Калеб подождал, чтобы удостовериться в том, что Виллоу выполнит указания. К его удивлению, она поступила так, как он сказал. После этого он повернулся и коротко бросил Рено:
– Я прикрою тебя, пока ты заряжаешь, но лучше тебе это сделать на бегу.
– Ты ранен, – сказал Рено, не отрывая взгляда от лагеря. – Я останусь.
– Я стреляю другой рукой. Иди.
Рено заметил мужской ботинок, неосторожно высунувшийся из-за горы вещей. В ботинке была нога.
– Ладно. Приготовься.
Пока Калеб вытаскивал свой револьвер, Рено прицелился в ботинок. Он произвел последний выстрел, повернулся и побежал по оврагу вслед за Виллоу, на ходу выбрасывая расстрелянные гильзы.
Калеб уже выбрал себе цель. Как только Рено скрылся в овраге, Калеб выстрелил. Его пуля вынудила одного из людей Слейтера искать более надежное укрытие. Кто-то открыл ответный огонь из дальнего конца лагеря. Судя по скорости стрельбы, это было автоматическое ружье. Пули просвистели и легли рядом с Калебом. В тот же миг прозвучали ответные выстрелы с той позиции, где находился Вулф, заставив стрелявшего замолчать.
Заговорило еще одно автоматическое ружье. Калеб два раза выстрелил и стал считать, сколько выстрелов может сделать автоматическое ружье без перезарядки. В одном случае их было восемь, в другом – девять. Очевидно, по конструкции ружья Слейтера отличались от его ружья – в магазине было меньше патронов, а на перезарядку уходило больше времени.
– Готов! – крикнул Рено.
Калеб повернулся и что было сил побежал вверх по оврагу. Он не пытался на ходу перезаряжать, потому что левая рука его была вся в крови. Он миновал Рено, прошел еще сто футов, перезарядил и крикнул Рено, чтобы он уходил со своей позиции. Действуя хладнокровно и слаженно, они отступили под защиту деревьев.
Виллоу нигде не было видно.
– Найди ее и переведи через холм, – сказал Калеб. – Это на другой стороне. Вулф подведет туда лошадей
– А ты?
– Я прикрою, пока ты не переведешь Виллоу через холм.
Нельзя было тратить время на препирательства, и Рено это понимал. Они захватили Слейтера врасплох. Однако постепенно это преимущество сходило на нет. Автоматические ружья Слейтера были хуже того, из которого стрелял Вулф, но их было два против одного, у них было десять человек, за вычетом двух часовых и тех возможных потерь, которые нанес Вулф.
Тем не менее в целом, по мнению Рено, преимущество оставалось на стороне Слейтера.
Рено повернулся и двинулся между деревьев, негромко окликая сестру. Виллоу стояла в сотне футов от него. Он подбежал к ней и потащил – вроде того, как недавно это делал Калеб, – вверх по оврагу. К тому времени, когда они достигли кустарников и деревьев, Виллоу дышала так, словно одолела Великий Водораздел. Рено дышал почти так же тяжело.
– Стань спиной ко мне и внимательно смотри, – приказал Рено.
Хватая ртом воздух, Виллоу озиралась по сторонам, настороженно приглядываясь к каждой тени. Не было видно ничего, кроме нескольких осин да небольших кустов. Постепенно ее дыхание успокаивалось. Виллоу напряженно прислушивалась к звукам, стараясь удостовериться в том, что это естественные шорохи, а не те, которые может производить подкрадывающийся человек. В отдалении звучали ружейные выстрелы, револьвера не было слышно.
Внезапно за спиной Виллоу послышался волчий вой.
– Не стреляй! – воскликнула Виллоу. – Это Калеб!
– Я никогда не стреляю в то, чего не вижу, – спокойно ответил Рено. – Проходи, Человек из Юмы. Вилли, последи за этим проклятым лугом.
Виллоу поспешно повернулась в сторону пустынного луга, чувствуя спиной надежную спину брата.
«Очень даже хорошо, – невесело подумала Виллоу. – Я совсем не хочу, чтобы Калеб смотрел на меня холодными желтыми глазами, зная, что из чувства долга он рисковал из-за меня жизнью».
Мысль о том, насколько уязвим был Калеб, когда пробирался в лагерь, заставила ее ужаснуться. Она еще не успела поблагодарить его, но это тоже было к лучшему. Судя по его взгляду в долине, он ничего не хотел от нее.
«Дашь мне знать, когда пожелаешь, чтобы я относился к тебе как к своей женщине. После этого я дам тебе знать, хочу ли я, чтобы ты продолжала считать меня своим мужчиной».
– Никого не видно? – спросил Рено.
– Нет, – ответили одновременно Калеб и Виллоу.
– Хорошо. Как на тебя действует вид крови, Вилли? В обморок не падаешь?
– После тринадцати лет отношусь спокойно.
– Тогда найди место и перевяжи своего будущего мужа, пока я понаблюдаю за лугом.
