И всякий, кто хоть раз пытался запалить мокрые дрова, по достоинству оценит горючие качества янтаря. Крестьяне и солдаты на янтарных разработках хорошо это знали. И во время войн они жгли янтарь только для того, чтобы остаться в живых.
– Боже мой! Представляю, какие естественные шедевры они предавали огню!
– А я стараюсь себе этого не представлять, – пробормотал Джейк. – Гораздо приятнее размышлять о женщинах, которые ходили по дрова, а потом разделывали туши, принесенные с охоты мужчинами. Мне думается, именно эти женщины были первыми ювелирами по янтарю. Если резать дерево, то оно сгниет через сто или двести лет и от твоей работы ничего не останется. Янтарь не гниет. И я считаю, что именно они, отапливавшие янтарем свои жалкие лачуги, и стали творцами самых замечательных произведений искусства каменного века. Вещей, которые пережили своих создателей, их детей и внуков и само время.
Онор вспомнила, что Кайл называл Джейка «ценителем янтарного искусства эпохи каменного века». Но Кайл не говорил тогда, что страсть Джейка к этой красоте скорее эмоциональна, чем корыстна.
Резников тем временем выложил еще одну шкатулку. На этот раз безделушка лежала не на красном бархате, а на кремовой атласной подкладке. Камень цвета корицы имел в длину дюйма четыре. Один конец его был необработан, а остальная часть выполнена в виде сужающегося не правильного цилиндра, который на противоположном конце вдруг резко утолщался.
Онор задумчиво свела брови, любуясь безделушкой. Форма предмета казалась ей удивительно знакомой. На полированной поверхности были искусно выполнены рельефные тонкие ручейки, тянувшиеся во всю длину камня, который словно притягивал к себе. Онор инстинктивно протянула к нему руку, но в самый последний момент вдруг поняла, что это такое, и резко отдернула ее.
– Что ж так? – весело спросил Джейк. – Он не кусается.
– Еще один символ плодородия? – буркнула Онор.
– Может, и нет. Человек всегда наделял янтарь энергетикой сверхъестественного. В фольклоре народов, живших по берегам Балтийского моря, есть легенда о том, что янтарное ожерелье способно задушить того, кто лжет. Амулетам и талисманам придавалась самая разная форма, и каждый из них предназначался для какой-то строго определенной цели. Допустим, отгонять болезни. Или рок. Или порчу. А янтарный фаллос был самым могущественным оберегом. Считалось, что он охраняет своего владельца ото всех злых сил и напастей сразу.
– Такими качествами его могла наделить лишь патриархальная культура, – заметила Онор.
– Верно. Большинство народов прошли через патриархат.
– Конечно, взяв от женщины все, чему она могла их научить, они свергли ее с пьедестала.
Джейк улыбнулся.
– Подержи пока.
Онор не успела возразить. Он сунул ей в руки янтарный фаллос, и она растерянно уставилась на него. Однако уже через минуту, преодолев в себе первоначальное предубеждение, она сумела по достоинству оценить мастерскую работу резчика и красоту камня. Ей вдруг пришло в голову, что он теплый на ощупь. Это уникальное свойство янтаря было известно ей и раньше, но покраснела она от осознания этого, пожалуй, впервые.
Разглядывая поделку, она невольно стала думать о том, как было бы хорошо превратить этот древний амулет в какое-нибудь украшение. Например, брошь. Или кулон. Да, кулон на золотой цепочке. А эти венки-ручейки, обвивающие фаллос, можно будет оставить, покрыв их позолотой…
– Потри его вот этим, – вдруг сказал Джейк, не глядя в ее сторону. – И посмотри, притянет ли он к себе листок бумаги.
Все еще лелея возникшие в голове образы будущих ювелирных украшений, Онор машинально потерла янтарный фаллос о ткань, которую ей передал Джейк.
– Достаточно, – сказал он. – Теперь поднеси к бумаге.
Онор поднесла, и листок мгновенно приклеился к камню.
– Ого, сколько в нем электричества, – пробормотала Онор, еще не зная, хорошо это или плохо.
– Это свойственно некоторым пластикам, – сказал Джейк, заправляя свою зажигалку бутаном. – Могу я воспользоваться иголкой? – спросил он Резникова.
– Если это так необходимо, сухо ответил он. – Но должен признаться, меня это беспокоит.
– Дай мне попробовать! – вдруг воскликнула Онор. – Я осторожно, честное слово!
Джейк искоса взглянул на нее и ничего не ответил. Накалив кончик стальной иглы над огнем зажигалки, он аккуратно коснулся им необработанного края безделушки. Через пару мгновений они все ощутили явственный аромат древней смолы, которую миллион лет назад ласкали лучи яркого солнца.
