Бретана храбро отвергла непреклонное решение Магнуса. На самом же деле, она даже догадаться не могла, что он может сделать для того, чтобы претворить в жизнь свой план. И все осложняется еще и тем, что теперь она пленница в языческой стране, которую от ее родины отделяет целое море. Будь она с Эдуардом, так у нее по крайней мере был бы Глендонвик. А что она будет иметь здесь, став королевой, женой Хаакона? Ясное дело, еще больше горя и страданий. Однажды избежав такой опасности, она ничего подобного больше не выдержит.
Бретана глубоко вздохнула. Гнев и страх истощили ее. Не в силах более держаться на ногах, она в изнеможении рухнула на гладкий дубовый пол.
Вновь открыть глаза ее заставил скрип открываемой массивной двери. Хотя солнце заливало погруженное во тьму центральное помещение дома и она была почти ослеплена хлынувшим в него потоком света, ей все же удалось различить силуэт наклонившегося над ней Торгуна. Вот так же она однажды видела его, в первый день их встречи в Глендонвике, когда он пришел, чтобы увезти ее с собой.
«Зачем он пришел на этот раз?»— спросила она себя, сама же убоявшись ответа на этот вопрос.
— Бретана!
Ее имя было произнесено с нежностью, как заклинание.
— Я видел Магнуса. Мы найдем выход.
При виде любимого у нее исчезли все сомнения.
Его глаза светились любовью. Все это было ужасное недоразумение. Она протянула к нему руки, а он как пушинку поднял ее и заключил в крепкие объятия.
— Он хочет выдать меня замуж за твоего брата.
Она снова безудержно зарыдала.
— Я знаю, но у него ничего не выйдет. Торгуй положил руки ей на плечи, которые судорожно поднимались и опускались при каждом ее вздохе.
— Дорогая, я думал, что все будет гораздо легче.
Но даже если Хаакон и освободится от Гудрун, потребуется еще какое-то время на то, чтобы все приготовить к свадьбе. Твой отец прекратит давить на тебя, как только увидит, какую боль приносит тебе его решение.
— Он уже видел, и это никак его не трогает. Я пойду за тобой куда хочешь. Назад на остров Эйнара, в горы. Мой дом — в твоих руках. Мы не можем оставаться здесь.
О, Боги! Она хочет бежать!
Эта мысль как громом поразила Торгуна. У него не было времени, чтобы обдумать те последствия, к которым приведет отказ Магнуса. Ему и в голову не приходило, что Бретана предпочтет побег навязанной судьбе. И понять ее нетрудно. И все же он должен убедить ее, что лучше остаться. Если она уйдет от Магнуса, то придется распрощаться с мыслью о богатстве. Старый ярл может даже потребовать возвращения награды за Бретану.
— Ведь не собираешься же ты покидать отца, которого только что обрела?
Бретану поразил ответ Торгуна. Ведь он как никто другой знал ее отношение к Магнусу.
— Для меня он ничем не лучше любого чужого мне человека. Но если бы я даже и испытывала к нему какие-то чувства, то все равно предпочла бы потерять его, только чтобы быть с тобой. Мы должны бежать.
— Но мы не можем сделать этого.
— Я тебя не понимаю, — ответила Бретана.
— Даже если у нас будет самый быстрый корабль, они быстро догонят нас. Магнус и Хаакон не допустят твоего побега. Они обыщут все моря, чтобы только найти тебя. Ты забываешь, насколько далеко в своих планах уже зашел твой отец.
— Да, конечно, я не в большей опасности, чем ты. Если только…
И тут Бретана медленно и с огромной внутренней болью начала понимать истинный смысл его слов. Дело не в том, что они не могут бежать, а в том, что он не хочет этого. От этой мысли как бы остановилось сердце, будто его пронзили стрелой. Магнус прав — Торгуна интересует только ее богатство. Она убрала руки с его груди и медленно и как-то очень осторожно отошла назад.
Торгун понял, насколько глупо было с его стороны думать, что Бретана не разгадает его намерений. И вот теперь он выдал их своим отказом бежать с ней. Если бы он любил ее так, как она думает, то он без всяких колебаний сам бы предложил увезти ее. Его охватило острое чувство тревоги.
— За мое возвращение ты получил награду.
«Может быть, — подумал он, — мне еще удастся успокоить ее».
— В этом не было ничего бесчестного. Я не знал тебя, когда мы с Магнусом договаривались об этом.
— Но ты получил ее.
По лицу Бретаны блуждала странная улыбка. Такого необычного выражения на ее лице Торгун еще никогда не видел.
— Почему это тебя так тревожит? Эти деньги облегчат нашу жизнь после женитьбы.
— Ты хотел только денег, а не меня, к все, что ты говорил, — ложь.
Еще мгновение назад Торгуй надеялся на спасение своего плана. Теперь же, видя, как все более охладевает к нему Бретана, им овладел новый приступ желания. Почему он этого не понимал раньше? Это было какое-то наваждение, он даже затруднялся подобрать название для этого чувства, но одно он знал твердо: он нуждается не в ее состоянии, а в самой Бретане. И надо, чтобы она поняла это.
— Бретана…
— Не произноси моего имени! Отец предупреждал меня, что ты стремишься к богатству, а не к любви, однако до сих пор я ему не верила.
— Тогда это было правдой…
— Это правда и сейчас. Не оскорбляй меня новой ложью.
— Нет, я больше не лгу. Умоляю, выслушай меня.
Он увидел горькие слезы, текущие из-под плотно закрытых век Бретаны, и понял, что она больше не хочет видеть его.
— Я должен сказать тебе правду. Сначала ты была для меня просто грузом, средством заработать деньги, а тогда, на острове Эйнара, я и вправду замыслил сделать тебя своей женой. Хаакон обошелся со мной подло и пробудил во мне жажду добиться справедливости с помощью денег Магнуса. Правда и то, что на эти деньги я хотел собрать силы против Хаакона. Но без тебя всякая победа теряет смысл. Да, мои планы не делают мне чести, но, один Бог свидетель, я отказываюсь от них, если ты будешь со мной. Мы уедем куда хочешь, далеко-далеко отсюда, куда только влечет тебя сердце. Мне не нужны ни корона, ни богатство, я хочу только тебя.
Торгун не отваживался прикасаться к ней, зная, что она этого не вынесет, и поэтому благоразумно стоял на месте, пока Бретана сама не повернулась к нему. Сердце Торгуна упало, когда он увидел ее лицо, полное отчуждения.
Все то время, пока Торгун произносил свой горький и страстный монолог, Бретана кусала нижнюю губу, частично потому, что хотела сдержать обуревавшую ее ярость, а частично из-за желания сдержать душившие ее слезы.
— Лжец! С какой стати я должна верить тебе сейчас? Даже если ты говоришь правду, что еще ты можешь предложить? Если я уеду с тобой, то откуда мне знать, что после женитьбы ты не отошлешь меня обратно к Магнусу? Если я вернусь к нему, он вряд ли откажет мне в поддержке, а ты не потеряешь ничего.
Видя растущее в глазах Бретаны выражение безразличия, Торгун начал испытывать несвойственное ему чувство гнева.
— Да будь они прокляты, эти деньги!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73