Дрожащими руками Ян вскрыл конверт.
Герцог прочитал письмо два раза.
— Так, Джеймс, похоже, Перси достиг своей цели.
— Да, ваша светлость.
— Один из моих шотландских родственников, Перси, незаконнорожденный, скоро женится на мисс Джоанне Макдональд. Меня приглашают. Скорее всего, папа Джоанны хочет удостовериться, действительно ли замок принадлежит английскому герцогу.
— А, — отреагировал Джеймс.
Герцог минуту посидел молча, колотя пальцами по ручке кресла, а затем поднял глаза на статуэтку, стоящую на шкафу в углу столовой.
— Так, значит, ваша светлость хочет съездить в Шотландию? — спросил наконец Джеймс, сгорая от любопытства.
Слуга чувствовал, что-то случилось с хозяином, с тех пор как тот порвал с леди Фелисити. Наверное, это было и хорошо и плохо. Хорошо, что не женился на этой гарпии, и плохо, что слетел с колес и начал бедокурить. Джеймс ждал, что ответит его светлость.
Ян медленно повернулся в кресле, и слуга увидел, как его хозяин улыбается доброй и веселой улыбкой.
— Я думаю, Джеймс, нет ничего страшнее в этой жизни, чем никудышный мужчина, а я такой и есть. Теперь мне остается только надеяться, что я успею приехать в Шотландию вовремя. Там так красиво летом. Принеси мне чернила и бумагу, я напишу Джилзу, что не смогу быть у него вечером, да, и скажи Мэбли, что мы выезжаем через час. Приготовь карету и повозку к одиннадцати, не позже. Я хочу быть в Пендерлиге через пять дней.
— Сколько ваша светлость будет отсутствовать?
— Там будет свадьба, — сказал герцог и потер ладони, — я напишу тебе.
Через несколько минут он уже был в дорожной одежде и смотрел на часы, стоящие на камине, чтобы проверить свои наручные. Уже совсем было собравшись уходить, оглянулся на свою спальню и увидел миниатюрный портрет Марианны. Ян посмотрел в зеленые любимые глаза, на черные волосы, мягкий и милый ротик. Но сейчас ему уже не было больно.
Он схватил портрет и, сбегая по лестнице, швырнул его Джеймсу.
— Проследи, чтобы поставили в мою коллекцию картин. Нечего ей пылиться здесь.
Схватив перчатки, его светлость бодренько выскочил на улицу и, насвистывая, забрался в карету.
Глава 30
Положив руки под голову, Брэнди лежала на спине посреди поля, поросшего цветами, и смотрела на небо. Громадные облака, наползая друг на друга, создавали причудливые фигуры, которые улетали за море. Ветер трепал косы девушки, и локоны падали ей на лицо.
Брэнди села. Скука и однообразие. Это ощущение не покидало ее уже много дней. Прикрыв ладонью глаза, она посмотрела на замок, величественно возвышающийся на фоне заката.
Поднявшись на ноги, одернула платье. Нужно возвращаться в замок и улыбаться Перси с Джоанной. Макдональд должен был приехать завтра или послезавтра, ей все равно.
Ко всеобщему удивлению, Мораг вымылась по случаю свадьбы Персиваля.
«Как странно, — размышляла Брэнди, меряя шагами берег, — боль не оставляет меня вот уже два месяца. Неужели я смогу забыть его? Интересно, а он помнит обо мне? Злится, наверное. Тогда герцог сильно разозлился, однако деньги дал».
Она услышала звук подъезжающей кареты. Перси и Джоанна уже приехали, кто бы это мог быть? Карета, забрызганная грязью, остановилась у парадного подъезда.
— Ого, мы добрались за пять дней, молодцы, — крикнул Ян и потрепал лошадей за холку. Он посмотрел на замок и в двадцатый раз подумал о том, как ему заговорить с Брэнди, как подойти к ней. Герцог заготовил на этот случай несколько десятков речей, но если она опять посадит его в лужу, придется просто похитить ее. По правде говоря, последняя идея нравилась ему больше всего и вселяла оптимизм.
