Сейчас они были совсем рядом с Каррисфордом, и конечно, их уже должны искать люди Фицроджера. Я бы отдала все сокровища добровольно, чтобы только спасти Фицроджера. Так думала Имоджин, наблюдая за поединком. Но смогу ли я отдать свое тело Ворбрику и продолжать жить после этого?
Граф был в полном отчаянии и задыхался. У него отказывали и руки и ноги, но он все же надеялся, что какое-то неосюрожное движение Фицроджера позволит ему вырваться из лап смерти. Но Имоджин понимала, что такой момент никогда не наступит.
Фицроджер широким размашистым ударом наполовину рассек шею Ланкастеру, и тот, как тряпичная кукла, повалился на землю.
Казалось, что Фицроджеру легко досталась победа, но Имоджин видела, что движения его руки скованны и причиняют страшные муки и что он побледнел от слабости. Видимо, его раны снова стали кровоточить.
– Ну этот был неповоротливым хряком, – сказал Ворбрик. – Я слышал, что ты незаменим в бою, и эти слухи полностью оправдались. Хотел бы и я схватиться с тобой.
– Прошу вас, – зло ответил Фицроджер. Имоджин увидела в глазах Ворбрика большой соблазн, но он не принял вызов.
– Сначала сокровища. Ты нужен живым, чтобы маленькая наследница привела меня туда. Отдай меч. Ублюдок!
Фицроджер не изменил позы. Тогда Ворбрик сказал:
– Я все равно не стану сейчас с тобой сражаться. Мои люди разоружат тебя. Если ты станешь сопротивляться, они тебя покалечат. А если я решу сражаться, у тебя останется меньше шансов, чтобы сохранить добродетель жены.
Фицроджер швырнул на землю меч.
– Хорошо, – сказал Ворбрик. – Мы поймали одного из ваших людей, который знает потайные ходы. Теперь он нам не нужен. И еще у нас есть люди Ланкастера…
Имоджин увидела, что шесть человек побледнели как мел.
– Убейте их, – скомандовал Ворбрик. Когда началась расправа, она закрыла лицо, а Фицроджер тесно прижал ее к себе. Но она все слышала – крики, мольбы о пощаде и грубый смех. Все было так, как будто она опять очутилась в сыром потайном ходу в стенах замка Каррисфорд и опять слышала, как громили родной дом. Ей хотелось где-то спрятаться или скорее умереть. Наконец она услышала, как Ворбрик спокойно сказал:
– Теперь нам нужно дождаться темноты. Фалк, ты сказал, что здесь поблизости есть пещеры?
– Да, милорд, примерно в часе езды отсюда.
– Мы отправляемся туда.
Несмотря на ее сопротивление, Фицроджер твердо развернул Имоджин, и она знала, что пришло время снова посмотреть Ворбрику в глаза. Тот подошел и осмотрел ее с головы до ног.
– Леди Имоджин, вы все еще не привыкли к виду смерти? Вам следует привыкнуть, особенно если являетесь ее причиной. Красивая женщина никогда не приносит ничего хорошего, кроме неприятностей. Ваш муж уже осознал это. Девушка, ты должна мне улыбнуться! Я спас тебя от лишнего претендента на твою руку! – Ворбрик продолжал ухмыляться. – Мне нравится, когда женщины трусят, а ведь мы еще и не начинали.
Он перевел взгляд поверх ее головы на Фицроджера и сказал:
– А как насчет вас, милорд Ублюдок? Без Генриха – младшего и безземельного сына короля – вы ничто, а он, поверьте мне, вскоре будет свергнут. Роберт Нормандский станет здесь королем, и он обещал моему брату власть на Западе. Англия станет нашей охотничьей площадкой, и никто не посмеет сказать нам «нет»! Но война дорого стоит, и нужны деньги.
Он захохотал, покачиваясь на каблуках, и продолжил:
– Ублюдок, я собираюсь отобрать у тебя оба сокровища, а потом стану наблюдать, как ты будешь корчиться от боли. Может, убьешь ее раньше? Ты можешь это, не так ли? Когда собираешься сделать это? Ты прикончишь ее слишком рано. А вдруг после этого придет помощь? Вот будет жалко, если тебе придется целовать ее труп! Или ты станешь слишком долго ждать и наконец услышишь мольбы, обращенные к тебе, чтобы ты скорее лишил ее жизни?
У него хватит духа меня убить? – подумала Имоджин. Хотела бы я, чтобы он сделал это?
Ворбрик протянул руку и, схватив Имоджин за тунику, притянул ее к себе. Девушка закричала, когда Ворбрик обхватил ее.
– Лиг, посади ее впереди себя на лошадь и держи кинжал возле личика. Если Ублюдок сделает что-то не так, полосни ей кинжалом по лицу. Не смей ее убивать, или я зажарю тебя живым!
Через некоторое время Имоджин оказалась в руках другого человека. Она понимала, что он готов выполнить любое приказание Ворбрика.
* * *
Они поехали в сторону пещер. Дорога была другой, и Имоджин старалась ее запомнить, как будто это имело какое-то значение.
