Из кабинета можно было видеть всю территорию Телеграфной и Грузовой компании Уэлс. Рабочие разгружали, сортировали и перегружали на другой транспорт дневной груз. Некоторые грузы прибыли из-за гор Сьерра Невада, другие с Восточного побережья и даже из дальних стран.
Кац сплюнул в корзину для бумаг, стоящую около его большого дубового письменного стола, и тяжело опустил свое грузное тело в кожаное вращающееся кресло. Когда он повернулся, чтобы посмотреть во двор, лишь его желваки выдавали гнев. Крепкой рукой он пригладил густые усы и нахмурился, увидев, как один из рабочих пинает перед собой какое-то тряпье, которое нужно было сжечь. Рабочий с опаской взглянул вверх на окно, не наблюдает ли за ним Бочек, бросил тряпье и вернулся к своей работе.
Вагонщики, погонщики мулов, грузчики, трудившиеся внизу, знали, что они работают на очень властного человека, который частенько пускал в ход кулаки, доказывая, что он босс. Бочек прошел трудный путь по служебной лестнице в Компании Уэлс и считал, что только благодаря ему Компания заняла ведущее место в перевозке золотых слитков. Когда он приехал в Калифорнию в 1854 году, Компания занимала третье место после «Пейдж, Бэком и К°» и «Адаме и К°».
Через три года, благодаря бешеной деятельности Бочека, Компания вышла на первое место. Кац был назначен главным менеджером в грузовом порту Сан-Франциско.
Но с тех пор его не повышали, и он знал причину. Поляки не могли занимать положение выше, чем главный менеджер грузового вокзала. Молодые люди, занимающие должности выше его, были в родственных отношениях или с владельцами Компании, или с инвеститорами. Сэм Юнгерман, новый босс Каца, получил должность вице-президента Компании, потому что его отец был главным администратором Американ Экспресс.
Хотя Компания Уэлс и Американ Экспресс не были связаны напрямую, у них были общие инвеститоры и даже общие члены консультативных советов — и, естественно, общие интересы.
Юнгерман получил повышение вместо Каца, хотя квалификация Каца была гораздо выше. И это ничуть не удивило Каца. Он давно уже понял, что его собственные интересы и интересы Компании не совпадают. И если Кац хочет стать большим человеком, ему нужно выбрать свой собственный путь.
И Кац знал, как это можно сделать. Главный менеджер Компании, он знал обо всем, что происходит в городе. Компания перевозила товары, людей и почту. В течение всех лет Кац собирал сведения, кто и что перевозил. Он не останавливался даже перед вскрытием писем, подержав их над паром. Ему лучше, чем банкирам, было известно, кто в городе делает деньги и, что гораздо более важно, он знал, как они делают деньги.
Делая карьеру, он мудро использовал известную ему информацию. Удачно бросив намек, он получал свою долю от бизнесменов, которые не хотели, чтобы стало известно о нечестно полученных прибылях. Иногда он получал награду в виде подарков, иногда приходилось прибегать к угрозам, что их делишки станут известны полиции. Бизнесмены называли это шантажом, а Кац предпочитал скромно называть это платой за молчание.
Кац выплюнул сигару в корзину и продолжал жевать табак. Хотя он заработал тысячи долларов в течение последних лет, а также накопил роскошные дорогие шелка, прекрасные европейские ликеры, изделия из слоновой кости, назначение на должность Юнгермана было для него пощечиной и подталкивало к решительным действиям.
Еще один такой удар и он бросит эту неблагодарную Компанию. Черт с ними. Один из самых могущественных адвокатов города был у него на крючке, и он уже приступил к выполнению своих планов. Кац улыбнулся, его лицо расслабилось, Он снова сплюнул и вытер рот ладонью. Казимир Бочек был рад, что не поменял свое имя на Карла Боуэна, как ему советовал один из его друзей, когда он впервые приехал в Сан-Франциско. Польша — это страна королей, и Бочек не собирался нарушать эту традицию.
Решив, что она отсутствовала слишком долго, Джесси снова появилась в «Милом Ангеле» в среду вечером, конечно, в сопровождении Педди. Она была решительно настроена изучать бизнес. Если это означало, что нужно иметь дело с Джейком Вестоном, она будет иметь с ним дело. Как и Джейк, она не напоминала о случившемся в кладовой, но старалась держаться от него подальше.
Джейк относился к ней с уважением, но тоже сохранял дистанцию. Джесси наблюдала за его работой, как умело он руководил всем, как ловко у него все получалось. Интересно, откуда у него синяк под глазом?
— Что с вами случилось? — спросила она, не утерпев, встретившись с ним на лестнице, — не нанес ли вам визит Бык Хаскин?
— Это случилось по ошибке, — грубовато ответил он, стараясь не смотреть ей в глаза.
Может быть, он сожалеет о своем поведении в кладовой, думала она, но затем решила, что такой человек, как Джейк Вестон, возможно, никогда ни о чем не сожалеет.
Джейк смотрел ей вслед, как она грациозно поднимается по лестнице. В течение всего вечера она обращалась с ним очень холодно, и Джейк должен был признать, что он полностью заслужил такое обращение. Ни в коем случае он не должен был целовать ее, ведь он столь многим обязан Генри. Но больше всего его злило чувство вины перед ней за свой визит к Моник. Черт возьми! Джесси была его партнером, а не хозяйкой. Но укоры совести продолжали тревожить его.
В течение вечера он почти не встречался с ней. Затем решил, что, в конце концов, она дочь Генри и владеет половиной бизнеса. Он должен посвящать ее во все дела. Она просматривала дневные счета, когда Джейк принес в офис вечернюю выручку.
Джесси взглянула на него и снова вернулась к бухгалтерским книгам.
— Здесь есть ежемесячные записи о расходах, которые я никак не пойму, — сказала она, посмотрев на него через плечо, когда он поставил сумку с деньгами на письменный стол. — В записи сказано Редемпшен, и всегда 50 долларов. Больше ничего. Кто они, и почему мы им платим деньги?
Посмотрев на Джейка, она была удивлена тем, что он покраснел и опустил глаза, внимательно рассматривая свои сапоги.
— Это сиротский приют в Редемпшене.
— Что?!
— Сиротский приют, — тихо повторил он, но она все еще не была уверена, что правильно расслышала.
— Не могли бы вы говорить погромче?
— Я сказал, что это сиротский дом, черт возьми, и если это вам не нравится, можно брать всю сумму из моей доли.
Джесси удивленно замолчала. Несколько секунд она просто смотрела на него. Затем улыбнулась.
— Нет, я этого не хочу. Помощь сиротским приютам — это замечательная вещь. И вам совсем не надо этого стесняться.
— Кто сказал, что я стесняюсь? — Джейк пытался выглядеть суровым, но не смог скрыть свое смущение. Тронутая таким непривычным для него проявлением чувств, такой уязвимости, Джесси снова улыбнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86