Может быть, сильный ветер, а может, запах соли заставили Яна повернуться лицом к морю. И он увидел Брэнди, стоявшую неподалеку. Ветер развевал ее юбки.
Она увидела, что его губы произносят ее имя. Он вернулся. Вернулся к ней. Брэнди, подхватив юбки, побежала к нему и кинулась в распростертые объятия, обвила его шею руками и ткнулась носом в щеку.
— Ты вернулся, — прошептала она, — ты вернулся ко мне.
Ян чувствовал, как пушистые ресницы девушки щекочут ему лицо. Она дрожала как осиновый лист. Герцог радостно рассмеялся.
— Ты меня задушишь, маленькая, любовь моя.
Брэнди тоже засмеялась и стала осыпать поцелуями его лицо. Ян отвечал ей, чувствуя тепло ее тела. В нем проснулось желание, но не мог же он овладеть ею прямо перед парадной дверью Пендерлига.
Брэнди заглянула ему в лицо.
— Ты здесь. Я так рада.
Он вздохнул, притянул девушку к себе и еще раз поцеловал.
— А ты такая сладкая. В своих снах я часто видел тебя.
— Ты так всегда будешь меня целовать?
— Пока не умру, — ответил герцог, смеясь и снова целуя ее.
— Дорогой, ты приехал на свадьбу Перси, не так ли?
— Нет, — ответил он, вдыхая запах моря, исходящий от ее волос, — я приехал из-за тебя. Только из-за тебя. Мы будем вместе, правда?
Она колебалась. Ян опять поцеловал ее.
— Я глупец. Слишком долго разбираюсь в своих чувствах. Только теперь, боюсь, я буду единственной любящей стороной в нашей супружеской паре.
— Марианна?
— Она в прошлом, Брэнди. Я больше не хочу Марианну или кого-то, похожего на нее. Сейчас мне нужна вот эта упрямая шотландская девчонка с великолепными белыми волосами и агатовыми глазами, которая ценит чувства, умна как черт и с добрым сердцем. Ответь мне, нужен я тебе или нет? Станешь моей герцогиней?
— Ты очень красивый, Ян, добрый, мне ужасно нравится с тобой целоваться, но ты — домашний тиран, как считает леди Аделла, так она называла старого Ангуса. Бабушка говорила, что он во все вмешивался и на все накладывал свою лапу.
— Если я хоть раз поступлю, как твой дедушка Ангус, можешь выгнать меня из Кармайкл-Холла прямо на скотный двор. Я не хочу командовать тобой, я хочу любить тебя, доставлять тебе радость и удовольствия, такие, каких ты еще не видела в своей жизни.
— Серьезно?
— Да, совершенно. У меня уже на уме столько всего.
— Правда? Ты ведь знаешь, я не умею как следует говорить по-английски, придется меня учить, а это трудно.
— Да, все понимаю, но я не могу жить без тебя. Придется отдать будущую герцогиню на растерзание моей мамочке.
— Мамочке?
Он рассмеялся.
— Нет, попасть в лапы моей мамочки я не пожелаю злейшему врагу, хотя, может быть, врагу и пожелаю, например Перси, но только не моей жене. И слуги будут любить тебя.
— А если не будут, то ты размажешь их по стенке?
— Совершенно верно.
Кантор решил, что сейчас самое время ткнуть хозяина носом в спину.
— Видишь, Брэнди, даже моя лошадь согласна со мной. Ты должна сказать «да» сейчас, пока он не отъел у меня кусок спины.
— Ага, ой, что я говорю, конечно, да.
Ян поцеловал ее еще раз, но ему хотелось большего, он чувствовал, что и она хочет этого.
