Его нежность и понимание настолько тронули ее смятенную душу, что она расплакалась и оказалась в его объятиях, а ее округ лившийся живот был единственной преградой между ними. Он позволил ей выплакаться на своем плече, потом вдруг отпрянул от нее и насторожился. Оба увидели, как на лестнице промелькнула чья-то тень.
— Похоже, что кто-то нарочно пытается оставить нас наедине, чтобы способствовать развитию романа, — сдержанно заметил он.
Она кивнула, но ей почему-то стало не по себе. За дверью, ведущей в жилые помещения башни, круглосуточно стояли на часах два телохранителя. Домашняя прислуга спала в другом месте, в главной башне на первом этаже находились кухня и столовая, на втором были расположены гостевые комнаты, а весь третий этаж занимали хозяйские апартаменты. Сейчас в одной из гостевых комнат жила ее недавно овдовевшая троюродная сестра Лилит, муж которой погиб во время одной из вылазок воинов Малькольма на территорию «ничейной земли». Она приехала к Аллоре погостить и помочь чем сможет, когда родится ребенок. Но Лилит уже ушла спать. Личная служанка Аллоры Мери тоже жила на втором этаже, но Аллора и мысли не допускала, что кто-нибудь из них мог тайно подглядывать за ней. Телохранители у входа тревоги не подняли, значит, это был человек, живущий в башне. Наверное, кто-то, не желая мешать им, предпочел тихо скрыться незамеченным.
Возможно, в другое время она бы все-таки выяснила, кто это был, но в эту самую минуту она почувствовала первую схватку.
Странно, но это было не так уж больно. Боль начиналась внизу спины и как будто охватывала ее тело вокруг, словно затягивающийся поясок. Аллора сделала глубокий вдох, подумав, что ей, возможно, показалось. Она отошла от Дэвида и уселась перед огнем.
— Аллора? Что случилось?
— Она улыбнулась:
— Я не уверена, потому что не испытывала этого раньше, но думаю… что началось. Пока все не так уж страшно, — храбро сказала она. Но она еще не знала, что ей предстоит. Схватки участились и больше не напоминали тянущую боль. Ей казалось теперь, что какой-то невидимый злой демон кромсает ее тело ножом.
К тому времени прибежали Мери и Лилит, послали на материк за повивальной бабкой Меган. Той пришлось добираться на лодке, но приехала она быстро. Аллора металась в кровати, ругаясь на чем свет стоит, словно древнескандинавский вояка, и вопреки обыкновению вовсю честила Брета д’Анлу, чем очень порадовала бы своего дядюшку, если бы он это услышал. Когда старая беззубая Меган заставила ее подняться и ходить, Аллора возмутилась, но после того как старуха объяснила, что схватки могут продолжаться несколько часов и ходьба может ускорить роды, Аллора подчинилась и принялась прилежно мерить комнату шагами.
Схватки действительно продолжались несколько часов.
Аллора старалась не кричать и сдерживала слезы. В конце концов схватки превратились в одну непрерывную боль, и Меган, приказав ей лежать спокойно, убрала влажную прядь волос с ее лба и сказала, что ребеночек крупный и здоровый и что роды начнутся с минуты на минуту. Обезумев от нестерпимой боли, Аллора хрипло пробормотала:
— Я уверена, он это сделал нарочно! Такой самонадеянный, такой уверенный в своей правоте, он всегда все делает по-своему! Будь он проклят, и будь проклят дядя Роберт за все, что он сделал со мной!
— Тш-ш, — уговаривала ее Лилит, в руку которой Аллора вцепилась мертвой хваткой.
— А теперь тужься, выталкивай ребеночка! — командовала Меган.
И Аллора послушно тужилась, уже меньше ощущая боль. Потом почувствовала невероятное облегчение, когда крошечное тельце выскользнуло из нее. Она прислушалась, ноне услышала ни звука.
— Ребенок мертв! — в ужасе воскликнула она и, судорожно глотая воздух, села в постели. — О Господи! — Но тут послышался громкий, требовательный крик младенца. — Благодарю тебя, Господи! — прошептала Аллора.
Меган высоко подняла, показывая ей, орущего новорожденного, и из глаз Аллоры хлынули слезы.
— Ребенок жив, но это девочка, миледи. Ну и задачку вы задали им всем — и вашему норманну-мужу, и вашему хитрому дядюшке! — хихикнув, сказала Меган.
В этот момент Аллоре не было никакого дела ни до того, ни до другого. Ей не терпелось взять на руки свою дочь. Но Мери, подчиняясь приказанию Меган, унесла маленький орущий комочек, чтобы вымыть, и, как показалось Аллоре, возилась целую вечность. Получив наконец свою дочь, она застыла в изумлении, словно увидела чудо. Девочка была необыкновенно красивой. У нее было крошечное кукольное личико. Широко распахнутые глаза были синие, на головке черные как смоль волосы.
Меган с довольным видом поглядывала на них обеих.
— Она настоящая красавица, миледи! Таким прекрасным ребенком можно гордиться. Цвет глаз и цвет волос иногда со временем меняется. Но разве это имеет значение? И сейчас видно, что у нее ваши черты лица. Она вырастет настоящей красавицей и еще многим молодцам вскружит голову.
Аллора улыбнулась и откинулась на подушки. Она была измучена, но не могла наглядеться на свою новорожденную дочь, однако Меган напомнила, что надо покормить ребенка. Аллора неумело впервые приложила к груди свое дитя и испытала ни с чем не сравнимое восторженное чувство, когда ее дочь жадно припала к соску. Когда малышка насытилась и закрыла глазки, Лилит подхватила ее на руки и, воркуя над ней, уложила в колыбельку. Аллора улыбнулась и сразу заснула.
Во сне она снова увидела Брета. Он выехал из тумана верхом на Аяксе. Она бросилась бежать, но на руках у нее был ребенок и бежать было трудно. Она остановилась и оглянулась. Он спешился и теперь шел к ней — в сверкающих доспехах и шлеме, украшенном рогами. Он выхватил ребенка из рук Аллоры и, что-то сердито крикнув, взмахнул мечом… Чтобы отсечь Аллоре голову… Она вскрикнула и проснулась, вся дрожа.
— Что с тобой, Аллора? — встревожилась подбежавшая к ней Лилит.
Аллора помотала головой и окинула взглядом комнату, где в углу спала в колыбели ее дочь — в той самой колыбели, в которой некогда спала и она сама.
— Что-то приснилось, — шепотом сказала она. — Не беспокойся, все в порядке.
Лилит ушла, а Аллора дала волю слезам. Сон был страшный, но, несмотря на страх, она тосковала по Брету. Ей не хватало его, особенно сейчас. Она не могла забыть тот вечер, когда лежала в его объятиях, чувствуя себя такой защищенной. Он нежно обнимал ее после бурной вспышки страсти. А результат этой вспышки посапывал сейчас в колыбельке — их чудесный ребенок, поразительно похожий на него.
Она понимала, что плакала тогда, потому что по-настоящему полюбила Брета. Его происхождение не имело никакого значения, она полюбила в нем мужчину. А должна бы ненавидеть, потому что обязана была видеть в нем врага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101