– Я боюсь за тебя! Ты мне напоминаешь меня самого, когда мне было тринадцать лет и я предстал перед Роджером Кливским и стал перечислять все его грехи! Конечно, я был прав, но как мне пришлось страдать после этого!
Она заглянула ему в глаза.
– Но ты был прав!
– Не забывай, чем обернулась для меня эта правда!
– Я ничего не забыла! Ты спас меня, мой паладин!
– Имоджин, я никакой не паладин!
– Для меня ты именно такой. Ты пытался спасти меня от моей глупости с того самого момента, когда я ударила тебя, разве я не права?
– Значит, ты меня раскусила, да? Имоджин не сводила с него взгляда. Тайрон раздраженно сказал ей:
– Как только я пришел в себя, то сразу понял, что у нас возникли проблемы. Теперь мне кажется, что было бы лучше, если бы Ренальд не возил тебя в Клив. Это был бы более умный маневр, но твоей шкуре тогда пришлось бы нелегко!
Он почти сладострастно посмотрел на плетку, а потом на жену.
– Но мне тоже тогда казалось, что тебе лучше оставаться в Кливе, пока я не решу все для себя. Я надеялся, что, когда будет взят замок Ворбрика и Генрих поймет, какое там творилось зло, он хоть немного смягчит свой гнев. Но все оказалось не так. Он решил, что в нашей стране будет торжествовать только справедливость.
– Признаюсь, что меня не волновало то, что был убит Ворбрик. Я очень боялась, что ты меня бросишь за то, что я ударила тебя.
Лицо Тайрона сразу стало серьезным.
– Я никогда не оставлю тебя, Имоджин. Он произнес это весьма строго, но она была рада услышать такие слова.
– Спасибо за то, что ты постарался расхлебать заваренную мною кашу.
– Я не мог поступить иначе. Ведь ты моя жена.
Он продолжал говорить с ней довольно сухо.
Имоджин была готова расплакаться. Неужели это все, что он испытывал к пей? Просто обычная заботливость?! Неужели навсегда угасли те чувства, которые так сблизили их в пещере? Те напряженные часы страха и опасности стали самыми прекрасными мгновениями всей ее жизни! Она посмотрела на плеть. Рели это поможет ей вернуть расположение Тайрона, то она сама подаст ему ее, стоя на коленях.
– Но ведь ты спаслась от серьезных обвинений с помощью ума и сметливости! – Фицроджер вдруг застонал. – Господи, у меня сердце ушло в пятки, когда ты обернула слова Генриха против него самого.
– Это было опасно? Мне так не показалось. Но я больше ничего не смогла придумать. Я так боялась.
– Имоджин, неужели ты не поняла, что я никогда не допущу, чтобы ты страдала по-настоящему?
Ей показалось, что Тайрон был обижен.
– Конечно, я это знала, но боялась именно этого, – уверяла она мужа. Фицроджер возмутился:
– Святой Боже, Рыжик! Ты что, ничего не понимаешь? Ты не должна меня опекать! Это я должен заботиться о тебе!
У Имоджин потеплело на сердце, когда он произнес ее любимое прозвище – Рыжик!
– Фицроджер, я ничего не могу поделать. Я тебя люблю!
Он внезапно замолчал, как будто она опять стукнула его по голове камнем.
– Скажи-ка мне кое-что, – мягко попросила его Имоджин.
Он посмотрел на нее, но по его взгляду было невозможно вообще что-либо определить.
– Ты бы предпочел, чтобы я позволила тебе сражаться с Ворбриком?
– Пойми меня, Имоджин, если бы ты была рядом, когда я пришел в себя, тебе бы здорово от меня досталось.
– Ты хочешь сказать, что, когда у тебя бывают приступы ярости, мне лучше держаться от тебя подальше?!
Тай возмущенно покачал головой.
– Неужели тебе непонятно, что большинство мужчин желали бы, чтобы я сильно поколотил тебя?
– Да, но я вижу, что ты не хочешь ответить на мой вопрос.
Тайрон снова покачал головой.
– Нет, в тот момент ты хорошо сделала, что не позволила мне сражаться с Ворбриком.
Имоджин не успела ничего сказать, и Тайрон добавил:
– Но не вздумай повторить такую же глупость еще раз.
– Тогда я ничего не понимаю, – смутилась Имоджин.
– Возможно. Но с этого дня ты станешь прилично вести себя в соответствии со своим положением и полом.
Имоджин вздохнула так тяжело, что можно было понять все ее тайные мысли.
– Тогда тебе лучше отправить меня в монастырь. Я окончательно поняла, что больше не могу быть послушной и слабой женщиной. Кажется, во мне что-то сломалось и починить это больше нельзя.
Тайрон резко засмеялся. Жена посмотрела на него, и он сказал:
– Я пытаюсь припомнить момент, когда ты была послушной и слабой женщиной, Имоджин.
– – Я была такой до того, как все это началось, – серьезно заявила она ему. – До того как я узнала тебя.
Имоджин показалось странным, что было такое время, когда она не знала его.
– Ты была такой? Тогда, значит, твой отец умел лучше справляться с тобой, чем это могу делать я.
Тайрон снова прошелся по комнате.
– Ты мне скажи, – наконец произнес он, – неужели ты не можешь хотя бы делать вид, что ты именно такая?.. Ну конечно, исключая ситуации, угрожающие жизни, когда ты почувствуешь, что тебе нужно действовать, чтобы спасти себя и меня.
Имоджин стало неприятно, когда она почувствовала раздражение в его голосе, но она утвердительно кивнула.
– Да, я обещаю это тебе.
– Хотя бы на людях, – добавил Тайрон.
– Конечно, – смущенно согласилась она.
Фицроджер улыбнулся, это была настоящая теплая улыбка.
– Мне нравится, когда мы вместе, моя чересчур правдивая амазонка.
Имоджин почувствовала, как у нее на глазах от счастья выступили слезы. Она не стала их скрывать. Имоджин робко протянула ему руку. Тайрон подошел к ней и поднес ее к губам. Он снял с ее головы шарф, и Имоджин сразу же вспомнила о своей внешности.
– Прости меня, – сказала она и отвернулась.
Тайрон притянул к себе ее голову.
– Господи, Имоджин! Почему меня должны волновать твои волосы?
Он обнял жену, и его губы коснулись ее уст. Она ожидала, что поцелуй будет полон страсти, но Тайрон прикоснулся к ней губами удивительно нежно.
– Меня волнует только то, что я не смог защитить тебя от всего этого.
Он нежно коснулся губами сначала одного ее глаза, потом другого.
– Рыжик, если я твой паладин, значит, я потерпел фиаско.
– Нет, это не так.
Имоджин стала таять от его нежных прикосновений.
– Но как же сильно я тебя люблю… Тай отнес ее на кровать.
– Боюсь, что это правда.
Имоджин посмотрела на него и увидела, что наконец он сбросил свою маску. Тайрон снова раскрылся перед нею, и она стала блаженно улыбаться, а муж играл прядями ее волос.
– Рыжик, я не могу себе представить большего проявления любви, чем удар камнем по макушке! Ты ведь знала, что ждет тебя, не так ли?
– Да, я примерно представляла себе последствия…
Тайрон принялся развязывать ей пояс, но она остановила его, потому что не была уверена, что муж до конца понял ее.
– Фицроджер, я знала, чем мне это грозит, но если будет необходимо, я повторю все снова! Тайрон захохотал.
– Нет, Рыжик, ни за что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88