— Пойдем, Брэнди, я расскажу всем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Герцог прочитал письмо два раза.
— Так, Джеймс, похоже, Перси достиг своей цели.
— Да, ваша светлость.
— Один из моих шотландских родственников, Перси, незаконнорожденный, скоро женится на мисс Джоанне Макдональд. Меня приглашают. Скорее всего, папа Джоанны хочет удостовериться, действительно ли замок принадлежит английскому герцогу.
— А, — отреагировал Джеймс.
Герцог минуту посидел молча, колотя пальцами по ручке кресла, а затем поднял глаза на статуэтку, стоящую на шкафу в углу столовой.
— Так, значит, ваша светлость хочет съездить в Шотландию? — спросил наконец Джеймс, сгорая от любопытства.
Слуга чувствовал, что-то случилось с хозяином, с тех пор как тот порвал с леди Фелисити. Наверное, это было и хорошо и плохо. Хорошо, что не женился на этой гарпии, и плохо, что слетел с колес и начал бедокурить. Джеймс ждал, что ответит его светлость.
Ян медленно повернулся в кресле, и слуга увидел, как его хозяин улыбается доброй и веселой улыбкой.
— Я думаю, Джеймс, нет ничего страшнее в этой жизни, чем никудышный мужчина, а я такой и есть. Теперь мне остается только надеяться, что я успею приехать в Шотландию вовремя. Там так красиво летом. Принеси мне чернила и бумагу, я напишу Джилзу, что не смогу быть у него вечером, да, и скажи Мэбли, что мы выезжаем через час. Приготовь карету и повозку к одиннадцати, не позже. Я хочу быть в Пендерлиге через пять дней.
— Сколько ваша светлость будет отсутствовать?
— Там будет свадьба, — сказал герцог и потер ладони, — я напишу тебе.
Через несколько минут он уже был в дорожной одежде и смотрел на часы, стоящие на камине, чтобы проверить свои наручные. Уже совсем было собравшись уходить, оглянулся на свою спальню и увидел миниатюрный портрет Марианны. Ян посмотрел в зеленые любимые глаза, на черные волосы, мягкий и милый ротик. Но сейчас ему уже не было больно.
Он схватил портрет и, сбегая по лестнице, швырнул его Джеймсу.
— Проследи, чтобы поставили в мою коллекцию картин. Нечего ей пылиться здесь.
Схватив перчатки, его светлость бодренько выскочил на улицу и, насвистывая, забрался в карету.
Глава 30
Положив руки под голову, Брэнди лежала на спине посреди поля, поросшего цветами, и смотрела на небо. Громадные облака, наползая друг на друга, создавали причудливые фигуры, которые улетали за море. Ветер трепал косы девушки, и локоны падали ей на лицо.
Брэнди села. Скука и однообразие. Это ощущение не покидало ее уже много дней. Прикрыв ладонью глаза, она посмотрела на замок, величественно возвышающийся на фоне заката.
Поднявшись на ноги, одернула платье. Нужно возвращаться в замок и улыбаться Перси с Джоанной. Макдональд должен был приехать завтра или послезавтра, ей все равно.
Ко всеобщему удивлению, Мораг вымылась по случаю свадьбы Персиваля.
«Как странно, — размышляла Брэнди, меряя шагами берег, — боль не оставляет меня вот уже два месяца. Неужели я смогу забыть его? Интересно, а он помнит обо мне? Злится, наверное. Тогда герцог сильно разозлился, однако деньги дал».
Она услышала звук подъезжающей кареты. Перси и Джоанна уже приехали, кто бы это мог быть? Карета, забрызганная грязью, остановилась у парадного подъезда.
— Ого, мы добрались за пять дней, молодцы, — крикнул Ян и потрепал лошадей за холку. Он посмотрел на замок и в двадцатый раз подумал о том, как ему заговорить с Брэнди, как подойти к ней. Герцог заготовил на этот случай несколько десятков речей, но если она опять посадит его в лужу, придется просто похитить ее. По правде говоря, последняя идея нравилась ему больше всего и вселяла оптимизм.