Охранник Лиг крепко держал ее, и его кинжал блестел у ее глаз, но она была рада, что он больше ничем не докучал ей.
Бандиты, прежде чем стали подниматься по склону к пещерам, напоили лошадей из ручья.
Если бы только нас поместили в пещеру, соединяющуюся с другими ходами, я бы смогла вывести Фицроджера на свободу, думала Имоджин. Она хорошо знала эти подземелья.
Ворбрик все осмотрел и выбрал ту же самую пещеру, где они незадолго до этого скрывались.
– Эта пещера не связана с остальными, – сказал он и усмехнулся. – Цените мою доброту. Я оставлю вас наедине на несколько часов, и вы можете воспользоваться этим. Или ты. Ублюдок, от страха лишился своего мужского достоинства? Мне на это наплевать, и меня не волнует, что кто-то пользовался женщиной до меня, к тому же если ее уже лишили невинности.
Ворбрик погасил факел, и они опять оказались в полумраке.
– У входа дежурят четыре охранника, заметил он уходя. – Каждый из них знает, что ад ничто по сравнению с моим гневом, особенно если они позволят вам удрать. Я приду за вами, как только начнет смеркаться. А пока я желаю вам хорошо поразвлечься! – ухмыльнулся Ворбрик.
Когда они остались наедине, Имоджин упала в объятия Фицроджера, и он прижал ее к себе.
– Прости, я подвел тебя.
– – Один против тридцати. Что ты смог бы сделать?
– Сотворить чудо! – ответил Фицроджер.
– Ну, если только ты способен это сделать, – Имоджин пыталась говорить шутливо.
Тайрон нежно и задумчиво прикоснулся к ее лицу.
– Я подумал об одном изменении и превращении. Правда, оно не совсем волшебное. – тихо сказал он.
– Какое превращение? – спросила она, но уже знала ответ.
– Превращение девственницы в жену.
– Здесь? – удивилась Имоджин. Глаза ее привыкли к полумраку. Она посмотрела на каменные стены и землю под ногами. И еще она разглядела силуэт одного охранника, загораживающего вход.
– Не идеальные условия, я с тобой согласен, но… Имоджин, я не уверен, что смогу тебя убить. Я надеюсь, что ты выживешь. Я же, конечно, погибну, защищая тебя…
– Я не хочу, чтобы ты умирал. Смогу ли я после этого жить?
– А я? – сказал Фицроджер и прижал к себе жену. – Имоджин, ведь я хочу, чтобы ты жила. Ворбрик прав… В данном случае я трус. И если бы я собирался тебя убить, л о следовало бы сделать немедленно, но у меня не хватит духа на такое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Граф был в полном отчаянии и задыхался. У него отказывали и руки и ноги, но он все же надеялся, что какое-то неосюрожное движение Фицроджера позволит ему вырваться из лап смерти. Но Имоджин понимала, что такой момент никогда не наступит.
Фицроджер широким размашистым ударом наполовину рассек шею Ланкастеру, и тот, как тряпичная кукла, повалился на землю.
Казалось, что Фицроджеру легко досталась победа, но Имоджин видела, что движения его руки скованны и причиняют страшные муки и что он побледнел от слабости. Видимо, его раны снова стали кровоточить.
– Ну этот был неповоротливым хряком, – сказал Ворбрик. – Я слышал, что ты незаменим в бою, и эти слухи полностью оправдались. Хотел бы и я схватиться с тобой.
– Прошу вас, – зло ответил Фицроджер. Имоджин увидела в глазах Ворбрика большой соблазн, но он не принял вызов.
– Сначала сокровища. Ты нужен живым, чтобы маленькая наследница привела меня туда. Отдай меч. Ублюдок!
Фицроджер не изменил позы. Тогда Ворбрик сказал:
– Я все равно не стану сейчас с тобой сражаться. Мои люди разоружат тебя. Если ты станешь сопротивляться, они тебя покалечат. А если я решу сражаться, у тебя останется меньше шансов, чтобы сохранить добродетель жены.
Фицроджер швырнул на землю меч.
– Хорошо, – сказал Ворбрик. – Мы поймали одного из ваших людей, который знает потайные ходы. Теперь он нам не нужен. И еще у нас есть люди Ланкастера…
Имоджин увидела, что шесть человек побледнели как мел.
– Убейте их, – скомандовал Ворбрик. Когда началась расправа, она закрыла лицо, а Фицроджер тесно прижал ее к себе. Но она все слышала – крики, мольбы о пощаде и грубый смех. Все было так, как будто она опять очутилась в сыром потайном ходу в стенах замка Каррисфорд и опять слышала, как громили родной дом. Ей хотелось где-то спрятаться или скорее умереть. Наконец она услышала, как Ворбрик спокойно сказал:
– Теперь нам нужно дождаться темноты. Фалк, ты сказал, что здесь поблизости есть пещеры?
– Да, милорд, примерно в часе езды отсюда.
– Мы отправляемся туда.
