теперь благодаря ей я могу жить. – Тут Коль облегченно вздохнул, чувствуя, что у него словно камень с души свалился. Как хорошо, что он признался Изабел в любви! Любовь сделала его сильнее. Теперь он больше не боялся того, что ждет его впереди. Признание, что он любит Изабел, стало для него своего рода вызовом ужасному материнскому проклятию.
– Это урок для всех нас. – Векелль пододвинулся к Торлекссону. – Что касается принцессы, мы тут посоветовались, и все согласились, что одной ночи, проведенной в темнице, с нее вполне достаточно.
– Правда? Вы все так думаете?
– Нет, не совсем, – ухмыльнулся Векелль. – Но прекрасная саксонская служанка, которая похитила мое сердце, не на шутку рассердилась на меня за то, что я заключил ее хозяйку в темницу. Учитывая то, что своя рубашка ближе к телу, я из своих корыстных побуждений уговорил народ проявить к принцессе снисходительность.
Коль не мог поверить своим ушам. За все время, которое он знал Векелля, тот одинаково относился ко всем женщинам, особо не выделяя никого из них.
– И что это за служанка? – живо поинтересовался он.
– Ее зовут Бертильда, и благодаря ей я понял, что смогу провести остаток своих дней в этих краях ив этом самом городе.
Коль мгновенно почувствовал, что дело было не только в том, что в ответ на его откровенность Векелль открыл ему свою душу; он осознавал, что произошло что-то важное и значительное. Это было словно прощание с прошлым и в то же самое время – словно новый поворот судьбы. Теперь перед ними открывался неизведанный, волнующий мир. Коль не знал точно, сколько времени ему отпущено, но был готов благодарить Бога даже за один день счастья, проведенный с Изабел.
Он по-дружески положил руку на плечо Векелля.
– Ну так и ступай к своей очаровательной Бертильде, дружище.
– Ладно. А вы не забудьте забрать свою принцессу из тюрьмы.
Утром Изабел разбудил яркий солнечный свет, и она увидела над собой улыбающееся лицо Бертильды.
– Просыпайтесь, принцесса, у нас мало времени.
– Мало времени?
Несколько часов Изабел провела в темнице, и сон в конце концов одолел ее. Но как теперь могла она проснуться на шелковых простынях, в своей мягкой постели, в тепле и уюте?
– Скажи, как я очутилась в своей спальне?
– Вас принес сюда Торлекссон.
– Не может быть! – Изабел недовольно нахмурилась. – Мы с ним договорились, что я проведу в темнице еще два дня, и я думала, что он понял меня. Зря он смягчил наказание, которое я заслужила!
– Это результат достигнутой договоренности… – Бертильда стыдливо потупила взор, всем своим видом давая понять, что в ее словах заключен какой-то скрытый смысл. По правде говоря, Изабел показалось даже, что эту фразу служанка произнесла довольно игривым тоном.
– Договоренности? Но какой и с кем? – Бертильда покраснела.
– Договоренность достигнута тем же путем, каким синие следы от рук появились на вашем теле.
– Бертильда! – воскликнула Изабел; только сейчас она осознала, что лежит под одеялом совсем без одежды.
– А теперь поторопитесь, я и так позволила вам слишком долго спать. – Бертильда так и светилась от радости. – Скорее умывайтесь и одевайтесь: главный датчанин попросил, чтобы вы присутствовали на полуденной трапезе.
– Вот как? Интересно, что он задумал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Когда они подошли к концу коридора, принцесса стала всматриваться в темноту камеры – той самой, в которой две зимы назад находился датчанин.
Коль отступил на несколько шагов; воспоминания о ночи, проведенной в темнице, и о мучениях, которым его подвергали, снова захлестнули его.
Поборов страх, Изабел, войдя в мрачное помещение, сразу же очутилась в кромешной темноте, и Векелль осторожно затворил за ней дверь. Онаждала, когдалязгнет металлический замок, но не услышала поворота ключа в замке.
– Всего вам доброго, принцесса.
Затем послышался звук удаляющихся шагов по земляному полу, и Векелль ушел.
Изабел сидела, гадая о том, где Коль. Неужели он успел уйти так неслышно, что она этого не заметила? Возможно, воспоминания о пребывании в этом мрачном месте оказались для него чересчур тяжелы.
И тут Изабел догадалась, что Коль продолжает оставаться там, в коридоре; принцесса даже слышала, как он дышит.
– Коль! – Она подошла к двери.
Датчанин в самом деле стоял возле ее камеры; его лицо скрывала темнота.
– Почему ты согласилась на их условия? Я ведь мог их уговорить!
– Нет. – Изабел покачала головой и просунула руки через щель в двери.
Коль взял ее руки в свои ладони – теплые и сильные, и все ее страхи бесследно исчезли.
– Неужели ты сомневалась во мне?
– Здесь дело вовсе не в моих сомнениях: дело идет о будущем нашего народа. Сегодня я совершила ошибку, а значит, должна это признать и понести наказание за свой поступок. У нас обоих есть незаживающие раны, Коль. Вчера, в пещере, ты лечил мою рану. – Она пожала его руку. – Может быть, то, что я нахожусь в плену в этой камере, поможет тебе залечить хоть одну из твоих ран.
– Изабел…
Она приложила кончики пальцев к его губам.