Может быть, сильный ветер, а может, запах соли заставили Яна повернуться лицом к морю. И он увидел Брэнди, стоявшую неподалеку. Ветер развевал ее юбки.
Она увидела, что его губы произносят ее имя. Он вернулся. Вернулся к ней. Брэнди, подхватив юбки, побежала к нему и кинулась в распростертые объятия, обвила его шею руками и ткнулась носом в щеку.
— Ты вернулся, — прошептала она, — ты вернулся ко мне.
Ян чувствовал, как пушистые ресницы девушки щекочут ему лицо. Она дрожала как осиновый лист. Герцог радостно рассмеялся.
— Ты меня задушишь, маленькая, любовь моя.
Брэнди тоже засмеялась и стала осыпать поцелуями его лицо. Ян отвечал ей, чувствуя тепло ее тела. В нем проснулось желание, но не мог же он овладеть ею прямо перед парадной дверью Пендерлига.
Брэнди заглянула ему в лицо.
— Ты здесь. Я так рада.
Он вздохнул, притянул девушку к себе и еще раз поцеловал.
— А ты такая сладкая. В своих снах я часто видел тебя.
— Ты так всегда будешь меня целовать?
— Пока не умру, — ответил герцог, смеясь и снова целуя ее.
— Дорогой, ты приехал на свадьбу Перси, не так ли?
— Нет, — ответил он, вдыхая запах моря, исходящий от ее волос, — я приехал из-за тебя. Только из-за тебя. Мы будем вместе, правда?
Она колебалась. Ян опять поцеловал ее.
— Я глупец. Слишком долго разбираюсь в своих чувствах. Только теперь, боюсь, я буду единственной любящей стороной в нашей супружеской паре.
— Марианна?
— Она в прошлом, Брэнди. Я больше не хочу Марианну или кого-то, похожего на нее. Сейчас мне нужна вот эта упрямая шотландская девчонка с великолепными белыми волосами и агатовыми глазами, которая ценит чувства, умна как черт и с добрым сердцем. Ответь мне, нужен я тебе или нет? Станешь моей герцогиней?
— Ты очень красивый, Ян, добрый, мне ужасно нравится с тобой целоваться, но ты — домашний тиран, как считает леди Аделла, так она называла старого Ангуса. Бабушка говорила, что он во все вмешивался и на все накладывал свою лапу.
— Если я хоть раз поступлю, как твой дедушка Ангус, можешь выгнать меня из Кармайкл-Холла прямо на скотный двор. Я не хочу командовать тобой, я хочу любить тебя, доставлять тебе радость и удовольствия, такие, каких ты еще не видела в своей жизни.
— Серьезно?
— Да, совершенно. У меня уже на уме столько всего.
— Правда? Ты ведь знаешь, я не умею как следует говорить по-английски, придется меня учить, а это трудно.
— Да, все понимаю, но я не могу жить без тебя. Придется отдать будущую герцогиню на растерзание моей мамочке.
— Мамочке?
Он рассмеялся.
— Нет, попасть в лапы моей мамочки я не пожелаю злейшему врагу, хотя, может быть, врагу и пожелаю, например Перси, но только не моей жене. И слуги будут любить тебя.
— А если не будут, то ты размажешь их по стенке?
— Совершенно верно.
Кантор решил, что сейчас самое время ткнуть хозяина носом в спину.
— Видишь, Брэнди, даже моя лошадь согласна со мной. Ты должна сказать «да» сейчас, пока он не отъел у меня кусок спины.
— Ага, ой, что я говорю, конечно, да.
Ян поцеловал ее еще раз, но ему хотелось большего, он чувствовал, что и она хочет этого.
— Пойдем, Брэнди, я расскажу всем:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72