Как предала меня любовь моя жестоко,
Так ты не избежишь губительного рока.
Заклятием навек ты проклят, и отныне
Одно лишь горе ждет тебя в твоей судьбине.
В дыхании любви почуешь запах смерти.
Споткнувшись, упадет любовь на ровной тверди.
И станет, как мое, болеть ее чело.
Коль счастлив и женат – не быть с супругой вместе.
Жена твоя – умрет. А если есть невеста,
Пройдет два дня – и ей откроет смерть объятья,
После того, как вы произнесете клятвы.
Отныне, коль твоя любовь
Над нею – Гнев Богов.
Любимую твою ничто
Одно спасенье е
Ты на роскош
Где силу по
Все вслед
Лишь...
Холодная дрожь пробежала по спине Мередит. Больше всего ей захотелось захлопнуть тетрадь и не видеть зловещих слов. Филипп протянул руку и наискосок провел пальцем по нижним строчкам.
– В этом месте камень сломан, и прочитать последние предложения невозможно.
Взглянув на его большую загорелую руку, лежащую почти на ее колене, Мередит опять вздрогнула.
– А какого размера этот камень? – спросила она, откашлявшись.
Лорд Грейборн развернул руку ладонью кверху и положил ее на журнал:
– Приблизительно такого же, как моя ладонь, и толщиной в два дюйма. А недостающий кусок, я думаю, примерно такой. – Он сжал руку в кулак.
Мередит могла поклясться, что через журнал чувствует не только тяжесть, но и непривычное, странно волнующее тепло этой мужской руки, лежащей у нее на колене. Ей нестерпимо хотелось отодвинуться, сбросить ее, но она заставила себя сидеть неподвижно. Лорд Грейборн, казалось, не понимал, как неприлична подобная фамильярность. И она непременно сказала бы ему об этом, если бы смогла заговорить. К частью, экипаж остановился, и Филипп откинулся назад, а она смогла вздохнуть, осознав, что не делала этого целую вечность.
– Вот и склад, – сказал он.
Слава Богу! Наконец-то можно выйти из экипажа, в котором с каждой секундой становилось все теснее. Она успела прийти в себя еще до того, как они вошли в огромное, тускло освещенное помещение, заполненное рядами стоящих друг на друге деревянных ящиков. Десятками, нет, сотнями рядов очень больших ящиков!
– Боже милостивый! Которые из них ваши?
– Все находящиеся в последней трети здания. Мередит испуганно посмотрела на него:
– Вы шутите?
– Боюсь, что нет.
– А что-нибудь еще осталось в тех странах, из которых вы все это вывезли?
Лорд Грейборн рассмеялся, и его смех эхом отозвался в огромном помещении:
– В этих ящиках находятся не только древности. Во многих из них – ткани, ковры, специи и мебель, приобретенные для нашего с отцом делового предприятия.
– Понятно. – Она смотрела на бесконечные ряды ящиков. – С чего начнем?
– Идите за мной.
Они шли по узкому проходу между рядами, потом несколько раз поворачивали, и Мередит стало казаться, что она потерялась в каком-то огромном лабиринте. Наконец они Достигли двери, за которой, очевидно, находилась контора.
Филипп достал из кармана ключи, открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Она оказалась в маленькой и тесной комнате, где основным предметом мебели был большой буковый стол. Лорд Грейборн подошел к нему, выдвинул ящик и достал две толстые конторские книги.
– Мы будем действовать следующим образом, – сказал он, – открывать ящик, доставать его содержимое, проверять его по списку, а затем укладывать обратно.
– А зачем открывать ящики? Разве не достаточно внимательно прочитать список и найти в нем что-то вроде «кусок каменной таблички с надписью»?
– По нескольким причинам. Во-первых, я уже читал эти списки и не нашел ничего похожего на «кусок каменной таблички с надписью». Во-вторых, очень возможно, что он в эти списки включен, но при этом неправильно описан. Поэтому проверка содержимого необходима. В-третьих, я не один занимался упаковкой и каталогизацией и не могу поклясться, что все обошлось без ошибок. И наконец, возможно, что «половины таблички» нет в списках потому, что она сочтена частью какого-нибудь другого предмета. Например, уцелевшую часть я нашел в алебастровой шкатулке, а значит...
– В списке может значиться только алебастровая шкатулка.
– Совершенно верно. – Он нагнулся и поднял с пола несколько кусков полотна. – Я постелю их на пол, перед тем как открывать ящики. Я считаю, что первый ящик нам надо проверить вместе, чтобы вы посмотрели, как это делается, а потом будем работать каждый над своим. Вы одобряете такой план?
Чем скорее они начнут, тем быстрее найдут камень. И тогда состоится свадьба, ее жизнь опять станет нормальной, и она сможет навсегда забыть о лорде Грейборне.
– Давайте приступим.
Два часа спустя лорд Грейборн отметил в списке и бережно уложил обратно в ящик изящную глиняную вазу, найденную, как ему припомнилось, во время раскопок в Турции, устало выпрямился, посмотрел на мисс Чилтон-Гриздейл, и внезапно у него перехватило дыхание.
Из-за душной жары, стоявшей на складе, она уже давно сняла свой кремовый кружевной жакет и сейчас стояла, нагнувшись над очередным ящиком, и тонкая ткань платья 0дотно облегала женственные округлости ягодиц. Надо сказать, они были прелестны.
С того самого момента, как мисс Чилтон-Гриздейл села напротив него в экипаже, который до этого казался вполне просторным, Филипп чувствовал странное волнение от ее присутствия. Вероятно, все дело было в запахе... в упоительном запахе свежего пирожного, так возбуждавшем его аппетит. Черт, разве женщина имеет право так пахнуть? Так, что грешные мысли против воли приходят в голову.
Она стояла в золотом луче солнечного света, льющегося из окна, и Филиппу показалось, что за спокойным и даже чопорным фасадом он видит скрытую, бьющую через край энергию и страсть.
И еще эти краски... Блестящие завитки волос цвета полночного неба, контрастирующие с фарфоровой кожей, безупречно белой, за исключением легкого персикового румянца на скулах. И сияющие зелено-голубые глаза, так напоминающие бирюзовую воду Эгейского моря, не говоря уже о полных розовых губах...
Все в ней казалось таким живым, ярким, сочным – как красочные мазки на белом холсте. Или как закат в пустыне – пламенеющие оттенки вечернего солнца и бесконечные мягкие песочные дюны.
Она наклонилась еще ниже, и Филипп вдруг удивительно отчетливо представил себе, как подходит к ней сзади, приникает губами к нежнейшей коже у основания шеи, тесно прижимается всем телом к женственным изгибам. Он потряс головой, чтобы прогнать неуместную и соблазнительную картину, и едва успел поймать свалившиеся с носа очки.
Что, черт подери, с ним происходит? Подобные сладострастные видения обычно не посещали его во время работы. Правда, ему никогда не приходилось работать в присутствии женщины. Женщины, чьи юбки шуршат при каждом ее движении и навевают мысли о пышных формах, скрытых под ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88