В первый момент Виллоу не поняла. Когда до нее дошел смысл сказанных слов, она круто повернулась и уставилась на Калеба, который находился менее чем в двух футах от нее. Она негромко охнула, увидев пропитанный алой кровью левый рукав.
– Боже мой, Калеб! – голос Виллоу задрожал.
– Не упади в обморок, южная леди. Не хватало еще, чтобы ты сейчас сознание потеряла.
Суровый тон Калеба подействовал на Виллоу отрезвляюще. Она подошла поближе и осмотрела руку, ибо именно это требовалось от нее, если судить по строгому взгляду карих глаз.
– Вот, – сказал Калеб, доставая нож из-за спины, куда он сдвинул его, чтобы было удобнее ползти. – Тебе он понадобится.
Дрожащей рукой Виллоу взяла нож. Увидев на нем следы крови, она украдкой снова взглянула на Калеба, соображая, куда еще он может быть ранен.
– Это не моя кровь, – пояснил Калеб.
Виллоу с облегчением вздохнула и ничего не сказала.
– Ты разочарована? – спросил он с сардонической улыбкой.
Она слегка вздрогнула, взяла нож и поддела лезвием обшлаг рукава.
– Стой спокойно.
– Не беспокойся, южная леди. Я не дам тебе повода прибавить к моей ране еще одну.
Нож легко разрезал ткань. Виллоу сдвинула остатки рукава в сторону, открыв рану в области предплечья. Она закусила нижнюю губу, увидев кровоточащую борозду от пули.
– Калеб, я так сожалею, – прошептала она.
– Ты должна сожалеть, – сурово сказал Калеб. – Нас всех могли убить из-за твоих девчоночьих представлений о любви.
Виллоу посмотрела на Калеба и тут же отвела взгляд. Она увидела глаза хищной птицы, внимательные и беспощадные. Сейчас как никогда он был похож на мрачного ангела возмездия.
Ничто не изменилось. Ничто не изменится, да и не может измениться. Она влюбилась в человека, для которого главное – соблюсти баланс добра и зла, у которого строгие представления о долге и необходимости. Но у нее были собственные представления о добре и зле, долге и необходимости, и, по ее понятиям, нельзя заставлять человека вступать в брак лишь потому, что брат невесты столь хорошо владеет шестизарядным револьвером.
– Ты не единственный, у кого есть чувство долга, – сказала Виллоу. Она повернулась и поддела ножом обшлаг другого рукава. Когда Виллоу говорила, ее голос был похож на звук разрываемой материи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Я прикрою тебя, пока ты заряжаешь, но лучше тебе это сделать на бегу.
– Ты ранен, – сказал Рено, не отрывая взгляда от лагеря. – Я останусь.
– Я стреляю другой рукой. Иди.
Рено заметил мужской ботинок, неосторожно высунувшийся из-за горы вещей. В ботинке была нога.
– Ладно. Приготовься.
Пока Калеб вытаскивал свой револьвер, Рено прицелился в ботинок. Он произвел последний выстрел, повернулся и побежал по оврагу вслед за Виллоу, на ходу выбрасывая расстрелянные гильзы.
Калеб уже выбрал себе цель. Как только Рено скрылся в овраге, Калеб выстрелил. Его пуля вынудила одного из людей Слейтера искать более надежное укрытие. Кто-то открыл ответный огонь из дальнего конца лагеря. Судя по скорости стрельбы, это было автоматическое ружье. Пули просвистели и легли рядом с Калебом. В тот же миг прозвучали ответные выстрелы с той позиции, где находился Вулф, заставив стрелявшего замолчать.
Заговорило еще одно автоматическое ружье. Калеб два раза выстрелил и стал считать, сколько выстрелов может сделать автоматическое ружье без перезарядки. В одном случае их было восемь, в другом – девять. Очевидно, по конструкции ружья Слейтера отличались от его ружья – в магазине было меньше патронов, а на перезарядку уходило больше времени.
– Готов! – крикнул Рено.
Калеб повернулся и что было сил побежал вверх по оврагу. Он не пытался на ходу перезаряжать, потому что левая рука его была вся в крови. Он миновал Рено, прошел еще сто футов, перезарядил и крикнул Рено, чтобы он уходил со своей позиции. Действуя хладнокровно и слаженно, они отступили под защиту деревьев.
Виллоу нигде не было видно.
– Найди ее и переведи через холм, – сказал Калеб. – Это на другой стороне. Вулф подведет туда лошадей
– А ты?
– Я прикрою, пока ты не переведешь Виллоу через холм.
Нельзя было тратить время на препирательства, и Рено это понимал. Они захватили Слейтера врасплох. Однако постепенно это преимущество сходило на нет. Автоматические ружья Слейтера были хуже того, из которого стрелял Вулф, но их было два против одного, у них было десять человек, за вычетом двух часовых и тех возможных потерь, которые нанес Вулф.
