Однако граф де Бокур не пошевелился и не сказал ни слова. Выглядел он ужасно – был с ног до головы покрыт пылью и грязью, а на лице у него виднелись кровоточащие царапины. Можно было подумать, что Меррик по дороге в Камроуз схватился чуть ли не со всей армией Уэльса.
– Тебя ранили? Скажи, что случилось?
Клио подошла к его стулу и теперь стояла рядом с мужем, глядя на него сверху вниз. Меррик, однако, даже не поднял на нее глаз и продолжал смотреть прямо перед собой, сосредоточив внимание на какой-то точке в пространстве.
– Валлийцы напали на нас в Тафф-Вэлли.
Меррик разжал кулаки, положил руки на подлокотники и наконец удостоил ее взгляда – одного-единственного, ледяного, как арктический полюс.
Клио положила руку ему на плечо.
– Что же все-таки произошло?
Молчание Меррика было более зловещим, чем любой окрик, и Клио кожей чувствовала, как в комнате нагнетается напряжение. Это настолько на нее подействовало, что она ощутила слабость в коленях и холодный озноб. Чтобы согреться хоть чуточку, она обхватила себя руками, поскольку поняла, что от Меррика объятий ей не дождаться.
– Что ты положила в свой последний эль? – спросил Меррик, продолжая сидеть недвижно, как статуя.
Клио свела к переносице брови, пытаясь вспомнить.
– Ячменный солод, дрожжи, ну и, конечно, разные травы и специи. Ничего такого, что могло бы причинить кому-нибудь вред.
– Значит, ничего такого? – Меррик засмеялся каким-то деревянным, неживым смехом. Внезапно он поднялся на ноги и теперь возвышался над ней, подобно башне, отчего Клио вдруг сразу показалась себе маленькой и невзрачной. – Так вот, хочу поставить тебя в известность, что из-за этого твоего эля все население замка погрузилось в непробудный сон. Когда я подъехал к замку, не нашлось ни одной живой души, чтобы отпереть мне ворота! В Камроузе не горели огни, и он был совершенно беззащитен. Его можно было взять голыми руками!
Меррику в этот момент очень хотелось что-нибудь сломать, сокрушить, и это ясно отпечаталось у него на лице. Клио невольно отступила на шаг и потупилась.
– Ты на меня сердишься?
– Сержусь?! Да я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не схватить тебя и не потрясти хорошенько, как какую-нибудь грушу или яблоню! – Меррик бросил на нее злобный взгляд. – Ты представляешь себе, что могло произойти? Я поначалу даже решил, что валлийцы отравили весь гарнизон. Пока солдаты и слуги спали, любой мог перелезть через стены и перерезать всем в замке горло. Любой! Ты отдаешь себе в этом отчет?
– Мне очень жаль, что все так вышло...
Клио говорила совершенно искренне, но суть дела состояла в том, что ее слова не могли изменить содеянного, а потому казались пустыми и пошлыми.
Внезапно до нее долетели со двора какие-то вопли и громкие крики, а потом окна спальни озарились ярким, ослепительным светом. Клио вопросительно посмотрела на Меррика.
– Я приказал сжечь твою дурацкую пивоварню, – невозмутимо заявил он.
– Что ты приказал?!
– Больше варить эль ты не будешь!
– Но Меррик...
Он поднял руку.
– Только ничего мне больше не говори. Я ухожу. – В голосе Меррика звучали сталь и непреклонность. – У меня в отряде ранили несколько человек. И тяжелее всех – сэра Исамбара. Он потерял так много крови, что теперь находится между жизнью и смертью.
У Клио по щекам заструились слезы.
– Позволь мне оказать им помощь! – с плачем обратилась она к мужу. – Пожалуйста, ну что тебе стоит?
Меррик повернулся к ней спиной и направился к двери.
– По-моему, ты уже довольно потрудилась, – бросил он на ходу и вышел.
Клио осталась стоять на месте, как приклеенная. Печаль ее была столь велика, что она не могла ни говорить, ни двигаться. Ее грудь сотрясалась от рыданий, а из горла вырывались протяжные жалобные стоны.
Неожиданно Клио затихла, перевела взгляд на свой живот и прижала к нему ладони. Потом она бросилась на постель и, зарывшись лицом в подушку, снова разразилась рыданиями. Ей так и не представилась возможность сказать Меррику о том, что она беременна...
Клио провела несколько дней в заботах о раненых. Меррика же она не видела с той самой минуты, как он вышел из ее спальни.
Снова поползли слухи о враждебных вылазках валлийцев. Их отряды напали на небольшой городишко Ратхин, и граф Честер приступил к набору ополчения, чтобы противостоять валлийским мятежникам на северной границе Уэльса.
Меррику понадобилось всего несколько часов, чтобы набрать свежие силы и разделить их на несколько отрядов. Часть этих вооруженных групп патрулировала южную границу, остальные же занимались поисками главного лагеря мятежников, для чего им приходилось временами углубляться на территорию, занятую валлийцами.
Клио смахнула со лба прядь влажных от пота волос и присела на край постели сэра Исамбара, чтобы сделать ему перевязку. Старый рыцарь был бледен от потери крови и очень слаб, но худшее осталось позади – кровотечение удалось остановить, и теперь рана на шее не внушала опасений. Нужно было только менять вовремя повязки и ждать, когда организм одолеет хворь.
Старуха Глэдис помогала Клио врачевать раны с помощью целебных бальзамов из трав и различных растительных добавок, которые отлично восстанавливали силы раненых. Некоторые из солдат Меррика, чьи ранения оказались незначительными, уже приступили к исполнению своих обязанностей и исправно несли караул. В сущности, в постели оставался один только сэр Исамбар.
Старый рыцарь наблюдал за работой молодой женщины добрыми и умными глазами опытного, много видевшего в своей жизни человека.
– У вас очень нежные руки, миледи, – заметил он. Клио ответила ему слабой улыбкой, поскольку с тех пор, как Меррик уехал с одним из отрядов, она почти разучилась улыбаться и веселиться.
– Я просто хочу вам помочь. По-моему, я вообще не способна никому причинить зла, – сказала она, продолжая свою внутреннюю полемику с Мерриком, который так обозлился на нее из-за досадного случая с элем. – Во всяком случае, намеренно.
– Что, милорд сильно разгневался, когда узнал, по какой причине все его солдаты разом отправились дрыхнуть?
Клио уныло кивнула, а сэр Исамбар улыбнулся.
– Я знаю нашего лорда много лет – с тех самых пор, когда он еще странствовал по Франции, принимая участие чуть ли не в каждом турнире, который там затевали. Не скрою, характер у него вспыльчивый и гневливый, но он – справедливый человек. К тому же он не способен гневаться долго – а уж на вас, миледи, тем более. Он очень беспокоился за вас – оттого и пришел в такую ярость. Видели бы вы, как он гонял людей при разгрузке и погрузке в Кардифе! И все потому, что ему хотелось побыстрее вернуться в Камроуз – то есть к вам, миледи.
– Как бы мне хотелось, чтобы все было так, как вы говорите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91