Несмотря на ее сопротивление, Фицроджер твердо развернул Имоджин, и она знала, что пришло время снова посмотреть Ворбрику в глаза. Тот подошел и осмотрел ее с головы до ног.
– Леди Имоджин, вы все еще не привыкли к виду смерти? Вам следует привыкнуть, особенно если являетесь ее причиной. Красивая женщина никогда не приносит ничего хорошего, кроме неприятностей. Ваш муж уже осознал это. Девушка, ты должна мне улыбнуться! Я спас тебя от лишнего претендента на твою руку! – Ворбрик продолжал ухмыляться. – Мне нравится, когда женщины трусят, а ведь мы еще и не начинали.
Он перевел взгляд поверх ее головы на Фицроджера и сказал:
– А как насчет вас, милорд Ублюдок? Без Генриха – младшего и безземельного сына короля – вы ничто, а он, поверьте мне, вскоре будет свергнут. Роберт Нормандский станет здесь королем, и он обещал моему брату власть на Западе. Англия станет нашей охотничьей площадкой, и никто не посмеет сказать нам «нет»! Но война дорого стоит, и нужны деньги.
Он захохотал, покачиваясь на каблуках, и продолжил:
– Ублюдок, я собираюсь отобрать у тебя оба сокровища, а потом стану наблюдать, как ты будешь корчиться от боли. Может, убьешь ее раньше? Ты можешь это, не так ли? Когда собираешься сделать это? Ты прикончишь ее слишком рано. А вдруг после этого придет помощь? Вот будет жалко, если тебе придется целовать ее труп! Или ты станешь слишком долго ждать и наконец услышишь мольбы, обращенные к тебе, чтобы ты скорее лишил ее жизни?
У него хватит духа меня убить? – подумала Имоджин. Хотела бы я, чтобы он сделал это?
Ворбрик протянул руку и, схватив Имоджин за тунику, притянул ее к себе. Девушка закричала, когда Ворбрик обхватил ее.
– Лиг, посади ее впереди себя на лошадь и держи кинжал возле личика. Если Ублюдок сделает что-то не так, полосни ей кинжалом по лицу. Не смей ее убивать, или я зажарю тебя живым!
Через некоторое время Имоджин оказалась в руках другого человека. Она понимала, что он готов выполнить любое приказание Ворбрика.
* * *
Они поехали в сторону пещер. Дорога была другой, и Имоджин старалась ее запомнить, как будто это имело какое-то значение.
Охранник Лиг крепко держал ее, и его кинжал блестел у ее глаз, но она была рада, что он больше ничем не докучал ей.
Бандиты, прежде чем стали подниматься по склону к пещерам, напоили лошадей из ручья.
Если бы только нас поместили в пещеру, соединяющуюся с другими ходами, я бы смогла вывести Фицроджера на свободу, думала Имоджин. Она хорошо знала эти подземелья.
Ворбрик все осмотрел и выбрал ту же самую пещеру, где они незадолго до этого скрывались.
– Эта пещера не связана с остальными, – сказал он и усмехнулся. – Цените мою доброту. Я оставлю вас наедине на несколько часов, и вы можете воспользоваться этим. Или ты. Ублюдок, от страха лишился своего мужского достоинства? Мне на это наплевать, и меня не волнует, что кто-то пользовался женщиной до меня, к тому же если ее уже лишили невинности.
Ворбрик погасил факел, и они опять оказались в полумраке.
– У входа дежурят четыре охранника, заметил он уходя. – Каждый из них знает, что ад ничто по сравнению с моим гневом, особенно если они позволят вам удрать. Я приду за вами, как только начнет смеркаться. А пока я желаю вам хорошо поразвлечься! – ухмыльнулся Ворбрик.
Когда они остались наедине, Имоджин упала в объятия Фицроджера, и он прижал ее к себе.
– Прости, я подвел тебя.
– – Один против тридцати. Что ты смог бы сделать?
– Сотворить чудо! – ответил Фицроджер.
– Ну, если только ты способен это сделать, – Имоджин пыталась говорить шутливо.
Тайрон нежно и задумчиво прикоснулся к ее лицу.
– Я подумал об одном изменении и превращении. Правда, оно не совсем волшебное. – тихо сказал он.
– Какое превращение? – спросила она, но уже знала ответ.
– Превращение девственницы в жену.
– Здесь? – удивилась Имоджин. Глаза ее привыкли к полумраку. Она посмотрела на каменные стены и землю под ногами. И еще она разглядела силуэт одного охранника, загораживающего вход.
– Не идеальные условия, я с тобой согласен, но… Имоджин, я не уверен, что смогу тебя убить. Я надеюсь, что ты выживешь. Я же, конечно, погибну, защищая тебя…
– Я не хочу, чтобы ты умирал. Смогу ли я после этого жить?
– А я? – сказал Фицроджер и прижал к себе жену. – Имоджин, ведь я хочу, чтобы ты жила. Ворбрик прав… В данном случае я трус. И если бы я собирался тебя убить, л о следовало бы сделать немедленно, но у меня не хватит духа на такое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88