Интересно, подумала Марджи, как у такого пустого и неприятного человека может быть такой сердечный взгляд. Вдруг она внезапно осознала, что миссис Раштон задала ей вопрос, а она его не расслышала.
На удивление неохотно оторвав взгляд от Раштона, она посмотрела моргая на вдову и извинилась.
— Простите, вы о чем-то меня спросили?
Миссис Раштон, удивившись на долю секунды, повторила:
— Я так поняла, что миссис Вэнстроу — ваша тетя. Вы долго собираетесь гостить у нее?
— Да… то есть точно не знаю. Моя сестра и я хотим остаться в Бате, но пока не знаем, будем ли жить у тети. Она не привыкла к гостям, а мы не хотим навязываться.
Миссис Раштон внимательно посмотрела в глаза Марджи и вежливо кивнула.
— Я была знакома с вашей матерью, мисс Чалкот. Мы вместе учились в одном закрытом учебном заведении. Мне было жаль, когда она перестала приезжать на сезон в Бат и Лондон. Она была очень живым созданием, и за ней всегда ухаживали все мои знакомые джентльмены. Думаю, ваша сестра похожа на нее.
— Да. Будь они одного возраста, их принимали бы за близнецов.
— А вы, конечно, напоминаете своего дорогого отца. Мне было грустно услышать о безвременной кончине ваших родителей. Я полагала, что о вас позаботится миссис Вэнстроу, — и она вопросительно взглянула на Марджи.
Марджи почувствовала, что у нее вновь горят щеки. Сначала она не знала, что сказать, затем ответила, что считала правдой, почему-то, вопреки обыкновению, решив довериться этой едва знакомой даме.
— Я не знаю почему, но тетя и мама очень сильно поссорились, когда я была еще ребенком. Сейчас миссис Вэнстроу оказала нам гостеприимство из чувства сострадания, и я очень благодарна ей за это.
— Значит, вы гораздо терпеливее меня, дорогая, — сказала миссис Раштон с озабоченным выражением лица. — Но об этом я больше говорить не стану. Иначе я только причиню вам боль, но ничем не сумею помочь. Если вам захочется с кем-то поговорить, надеюсь, вы меня навестите. Я не встречалась с вашей сестрой, и мне очень хотелось бы познакомить вас обеих с моей дочерью. — После этого она попрощалась с Марджи.
Марджи уже собиралась уйти, как вдруг миссис Раштон обернулась и сказала сыну:
— Грегори, проводи же мисс Чалкот к ее экипажу. Твоя помощь мне пока не понадобится. Я уверена, что она будет тебе признательна, если ты ее проводишь.
Затем она скрылась в магазине, но перед этим в ее взгляде явно промелькнуло заговорщическое выражение.
Марджи была просто потрясена, и в третий раз во время разговора она почувствовала, как загораются ее щеки.
— Как любопытно, — заговорил мистер Раштон.
— О чем вы? — быстро отозвалась Марджи, призывая на помощь все свое мужество и присутствие духа, чтобы найти достойный ответ на любое дерзкое замечание, которое он сделает.
— Кажется, мама вами очарована. Она не со всеми так обращается, знаете ли. Вы должны чувствовать себя польщенной.
Марджи пошла к экипажу тети. Кучер опустил для нее лесенку.
— Я глубоко ценю ее внимание. Она очень хорошая женщина, не так ли?
Раштон, взяв Марджи за руку, чтобы помочь ей сесть в нарядное и весьма дорогое ландо миссис Вэнстроу, задержал ее на секунду и ответил:
— Да, это верно. Очень хорошая женщина.
Марджи не могла не поддразнить его.
— В таком случае в детстве вам надо было больше ее слушаться.
— Мегера! — воскликнул он почти весело.
Он выпустил ее руку, захлопнул дверцу и кивнул кучеру, чтобы тот садился на свое место. Положив руки в перчатках на край ландо, Раштон с серьезным видом нахмурился и сказал:
— Я надеялся немного поговорить с вами наедине… о вашей сестре.
Марджи обреченно вздохнула. Она так надеялась, что он не станет ее унижать разговором о прискорбной и преступной попытке Дафны сунуть записку в карман виконта. Но, очевидно, он счел себя обязанным затронуть тему, которую ей никогда и ни с кем не хотелось бы обсуждать. А уж меньше всего с Грегори Раштоном.
— И что же вы хотите сказать мне? — тихо спросила она, таким образом разрешая ему продолжать.
Он кивнул, глубоко вздохнул и сказал:
— Уверен, мне не надо вам объяснять, как меня шокировала неосторожность вашей сестры. Я хотел бы быть уверенным, что вы дали ей понять, как это неприлично — флиртовать с моим подопечным.
Решив, что лучше всего выдержать прежний тон, Марджи преувеличенно весело ответила:
— Нет, разумеется, не дала.
