OCR: Lara; Spellcheck: Darina
«Неуловимая невеста»: Агентство «ФАИР»; Москва; 1995
ISBN 5-88641-019-8
Аннотация
Прекрасная молодая леди должна выйти замуж за незнакомого ей мужчину, но до нее доходят коварные сплетни о его любовных связях и более чем легкомысленном поведении.
В состоянии полного отчаяния она решается на безумный поступок: доверившись очаровательному «другу» своего жениха, покидает вместе с ним приукрашенное к свадьбе родительское поместье, не подозревая о том, что, по нелепой случайности, бежит от предназначенного ей мужа с ним же самим…
Валери Кинг
Неуловимая невеста
Шарлин, другу на все времена.
Съезжались гости, звонили колокола… Но невеста исчезла!
Неуловимое сердце
– Вы потанцуете со мной, Джулиан? – спросил Карлтон.
В его серых глазах читалась настойчивая просьба.
– Да, конечно, – отозвалась она, неуверенная, что говорит достаточно громко, чтобы быть услышанной.
Он улыбнулся той же неуловимой улыбкой, как и тогда, когда она впервые увидела его в дверях, протянул ей руку и повел на середину зала.
– Что с вами? – спросил он, заглянув ей в глаза. – Вы очень бледны.
– Как еще я могу выглядеть в такую минуту? – ответила она вопросом.
Смутно Джулиан осознавала, что все это движение вокруг нее – не что иное, как пары, выстраивающиеся для вальса. Но ее сердце, ее мечты, ее глаза в этот момент устремились к Карлтону.
Он снова заговорил, и ей казалось, что он читает ее мысли.
– Я люблю вас, – начал он спокойно, глядя ей в глаза. – Что бы вы ни решили сейчас, это не изменит моего чувства. Я всегда буду любить вас. Но вы сегодня должны сделать выбор. Завтра я должен жениться. Я умоляю вас выбрать меня, Джулиан. Выберите меня, выберите мою любовь к вам и мою решимость всю жизнь доказывать, что вы можете верить мне.
Красота есть правда, правда есть красота.
Джон Китс
Глава первая
Лорд Карлтон стоял на пороге гостиницы «Эйнджел Инн», поглядывая то на серое небо, то на снежные сугробы в дальних концах двора и за конюшней, то на булыжник, потемневший от весенней распутицы. Студеный мартовский йоркширский ветер, беззастенчиво врывавшийся во двор через каменную арку ворот, покусывал щеки, напоминая в который раз, что здесь север Англии, а не приветливый юг, а заодно и о том, что прибыл он сюда для осуществления ненавистной ему цели – женитьбы. Женитьбы по расчету.
Север встретил его снегом, окончательно испортив путешествие в Йоркшир, первое за многие годы, – он никогда бы не поехал дальше Ноттингемшира, если бы мог. Его ближайший друг и компаньон, Эдвард Фитцпейн, сопровождал его с единственной целью – поддержать друга во время церемонии венчания, но весьма преуспел в создании лишних сложностей во время поездки. По настоянию Эдварда, в котором погибали задатки поэта, путь через дикие пустоши Хемблтонских холмов, начинавшийся в Тирске и заканчивавшийся в деревне Редмир, приткнувшейся к западному краю долины Пикеринг, был твердо распланирован. В конце концов Саттон – всего на какие-то девятьсот футов выше, чем Тирск – пропустить было никак нельзя. Должны же были сердце и глаза поэта запечатлеть вид Йоркской равнины и Пеннинских гор, панораму которых можно было наблюдать только из Саттона, то есть с вершины Хемблтонских холмов.
Лорд Карлтон же предполагал отправиться из Йорка на северо-восток до Малтона и далее в долину Пикеринг, что было бы менее утомительным путешествием, особенно в конце марта, когда погода еще так непредсказуема.
Но Эдвард об этом и слышать не хотел! Как он мог, проделав долгий путь – более двухсот миль от Лондона, не увидеть того, к чему он так давно стремился!
Когда же лорд Карлтон предложил, чтобы после его свадьбы Эдвард до конца своих дней оставался в Саттоне, если есть такое желание, тот сурово посмотрел на друга и возразил, что Карлтон, видимо, не понимает истинного смысла и причин своего путешествия.
Глядя на это предприятие с чисто практической точки зрения, Карлтону хотелось проделать весь путь без происшествий, которые могут случиться на неровных дорогах, без потери колеса или поломки оглоблей – чтобы его женитьба на молодой, совершенно ему незнакомой женщине, могла, по крайней мере, доставить ему удовольствие своим благоприятным началом.
Итак, все-таки был Саттон с его густым снегопадом, туманом и холодным ветром, который кружил у кареты с воем подобно стае волков. Бедный Эдвард так и не увидел грандиозной панорамы, но старый возница сдержал свое слово и благополучно доставил их в Спрокстон, а затем и в деревню Редмир в трех милях к югу без всяких происшествий.
Неприветливая, бесплодная земля, – размышлял Карлтон, съежившись, глядя на посиневший нос конюха, когда они подъезжали через ворота к конюшне. – Неприветливая и бесплодная; вполне возможно, что такой окажется и моя будущая жена.
Жених совсем не хотел сюда ехать! И все же он был здесь, он стоял под этим свинцовым небом с сердцем тяжелым, как тучи над ним, вдыхая полной грудью последние холодные глотки свободы. Ему осталось преодолеть совсем небольшой отрезок пути – что-то около мили до Мэриш-холла, дома лорда Редмира – и затем еще несколько шагов по узкой тропе к зияющей пропасти супружеского блаженства.
Он бы вообще никогда не женился, – думал он, – но, не обвенчавшись до конца апреля, то есть до своего дня рождения, он терял свой титул и все имения в пользу совершенно всего этого недостойного, слабохарактерного кузена, которого, по мнению Карлтона, надо было утопить, едва тот родился, как самого ничтожного человека из всех, кого он знал.
Виконт всегда полагал, что к нужному времени уже будет женат. Он, конечно же, не имел ни малейшего намерения позволить годам просто скользить мимо до самого последнего решающего дня. Он надеялся, что любовь придет в подходящий момент и избавит его от неприятностей, которые, несомненно, принес бы ему брак по расчету.
Но годы проходили мимо, любовь так и не пришла, и эта женитьба, затеянная его вездесущей бабушкой, была единственным, что ему светило после десяти лет веселой светской жизни. Меньше чем через час он сочетается браком с незнакомкой, которой едва исполнилось девятнадцать лет, от которой он настолько далек, насколько могут быть далеки совершенно чужие люди.
«Провидение, полагаюсь на волю твою», – бормотал он, и его дыхание всякий раз превращалось в мягкое облачко пара.
Неземная тишина вдруг окутала его на пороге гостиницы, как только затворилась за ним дверь. Никогда прежде он не слышал такой тишины. Бесконечный ветер неожиданно утих, обыкновенно наполненные суетой конюшни, напротив которых он стоял, были странно спокойными, и даже бормотание, перебранка и смех служащих, доносившиеся прежде с кухни позади него, словно исчезли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64