Она стояла неподвижно, прижав руки к бокам, а где-то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Ее никогда не боготворили прежде, никогда не возносили и не поклонялись ей. Никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать себя. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться. Это был единственный способ утолить нестерпимый голод своего тела и своей души.
Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Камми запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала ей на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Рид приник к темному треугольнику тонких вьющихся волос, и ее ноги задрожали. Она почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И ее понесло куда-то далеко-далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.
Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки ее кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя ее эссенцию. Он требовал ее ответа, побуждал ее, умоляя ответить. Пальцы Камми забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.
Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Рид еще сильнее сдавил ее бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Потом его рука двинулась туда, где темнел заветный треугольник. Раздвинув тонкие волнистые волоски и влажные складки нежной кожи, он продолжил свои изощренные ласки.
Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Камми почувствовала, что оседает на пол, но ничего не могла с собой поделать.
Рид поддержал ее и помог опуститься на колени рядом с собой. Он притянул ее ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший синий огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли к ее рту. Она сдалась, она уступила, с упоенным удовлетворением шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между ее зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Не отрываясь от ее сладкого рта, Рид вновь пробрался рукой к жаркому источнику.
Ее тело с радостью приняло это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Ее тело звало его, и он, ощутив призывное биение ее сердца, ответил на этот зов. Камми вдруг почувствовала, что сходит с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все ее тело. Разве можно было удержать это буйствова-ние внутри себя и сохранить рассудок? Этому неистовству чувств нужен был выход, и если Рид не поймет это и не соединится с ней, она взорвется. Нащупав ворот его рубашки, Камми потянула за пуговицу.
Он пришел ей на помощь, одним рывком распахнув рубашку и вытащив ее из джинсов. Камми пыталась расстегнуть ему ремень, но ее пальцы дрожали, и Рид, осторожно отведя в сторону ее руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз «молния».
Рид не стал останавливать ее трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Камми ласкала разбухавший под ее пальцами этот предмет вожделений.
Он приподнял на ладонях ее грудь и, затаив дыхание, стал смотреть, как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски, окруженные яркими ореолами. Его пальцы сами собой потянулись к этим бутонам сладострастия и принялись осторожно массировать их.
— Как ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому.
— Ты тоже.
Ее шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка.
Рид еще крепче сжал ее грудь. Камми сильнее сдавила его плоть.
Внезапно его руки оказались у нее на талии. Распрямив ноги, Рид сначала сел, а потом лег на пол, увлекая Камми за собой. Ее бедра оказались зажаты его коленями, и он подтянул ее повыше, так, чтобы она легла ему на грудь. Какое-то время Камми лежала, прижимаясь к нему и ощущая прикосновение густых золотистых волос, покрывавших его грудь, и прислушиваясь к глухим ударам его сердца.
— Как только ты захочешь, — прошептал Рид, подтягивая ее еще выше.
Камми уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Рид застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал.
Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнил все ее существо, каждую ее клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и ее глаза затуманились слезами.
Рид вздрогнул.
— Боже, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом.
Уперевшись руками в пол, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев.
Камми вскрикнула от наслаждения. Ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.
Камми была совершенно не подготовлена к величию того, что произошло между ними. Раньше ей всегда казалось, что совокупление мужчины и женщины представляет собой что-то унизительное и нечистое. Она даже понятия не имела, каким светлым и прекрасным может быть соединение двух тел.
Они воспарили высоко над землей, поднялись «крещендо» на вершину вечной стихийной мелодии любви. Их души сплелись друг с другом: две половинки единого целого нашли друг друга и, соединившись вместе, слились в удивительной эмоциональной гармонии. Их дыхание сбилось с ритма, а тела лихорадочно дрожали от крайнего напряжения.
Охвативший их исступленный восторг экстаза, ликующая нота которого звучала так мощно, торжественно и тревожно, мгновенно прояснил их сознание, и они, испив до дна эту сладкую чашу, упали на пол, крепко держа друг друга за руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Камми запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала ей на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Рид приник к темному треугольнику тонких вьющихся волос, и ее ноги задрожали. Она почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И ее понесло куда-то далеко-далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.
Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки ее кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя ее эссенцию. Он требовал ее ответа, побуждал ее, умоляя ответить. Пальцы Камми забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.
Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Рид еще сильнее сдавил ее бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Потом его рука двинулась туда, где темнел заветный треугольник. Раздвинув тонкие волнистые волоски и влажные складки нежной кожи, он продолжил свои изощренные ласки.
Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Камми почувствовала, что оседает на пол, но ничего не могла с собой поделать.
Рид поддержал ее и помог опуститься на колени рядом с собой. Он притянул ее ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший синий огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли к ее рту. Она сдалась, она уступила, с упоенным удовлетворением шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между ее зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Не отрываясь от ее сладкого рта, Рид вновь пробрался рукой к жаркому источнику.
Ее тело с радостью приняло это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Ее тело звало его, и он, ощутив призывное биение ее сердца, ответил на этот зов. Камми вдруг почувствовала, что сходит с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все ее тело. Разве можно было удержать это буйствова-ние внутри себя и сохранить рассудок? Этому неистовству чувств нужен был выход, и если Рид не поймет это и не соединится с ней, она взорвется. Нащупав ворот его рубашки, Камми потянула за пуговицу.
Он пришел ей на помощь, одним рывком распахнув рубашку и вытащив ее из джинсов. Камми пыталась расстегнуть ему ремень, но ее пальцы дрожали, и Рид, осторожно отведя в сторону ее руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз «молния».
Рид не стал останавливать ее трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Камми ласкала разбухавший под ее пальцами этот предмет вожделений.
Он приподнял на ладонях ее грудь и, затаив дыхание, стал смотреть, как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски, окруженные яркими ореолами. Его пальцы сами собой потянулись к этим бутонам сладострастия и принялись осторожно массировать их.
— Как ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому.
— Ты тоже.
Ее шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка.
Рид еще крепче сжал ее грудь. Камми сильнее сдавила его плоть.
Внезапно его руки оказались у нее на талии. Распрямив ноги, Рид сначала сел, а потом лег на пол, увлекая Камми за собой. Ее бедра оказались зажаты его коленями, и он подтянул ее повыше, так, чтобы она легла ему на грудь. Какое-то время Камми лежала, прижимаясь к нему и ощущая прикосновение густых золотистых волос, покрывавших его грудь, и прислушиваясь к глухим ударам его сердца.
— Как только ты захочешь, — прошептал Рид, подтягивая ее еще выше.
Камми уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Рид застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал.
Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнил все ее существо, каждую ее клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и ее глаза затуманились слезами.
Рид вздрогнул.
— Боже, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом.
Уперевшись руками в пол, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев.
Камми вскрикнула от наслаждения. Ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.
Камми была совершенно не подготовлена к величию того, что произошло между ними. Раньше ей всегда казалось, что совокупление мужчины и женщины представляет собой что-то унизительное и нечистое. Она даже понятия не имела, каким светлым и прекрасным может быть соединение двух тел.
Они воспарили высоко над землей, поднялись «крещендо» на вершину вечной стихийной мелодии любви. Их души сплелись друг с другом: две половинки единого целого нашли друг друга и, соединившись вместе, слились в удивительной эмоциональной гармонии. Их дыхание сбилось с ритма, а тела лихорадочно дрожали от крайнего напряжения.
Охвативший их исступленный восторг экстаза, ликующая нота которого звучала так мощно, торжественно и тревожно, мгновенно прояснил их сознание, и они, испив до дна эту сладкую чашу, упали на пол, крепко держа друг друга за руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91