Хмурое выражение на его лице мгновенно сменилось удивлением.
— Она сама сказала тебе об этом?
Джулия отрицательно покачала головой.
Гнев отпустил Брейдера, его плечи расслабились. В глазах мелькнуло невольное уважение.
— Не подавай вида, что ты знаешь. Независимо от того, считаю я ваши дружеские отношения разумными или нет, ты понравилась ей. Я не видел ее такой оживленной с тех самых пор, когда отправился в море.
— Ты был моряком?
— Нет, простым матросом.
— Не может быть! — недоверчиво воскликнула Джулия.
— Может, — насмешливо подтвердил Брей-дер. — И сражался против французов. — Он цинично приподнял бровь. — Вы, леди Джулия, уже раскаиваетесь в выборе мужа? С каждой минутой я кажусь вам все хуже и хуже, не так ли? Стоит ли говорить, что я не выбирал море. Я был силой захвачен группой вербовщиков в армию по дороге домой, когда выполнял поручение моего хозяина.
— Вербовщики?!
— Да. Меня до беспамятства избили на улице Лондона, а когда пришел в сознание, оказался в море на корабле. И только через два года у меня появилась возможность послать весточку семье и сообщить о произошедшем со мной.
Джулия почувствовала вдруг горячее сострадание к Нэн.
— Не могу представить, что случилось бы со мной, если бы пропал мой ребенок. Боль…
У губ Брейдера пролегла жесткая, суровая складка.
— Мое исчезновение привело к смерти Джона и Мэри. Я кормил и содержал семью. Без меня они оказались во власти лондонских улиц. Джон пытался работать, но у него и у Мэри было слишком слабое здоровье. — Его глаза сузились. — Мама говорила тебе, что когда-то жила в Кимбервуде?
Джулия кивнула головой.
— Да, говорила. И еще рассказала о том, что ее первый муж похоронен здесь.
— Первый и единственный муж, Джулия.
Застигнутая врасплох, Джулия не знала, что сказать. Конечно! Нэн носила фамилию Эшфорд, а не Вульф! Брейдер пристально смотрел на девушку, ожидая ее реакции на его незаконнорожденность.
Заметив напряженный взгляд мужа, Джулия подумала, что Нэн, пожалуй, кое в чем права: Брейдер не был равнодушен к ней, хотя нельзя сказать, что он был без памяти влюблен. Интуиция подсказывала девушке, что ему далеко не безразлично ее хорошее мнение о нем.
Она сразу же вспомнила слова лорда Бархема о безмерной гордости Брейдера. Лорд был прав. Джулия ясно видела проявление гордости в дерзком размахе широких плеч Брейдера, в его манере входить в комнату, бросая вызов любому, кто препятствует его решениям и желаниям.
Может быть, он на самом деле чувствует влечение к ней, подумала Джулия. И возможно, как и предполагала Нэн, не только физическое. От этой мысли сердце Джулии лихорадочно забилось.
Тщательно подбирая слова, Джулия поспешила сказать:
— Брейдер, если ты пытаешься шокировать меня, тебе придется приложить больше усилий. У меня за плечами есть уже свой скандал. К тому же, у семьи Маркхемов в шкафу накопилось больше скелетов, чем у всей династии Тюдоров.
На минуту Брейдер широко улыбнулся. В уголках его губ появились мягкие ямочки.
— Твои брат и сестра тоже похоронены здесь? — не задумываясь, продолжала Джулия.
Свет в его глазах померк.
— Ты хочешь узнать все до конца, верно? — Брейдер отошел от жены, пересек комнату и приблизился к окну. Он застыл, всматриваясь во мрак ночи и бушующий дождь. — Они похоронены в Лондоне, на кладбище, где хоронят нищих.
Пораженная, Джулия прошептала в ответ:
— Это ужасно. Извини.
— К тому времени, когда я освободился от «милости» Его Величества, было слишком поздно. Джон и Мэри умерли, а мама жила на скудную помощь друзей. Тогда она еще немного видела. Я водил ее ко всем врачам, каких только мог найти. Но ничего не помогло. Один шарлатан сказал, что это Бог забрал ее зрение.
С горечью в голосе Брейдер продолжил:
— Бедность отняла у матери зрение и убила Джона и Мэри. Мир делится на тех, кто имеет и кто не имеет. Мои брат с сестрой были бы сегодня живы, если бы твой дед не выгнал семью непокорного викария на улицу.
Джулию как громом поразила страшная догадка.
— Ты винишь в своих несчастьях меня! Так вот где кроется причина твоего гнева? — Она сделала шаг к нему. — Брейдер, мой дед был эгоистичным и жестоким человеком. Я согласна с тем, что он не должен был выгонять из дома семью — вдову с детьми. Но я не могу отвечать за его поступки.
— Нет! Ты из той же семьи, в тебе та же порочная кровь!
Джулии захотелось рыдать, в отчаянии она сжала зубы.
— Даже слепая, твоя мать, увидела больше, чем видишь ты! Один раз ты обвинил меня в грехах моей семьи, но больше я не позволю. Я не мечтательная юная дева, вокруг которой восторженно хлопочет вся семья. Я хочу отвечать только за свои грехи!
На долю секунды она почувствовала, что его внимание всецело приковано к ней. В душе девушки затеплился огонек надежды.
— Брейдер, разве ты не видишь, что мы можем выяснить наши разногласия, которые мешают нам понять друг друга? Возможно, мы не вполне соответствуем идеалам, которые нарисовали себе. Но мы можем жить вместе!
На одно мгновение выражение его глаз пообещало Джулии надежду. Затем так же быстро его взгляд приобрел прежнюю суровость и непреклонность.
— Что ты хочешь? Почему ты преследуешь меня?
— Почему ты уверен, что я преследую корыстную цель?
— Потому что уже понял, как ты мыслишь, дорогая леди. Мы не влюбленная парочка, которая просто ссорится. Ты согласилась на брак ради денег. Когда ты узнала, что я внебрачный ребенок, ты — снова из-за денег — смирилась с этим.
— Неужели настолько легко и просто проникнуть в мои мысли? — Ее слова источали сарказм.
— Да. Эти огромные прекрасные глаза, как зеркало, отражают каждую мысль, которая появляется в твоей хорошенькой, но глупой головке.
Ее тело окаменело от возмущения.
— К твоему сведению, обстоятельства твоего рождения волнуют меня даже в меньшей степени, чем тебя. И, во-вторых, не смей называть меня глупой.
Брейдер громко засмеялся.
Джулия с трудом подавила порыв подскочить к нему и бить, бить, бить, пока он не захочет понять ее.
— Тебе нравится унижать меня, не так ли? Насмехаясь надо мной, издеваясь, ты, очевидно, чувствуешь себя отомщенным. Но это не так, Брейдер. Разве важно, отомстил ты или нет, если прошлого все равно не вернуть? Время нельзя повернуть вспять, и прошлое нельзя изменить. Я хорошо запомнила это.
Джулия стояла с горделиво расправленными плечами и высоко поднятой головой.
— И все это, — она обвела рукой террасу, — особняки, деньги, власть, никогда не вернут ни тебе, ни твоей матери прошлого. Есть только будущее, Брейдер. Только будущее.
Брейдер не отрывал от Джулии глаз; его лицо, его тело застыли так неподвижно, словно он был высечен из скалы.
Он продолжал молчать. Джулия сердито бросила мужу в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82