– Признаюсь, эта причина не убедительна для меня, и я вовсе не считаю бодрую старость даром сатаны.
– Э! Сейчас видно, сударь, что вы не здешний и потому такой неверующий; а мы отлично понимаем, в чем дело. Не так давно черт выкинул такую штуку, что про то все знают. Я-то узнал от Анхен, которая очень правдива и никогда не врет.
– Ну, что же такое случилось?
– Видите ли, в замке есть старая капелла, откуда через запертую постоянно дверь можно попасть в башенку, где, по-видимому, висит колокол. И вдруг месяца три тому назад, среди глубокой ночи, колокол этот стал звонить. Все переполошились и бросились к капелле. Она как всегда была заперта на ключ, а колокол между тем все громко трезвонил. Анхен клялась мне, что никогда в жизни не слыхивала такого раздирающего душу звона; можно было подумать, что хором стонут раненые и умирающие. Тоже прибежал и управляющий. Он был страшно бледен и принес с собой связку ключей. Дрожащими руками открыл он капеллу и, представьте себе, – все свечи на алтаре оказались зажженными! Старик бросился на колени и стал молиться, но все остальные разбежались и хотели отказаться от места. Однако потом одумались и сдались на убеждения управляющего, назвавшего их дураками, и остались, потому жалованье уж очень прекрасное, а дела почти никакого.
Супрамати с живейшим любопытством слушал этот рассказ. Ночное событие, о котором говорил проводник, должно было возвестить смерть Нарайяны – факт сам по себе странный; но Супрамати ничему уж больше не удивлялся с тех пор как попал в этот причудливый мир.
Они дошли наконец до площадки, на которой стоял замок. С этой стороны его окружал широкий ров и подъемный мост был опущен, но ворота заперты.
– Надо позвонить в колокол, и тогда отворят, – сказал крестьянин.
Когда же Супрамати щедро заплатил ему и хотел отпустить, крестьянин объявил, что раз уж он взобрался сюда, так хочет повидаться с племянницей.
Они позвонили. Несколько минут спустя отворилось окошечко и суровый голос старого слуги сказал не особенно приветливо:
– Кто вы? Что нужно? Туристам не показывают замка.
– Позовите управляющего и скажите ему, что я являюсь от имени его господина, – как-то особенно повелительно ответил Супрамати.
Несколько минут спустя большие ворота с шумом открылись и к прибывшим быстро вышел человек в черном.
– Вы от имени господина, сударь? Добро пожаловать! – с почтительным поклоном сказал он.
– Проводите меня в кабинет принца! Мне нужно поговорить с вами, – ответил Супрамати, пытливо оглядывая управляющего.
Это был высокий и сильный мужчина лет пятидесяти. В волосах и бороде его пробивалась седина; но свежий цвет лица, блеск небольших серых глаз, легкость походки и движений придавали ему более моложавый вид.
Управляющий почтительно пошел вперед, указывая дорогу посетителю. Они прошли небольшой мощеный двор, которому высокие окружающие его стены придавали мрачный вид, а затем большую прихожую, очевидно, некогда служившую оружейной залой.
Судя по архитектуре, замок должен был относиться к двенадцатому или тринадцатому веку. Стены отличались необыкновенной толщиной, потолки были низки, а узкие окна в глубоких нишах производили впечатление бойниц.
Обстановка вполне соответствовала общему виду. Резьба из почерневшего дуба покрывала стены; мебель была тяжелая и массивная. В большой зале, стены которой были украшены древними портретами и оружием, Супрамати остановился и, положив руку на плечо управляющего, сказал:
– Я явился сюда не от имени вашего бывшего господина, а от своего собственного. Я – Нарайяна Супрамати, младший брат и единственный наследник покойного принца. Вы должны знать, что он умер, так как колокол капеллы звонил в ночь его кончины.
Старик управляющий растерянно посмотрел на него.
– Да, я знаю! Но возможно ли действительно, чтобы он умер – он, который никогда не должен был умерить? – пробормотал он.
Затем, быстро овладев собой, он схватил руку Супрамати и почтительно поцеловал ее.
– Добро пожаловать, господин, и да благословит Господь ваше вступление под эту кровлю! Все готово для вашего приема, как все всегда бывало готово для него, когда он приезжал неожиданно.
Супрамати изумленно смотрел на стоявшего перед ним человека, в глазах которого он подметил то, нечто неуловимое, что светилось в глазах членов их таинственного братства.
– Почему вы знали, что Нарайяна не умрет, как другие? – спросил он.
– Как мне этого не знать, я служил при нем еще во времена крестовых походов. Господь позабыл меня, как и его, среди людей, – со вздохом ответил управляющий. – Теперь же, когда он умер наконец, я надеюсь, что настанет и мой черед. Но когда?…
– Мы поговорим об этом подробнее, и вы расскажете мне свою историю, мой старый друг. Теперь же проводите меня в комнату, которую занимал мой покойный брат, и прикажите подать, если это можно, завтрак.
Апартаменты, занимаемые обыкновенно Нарайяной, состояли из трех комнат, из которых одна служила библиотекой и выходила в одну из башен. Это была большая круглая зала, освещаемая окнами с цветными стеклами. Стены были отделаны черным дубом, а двери и амбразуры окон были закрыты тяжелыми портьерами, что придавало всей комнате мрачный и строгий вид.
На полках были и современные книги, и древние фолианты в кожаных переплетах; в одном из углов стояли древние часы в почерневшем резном футляре, а посреди комнаты был большой стол, окруженный стульями с высокими резными спинками.
Вторая комната представляла что-то вроде гостиной и была обтянута гобеленами, изображавшими сцены из Библии. В одной из ниш стоял шкаф в готическом стиле с колонками, замечательная резьба которого изображала двенадцать апостолов. Стулья в виде скамеек и широкие кресла были снабжены голубыми вышитыми серебром подушками. На стене висел портрет Нарайяны во весь рост, в роскошном костюме времен Франциска I.
В спальне, на возвышении, под балдахином с гербом стояла громадная кровать с драпировками. Стулья были обтянуты такой же, как и драпировки, материей.
Все это была древность, слегка выцветшая и поблекшая от времени, но находившаяся в хорошем состоянии и производившая приятное впечатление комфорта. Кроме того, так как наступило начало ноября и в древних стенах было холодно и сыро, то во всех громадных каминах пылал огонь, распространяя приятную теплоту и придавая более веселый вид мрачным комнатам.
– Через четверть часа, принц, я подам вам завтрак, а в семь часов вечера будет готов и обед, – сказал управляющий, с поклоном выходя из комнаты.
Едва только Супрамати успел сделать поверхностный осмотр комнаты, как явился управляющий с большим серебряным подносом в руках, который, по указанию своего нового господина, поставил на стол в библиотеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87