Ее, Дебору Ситон Персиваль, рожденную для счастья, обманули и оставили с носом. Она стала молиться, чтобы у нее не родился ребенок, потому что она не собиралась принимать предложение Тони.
Но он, похоже, не заметил ее внезапной холодности.
– Дом, карета, деньги… Все, что пожелаешь. – Он ласково поцеловал ей руку. – Я хочу, чтобы ты была под моей защитой, а не жила с каким-то толстым викарием и кучей мерзких и непослушных детишек. Ты сможешь путешествовать вместе со мной. Мы поедем в Лондон на открытие светского сезона, а потом вернемся в Йоркшир, где ты будешь проводить остальное время года. Я куплю тебе дома и там, и там. Собственно, нам необязательно оставаться в Англии. Мне всегда хотелось посмотреть Италию, побывать в Венеции и посетить колыбель цивилизации. Я даже мечтал о том, чтобы съездить в Египет. Это так экзотично! Ты ведь поедешь со мной, не так ли, Деб? Ты и я, только мы вдвоем, вместе. – Он взял ее руку и переплел их пальцы.
Он предлагал ей так много и в то же время не был готов дать ей свое имя. Несмотря на все его разглагольствования о том, какая она умная, образованная и красивая, он считал ее недостойной того, чтобы назвать своей женой.
Унижение было полным и окончательным.
Если бы какая-то из ее сестер совершила то, что сделала она, Дебора горько бы разочаровалась в ней. Она бы даже заявила распутной сестре, что ей еще повезло, что ей предложили карт-бланш, потому что отныне к ней не прикоснется ни один приличный мужчина. Даже отчаявшийся викарий Эймс.
В течение многих лет, включая годы безрадостного брака, Дебора лелеяла надежду, что когда-нибудь встретит такую же глубокую и искреннюю любовь, какую отец питал к ее матери, – любовь, которая не знает границ и ничего не требует взамен. Вероятно, именно этим можно объяснить, почему она так легко поддалась на уговоры и ухаживания Тони.
Но получилось так, что она влюбилась, а он лишь потешил свою похоть. Иначе почему он сделал ей столь бесчестное предложение?
Гордость не раз поддерживала ее в трудные времена, помогая пережить их. Гордость поможет ей и сейчас. Но она никогда не позволит Тони – нет, поправила она себя, лорду Бернеллу – догадаться о своих подлинных чувствах. Она никогда не признается ему в том, что, подобно деревенской простушке, влюбилась во владетельного лорда.
– Я не уверена, что хочу связывать себя такими обязательствами.
Она отодвинулась от него на другой край кровати.
– Связывать себя? – тупо повторил он. Последовала долгая пауза. – Ты хочешь сказать, что тебе не нужен дом?
В голосе его прозвучала нотка неуверенности. Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и с мужеством отчаяния заявила:
– Мне не нужен мужчина.
Это был настоящий удар ниже пояса, и в комнате надолго воцарилась мертвая тишина. Она прикусила нижнюю губу, чтобы не пуститься в объяснения и не сказать чего-нибудь такого, о чем позже пожалеет. У Деборы оставалась только гордость, и она изо всех сил держалась за нее.
Наконец Тони заговорил:
– Ну что же. – Он с шумом выдохнул воздух. – Да, для меня это удар. – Он стукнул кулаком по постели. – Получается, ты просто играла со мной?
Дебора стиснула зубы и постаралась ожесточить свое сердце. Она больше не может позволить себе расслабиться и забыть об осторожности.
– Да, именно так, – чужим голосом сказала она. – Пока вы не нарушили наше соглашение. Вы сказали, что сможете избежать неожиданностей.
Тони быстро спрыгнул с кровати. Она слышала, как он подошел к камину. Остановился.
– Ты сердишься на меня.
– Вовсе нет.
– Сердишься, и еще как. Я же вижу. Что-то произошло. Всего десять минут назад, нет, всего пять минут назад ты шептала мое имя, а сейчас повернулась спиной и не желаешь разговаривать.
Дебора уткнулась лицом в подушку и пробормотала:
– Я не шептала ваше имя.
Пружины скрипнули, когда он снова опустился на кровать.
– Шептала, шептала, я слышал.
Ну, может, и шептала. Но признаваться в этом Дебора не собиралась.
– Я устала. – Она деланно зевнула и закрыла глаза.
Он лег на нее, потом приподнялся на руках, встал на колени. Она чувствовала, что он вглядывается в ее лицо, но не позволяла себе открыть глаза. Он легонько коснулся ее коленом.
– Тебя расстроило мое предложение карт-бланш, правда?
Она промолчала. Он приподнял ее, обнял и прижал к груди. Потом поцеловал в макушку.
– Деб, это самый разумный выход из положения.
Разумный! Сердце ее готово было разорваться от горя.
Согревая ее теплом своего тела, он опустил руку ей на живот.
– Может статься, ты уже носишь в себе моего ребенка, – прошептал он ей на ухо. – По крайней мере, ты должна остаться со мной до тех пор, пока мы не будем уверены.
Впервые в жизни Дебора не желала руководствоваться здравым смыслом. И еще она понимала, почему испытывает разочарование. С самого начала он был с ней честен. Это она – и никто другой! – позволила себе размечтаться о том, что между ними было что-то еще.
– Деб, я сделал ошибку, но не хочу, чтобы ты пострадала из-за меня. – Он потерся носом о ее плечо. – Ты не можешь бросить меня. По крайней мере, вот так.
– Я должна. – Это были самые трудные слова в ее жизни.
– Получается, тебе все равно?
Она возненавидела искреннее разочарование, прозвучавшее в его голосе, и ей пришлось закусить губу, чтобы не проговориться. В висках у нее стучала кровь, и ее удары отсчитывали падающие в вечность мгновения.
Тони сел на кровати.
– Понятно, – мрачно протянул он.
В самом деле? Она молилась, и ждала… надеясь на большее. Пожалуйста, дай мне то, чего я хочу.
Вместо этого он встал с постели. Она открыла глаза и повернулась набок, глядя, как он подходит к окну. Он оперся обеими руками о подоконник и уставился в пол.
– Тони?
– У тебя есть моя визитная карточка. Если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, пришли ее мне с указанием своего местонахождения, и я сверну горы, чтобы оказаться рядом с тобой.
Он не смотрел на нее. И ни слова не сказал о любви.
Не вернулся он и в постель. Он остался: у окна, глядя в ночь.
Дебора более не могла ничего ему сказать. У нее по-прежнему оставалась гордость. Этого должно быть достаточно.
Она закрыла глаза и сделала вид, что спит. Но сон еще долго не шел к ней.
Тони не помнил, как ему удалось пережить эту ночь, которую он провел у окна. Он настолько хорошо чувствовал Дебору, что мог сказать с точностью до секунды, когда она наконец заснула. Вот только он не знал, как отпустит ее утром.
Со времени смерти отца он тщательно выстраивал непреодолимую стену вокруг своих чувств, за которой прятался с презрительно-равнодушным видом. Чтобы выжить в этом мире и добиться успеха, мужчине нужен ясный ум и железная воля.
В присутствии Деб он позволил этой стене рухнуть. Она сумела проникнуть через его оборонительные порядки и заставила заботиться о себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80