— спросил Раф.
Алана издала странный звук, который вполне можно было принять за смех.
— Прикосновения к тебе похожи на пение, Рафаэль. Даже лучше. — Она услышала, как участилось его дыхание, ощутила легкую дрожь, охватившую его тело.
— Тогда трогай меня, сколько душе угодно, — просто сказал он.
— Но это нечестно по отношению к тебе.
Спина Рафа шевельнулась под ее рукой, как бы приглашая Алану и дальше исследовать его тело: это движение красноречивее любых слов подсказывало ей, что мужчине приятны ее прикосновения.
— Помнишь, когда тебе было девятнадцать? — спросил он.
Ее рука на секунду замерла, затем скользнула вверх по спине Рафа, подобралась к волосам. Пальцы жадно нащупывали под кожей тепло его тела.
— Да, — прошептала она. — Я помню.
— Тогда ты не возражала.
— Я не понимала, что творила с тобой. Действительно не понимала. Девственницы могут быть очень жестокими.
— Разве я жаловался? — спросил Раф, смех и воспоминания смешались в голосе.
— Нет, — нежно ответила она.
— Разве я просил большего, чем ты хотела мне дать?
— Нет. Никогда, Рафаэль.
— Я и впредь никогда не буду.
Легкими движениями Раф перевернулся на спину и взглянул на нее глазами прозрачнее янтаря, сверкающими от чувств и желания.
— Ты мне веришь? — спросил он.
— Да.
— Тогда дотронься до меня.
— Даже если я не смогу… — Голос Аланы дрогнул.
— Да, — поспешно, чуть ли не грубо произнес Раф. — Неважно, многого или малого ты хочешь.
Всего. Или каких-то крох. Я так долго мечтал о тебе. Дотронься до меня, мой цветочек.
Ее руки нерешительно поднялись, чтобы ладонями коснуться лица Рафа. Губы слегка задели его губы, а пальцы снова стали исследовать шелковистую густоту его каштановых волос. Их дыхание слилось воедино, и она опять познала жар и вкус его губ.
Из груди вырвался гортанный звук наслаждения, едва она ощутила языком вкус Рафа.
Пробудившись, нахлынули забытые чувства. Поцелуй превратился в бесконечное сладостное слияние, они полностью отдались друг другу, каждый ощущал лишь партнера.
Наконец Алана подняла голову и страстно посмотрела на Рафа.
— В первый раз, когда ты меня так поцеловал, — прошептала Алана, — я думала, что упаду в обморок. Боюсь, могу упасть в обморок и сейчас. Ты выбиваешь почву из-под ног.
— Тебе страшно? — тихо спросил Раф, не сводя с Аланы дымчатых янтарных глаз.
Она медленно улыбнулась и покачала головой.
— Когда ты рядом, я не боюсь упасть, — ответила Алана. — Рядом с тобой я невесома, как жар поднимающийся над огнем.
Она наклонила голову и снова поцеловала Рафа, смакуя каждое мгновение поцелуя, каждое движение языка, тепло и наслаждение соединенных в поцелуе губ.
Ее руки спускались с его волос, нежно лаская его едва заметными движениями пальцев. Одна рука обвила шею чуть ниже уха, ладонь ощутила движение и игру мышц, когда Раф опять прильнул к ее губам. Другая рука скользнула вниз по его руке, чтобы тут же вернуться, и пальцы вновь почувствовали тепло его кожи под коротким рукавом тенниски.
Она гладила Рафа, изнывая от наслаждения, чувствуя, как извивается его тело при ее прикосновениях. Рука перебиралась выше, пока ладонь не коснулась плеча под мягкой тканью тенниски. Раф выгнулся, подобно коту, навстречу ее ласке, давая понять, насколько приятно ему ощущать тепло ее руки на своей обнаженной коже.
Когда губы Аланы высвободились и она начала покусывать его усы, шею и, наконец, очень осторожно ухо, из груди Рафа вырвался долгий гортанный звук. В ответ Алана провела губами по контуру его уха, затем медленными пробными движениями языка начала ласкать его, дыхание Рафа участилось.
— Я помню, как я дрожала, когда ты впервые так ласкал меня, — прошептала Алана, обдавая Рафа теплым дыханием. — Ты помнишь?
— Да, — хрипло ответил он. — Руки твои полностью покрылись гусиной кожей.
— Как сейчас твои.
— Как сейчас мои.
Алана языком дотронулась до его шеи, потом осторожно захватила зубами его кожу. Раф шевельнул головой, понуждая Алану крепче прижаться к нему, сильнее укусить. Зубы вонзились в его плоть, и в сплетении мышц под своими губами ощутила она мужскую силу.
Так ласкал ее Раф, когда гроза загнала их в охотничий домик на Разбитой Горе. Его покусывания не причиняли боли, лишь заставляли испытывать наслаждение и расслабляли ее.
С тихим стоном ласкала Алана шею Рафа, его плечи, затем зубами сжала тенниску. Руки перебирались по груди вниз к теплой полоске кожи, где рубашка выбилась из-под джинсов.
Когда пальцы коснулись его обнаженной кожи, Раф прерывисто задышал. Тело немного переместилось, шевельнул руками.