– Не пластик, – сказал Джейк. Вновь вооружившись фонариком и лупой, он принялся внимательно изучать фаллос под лучом яркого света.
– Амброид, – наконец подытожил он. –Я хорошо вижу струйки и пузырьки, сдавленные под давлением.
– Что, опять подделка? – изумилась Онор.
– Кое-кто считает так, а другие, напротив, утверждают, что с точки зрения основных свойств это «усиленная» форма янтаря. В любом случае камень не древний. Техника создания крупных кусков из мелких осколков была открыта лишь в конце девятнадцатого столетия.
Джейк вернул янтарь Резникову, и тот убрал его. Онор смотрела на это почти с сожалением.
– Из него вышло бы великолепное ожерелье, – пробормотала она. – Только представь, в какой я была бы безопасности, если бы носила его.
– А чем тебе фаллос плох? – возразил Джейк. – С ним ты тоже чувствовала бы себя под защитой.
Онор покраснела.
– С чего ты взял, если он все-таки поддельный?
– Фаллос настоящий, можешь мне поверить.
– Вы, мужчины, всегда так говорите.
Усмехнувшись, Резников достал из кейса очередную шкатулку и откинул крышку. Внутри находилась тонкая янтарная мозаика в виде королевского герба. Нескольких кусочков не хватало.
– Янтарь? – тут же спросила Онор.
– Задай мне этот вопрос через пару минут, – отозвался Джейк. – Пока развлекай мою подружку, Пит. Расскажи ей про «гинтарас».
– Это древнее литовское слово, – сказал Резников. – Основное его значение: «защитник», «покровитель». Но чаще так называли янтарный талисман, который носился на шее. У Джейка есть один такой в форме сдвоенных драконов. Между прочим, древние китайцы считали, что янтарь – это душа погибшего тигра.
Онор тут же вспомнила прозрачно-желтый медальон, болтавшийся на груди у Джейка. Она увидела его, когда тот примчался на ее крыльцо почти в чем мать родила, испугавшись ее будильника. Но прошлой ночью медальона на нем не было…
– Он сейчас на тебе? – спросила она Джейка.
– Да.
– А почемуты не надел его вчера?
– Потом объясню, – не глядя на нее, бросил он.
Пока Джейк работал, Резников рассказывал Онор о том, какую роль сыграл янтарь в истории балтийских народов. Янтарные амулеты исцеляли людей от различных хворей, спасали на поле боя, провожали души умерших в рай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Боже мой! Представляю, какие естественные шедевры они предавали огню!
– А я стараюсь себе этого не представлять, – пробормотал Джейк. – Гораздо приятнее размышлять о женщинах, которые ходили по дрова, а потом разделывали туши, принесенные с охоты мужчинами. Мне думается, именно эти женщины были первыми ювелирами по янтарю. Если резать дерево, то оно сгниет через сто или двести лет и от твоей работы ничего не останется. Янтарь не гниет. И я считаю, что именно они, отапливавшие янтарем свои жалкие лачуги, и стали творцами самых замечательных произведений искусства каменного века. Вещей, которые пережили своих создателей, их детей и внуков и само время.
Онор вспомнила, что Кайл называл Джейка «ценителем янтарного искусства эпохи каменного века». Но Кайл не говорил тогда, что страсть Джейка к этой красоте скорее эмоциональна, чем корыстна.
Резников тем временем выложил еще одну шкатулку. На этот раз безделушка лежала не на красном бархате, а на кремовой атласной подкладке. Камень цвета корицы имел в длину дюйма четыре. Один конец его был необработан, а остальная часть выполнена в виде сужающегося не правильного цилиндра, который на противоположном конце вдруг резко утолщался.
Онор задумчиво свела брови, любуясь безделушкой. Форма предмета казалась ей удивительно знакомой. На полированной поверхности были искусно выполнены рельефные тонкие ручейки, тянувшиеся во всю длину камня, который словно притягивал к себе. Онор инстинктивно протянула к нему руку, но в самый последний момент вдруг поняла, что это такое, и резко отдернула ее.
– Что ж так? – весело спросил Джейк. – Он не кусается.
– Еще один символ плодородия? – буркнула Онор.
– Может, и нет. Человек всегда наделял янтарь энергетикой сверхъестественного. В фольклоре народов, живших по берегам Балтийского моря, есть легенда о том, что янтарное ожерелье способно задушить того, кто лжет. Амулетам и талисманам придавалась самая разная форма, и каждый из них предназначался для какой-то строго определенной цели. Допустим, отгонять болезни. Или рок. Или порчу. А янтарный фаллос был самым могущественным оберегом. Считалось, что он охраняет своего владельца ото всех злых сил и напастей сразу.