Мистер Раштон казался одновременно удивленным и недовольным.
— Но вы заверили меня, что не желаете, чтобы Сомерсби испытывал привязанность к вашей сестре.
— Именно так.
— И при этом чуть ли не поощряете ее? Мне не совсем понятны мотивы ваших поступков, но думаю, вы напрасно ведете себя столь легкомысленно. Вы младшая, но ваше чувство ответственности и ваши умственные способности дают вам полное право руководить вашей сестрой.
— Видите ли, абсолютно бесполезно обсуждать с Дафной приличие или неприличие ее поступков. — Марджи получала огромное удовольствие. Все оказалось не страшно, а скорее забавно.
— Почему же нет?
Марджи не смогла удержаться от улыбки и, подавая кучеру знак трогаться с места, ответила уже на ходу:
— Она не поняла бы, что означает слово «неприличие».
— О! — удивился Раштон, но экипаж уже ехал прочь. Некоторое время Раштон шел вслед за ним, на его лице было выражение разочарования.
— Не беспокойтесь, — крикнула ему Марджи. — Дафна обещала больше не писать писем.
Он остановился и с упреком покачал головой. Марджи догадалась по движению его губ, что он произносит слово «возмутительно». Затем она имела удовольствие видеть его восхитительную улыбку и не смогла удержаться, чтобы не помахать ему рукой. Он махнул шляпой ей в ответ.
Помоги ей небо, он ей нравился!
Он очень ей нравился!
11
Вскоре после обеда Марджори пожаловалась на головную боль. Миссис Вэнстроу сначала забеспокоилась, поинтересовавшись, не лихорадка ли, не дай бог, у племянницы. Марджи заверила тетю, что совершенно здорова, но нередко страдает от головной боли. Тетя Лидия вновь уселась на диван. Держа в пухлых пальцах конфету и рассеянно листая «Хранилище» Акерманна, она разрешила Марджори удалиться. Впрочем, решив, что следует выразить озабоченность нездоровьем племянницы, она порекомендовала ей купить лавандовую воду в следующий раз, когда та отправится по магазинам на Милсом-стрит.
— Если намочить платок в лавандовой воде и положить его на лоб, это очень помогает при головной боли, — сказала миссис Вэнстроу. — Я предложила бы тебе свою, но мой запас, к несчастью, почти истощился. У меня очень хрупкое здоровье, дорогая, я должна быть всегда уверена, что необходимые лекарства у меня под рукой. Ведь ты знаешь, как только проявишь неразумную щедрость, наверняка случится беда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
На удивление неохотно оторвав взгляд от Раштона, она посмотрела моргая на вдову и извинилась.
— Простите, вы о чем-то меня спросили?
Миссис Раштон, удивившись на долю секунды, повторила:
— Я так поняла, что миссис Вэнстроу — ваша тетя. Вы долго собираетесь гостить у нее?
— Да… то есть точно не знаю. Моя сестра и я хотим остаться в Бате, но пока не знаем, будем ли жить у тети. Она не привыкла к гостям, а мы не хотим навязываться.
Миссис Раштон внимательно посмотрела в глаза Марджи и вежливо кивнула.
— Я была знакома с вашей матерью, мисс Чалкот. Мы вместе учились в одном закрытом учебном заведении. Мне было жаль, когда она перестала приезжать на сезон в Бат и Лондон. Она была очень живым созданием, и за ней всегда ухаживали все мои знакомые джентльмены. Думаю, ваша сестра похожа на нее.
— Да. Будь они одного возраста, их принимали бы за близнецов.
— А вы, конечно, напоминаете своего дорогого отца. Мне было грустно услышать о безвременной кончине ваших родителей. Я полагала, что о вас позаботится миссис Вэнстроу, — и она вопросительно взглянула на Марджи.
Марджи почувствовала, что у нее вновь горят щеки. Сначала она не знала, что сказать, затем ответила, что считала правдой, почему-то, вопреки обыкновению, решив довериться этой едва знакомой даме.
— Я не знаю почему, но тетя и мама очень сильно поссорились, когда я была еще ребенком. Сейчас миссис Вэнстроу оказала нам гостеприимство из чувства сострадания, и я очень благодарна ей за это.
— Значит, вы гораздо терпеливее меня, дорогая, — сказала миссис Раштон с озабоченным выражением лица. — Но об этом я больше говорить не стану. Иначе я только причиню вам боль, но ничем не сумею помочь. Если вам захочется с кем-то поговорить, надеюсь, вы меня навестите. Я не встречалась с вашей сестрой, и мне очень хотелось бы познакомить вас обеих с моей дочерью. — После этого она попрощалась с Марджи.
Марджи уже собиралась уйти, как вдруг миссис Раштон обернулась и сказала сыну:
— Грегори, проводи же мисс Чалкот к ее экипажу. Твоя помощь мне пока не понадобится. Я уверена, что она будет тебе признательна, если ты ее проводишь.