Алана замерла в ожидании объятий.
— Все в порядке, — нежно произнес Раф. — Видишь? Никаких рук.
Это было правдой. Раф шевельнулся, но только для того, чтобы положить руки себе под голову, крепко сцепил пальцы, лишив себя возможности поддаться искушению дотронуться до Аланы в то время как она ласкала его.
Алана улыбнулась, ее тело расслабилось.
— Это означает, что я по-прежнему могу тpoгать тебя? — спросила она.
Он улыбнулся, лишь слегка разжав губы, чтобв показать кончик языка, зажатый между зубами.
— О чем ты думаешь? — спросил он низким голосом.
Алана окинула одобрительным взглядом густую шапку волос и крепкое мускулистое тело.
— Мне кажется чудом, — произнесла Алана, — что я держала руки подальше от тебя в те времена, когда мне не было еще двадцати.
— Теперь я думаю, что я один из тех, кто заслужил медаль.
— Возможно, ты прав, — согласилась Алана, ее глаза блестели от воспоминаний о грозе и о чердаке в охотничьем домике. — Я не знала, чего я лишаюсь. Ты знал.
— Не до конца, — мягко возразил Раф. — Ты была необыкновенна: сладкая и диковатая, щедрая, как лето. Ты отдалась мне с такой страстью, что заставила осознать: никогда прежде, до тебя, я не занимался любовью с женщиной. Не занимался с такой страстью. И с тех пор не занимаюсь.
— Рафаэль, — нежно произнесла Алана. Наслаждение, боль и сожаление слились в одном слове,
— Я ни о чем не прошу тебя, — сказал он. — Знаю, ты не готова снова отдаться мне. Но это не означает, что я забыл, как это было между нами… и как это будет опять. Но только не сейчас, не сию минуту, — добавил Раф. — Сожаление и уверенность соседствовали в его низком голосе. — Я не жду этого сейчac. Мне достаточно, что ты трогаешь меня, что ты эдесь, со мной, что ты жива.
Алана почувствовала тепло его тела под своими пальцами, нащупала соблазнительную шелковистую линию курчавых волосков, спускающихся от пупка вниз, ощутила его резкие, непроизвольные телодвижения, когда ее пальцы забрались под мягкую ткань тенниски. Она провела кончиками пальцев по многочисленным мышцам его туловища от талии до ребер.
Закрыв глаза и улыбаясь, Алана позволила своим рукам вкусить силу Рафа, его спокойствие, почувствовать под ладонью изменяющиеся, неповторимые особенности его тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Алана издала странный звук, который вполне можно было принять за смех.
— Прикосновения к тебе похожи на пение, Рафаэль. Даже лучше. — Она услышала, как участилось его дыхание, ощутила легкую дрожь, охватившую его тело.
— Тогда трогай меня, сколько душе угодно, — просто сказал он.
— Но это нечестно по отношению к тебе.
Спина Рафа шевельнулась под ее рукой, как бы приглашая Алану и дальше исследовать его тело: это движение красноречивее любых слов подсказывало ей, что мужчине приятны ее прикосновения.
— Помнишь, когда тебе было девятнадцать? — спросил он.
Ее рука на секунду замерла, затем скользнула вверх по спине Рафа, подобралась к волосам. Пальцы жадно нащупывали под кожей тепло его тела.
— Да, — прошептала она. — Я помню.
— Тогда ты не возражала.
— Я не понимала, что творила с тобой. Действительно не понимала. Девственницы могут быть очень жестокими.
— Разве я жаловался? — спросил Раф, смех и воспоминания смешались в голосе.
— Нет, — нежно ответила она.
— Разве я просил большего, чем ты хотела мне дать?
— Нет. Никогда, Рафаэль.
— Я и впредь никогда не буду.
Легкими движениями Раф перевернулся на спину и взглянул на нее глазами прозрачнее янтаря, сверкающими от чувств и желания.
— Ты мне веришь? — спросил он.
— Да.
— Тогда дотронься до меня.
— Даже если я не смогу… — Голос Аланы дрогнул.
— Да, — поспешно, чуть ли не грубо произнес Раф. — Неважно, многого или малого ты хочешь.
Всего. Или каких-то крох. Я так долго мечтал о тебе. Дотронься до меня, мой цветочек.
Ее руки нерешительно поднялись, чтобы ладонями коснуться лица Рафа. Губы слегка задели его губы, а пальцы снова стали исследовать шелковистую густоту его каштановых волос. Их дыхание слилось воедино, и она опять познала жар и вкус его губ.
Из груди вырвался гортанный звук наслаждения, едва она ощутила языком вкус Рафа.
Пробудившись, нахлынули забытые чувства. Поцелуй превратился в бесконечное сладостное слияние, они полностью отдались друг другу, каждый ощущал лишь партнера.
Наконец Алана подняла голову и страстно посмотрела на Рафа.
— В первый раз, когда ты меня так поцеловал, — прошептала Алана, — я думала, что упаду в обморок. Боюсь, могу упасть в обморок и сейчас. Ты выбиваешь почву из-под ног.