– Такими качествами его могла наделить лишь патриархальная культура, – заметила Онор.
– Верно. Большинство народов прошли через патриархат.
– Конечно, взяв от женщины все, чему она могла их научить, они свергли ее с пьедестала.
Джейк улыбнулся.
– Подержи пока.
Онор не успела возразить. Он сунул ей в руки янтарный фаллос, и она растерянно уставилась на него. Однако уже через минуту, преодолев в себе первоначальное предубеждение, она сумела по достоинству оценить мастерскую работу резчика и красоту камня. Ей вдруг пришло в голову, что он теплый на ощупь. Это уникальное свойство янтаря было известно ей и раньше, но покраснела она от осознания этого, пожалуй, впервые.
Разглядывая поделку, она невольно стала думать о том, как было бы хорошо превратить этот древний амулет в какое-нибудь украшение. Например, брошь. Или кулон. Да, кулон на золотой цепочке. А эти венки-ручейки, обвивающие фаллос, можно будет оставить, покрыв их позолотой…
– Потри его вот этим, – вдруг сказал Джейк, не глядя в ее сторону. – И посмотри, притянет ли он к себе листок бумаги.
Все еще лелея возникшие в голове образы будущих ювелирных украшений, Онор машинально потерла янтарный фаллос о ткань, которую ей передал Джейк.
– Достаточно, – сказал он. – Теперь поднеси к бумаге.
Онор поднесла, и листок мгновенно приклеился к камню.
– Ого, сколько в нем электричества, – пробормотала Онор, еще не зная, хорошо это или плохо.
– Это свойственно некоторым пластикам, – сказал Джейк, заправляя свою зажигалку бутаном. – Могу я воспользоваться иголкой? – спросил он Резникова.
– Если это так необходимо, сухо ответил он. – Но должен признаться, меня это беспокоит.
– Дай мне попробовать! – вдруг воскликнула Онор. – Я осторожно, честное слово!
Джейк искоса взглянул на нее и ничего не ответил. Накалив кончик стальной иглы над огнем зажигалки, он аккуратно коснулся им необработанного края безделушки. Через пару мгновений они все ощутили явственный аромат древней смолы, которую миллион лет назад ласкали лучи яркого солнца.
– Не пластик, – сказал Джейк. Вновь вооружившись фонариком и лупой, он принялся внимательно изучать фаллос под лучом яркого света.
– Амброид, – наконец подытожил он. –Я хорошо вижу струйки и пузырьки, сдавленные под давлением.
– Что, опять подделка? – изумилась Онор.
– Кое-кто считает так, а другие, напротив, утверждают, что с точки зрения основных свойств это «усиленная» форма янтаря. В любом случае камень не древний. Техника создания крупных кусков из мелких осколков была открыта лишь в конце девятнадцатого столетия.
Джейк вернул янтарь Резникову, и тот убрал его. Онор смотрела на это почти с сожалением.
– Из него вышло бы великолепное ожерелье, – пробормотала она. – Только представь, в какой я была бы безопасности, если бы носила его.
– А чем тебе фаллос плох? – возразил Джейк. – С ним ты тоже чувствовала бы себя под защитой.
Онор покраснела.
– С чего ты взял, если он все-таки поддельный?
– Фаллос настоящий, можешь мне поверить.
– Вы, мужчины, всегда так говорите.
Усмехнувшись, Резников достал из кейса очередную шкатулку и откинул крышку. Внутри находилась тонкая янтарная мозаика в виде королевского герба. Нескольких кусочков не хватало.
– Янтарь? – тут же спросила Онор.
– Задай мне этот вопрос через пару минут, – отозвался Джейк. – Пока развлекай мою подружку, Пит. Расскажи ей про «гинтарас».
– Это древнее литовское слово, – сказал Резников. – Основное его значение: «защитник», «покровитель». Но чаще так называли янтарный талисман, который носился на шее. У Джейка есть один такой в форме сдвоенных драконов. Между прочим, древние китайцы считали, что янтарь – это душа погибшего тигра.
Онор тут же вспомнила прозрачно-желтый медальон, болтавшийся на груди у Джейка. Она увидела его, когда тот примчался на ее крыльцо почти в чем мать родила, испугавшись ее будильника. Но прошлой ночью медальона на нем не было…
– Он сейчас на тебе? – спросила она Джейка.
– Да.
– А почемуты не надел его вчера?
– Потом объясню, – не глядя на нее, бросил он.
Пока Джейк работал, Резников рассказывал Онор о том, какую роль сыграл янтарь в истории балтийских народов. Янтарные амулеты исцеляли людей от различных хворей, спасали на поле боя, провожали души умерших в рай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93