теперь ей надо заставить себя думать о чем-нибудь другом. Только вот как можно остановить поток мыслей? Пока это оставалось для нее загадкой.
Выйдя из театра, Хеллер наслаждалась прохладой ночного воздуха. Никогда в жизни она так не радовалась возможности покинуть душное помещение. К тому же у нее не было уверенности в том, что она смогла бы и дальше выносить это «представление».
Для нее было достаточно неприятно оказаться свидетелем такого непристойного зрелища, и уж тем более непростительно разрешать себе чувствовать их страсть как свою собственную. Увы, к ее стыду, без ответа до сих пор оставался главный вопрос: может ли она остановить это?..
Гордон Пирс любезно проводил двух женщин сквозь шумную толпу и затем, извинившись, покинул их, чтобы найти свой экипаж.
Хоть бы этот вечер побыстрее закончился! Хеллер вытащила из сумочки носовой платок и подняла руку ко лбу, чтобы вытереть пот.
— Дорогая, ты выглядишь как-то странно. Тебе нехорошо? Эта твоя рана — вдруг она открылась! — Во взгляде Абигайль сквозило беспокойство.
— О нет, что ты, я в полном порядке, спасибо! Это простая усталость — у нас был такой длинный день… — Хеллер убрала носовой платок в сумочку, затем подняла руку, чтобы прикрыть наигранный зевок.
Абигайль улыбнулась:
— Возможно, ты права, но должна признаться тебе, я никогда не получала большего наслаждения. И сколько вызовов на бис — их было шесть или восемь! А розы! Две дюжины букетов, не меньше. Я никогда не встречала ничего подобного. Это был настоящий триумф!
Хеллер редко приходилось видеть, чтобы Абигайль впадала в такое восторженное состояние. «Триумф!» Что ж, пусть порадуется, она не собирается ей мешать.
— Пожалуй, я напишу заметку об этом, — машинально сказала Хеллер, и тут же пожалела об этом.
Абигайль просияла:
Да, дорогая, ты должна это описать. И не жалей подходящих слов — ты понимаешь, что я имею в виду. Изложи все так же красочно, как это было на самом деле… — Секундой позже она умерила свой пыл и даже поправила себя: — Ну, возможно, не так красочно…
Хеллер кивнула, решив, что лучше всего воздержаться от комментариев.
— Ах да, дорогая, между прочим, — произнесла Абигайль, — что задержало тебя в холле так надолго, когда я ушла? Мне казалось, что ты идешь за мной, но я уже поднялась по лестнице, а тебя все не было…
Хеллер, конечно же, ожидала услышать этот вопрос, однако она надеялась, что Абигайль по крайней мере дождется того момента, когда они вернутся в гостиницу.
К счастью, появление Гордона Пирса спасло ее от необходимости придумывать какую-нибудь подходящую к случаю историю.
— Сожалею, что заставил вас ждать, леди. Кеб будет через несколько минут. Если бы я мог предположить, что соберется такая толпа, я бы приказал кучеру ждать нас здесь. Понятия не имел, что сеньорита Вальдес так популярна, — даже спектакль с Лоттой Крэбтри в прошлом месяце не собрал столько зрителей. — Наклонив голову, Пирс на мгновение задумался и затем пробормотал: — Знаете, это довольно странно…
— Что странно, мистер Пирс?
Его взгляд показался Хеллер непривычно рассеянным.
— Сеньорита Вальдес… она напоминает мне кого-то… — Он, очевидно, размышлял вслух. — Я слышал, она выступала в Европе перед несколькими королями, но могу поклясться, что видел ее здесь, в Калифорнии. — Он встряхнул головой, словно отгоняя наваждение.
— Возможно, вы думаете о Лоле Монтес. — Абигайль с готовностью поддержала разговор. — Я однажды была на ее представлении в Нью-Йорке. Их стиль очень похож.
Гордон Пирс кивнул:
— Согласен, но все же… Впрочем, это не важно. Позвольте проводить вас в гостиницу. Завтрашний день обещает нам много интересного. Утром мы отправимся в Клифф-Хаус, а затем вы сможете заказать костюмы для маскарада.
Хеллер едва слушала его; она уже знала, что запланировано на завтра в Клифф-Хаусе: Александр Райс смешает морскую воду, которую он привез из бостонской гавани, с водой из Калифорнии, что должно символизировать слияние культур и экономик атлантического и тихоокеанского побережий. Каждое слово его речи будет занесено в ее дневник наряду с описанием Клифф-Хауса, а также всех наиболее интересных деталей происходящего. Но все это потом, а сейчас даже думать об этом ей не хотелось. В чем она действительно нуждалась, так это в отдыхе от глупых мыслей, которые запутывали все больше, грозя лишить ее покоя до самого утра.