Тем не менее в целом, по мнению Рено, преимущество оставалось на стороне Слейтера.
Рено повернулся и двинулся между деревьев, негромко окликая сестру. Виллоу стояла в сотне футов от него. Он подбежал к ней и потащил – вроде того, как недавно это делал Калеб, – вверх по оврагу. К тому времени, когда они достигли кустарников и деревьев, Виллоу дышала так, словно одолела Великий Водораздел. Рено дышал почти так же тяжело.
– Стань спиной ко мне и внимательно смотри, – приказал Рено.
Хватая ртом воздух, Виллоу озиралась по сторонам, настороженно приглядываясь к каждой тени. Не было видно ничего, кроме нескольких осин да небольших кустов. Постепенно ее дыхание успокаивалось. Виллоу напряженно прислушивалась к звукам, стараясь удостовериться в том, что это естественные шорохи, а не те, которые может производить подкрадывающийся человек. В отдалении звучали ружейные выстрелы, револьвера не было слышно.
Внезапно за спиной Виллоу послышался волчий вой.
– Не стреляй! – воскликнула Виллоу. – Это Калеб!
– Я никогда не стреляю в то, чего не вижу, – спокойно ответил Рено. – Проходи, Человек из Юмы. Вилли, последи за этим проклятым лугом.
Виллоу поспешно повернулась в сторону пустынного луга, чувствуя спиной надежную спину брата.
«Очень даже хорошо, – невесело подумала Виллоу. – Я совсем не хочу, чтобы Калеб смотрел на меня холодными желтыми глазами, зная, что из чувства долга он рисковал из-за меня жизнью».
Мысль о том, насколько уязвим был Калеб, когда пробирался в лагерь, заставила ее ужаснуться. Она еще не успела поблагодарить его, но это тоже было к лучшему. Судя по его взгляду в долине, он ничего не хотел от нее.
«Дашь мне знать, когда пожелаешь, чтобы я относился к тебе как к своей женщине. После этого я дам тебе знать, хочу ли я, чтобы ты продолжала считать меня своим мужчиной».
– Никого не видно? – спросил Рено.
– Нет, – ответили одновременно Калеб и Виллоу.
– Хорошо. Как на тебя действует вид крови, Вилли? В обморок не падаешь?
– После тринадцати лет отношусь спокойно.
– Тогда найди место и перевяжи своего будущего мужа, пока я понаблюдаю за лугом.
В первый момент Виллоу не поняла. Когда до нее дошел смысл сказанных слов, она круто повернулась и уставилась на Калеба, который находился менее чем в двух футах от нее. Она негромко охнула, увидев пропитанный алой кровью левый рукав.
– Боже мой, Калеб! – голос Виллоу задрожал.
– Не упади в обморок, южная леди. Не хватало еще, чтобы ты сейчас сознание потеряла.
Суровый тон Калеба подействовал на Виллоу отрезвляюще. Она подошла поближе и осмотрела руку, ибо именно это требовалось от нее, если судить по строгому взгляду карих глаз.
– Вот, – сказал Калеб, доставая нож из-за спины, куда он сдвинул его, чтобы было удобнее ползти. – Тебе он понадобится.
Дрожащей рукой Виллоу взяла нож. Увидев на нем следы крови, она украдкой снова взглянула на Калеба, соображая, куда еще он может быть ранен.
– Это не моя кровь, – пояснил Калеб.
Виллоу с облегчением вздохнула и ничего не сказала.
– Ты разочарована? – спросил он с сардонической улыбкой.
Она слегка вздрогнула, взяла нож и поддела лезвием обшлаг рукава.
– Стой спокойно.
– Не беспокойся, южная леди. Я не дам тебе повода прибавить к моей ране еще одну.
Нож легко разрезал ткань. Виллоу сдвинула остатки рукава в сторону, открыв рану в области предплечья. Она закусила нижнюю губу, увидев кровоточащую борозду от пули.
– Калеб, я так сожалею, – прошептала она.
– Ты должна сожалеть, – сурово сказал Калеб. – Нас всех могли убить из-за твоих девчоночьих представлений о любви.
Виллоу посмотрела на Калеба и тут же отвела взгляд. Она увидела глаза хищной птицы, внимательные и беспощадные. Сейчас как никогда он был похож на мрачного ангела возмездия.
Ничто не изменилось. Ничто не изменится, да и не может измениться. Она влюбилась в человека, для которого главное – соблюсти баланс добра и зла, у которого строгие представления о долге и необходимости. Но у нее были собственные представления о добре и зле, долге и необходимости, и, по ее понятиям, нельзя заставлять человека вступать в брак лишь потому, что брат невесты столь хорошо владеет шестизарядным револьвером.
– Ты не единственный, у кого есть чувство долга, – сказала Виллоу. Она повернулась и поддела ножом обшлаг другого рукава. Когда Виллоу говорила, ее голос был похож на звук разрываемой материи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84