Что дальше было – я не помню. Когда я пришла в себя и открыла глаза, я лежала на полу в абсолютной темноте. Сначала я не могла понять, где я нахожусь. Я не помнила ужасной драмы моей жизни и чувствовала себя свежей и сильной.
Протянув руку, я стала ощупывать вокруг себя и дотронулась до чего-то холодного. Это был каменный стол. Прикосновение к нему вернуло мне память, и с моих губ сорвался крик безумного отчаяния.
Итак, я не умерла. То, что я выпила, не было ядом, и несмотря на все, я должна была медленно погибнуть самой ужасной смертью в этой темной могиле.
Я не могу понять, как я не сошла с ума в ту ужасную минуту. Мною овладела одна мысль: умереть во что бы то ни стало и умереть как можно скорей. Я старалась оторвать полосу от туники, чтобы задушить себя, как вдруг до моего слуха ясно донеслись удары, раздававшиеся в нише.
На этот раз я не ошибалась: в углублении вынимали кирпичи. Затем в могилу проник луч света, а на стене появились тени двух громадных рук, которые расширяли отверстие. Пришло освобождение! Счастье и волнение лишили меня способности говорить. Дрожа всем телом и охваченная внезапной слабостью, я продолжала сидеть на земле, глядя на происходившее.
Наконец ниша была расчищена, и через низкое и узкое отверстие проскользнул мужчина, закутанный в темный плащ. В руках он держал фонарь.
Я подумала, что это был Креон, и вскрикнула от радости. Но когда мой спаситель поставил фонарь на стол и откинул капюшон, покрывавший его голову, я увидела, что это был незнакомец, величавая красота которого наполнила мое сердце чувством восхищения и уважения к нему.
Незнакомец был выше Креона. Его бронзовое лицо отличалось классической чистотой статуи. Густые черные кудри и короткая, слегка вьющаяся борода обрамляла его лицо. В больших темных глазах его горел огонь, который трудно было выносить.
Его взгляд со странным выражением скользнул по мне, а затем он сказал приятным и звучным голосом:
– Бедное дитя! Твоя казнь кончена. Успокойся и одевайся скорей в одежды, которые я принес в этом пакете. Нам надо бежать, и мы не можем терять времени.
С этими словами он отвернулся, а я быстро переоделась в костюм простого мальчика.
– Я готова! Только я не знаю, чем мне обрезать волосы, – сказала я дрожащим голосом.
Незнакомец обернулся и с улыбкой осмотрел меня.
– Ты совсем маленький мальчик, – весело сказал он. – Было бы жаль обрезать твои волосы, в которых точно заблудился лунный луч. Подбери их на затылок и надень капюшон плаща. Так, хорошо. Теперь следуй за мной!
Он вошел в узкий подземный коридор, где можно было идти только согнувшись. Мы шли очень долго. В моем нетерпении мне казалось, что этой галерее никогда не будет конца. Наконец, мы вышли в разрушенную хижину, запертую прочною дверью.
Незнакомец взял в углу лопату и засыпал землей вход в галерею. Через несколько минут все следы были совершенно уничтожены. Затем незнакомец погасил фонарь, и мы вышли.
Мы очутились в поле и, насколько я могла судить, довольно далеко от стен города. Была ночь и стояла ужасная погода. Свистал ветер и дождь лил как из ведра. Я шла с трудом, спотыкаясь о камни и скользя в лужах воды. Тогда мой проводник взял меня на руки и понес.
После часа ходьбы мы вышли на берег Тибра, где нас ждала крытая лодка с четырьмя гребцами.
Несколько часов спустя, я взошла на борт большого корабля, стоявшего в Остии. Незнакомец отвел меня в каюту, отделанную с восточною роскошью, где стоял богато сервированный стол.
– Подкрепись, а потом ступай отдохнуть! Отдых тебе необходим, – сказал мой спаситель, усаживая меня на мягкое кресло и наливая кубок вина.
Я выпила вина и поела. Глядя на моего спасителя, который прислуживал мне, разговаривал и, казалось, был очень весел, я чувствовала к нему глубокую признательность. Мне хотелось броситься к его ногам, поцеловать их и поблагодарить за то, что он избавил меня от моей ужасной участи. Он мне казался прекрасным, как бог. Когда он улыбался, лицо его принимало какое-то особенно чарующее выражение.
Когда я кончила есть, он хлопнул в ладони. Тотчас же появилась молодая негритянка.
– Вот служанка, которая даст тебе женскую одежду и будет прислуживать тебе во все время нашего путешествия, – сказал он. – А теперь до свидания! Спи и отдыхай!
Мне очень хотелось спросить у него, где и когда я увижу Креона, но я не осмелилась задать ему этот вопрос. Поблагодарив его за все оказанные благодеяния, я последовала за негритянкой, которая отвела меня в другую, не менее роскошно обставленную каюту. Надев свежую одежду, я легла на мягкий диван и заснула.
Наше путешествие длилось целые недели. Оно мне показалось таким продолжительным, что по временам я думала, что осуждена путешествовать всю свою остальную жизнь.
Своего спасителя я увидела только через три или четыре дня. Он то появлялся на палубе, когда мне разрешалось выйти из каюты, чтобы подышать чистым воздухом, то допускал меня к своему обеду. Несколько раз наш корабль приставал к берегу и по нескольку дней стоял в гавани. Но тогда я не выходила из каюты. Иногда мы оставляли судно, несколько дней путешествовали по твердой земле, а затем снова садились на корабль и продолжали наш путь.
Чем чаще я видела моего спасителя, чем больше я слушала его всегда интересные и поучительные разговоры, открывавшие мне новые и широкие горизонты, тем больше я восхищалась им и боготворила его, а образ Креона все более и более бледнел в моем сердце. Когда мне удавалось иногда уловить в темных глазах моего благодетеля выражение, выдававшее, что и я ему нравлюсь, мое сердце начинало усиленно биться; но я каждый раз говорила себе, что не должна ни на что надеяться, что преступная жрица Весты, бесстыдная женщина, нарушившая свой обет чистоты, недостойна любви этого высшего человека. Я знала теперь, что он был «мудрец» и жил то в Александрии, то в Афинах.
Когда однажды я осмелилась спросить его про Креона, он мне ответил:
– Он спасен, но я не могу отвезти тебя к нему, если только, – он устремил в мои глаза пытливый взгляд, – ты сама не потребуешь этого и не пожелаешь бросить меня.
Я покачала отрицательно головой и умолкла. Я не хотела оставлять его. Мне казалось, что как только я не буду находиться под его непосредственным покровительством, я снова попаду в руки моих преследователей.
Однажды корабль снова остановился. На рассвете маленькая негритянка сказала мне, что господин приказал мне нарядиться. Она вынула из корзинки, которую принесла с собой, одежды, покрой и материю которых я еще никогда не видела.
Они были сделаны из шелка и газа, расшитых жемчугом и бриллиантами. Кроме того, в корзине были еще драгоценности невероятной цены.
Когда я надела этот странный костюм, негритянка покрыла мою голову большим прозрачным покрывалом и вывела меня на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87