Хеллер уже хотела спросить, могут ли они обойтись без формальностей и сами пойти к экипажу, как вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд, от которого по ее коже побежали мурашки. Она огляделась вокруг, пытаясь найти источник этого неприятного чувства, но ее поиск ничего не дал. И все же ощущение нежелательного вторжения упорно сохранялось. Девушка снова обернулась…
И тут она увидела его.
Дон Рикардо стоял позади нее на расстоянии примерно двадцати метров, небрежно прислонясь к фонарному столбу, скрестив руки на груди. Сомнений быть не могло: это он только что смотрел на нее. Но как долго этот человек наблюдал за ней, и зачем это ему понадобилось?
Она увидела, как Монтаньос извлек из кармана длинную тонкую сигару. Зажав ее зубами, он нагнул голову. Спичка загорелась у него в руках, отбрасывая теплый золотой свет на смуглое лицо, делая его точеные черты еще более отчетливыми. В этот момент их взгляды встретились, и она затаила дыхание.
Он знал! Хеллер почувствовала, как холодный страх коснулся каждого ее нерва. Казалось, Монтаньос читал мысли, которые неотступно вертелись в ее голове; но, что еще хуже, он определенно знал о ее чувствах. Это нетрудно было угадать по взгляду его дьявольски черных глаз и тому, какой нахальной выглядела его манера разглядывать ее.
— Ну вот, теперь мы можем двигаться, — объявил Гордон Пирс.
Не обращая внимания на предложенную им руку, Хеллер поспешила к экипажу, забралась в него и села на противоположную сторону, как можно дальше от тревожащего пристального взгляда дона Рикардо. Однако ей все же не удалось удержаться от соблазна: незаметно посмотрев в окно, она убедилась, что Монтаньос, стоя на прежнем месте, все еще наблюдал за ней, улыбаясь при этом дразнящей улыбкой.
Налетевший порыв ветра вырывал из рук дам программки, поднимал пыль и обрывки бумаги. Локон золотых волос выбился из прически Хеллер и хлестал ее по глазам, мешая ей сфокусировать взгляд. Когда она убрала волосы с лица и снова хотела посмотреть в глаза дона Рикардо, его на прежнем месте уже не было.
Нелицеприятный разговор, к которому Хеллер готовилась по возвращении в гостиницу, к ее большому облегчению, так и не состоялся. Наоборот, Абигайль, казалось, преднамеренно избегала любого упоминания о сеньоре Монтаньосе или Елене Вальдес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Выйдя из театра, Хеллер наслаждалась прохладой ночного воздуха. Никогда в жизни она так не радовалась возможности покинуть душное помещение. К тому же у нее не было уверенности в том, что она смогла бы и дальше выносить это «представление».
Для нее было достаточно неприятно оказаться свидетелем такого непристойного зрелища, и уж тем более непростительно разрешать себе чувствовать их страсть как свою собственную. Увы, к ее стыду, без ответа до сих пор оставался главный вопрос: может ли она остановить это?..
Гордон Пирс любезно проводил двух женщин сквозь шумную толпу и затем, извинившись, покинул их, чтобы найти свой экипаж.
Хоть бы этот вечер побыстрее закончился! Хеллер вытащила из сумочки носовой платок и подняла руку ко лбу, чтобы вытереть пот.
— Дорогая, ты выглядишь как-то странно. Тебе нехорошо? Эта твоя рана — вдруг она открылась! — Во взгляде Абигайль сквозило беспокойство.
— О нет, что ты, я в полном порядке, спасибо! Это простая усталость — у нас был такой длинный день… — Хеллер убрала носовой платок в сумочку, затем подняла руку, чтобы прикрыть наигранный зевок.
Абигайль улыбнулась:
— Возможно, ты права, но должна признаться тебе, я никогда не получала большего наслаждения. И сколько вызовов на бис — их было шесть или восемь! А розы! Две дюжины букетов, не меньше. Я никогда не встречала ничего подобного. Это был настоящий триумф!
Хеллер редко приходилось видеть, чтобы Абигайль впадала в такое восторженное состояние. «Триумф!» Что ж, пусть порадуется, она не собирается ей мешать.
— Пожалуй, я напишу заметку об этом, — машинально сказала Хеллер, и тут же пожалела об этом.
Абигайль просияла:
Да, дорогая, ты должна это описать. И не жалей подходящих слов — ты понимаешь, что я имею в виду. Изложи все так же красочно, как это было на самом деле… — Секундой позже она умерила свой пыл и даже поправила себя: — Ну, возможно, не так красочно…
Хеллер кивнула, решив, что лучше всего воздержаться от комментариев.
