– А веришь ли ты в то, – сказал он самым приятным тоном, на который был способен в этот момент, – что я на руках отнесу тебя на судно, если ты не пойдешь по своей воле?
– Конечно, верю, – ответила Элен. – От тебя можно ожидать всего.
Он долго и выразительно чертыхался вполголоса. И когда заговорил снова, то голос его звенел от напряжения.
– Думаю, все дело в проклятом ароматическом масле, которое оказалось таким соблазняющим... Но это не важно. Ты могла бы оставаться в моем доме до тех пор, пока не устроилась бы где-нибудь еще. Мне в общем-то не нужна любовница, которая будет жить со мной по принуждению. Благодарю покорно, но от тебя мне этого не надо.
– В самом деле? Как великодушно! Особенно в нынешних условиях, когда у меня нет никакой возможности «устроиться где-нибудь еще», – сердясь, откликнулась Элен.
– За эти три дня ты не прилагала никаких усилий... Тебе стоило сделать лишь несколько мазков своими духами, и твое счастье было обеспечено...
Складывалось впечатление, что Райан говорил как-то несерьезно, наугад выдергивая факты, чтобы как-то подкрепить свои доводы. «И тем не менее он был недалек от истины, – размышляла Элен. – Трудно было бы отрицать, что благоухание масла казалось изысканным. Только бы Дивота смогла приготовить такое же в Новом Орлеане, если там можно будет найти компоненты для него. Естественно, что от всех ритуальных заклинаний, как и от некоторых трав и масел, которые превращают эти духи в мощный и долго действующий афродизиак можно и отказаться, важно только не утратить полноту букета».
– О, я уверена, что Новый Орлеан как раз и нуждается в новых по составу и качеству духах.
Слова прозвучали насмешливо, но тем не менее Элен ощущала, как внутри нее растет волнение.
– В любом случае они должны быть душистыми и сладкими. Вся парфюмерия Аравии с трудом может охватить что-либо, кроме запахов сливной канализации и дворовых туалетов. Есть, конечно, и запахи лежалой рыбы, и прокисших фруктов со старого французского рынка, забродившей патоки из каких-нибудь складов, ну и с кладбищ, где нищих хоронят в братских могилах под тонким слоем негашеной извести...
– Тебе почти удалось убедить меня в том, что Новый Орлеан – это чудесное место для парфюмера, – сказала она суховато.
– Это единственное место для тебя.
– Может быть, и так, – как бы согласившись с Райаном, спокойно заметила Элен.
Конечно, с ее стороны глупо было выступать против предложения Райана уехать с ним. Новый Орлеан представлялся ей лучшим выбором для нового пристанища с самого начала. Там бы она оказалась среди своих соотечественников. И все же уезжать в такую даль от всего привычного, создавать свой дом среди незнакомых людей было нелегко.
Какая-то часть ее существа категорически отвергала саму идею проживания под одной крышей с чужим мужчиной, даже в течение короткого времени. «Да и в качестве кого я буду в доме Райана? Но мне нужно восстановить возможность самой решать свою судьбу. И может быть, Райан Байяр или даже мои духи помогут мне достичь этой цели?» подумала Элен.
К ним кто-то приближался. Сначала они увидели мягкий свет свечи. Он просвечивал сквозь щели в полу над ними, бросая странные движущиеся изогнутые полосы на камни стен. Шум шагов, который сопровождал световые блики, был легким, почти крадущимся. Потом наступила тишина, как будто тот, кто остановился над ними, вслушивался и оглядывался из предосторожности.
Кресла и стулья у стола стали отодвигаться тоже так, чтобы не производить много шума. Когда поднимали ковер, на них посыпалась пыль. Райан, вставший на ноги, стоял неподвижно, Элен тоже поднялась, джав руки в кулачки.
Звякнуло кольцо на люке, потом послышалось чье-то кряхтение. Скрипнули петли, и тяжелая крышка люка приподнялась. В образовавшейся щели они увидели ноги и женскую юбку. У ног стоял фонарь с оловянной сеткой. Колеблющиеся лучики света от фонаря проникали в отверстия, создавая в темноте причудливые фигуры. Люк поднимался выше и наконец откинулся совсем.
Перед ними была Дивота.
Элен с облегчением вздохнула. Горничная с улыбкой подала ей знак ободрения и сочувствия, но не стала тратить время на приветствия и объяснения.
– Выбирайтесь, и быстро! – сказала она хриплым тихим голосом. – Судно подходит.
Повторного приглашения затворникам не потребовалось.
Райан, резво подскочив, уцепился руками за края люка и подтянулся. Через секунду он уже был наверху. Обернувшись, он опустился на одно колено и подал руку Элен. Она быстро надела свои туфли и поймала его руку. Сильные пальцы Райана обхватили ее руку железным замком. Она оттолкнулась, и он потянул ее наверх, пока ее талия не оказалась на уровне пола. Райан помог Элен встать на ноги и уж потом нагнулся, чтобы закрыть крышку люка.
Столкнув на место ковер, они вместе с Дивотой расставили кресла и стулья вокруг стола. Дивота, не мешкая, круто повернулась, подхватила фонарь и шепнула:
– Сюда...
– А где Фавье? – тихо спросил Райан.
– Прячется, – с отвращением в голосе ответила женщина. – Я сама подала сигнал на судно, размахивая фонарем.
– Мы твои должники. Но свет нам больше не понадобится. Погаси фонарь.
Дивота, погасив фонарь, поставила его посреди столовой и повела Элен и Райана за собой.
Крадучись, в полном молчании, как призраки, они направились через комнаты к задним дверям, потом на окружавшую дом галерею. Не прошло и минуты, как они оказались на лужайке. От нее тропинка вела на край мыса.
Пропитанный влагой воздух казался мягким, нежно ласкающим кожу и таким свежим от дыхания ночного океана, словно эликсир – напиток вечной молодости. Бледная луна с высоты небес освещала им путь. Она казалась такой же, как и в тот вечер, когда они с Диво-той бежали из горящего дома, хотя теперь ее свет казался ласкающим. Где-то рядом в темноте зашелестели листья пальмы и ветки кустов жестколистой эфедры.
Они уже почти пересекли лужайку, догоняя бежавшие перед ними собственные тени, когда Элен вдруг почудилось, что они слишком заметны. Ей стало не по себе, и она не удержалась и в страхе шепотом позвала:
– Райан?
– Я понимаю, – ответил он. – Продолжай двигаться, но не беги.
Они ускорили шаг, старались делать его шире – один, другой, третий...
Неожиданно позади раздались гневные визги. Беглецам показалось, что крик сотни глоток переходит в густой, волнообразный рев.
– Теперь беги!
Элен, подхватив свои юбки, понеслась так быстро, как могла. Оборачиваться не было никакой необходимости, она и так знала, что увидит мужчин, мачете, ружья...
Глаза застилали слезы, в груди кололо от бега и резкого дыхания. Бешеный стук ее сердца напоминал быстрый барабанный ритм. Камни и раковины, разбросанные в траве, ранили ей ноги сквозь тонкий сатин порванных свадебных туфелек, но она, казалось, не чувствовала этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96