— Тебе страшно? — тихо спросил Раф, не сводя с Аланы дымчатых янтарных глаз.
Она медленно улыбнулась и покачала головой.
— Когда ты рядом, я не боюсь упасть, — ответила Алана. — Рядом с тобой я невесома, как жар поднимающийся над огнем.
Она наклонила голову и снова поцеловала Рафа, смакуя каждое мгновение поцелуя, каждое движение языка, тепло и наслаждение соединенных в поцелуе губ.
Ее руки спускались с его волос, нежно лаская его едва заметными движениями пальцев. Одна рука обвила шею чуть ниже уха, ладонь ощутила движение и игру мышц, когда Раф опять прильнул к ее губам. Другая рука скользнула вниз по его руке, чтобы тут же вернуться, и пальцы вновь почувствовали тепло его кожи под коротким рукавом тенниски.
Она гладила Рафа, изнывая от наслаждения, чувствуя, как извивается его тело при ее прикосновениях. Рука перебиралась выше, пока ладонь не коснулась плеча под мягкой тканью тенниски. Раф выгнулся, подобно коту, навстречу ее ласке, давая понять, насколько приятно ему ощущать тепло ее руки на своей обнаженной коже.
Когда губы Аланы высвободились и она начала покусывать его усы, шею и, наконец, очень осторожно ухо, из груди Рафа вырвался долгий гортанный звук. В ответ Алана провела губами по контуру его уха, затем медленными пробными движениями языка начала ласкать его, дыхание Рафа участилось.
— Я помню, как я дрожала, когда ты впервые так ласкал меня, — прошептала Алана, обдавая Рафа теплым дыханием. — Ты помнишь?
— Да, — хрипло ответил он. — Руки твои полностью покрылись гусиной кожей.
— Как сейчас твои.
— Как сейчас мои.
Алана языком дотронулась до его шеи, потом осторожно захватила зубами его кожу. Раф шевельнул головой, понуждая Алану крепче прижаться к нему, сильнее укусить. Зубы вонзились в его плоть, и в сплетении мышц под своими губами ощутила она мужскую силу.
Так ласкал ее Раф, когда гроза загнала их в охотничий домик на Разбитой Горе. Его покусывания не причиняли боли, лишь заставляли испытывать наслаждение и расслабляли ее.
С тихим стоном ласкала Алана шею Рафа, его плечи, затем зубами сжала тенниску. Руки перебирались по груди вниз к теплой полоске кожи, где рубашка выбилась из-под джинсов.
Когда пальцы коснулись его обнаженной кожи, Раф прерывисто задышал. Тело немного переместилось, шевельнул руками.
Алана замерла в ожидании объятий.
— Все в порядке, — нежно произнес Раф. — Видишь? Никаких рук.
Это было правдой. Раф шевельнулся, но только для того, чтобы положить руки себе под голову, крепко сцепил пальцы, лишив себя возможности поддаться искушению дотронуться до Аланы в то время как она ласкала его.
Алана улыбнулась, ее тело расслабилось.
— Это означает, что я по-прежнему могу тpoгать тебя? — спросила она.
Он улыбнулся, лишь слегка разжав губы, чтобв показать кончик языка, зажатый между зубами.
— О чем ты думаешь? — спросил он низким голосом.
Алана окинула одобрительным взглядом густую шапку волос и крепкое мускулистое тело.
— Мне кажется чудом, — произнесла Алана, — что я держала руки подальше от тебя в те времена, когда мне не было еще двадцати.
— Теперь я думаю, что я один из тех, кто заслужил медаль.
— Возможно, ты прав, — согласилась Алана, ее глаза блестели от воспоминаний о грозе и о чердаке в охотничьем домике. — Я не знала, чего я лишаюсь. Ты знал.
— Не до конца, — мягко возразил Раф. — Ты была необыкновенна: сладкая и диковатая, щедрая, как лето. Ты отдалась мне с такой страстью, что заставила осознать: никогда прежде, до тебя, я не занимался любовью с женщиной. Не занимался с такой страстью. И с тех пор не занимаюсь.
— Рафаэль, — нежно произнесла Алана. Наслаждение, боль и сожаление слились в одном слове,
— Я ни о чем не прошу тебя, — сказал он. — Знаю, ты не готова снова отдаться мне. Но это не означает, что я забыл, как это было между нами… и как это будет опять. Но только не сейчас, не сию минуту, — добавил Раф. — Сожаление и уверенность соседствовали в его низком голосе. — Я не жду этого сейчac. Мне достаточно, что ты трогаешь меня, что ты эдесь, со мной, что ты жива.
Алана почувствовала тепло его тела под своими пальцами, нащупала соблазнительную шелковистую линию курчавых волосков, спускающихся от пупка вниз, ощутила его резкие, непроизвольные телодвижения, когда ее пальцы забрались под мягкую ткань тенниски. Она провела кончиками пальцев по многочисленным мышцам его туловища от талии до ребер.
Закрыв глаза и улыбаясь, Алана позволила своим рукам вкусить силу Рафа, его спокойствие, почувствовать под ладонью изменяющиеся, неповторимые особенности его тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67