— Ах да, дорогая, между прочим, — произнесла Абигайль, — что задержало тебя в холле так надолго, когда я ушла? Мне казалось, что ты идешь за мной, но я уже поднялась по лестнице, а тебя все не было…
Хеллер, конечно же, ожидала услышать этот вопрос, однако она надеялась, что Абигайль по крайней мере дождется того момента, когда они вернутся в гостиницу.
К счастью, появление Гордона Пирса спасло ее от необходимости придумывать какую-нибудь подходящую к случаю историю.
— Сожалею, что заставил вас ждать, леди. Кеб будет через несколько минут. Если бы я мог предположить, что соберется такая толпа, я бы приказал кучеру ждать нас здесь. Понятия не имел, что сеньорита Вальдес так популярна, — даже спектакль с Лоттой Крэбтри в прошлом месяце не собрал столько зрителей. — Наклонив голову, Пирс на мгновение задумался и затем пробормотал: — Знаете, это довольно странно…
— Что странно, мистер Пирс?
Его взгляд показался Хеллер непривычно рассеянным.
— Сеньорита Вальдес… она напоминает мне кого-то… — Он, очевидно, размышлял вслух. — Я слышал, она выступала в Европе перед несколькими королями, но могу поклясться, что видел ее здесь, в Калифорнии. — Он встряхнул головой, словно отгоняя наваждение.
— Возможно, вы думаете о Лоле Монтес. — Абигайль с готовностью поддержала разговор. — Я однажды была на ее представлении в Нью-Йорке. Их стиль очень похож.
Гордон Пирс кивнул:
— Согласен, но все же… Впрочем, это не важно. Позвольте проводить вас в гостиницу. Завтрашний день обещает нам много интересного. Утром мы отправимся в Клифф-Хаус, а затем вы сможете заказать костюмы для маскарада.
Хеллер едва слушала его; она уже знала, что запланировано на завтра в Клифф-Хаусе: Александр Райс смешает морскую воду, которую он привез из бостонской гавани, с водой из Калифорнии, что должно символизировать слияние культур и экономик атлантического и тихоокеанского побережий. Каждое слово его речи будет занесено в ее дневник наряду с описанием Клифф-Хауса, а также всех наиболее интересных деталей происходящего. Но все это потом, а сейчас даже думать об этом ей не хотелось. В чем она действительно нуждалась, так это в отдыхе от глупых мыслей, которые запутывали все больше, грозя лишить ее покоя до самого утра.
Хеллер уже хотела спросить, могут ли они обойтись без формальностей и сами пойти к экипажу, как вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд, от которого по ее коже побежали мурашки. Она огляделась вокруг, пытаясь найти источник этого неприятного чувства, но ее поиск ничего не дал. И все же ощущение нежелательного вторжения упорно сохранялось. Девушка снова обернулась…
И тут она увидела его.
Дон Рикардо стоял позади нее на расстоянии примерно двадцати метров, небрежно прислонясь к фонарному столбу, скрестив руки на груди. Сомнений быть не могло: это он только что смотрел на нее. Но как долго этот человек наблюдал за ней, и зачем это ему понадобилось?
Она увидела, как Монтаньос извлек из кармана длинную тонкую сигару. Зажав ее зубами, он нагнул голову. Спичка загорелась у него в руках, отбрасывая теплый золотой свет на смуглое лицо, делая его точеные черты еще более отчетливыми. В этот момент их взгляды встретились, и она затаила дыхание.
Он знал! Хеллер почувствовала, как холодный страх коснулся каждого ее нерва. Казалось, Монтаньос читал мысли, которые неотступно вертелись в ее голове; но, что еще хуже, он определенно знал о ее чувствах. Это нетрудно было угадать по взгляду его дьявольски черных глаз и тому, какой нахальной выглядела его манера разглядывать ее.
— Ну вот, теперь мы можем двигаться, — объявил Гордон Пирс.
Не обращая внимания на предложенную им руку, Хеллер поспешила к экипажу, забралась в него и села на противоположную сторону, как можно дальше от тревожащего пристального взгляда дона Рикардо. Однако ей все же не удалось удержаться от соблазна: незаметно посмотрев в окно, она убедилась, что Монтаньос, стоя на прежнем месте, все еще наблюдал за ней, улыбаясь при этом дразнящей улыбкой.
Налетевший порыв ветра вырывал из рук дам программки, поднимал пыль и обрывки бумаги. Локон золотых волос выбился из прически Хеллер и хлестал ее по глазам, мешая ей сфокусировать взгляд. Когда она убрала волосы с лица и снова хотела посмотреть в глаза дона Рикардо, его на прежнем месте уже не было.
Нелицеприятный разговор, к которому Хеллер готовилась по возвращении в гостиницу, к ее большому облегчению, так и не состоялся. Наоборот, Абигайль, казалось, преднамеренно избегала любого упоминания о сеньоре Монтаньосе или Елене Вальдес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75