Затем она скрылась в магазине, но перед этим в ее взгляде явно промелькнуло заговорщическое выражение.
Марджи была просто потрясена, и в третий раз во время разговора она почувствовала, как загораются ее щеки.
— Как любопытно, — заговорил мистер Раштон.
— О чем вы? — быстро отозвалась Марджи, призывая на помощь все свое мужество и присутствие духа, чтобы найти достойный ответ на любое дерзкое замечание, которое он сделает.
— Кажется, мама вами очарована. Она не со всеми так обращается, знаете ли. Вы должны чувствовать себя польщенной.
Марджи пошла к экипажу тети. Кучер опустил для нее лесенку.
— Я глубоко ценю ее внимание. Она очень хорошая женщина, не так ли?
Раштон, взяв Марджи за руку, чтобы помочь ей сесть в нарядное и весьма дорогое ландо миссис Вэнстроу, задержал ее на секунду и ответил:
— Да, это верно. Очень хорошая женщина.
Марджи не могла не поддразнить его.
— В таком случае в детстве вам надо было больше ее слушаться.
— Мегера! — воскликнул он почти весело.
Он выпустил ее руку, захлопнул дверцу и кивнул кучеру, чтобы тот садился на свое место. Положив руки в перчатках на край ландо, Раштон с серьезным видом нахмурился и сказал:
— Я надеялся немного поговорить с вами наедине… о вашей сестре.
Марджи обреченно вздохнула. Она так надеялась, что он не станет ее унижать разговором о прискорбной и преступной попытке Дафны сунуть записку в карман виконта. Но, очевидно, он счел себя обязанным затронуть тему, которую ей никогда и ни с кем не хотелось бы обсуждать. А уж меньше всего с Грегори Раштоном.
— И что же вы хотите сказать мне? — тихо спросила она, таким образом разрешая ему продолжать.
Он кивнул, глубоко вздохнул и сказал:
— Уверен, мне не надо вам объяснять, как меня шокировала неосторожность вашей сестры. Я хотел бы быть уверенным, что вы дали ей понять, как это неприлично — флиртовать с моим подопечным.
Решив, что лучше всего выдержать прежний тон, Марджи преувеличенно весело ответила:
— Нет, разумеется, не дала.
Мистер Раштон казался одновременно удивленным и недовольным.
— Но вы заверили меня, что не желаете, чтобы Сомерсби испытывал привязанность к вашей сестре.
— Именно так.
— И при этом чуть ли не поощряете ее? Мне не совсем понятны мотивы ваших поступков, но думаю, вы напрасно ведете себя столь легкомысленно. Вы младшая, но ваше чувство ответственности и ваши умственные способности дают вам полное право руководить вашей сестрой.
— Видите ли, абсолютно бесполезно обсуждать с Дафной приличие или неприличие ее поступков. — Марджи получала огромное удовольствие. Все оказалось не страшно, а скорее забавно.
— Почему же нет?
Марджи не смогла удержаться от улыбки и, подавая кучеру знак трогаться с места, ответила уже на ходу:
— Она не поняла бы, что означает слово «неприличие».
— О! — удивился Раштон, но экипаж уже ехал прочь. Некоторое время Раштон шел вслед за ним, на его лице было выражение разочарования.
— Не беспокойтесь, — крикнула ему Марджи. — Дафна обещала больше не писать писем.
Он остановился и с упреком покачал головой. Марджи догадалась по движению его губ, что он произносит слово «возмутительно». Затем она имела удовольствие видеть его восхитительную улыбку и не смогла удержаться, чтобы не помахать ему рукой. Он махнул шляпой ей в ответ.
Помоги ей небо, он ей нравился!
Он очень ей нравился!
11
Вскоре после обеда Марджори пожаловалась на головную боль. Миссис Вэнстроу сначала забеспокоилась, поинтересовавшись, не лихорадка ли, не дай бог, у племянницы. Марджи заверила тетю, что совершенно здорова, но нередко страдает от головной боли. Тетя Лидия вновь уселась на диван. Держа в пухлых пальцах конфету и рассеянно листая «Хранилище» Акерманна, она разрешила Марджори удалиться. Впрочем, решив, что следует выразить озабоченность нездоровьем племянницы, она порекомендовала ей купить лавандовую воду в следующий раз, когда та отправится по магазинам на Милсом-стрит.
— Если намочить платок в лавандовой воде и положить его на лоб, это очень помогает при головной боли, — сказала миссис Вэнстроу. — Я предложила бы тебе свою, но мой запас, к несчастью, почти истощился. У меня очень хрупкое здоровье, дорогая, я должна быть всегда уверена, что необходимые лекарства у меня под рукой. Ведь ты знаешь, как только проявишь неразумную щедрость, наверняка случится беда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72