Все, что он мог сделать, когда прекратился обстрел, это подать Марси полотенце. В эти мгновения разум и тело были в согласии, не борясь между собой – они оба жалели ее. Если бы тогда он осмелился сказать ей хотя бы слово или она сама потянулась бы к нему, дала понять, что желает его, он, без сомнения, отнес бы ее на докторскую кровать.
Трэйнор рассеянно смотрел на противоположный берег реки, туда, где раскинулась Луизиана. Он признателен Марси за то, что своим гневом она остудила его пыл. Он все еще не мог справиться с чувствами, но понимал, что это к лучшему, что между ними ничего не произошло. Они ведь враги. Но даже если бы и не были врагами – какая разница? Она красива и судя по тому, что он видел в госпитале, может быть нежной, но в то же время это самая упрямая, прямолинейная и дерзкая женщина на свете. Не для него.
Он откусил кончик сигары и сплюнул. Черт подери, он вообще не нуждается в женщине. Трэйнор достал из кармана спичку, чиркнул о каблук башмака и прикурил.
Потянулась тоненькая струйка дыма. Трэйнор погасил спичку, бросил ее на землю и покачал головой. Вкус табака, пропитанного бренди, наполнил рот и нос, и легкие. Несколько секунд он наслаждался, уносясь в иные миры, куда более светлые. Табачный дым, возможно, сделает его прекрасной целью для снайпера, но сейчас это его не волновало. Он вспоминал о тех экзотических странах, где довелось побывать до войны, о людях, которых он встречал, делах, которые успел и не успел завершить, и почувствовал, что постепенно успокаивается.
Марси прижалась к стене и прикрылась полотенцем. Девушку колотила дрожь, ноги стали ватными и не хотели держать ее. Она не понимала, какова причина этого – страх перед пушечным обстрелом или то страстное желание, которое пробудила в ней близость Трэйнора и его прикосновение. Она все еще видела его перед собой, ненавидя и мечтая, чтобы он вернулся. Проклиная даже землю, по которой он ступает, и желая вновь оказаться в его объятиях. Жизнь не подготовила ее к подобным чувствам, и она понятия не имела, как теперь себя вести.
– Что же случилось с тобой, Марселина Колдрэйн? – вслух спросила она себя, раздраженная своей нерешительностью. – Этот человек – полнейший негодяй. И к тому же конфедерат!
Но вспомнив, где находится, прикрыла рот рукой. Зачем ухудшать свое положение, говоря о ненависти к мятежникам? Да и не всех она ненавидит. Лишь Трэйнора Брэгета. За то, что он вызывает у нее такие странные чувства. Лишает обычной уверенности в себе, привычной четкости мысли.
Отойдя от стены, девушка взглянула на выход из пещер, и убедилась, что никто – а особенно Трэйнор – не подглядывает за ней. И начала одеваться. Почему она все время думает о нем? Это ужасно!
Через несколько минут Марси уже стояла у большего зеркала в углу комнаты и расправляла юбку зеленого шелкового платья. Клара Самюэлс дала ей на выбор несколько нарядов из тех, что остались после смерти ее племянницы. Девушке сразу приглянулось это платье. А потом миссис Самюэлс достала еще несколько дневных платьев и настояла на том, чтобы Марси взяла их себе. Они все равно сгниют в этом сундуке, настаивала она, и неразумно отказываться. Ей же нужно что-то, кроме бального платья и той грязной и рваной тряпки, в которой она здесь появилась.
Марси покружилась перед зеркалом, расправляя широкую юбку вокруг кринолина и придирчиво рассматривая свое отражение.
– Ты выглядишь потрясающе, – заметила, подходя, Клара. – А вот с этим станешь еще красивее.
Она протянула девушке пару клипсов с изумрудами и жемчугом.
– Гарольд, душечка, подарил их мне к десятилетию нашей свадьбы.
Она улыбнулась собственным воспоминаниям:
– Это было почти двадцать лет назад!
Глаза ее наполнились слезами:
– Ах, тогда все было так хорошо!
Марси взглянула на изысканное украшение и покачала годовой.
– Они прекрасны, но, миссис Самюэлс, я не могу надеть их. Вдруг что-нибудь случится?
– Ах, милочка, они тебе пойдут гораздо больше, чем мне!
Она повернула Марси к зеркалу и надела ей клипсы. Потом отступила на шаг.
– Ну вот, – проговорила она, глядя через плечо девушки на ее отражение в зеркале. – Ты необычайно хороша.
Платье в самом деле очень красивое и сидит хорошо. Бледно-зеленый шелк выглядит элегантно, глубокий вырез отделан богатыми валенсийскими кружевами, как и широкие длинные рукава. Девушка провела рукой по юбке. Пышная на бедрах, она была плотно схвачена широким поясом из темного бархата, завязанным на спине большим бантом.
Волосы не очень нравились Марси. Обычно, собираясь в гости, она закручивала их на папильотки, а потом зачесывала их наверх, позволяя нескольким локонам спускаться через плечо. Но у Клары не было папильоток. Она собирала волосы в пучок на затылке, никогда не завивая их.
Марси распустила волосы, зачесав их назад и закрепив за ушами маленькими украшенными перламутром гребешками, которые нашлись у Клары.
– Как славно было бы сделать с тебя дагерротип вот в таком виде, – мечтательно произнесла Клара. – Ты такая хорошенькая. И твой молодой человек смог бы взять его с собой, когда покинет нас сегодня вечером, и хранил бы у сердца.
– Мой молодой человек? – удивленно переспросила Марси.
Клара суетилась вокруг, поправляя оборки и кружева.
Марси в зеркале взглянула на Клару. Она старательно расправляла платье на своей подопечной.
– Миссис Самюэлс…
– Еще минутку, дорогая. Никак не могу уложить эту складку.
Марси не сомневалась, кого Клара имела в виду под «молодым человеком», но что значит «когда он уедет сегодня вечером»? В груди у девушки застрял ледяной комок. Когда он покинет нас… Так, значит, Трэйнор уедет? Марси с трудом перевела дух. Как же он может? Она повернулась и схватила старшую подругу за руку, внезапно чего-то испугавшись:
– Что вы имеете в виду, миссис Самюэлс?
– Ах, милочка, прости. Ты не знала? Так ведь?
Она расстроенно всплеснула руками.
– Видит Бог, он, наверное, не хотел портить тебе вечер и ничего не сказал, а я проболталась.
– Прошу вас, миссис Самюэлс… О чем вы говорите?
– Ах Боже! Ну раз уж я выпустила кота из мешка, назад его не засунешь. Твой друг сказал моему Гарольду, а тот, разумеется, мне, что со своими товарищами он покидает Виксбург сегодня ночью. Они отправляются на помощь брату мистера Брэгета в Бриджпорт – там янки держат его в плену.
Она неопределенно помахала рукой:
– Я не понимаю, как они смогут выйти отсюда. Войска Шермана с одной стороны, Грант на реке… просто невозможно.
Она продолжала суетиться вокруг Марси, беспрерывно что-то поправляя.
– Но, наверное, Гарольд был прав. Он сказал: «Раз мистер Брэгет и его люди вошли сюда, значит, смогут отсюда и выбраться».
Так, значит Трэйнор уходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58