– Лучше принеси мне одеяло и фонарь и обещай, что Годрик вернется ко мне, как только меня выпустят.
Коль закрыл глаза.
– Хорошо, обещаю.
– Не горюй! Не успеешь оглянуться, как три дня пройдут, и я снова выйду на свободу.
Внезапно Коль просунул руку через щель в двери камеры и, обхватив голову принцессы, приблизил ее лицо, а затем поцеловал Изабел в губы пылко и страстно. После этого он удалился решительной походкой.
Прислонясь спиной к двери, Изабел медленно сползла вниз; а уже через минуту она услышала встревоженный голос Айкена:
– Скажи, Изабел, как ты сюда попала?
– Вам не спится, мой господин? – Векелль тяжелой походкой подошел к своему командиру, который неподвижно сидел возле стены рядом с входом в подземелье.
– Как я могу уснуть, зная, что она находится там? – Векелль уселся рядом с Колем.
– У меня тоже сна ни в одном глазу.
– Надеюсь, тошнота прошла?
– Да. И гнев тоже как рукой сняло. – Старый вояка хитро прищурился, и в глазах у него заплясали дьявольские искорки. – Я пораскинул мозгами и пришел к выводу, что это вас нужно винить в беде, происшедшей в тот вечер.
Коль удивленно поднял на него глаза.
– Меня? Как это понимать?
– Если бы вы вовремя разобрались в своих чувствах, ничего бы не случилось. – Векелль широко улыбнулся, а потом, помолчав немного, добавил: – Полагаю, Изабел с самого начала завладела вашим сердцем.
Коль кивнул, поскольку отрицать очевидное не имело смысла.
– Все, что ты сказал в конюшне, верно. Я хочу не просто дышать – я хочу жить по-настоящему, и эта женщина каким-то образом понимает меня; а это и есть то, что мне нужно. Теперь благодаря ей я могу жить. – Тут Коль облегченно вздохнул, чувствуя, что у него словно камень с души свалился. Как хорошо, что он признался Изабел в любви! Любовь сделала его сильнее. Теперь он больше не боялся того, что ждет его впереди. Признание, что он любит Изабел, стало для него своего рода вызовом ужасному материнскому проклятию.
– Это урок для всех нас. – Векелль пододвинулся к Торлекссону. – Что касается принцессы, мы тут посоветовались, и все согласились, что одной ночи, проведенной в темнице, с нее вполне достаточно.
– Правда? Вы все так думаете?
– Нет, не совсем, – ухмыльнулся Векелль. – Но прекрасная саксонская служанка, которая похитила мое сердце, не на шутку рассердилась на меня за то, что я заключил ее хозяйку в темницу. Учитывая то, что своя рубашка ближе к телу, я из своих корыстных побуждений уговорил народ проявить к принцессе снисходительность.
Коль не мог поверить своим ушам. За все время, которое он знал Векелля, тот одинаково относился ко всем женщинам, особо не выделяя никого из них.
– И что это за служанка? – живо поинтересовался он.
– Ее зовут Бертильда, и благодаря ей я понял, что смогу провести остаток своих дней в этих краях ив этом самом городе.
Коль мгновенно почувствовал, что дело было не только в том, что в ответ на его откровенность Векелль открыл ему свою душу; он осознавал, что произошло что-то важное и значительное. Это было словно прощание с прошлым и в то же самое время – словно новый поворот судьбы. Теперь перед ними открывался неизведанный, волнующий мир. Коль не знал точно, сколько времени ему отпущено, но был готов благодарить Бога даже за один день счастья, проведенный с Изабел.
Он по-дружески положил руку на плечо Векелля.
– Ну так и ступай к своей очаровательной Бертильде, дружище.
– Ладно. А вы не забудьте забрать свою принцессу из тюрьмы.
Утром Изабел разбудил яркий солнечный свет, и она увидела над собой улыбающееся лицо Бертильды.
– Просыпайтесь, принцесса, у нас мало времени.
– Мало времени?
Несколько часов Изабел провела в темнице, и сон в конце концов одолел ее. Но как теперь могла она проснуться на шелковых простынях, в своей мягкой постели, в тепле и уюте?
– Скажи, как я очутилась в своей спальне?
– Вас принес сюда Торлекссон.
– Не может быть! – Изабел недовольно нахмурилась. – Мы с ним договорились, что я проведу в темнице еще два дня, и я думала, что он понял меня. Зря он смягчил наказание, которое я заслужила!
– Это результат достигнутой договоренности… – Бертильда стыдливо потупила взор, всем своим видом давая понять, что в ее словах заключен какой-то скрытый смысл. По правде говоря, Изабел показалось даже, что эту фразу служанка произнесла довольно игривым тоном.
– Договоренности? Но какой и с кем? – Бертильда покраснела.
– Договоренность достигнута тем же путем, каким синие следы от рук появились на вашем теле.
– Бертильда! – воскликнула Изабел; только сейчас она осознала, что лежит под одеялом совсем без одежды.
– А теперь поторопитесь, я и так позволила вам слишком долго спать. – Бертильда так и светилась от радости. – Скорее умывайтесь и одевайтесь: главный датчанин попросил, чтобы вы присутствовали на полуденной трапезе.
– Вот как? Интересно, что он задумал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69